– О том, что ты никогда не ходила на свидания, – подсказывает он.
Мои щеки начинают гореть.
– Ах, это.
– Не знаю, но мне кажется, несправедливо, что ты никогда не бывала на настоящем свидании. – Он замолкает. – Подумал, что я мог бы это изменить.
Я чувствую, как стук сердца отдается в горле. О боже мой. Он зовет меня на свидание? Мэтт Эриксон зовет меня на свидание? На свидание? Мэтт Эриксон хочет, чтобы я пошла на свидание с ним? Мэтт Эриксон хочет пойти на свидание со мной? Мэтт Эриксон хочет…
Угомоните эту сумасшедшую!
Я глубоко вздыхаю и приглушаю панику.
– И у меня на примете есть кое-что увлекательное, – заканчивает он, а потом одаривает меня очередной улыбкой, от которой сердце так и замирает.
– Да? – Теперь сердцебиение ускоряется. Мне стоит отказать, верно? Бешеная фанатка – не лучшая пара этому мужчине. Ему нужна женщина, которая не будет называть его «Мат» и заикаться в его присутствии.
– «Риголетто», – торжественно объявляет он.
Я вытираю свои липкие ладошки о джинсы.
– О, я люблю итальянскую кухню. Но об этом ресторане никогда не слышала.
Он хихикает. У него глубокий низкий смех.
– Это опера, – поправляет он.
Я теряюсь.
– А. Это звучит…
– Ужасно? – подсказывает он. Уголки его губ тянутся вверх, пока, наконец, не выпускают смешок. – Да, я бы тоже для первого свидания предпочел что-то кроме оперы. Но сначала мы могли бы зайти, перекусить тапас. Это обязательное мероприятие для команды, но я понял, что, если возьму тебя с собой, там может быть даже весело. Нам нужно быть при марафете – я надену тот смокинг, который ты помогла мне выбрать. Во время оперы мы можем утешать друг друга, а потом нас ждет отменное угощение. – Он заманчиво поигрывает бровями и добавляет: – Да еще и бар в нашем распоряжении…[16]
– Ты хочешь, чтобы я сопровождала тебя на ваше командное мероприятие… как пара? – медленно проговариваю я.
– Да. – Он потирает шею и снова смущается. – Ты хотела бы пойти?
Да да да да да да да да!
– Ага, почему бы и нет? – спокойно соглашаюсь я. Вот только это спокойствие граничит с безразличием, и он слегка хмурится, показывая, что мой легкомысленный ответ его не воодушевил. – Кажется, будет весело, – заверяю я его.
Теперь его губы изгибаются в улыбке.
– Превосходно. Это будет в следующую пятницу – заехать за тобой в семь?
– Было бы отлично. – У меня будет неделя откопать платье, в котором не стыдно появиться в опере. Потому что мне кажется, что мои простые платья с распродаж не подойдут для такого случая. Придется идти за помощью к Дженни!
– Славно. Вообще-то, теперь я жду этого с нетерпением. – В его взгляде читается какая-то искренность, теплота. И предвкушение.
– Потому что тебе удалось затянуть бедную простушку вместе с собой? – Я шучу, в основном потому, что едва выдерживаю его пристальный взгляд.
Глаза Мэтта – две серые льдинки – неотрывно смотрят в мои.
– Нет, потому что у меня получится провести с тобой какое-то время.
Вот так да. Я тоже не могу отвести от него взгляда. У меня есть чувство, что что-то сейчас происходит. Что-то необъяснимо личное и пугающе важное. При этом все, что мы делаем, – это смотрим друг на друга. А воздух тем временем едва не искрится от напряжения. Потом взгляд Мэтта осознанно опускается на мой рот. Я прикусываю нижнюю губу и замечаю, как глаза Мэтта вспыхивают желанием.
– Красотка. – Он медленно подвигается ко мне.
Одной большой рукой он хватает мою и помогает мне подняться со стула. И… О боже, я думаю, он собирается меня поцеловать.
Его рот приоткрывается, и он проводит языком по губам. Не знаю, готова ли я к такому. Я никого не целовала после расставания с Джексоном…
– Хейли, – прерывает нас голос у двери. – Мне нужно было поговорить с тобой о… Ой. Привет.
Только вспомнишь.
Джексон входит в мой кабинет без стука, в одной руке у него папка с документами, а во второй – кружка кофе. Мэтт плавно делает шаг назад, когда видит, что вошел мой бывший.
– Джексон! – взвизгиваю я.
Он морщит лоб.
– Простите, не хотел прерывать. Я не знал, что ты не одна. – Джексон внимательно осматривает Мэтта и старается понять, откуда это лицо ему знакомо. Мы с Джексоном часто смотрели игры «Торонто» вместе, и по телевизору, и вживую, поэтому он знает многих игроков. Несколько секунд спустя его озаряет.
– Подождите-ка, вы Мэтт Эриксон?
Молчание Джексона дает мне время вернуть самообладание, поэтому мой голос звучит спокойно и профессионально, когда я представляю их друг другу.
– Джекс, Мэтт – один из наших клиентов. Мэтт, это Джексон Эмери, совладелец «По пути».
Хоть я и говорила Мэтту, что работаю со своим бывшим, фамилия также говорит сама за себя. Я до сих пор не привыкла опускать «Эмери» и представляться просто «Тэйлор», как раньше. Я знаю, что стоило бы, но сама мысль о смене имени и всей бумажной волоките кажется такой… бесповоротной. Будто после этого мы разведемся… по-настоящему.
Но мы и так развелись по-настоящему.
Черт. Да. Я знаю, что это по-настоящему. Я просто полная дура.
– Приятно познакомиться, – вежливо говорит Мэтт. Он протягивает руку, и Джексон ее пожимает.
– Взаимно, – улыбается Джексон. – Круто, что у нас в клиентской базе есть профессиональный хоккеист.
– И кавалер Хейли. Мы идем с ней в оперу, – говорит Мэтт и подмигивает мне.
Джексон неодобрительно хмурится.
Я сглатываю. О боже мой. Почему Мэтт говорит это?
– Вы идете в оперу вместе? – Взгляд Джексона медленно перемещается с меня на Мэтта, а потом обратно. – С каких пор тебе нравится опера, Хейлс?
– Мне не нравится, – запинаюсь я. – Но…
– Я не оставил ей выбора, – заканчивает Мэтт.
– Я понял. – Джексон делает паузу. Когда он продолжает, его голос звучит язвительно. – Мелинда, кстати, настоящая фанатка оперы. Нужно будет как-нибудь сводить ее в театр.
Все мое тело сводит судорогой от этих слов. Это больно. Он сейчас на самом деле заговорил о своей девушке? Чувствую себя так, словно глотнула кислоты. Во мне разгорается злость. Или, может быть, я чувствую себя преданной? Это не ревность, нет. Свидания Джексона не вызывают у меня чувства ревности.
Но это не значит, что я хочу о них слышать.
– Что ж. – Мэтт настороженно смотрит на нас с Джексоном по очереди. – Я позвоню тебе позже, чтобы обсудить детали, – обращается он ко мне.
Мне удается кивнуть.
– Хорошо.
– До скорого, Красотка.
Джексон снова хмурится.
В этот момент Мэтт слегка шлепает меня по попе и спокойно выходит из кабинета, а я продолжаю стоять и не верю произошедшему.
Я только и могу, что хватать ртом воздух в недоумении: мне злиться или радоваться? Возможно, он пытался заставить Джексона ревновать, нарочно называя меня Красоткой и шлепая, но… Зачем ему это? Может быть, он видел, как меня передернуло, когда Джексон заговорил о Мелинде?
Я разворачиваюсь и встречаю на себе раздраженный взгляд Джексона.
– Что это было? – требует он ответа.
– Мне стоит спросить тебя о том же, – выпаливаю я.
Он раскрывает рот.
– Ты шутишь? Что я сделал?
– Мы договорились, – огрызаюсь я. – Мы договорились не обсуждать свои личные отношения друг с другом, а ты только что начал рассказывать, как сильно твоя новая подружка любит оперу.
– Ты начала рассказывать о том, что идешь в оперу с Мэттом Эриксоном!
– Он начал об этом говорить, – сквозь зубы выдавливаю я.
– Не важно, в любом случае об этом заговорили. – Джексон сердито смотрит на меня. – С каких пор ты встречаешься с Мэттом Эриксоном?
– Я с ним не встречаюсь.
Он крепко сжимает челюсти.
– Так я только что сам придумал себе этот гребаный разговор?
Я вздрагиваю от его грубости, потому что Джексон обычно не ругается.
– Я хотела сказать, мы еще никогда не ходили на свидания, – неловко исправляюсь я. – Опера будет нашим первым. Он зашел пригласить меня.
– И ты согласилась.
– А должна была отказаться?
– Да! – У него краснеет лицо. – Он клиент, Хейлс! Мы не ходим на свидания с клиентами. Это против правил.
– Правил, которые мы установили для своих сотрудников, Джекс. Мы с тобой владеем этой компанией.
– Именно, – обрывает он. – Ты совладелица. Следовательно, ты должна служить примером. Нельзя, чтобы сотрудники думали, будто им позволено заводить отношения с нашими клиентами!
– Никто даже не знает, что Мэтт наш клиент. Только мы двое, – сдержанно отвечаю я. – И мои отношения не помешают бизнесу. – Я не собираюсь рассказывать ему о том, что нарушаю наши правила, выгуливая Руфуса. Черт.
– Что, если у вас ничего не получится и мы потеряем клиента? – вызывающе спрашивает Джексон. – Ты когда-нибудь задумывалась об этом?
– Мы с Мэттом взрослые люди. Даже если у нас ничего не срастется, он останется нашим клиентом. – Боже, я даже сама не думаю, что останется. – Если тебе это правда важно, я могу передавать его запросы другим сотрудникам.
Джексон нервно проводит рукой по своим волосам.
– Я не знаю. Просто это кажется непрофессиональным, Хейлс.
Я так возмущена, что мне сложно говорить.
– Серьезно? Зато когда ты поешь соловьем о своей избраннице перед клиентом – это профессионально?
– Я не пел, – холодно говорит он. – Думаешь, ты можешь тыкать мне своим хоккеистом в лицо, пока я буду молчать о женщине, с которой встречаюсь?
Мое сердце пронзает еще один укол боли.
На какое-то мгновение мы замолкаем и только смотрим друг на друга.
Я делаю глубокий выдох.
И он тоже.
– Джексон… – Всего два слога, но звучат они так несчастно. – Что происходит?
– Я не знаю, – его ответ такой же безрадостный.
Нам нужно еще какое-то время, прежде чем мы садимся рядом у края стола и оба смотрим прямо перед собой. Господи, как так получилось? Почему мы так отдалились друг от друга? Это мальчик, рядом с которым я выросла. Мальчик, в которого я влюбилась и за которого вышла замуж. Мы с Джексоном никогда не кричали друг на друга – ни разу – за все наши