Пораженная обрушившимся на нее градом добрых пожеланий, Бо застыла на месте.
— Мы, команда 37-го канала, всегда рады поместить на нашу Доску почета нового победителя конкурса. Но особенно я рад тому, что награду получила Бо Боханнон. — Он вручил Бо почетный значок.
— Речь! — закричали несколько человек из собравшихся.
— Давай, дружочек. Ты должна сказать что-нибудь, — подбодрил ее Лонни.
Бо попыталась заговорить, но в горле стоял комок. Она проглотила его и начала снова:
— Никто не был так удивлен, как я, когда сегодня утром мне позвонила Недра и сказала, что я победила на конкурсе. — Она посмотрела на Недру. — Ведь я не подавала заявку.
Недра рассмеялась:
— Кто-то же должен был подобрать мяч.
— Недра Бауэр заговорила спортивными терминами? — заулыбалась Бо.
— Я употребляю такие термины, которые вы, зеленые новички, способны понять, — сказала Недра под неодобрительный возглас Кривски. — Но, — не без иронии добавила она, — есть и другой способ прийти к взаимопониманию. Это еда. — Она показала на большой торт, украшенный логотипом телестанции и именем Бо. — Поздравляем, Бо! Ты это заслужила.
— Довольно разговоров. Давайте примемся за торт, — прервал ее Лонни.
Пока все толпились у торта, Бо сидела за своим столом, зажав в руке значок, все еще переживая неожиданную награду и дружеское отношение коллег, которые явно были рады за нее. Она положила почетный значок на середину стола и рассматривала его. На нем действительно значилось ее имя.
Бо собралась присоединиться к остальным, когда заметила на столе розовую полоску бумаги. Записка, которую она не получила. Она взяла ее в руки и прочитала: «Митч Таггард».
Бо не могла поверить счастью: удачное интервью, награда и Митч в городе! Она не стала размышлять, как он здесь оказался. Он звонил, и это главное.
Может быть, Бо Боханнон наконец попала в полосу удач?
— Ты уверен, что не хочешь подкрепиться, сын?
Кейт заглянула в гостиную, застав Митча перед телевизором. Он равнодушно переключал каналы. Ему было все равно, что смотреть. Как он мог попасться на удочку Бо?
— Нет, ма. Я не голоден, — медленно ответил Митч.
— Но ты ведь любишь колбасный хлеб…
— Я сказал, что не хочу есть! — раздраженно выпалил он. — Прости, ма. Я устал. Долгая дорога и все такое. Может, позже… — Митч с трудом улыбнулся. — Я сам подогрею.
В это время зазвонил телефон.
— Я подойду! — крикнул Мики. — Мне должна позвонить Кэтрин.
Митч пожал плечами. Сейчас девочки звонят мальчикам.
Когда он был в таком возрасте, звонить полагалось парням. А потом гадать, почему нет ответных звонков.
Митч фыркнул, испытывая к себе отвращение. Нечему удивляться, жесткая правда заявила о себе черным по белому.
Устав от телевикторины, которую он не очень-то и смотрел, Митч переключился на другой канал.
Мики, явно расстроенный, заслонил собой экран.
— Это тебя. — Он протянул Митчу радиотелефон. — Не занимай линию слишком долго, па. Я все еще жду звонка Кэтрин.
— Уж постараюсь, — сказал Митч и, когда сын вышел, поднес трубку к уху. — Алло?
Взволнованный, задыхающийся голос Бо Митч слушал с ожесточенным сердцем и сжав зубы.
Когда она замолчала, он приготовился говорить ровно и жестко.
— Поздравляю с наградой, — сказал он ледяным тоном. — Никогда бы не подумал, что репортеры в погоне за успехом способны заходить так далеко. Но падать для этого на спину — уж совсем экстремальный случай. — Он прервал разговор и, нажав на кнопку, отключил связь.
Бо посмотрела на трубку. Конечно, она плохо расслышала. Но щелчок в трубке ошеломил ее холодной неумолимостью.
Как Митч мог так подумать о ней?
Она держала трубку в руках, слушая длинные гудки, причинявшие почти физическую боль, напоминавшие, как глупо она выглядела.
Бо сняла бумажную корону.
Как она могла вообразить, что в ее жизни может случиться что-то хорошее?!
К ней подошла Недра с куском торта на красной бумажной салфетке.
— Возьми торт, пока эта компания не уничтожила его без остатка. — Она внимательно посмотрела на Бо. — Что с тобой?
— Он думает, что я спала с ним, чтобы заполучить этот сюжет. Что я просто хотела заработать награду. — Прерывающийся голос Бо, казалось, застревал у нее в горле.
— Кто? — Недра взяла трубку из руки Бо и осторожно положила ее на место.
— Митч Хаггард. Ты не поверишь, какие гадости он мне наговорил.
— О, дорогая моя! Не знаю, что и сказать.
Бо окаменело замерла в объятиях Недры, не испытывая облегчения от излившейся на нее неожиданной доброты. Она смотрела прямо перед собой, ничего не видя, стараясь удержать льющиеся слезы.
— А я даже не подавала заявку на участие в конкурсе!
— Я знаю. И я сделаю так, чтобы Митч Таггард тоже это узнал.
Митч уже был готов переключиться на другой канал, потому что Недра Бауэр повторяла репортаж о награждении Бо в последних новостях. Но что-то остановило его.
Недра добавила несколько предложений:
— Бо не намеревалась подавать заявку на рассмотрение Фонда Рамбо, поэтому мы, сотрудники 37-го канала, сделали это за нее. — Она взглянула на фотографию Бо за ее спиной. — Ты рада, что мы это сделали, а, Бо?
Слова Недры, казалось, были обращены прямо к нему. Митч протер уставшие глаза. Господи, это же все меняло! Он чудовищно виноват перед Бо, ему надо просить прощения.
Недру сменил Коннор Блак, и Митч решил, что в его распоряжении будет несколько минут, пока Недра не вернется на экран. Конечно, она может не взять трубку, но он попробует.
Митч бросился к телефону в прихожей и с проклятиями принялся лихорадочно перелистывать телефонную книгу. Держа указательный палец одной руки на строчке с нужным номером, большим пальцем другой он набрал номер.
— Пожалуйста, Недру Бауэр. На одну секунду.
Ему показалось, что прошла вечность, пока Недра взяла трубку. Ничего не объясняя, он назвал себя и задал вопрос.
Мисс Бауэр с облегчением засмеялась и сообщила ему то, что он хотел знать. И еще кое-что: где он сможет сейчас найти Бо.
Не теряя время на изъявления благодарности, Митч положил трубку. Он кинулся к двери, сорвал куртку с вешалки и выбежал наружу. Он на миг задержался в дверях, чтобы крикнуть, что уезжает, но не побеспокоился узнать, слышит ли его кто-нибудь.
Митч мчался через мглистую ночь со скоростью намного больше дозволенной, радуясь, что в этот поздний час дороги пусты и нет патрульных машин, потому что больше всего он боялся задержки в пути. Он и так потратил уйму времени из-за своей тупоголовости, ведь он уже мог быть с Бо! Больше он не хочет терять ни минуты.
Митч почти пропустил поворот, пришлось резко тормозить, а потом сбросить скорость.
Поискав место, где можно было бы припарковаться, он с трудом втиснулся в первую попавшуюся щель между автомобилями, открыл дверь машины еще до того, как смолк двигатель, и бросился к входу по скользким каменным плиткам. Перепрыгивая через ступеньки, Митч взбежал вверх по лестнице.
В окнах у Бо не было света, но это его не беспокоило. Ее машина стояла у дома, значит, Бо здесь. А если ему придется разбудить ее, он разбудит.
Митч нажал на звонок, подождал, нажал еще раз, затем нажал несколько раз подряд — никакого ответа.
Митч заметил движение у окна, но Бо не отвечала. Проклятие, он ведь знал, что она дома! Он увидит ее, даже если ему придется вышибить эту чертову дверь!
Митч постучал по двери ладонью, потом постучал сильнее, потом заколотил кулаками. По-прежнему никакого ответа. Он постоял на лестничной клетке, прислонившись к деревянным перилам, готовясь взять дверь штурмом и надеясь, что это будет так же легко, как изображают в кинофильмах.
Но ему не пришлось этого делать, потому что дверь неожиданно распахнулась.
В проеме, как в рамке, в тусклом свете лампочки, горевшей на лестничной клетке, стояла Бо. Такая милая в длинном фланелевом халате, слегка собранном на талии.
— Прекрати, а не то я вызову полицию.
Митч задохнулся. Он не мог оторвать от нее глаз. Ее волосы больше не торчали, а лежали гладко, убранные на одну сторону; глаза были красными и опухшими от слез, причиной которых был он сам.
— Прости меня. Я самый большой дурак на свете, — сдавленно выговорил Митч. — Я не знал. Недра помогла мне понять это.
Бо молчала, но попятилась внутрь, в темноту, тем самым приглашая Митча войти.
По крайней мере он так понял.
Приняв приглашение, Митч шагнул через порог, остановился, чтобы прикрыть за собой дверь, а затем последовал за Бо к дивану.
— Нет, вот сюда, — приказала она, указывая на кресло напротив. Она недоверчиво смотрела на Митча широко раскрытыми глазами.
Ему хотелось прижать Бо к себе, но она не была готова к этому. Он нанес ей глубокую рану и должен залечить ее.
Митч опустился в кресло, положив руки на подлокотники, вытянув пальцы на грубой ткани. Пальцы у него сжимались и разжимались. Ему надо найти нужные слова.
Он должен все исправить.
Бо не отрываясь смотрела на него, недоумевая, почему он молчит, раз уж пришел.
Ей хотелось ударить его за нанесенную обиду. Пока она услышала только невнятное извинение неизвестно за что. Может быть, за то, что побеспокоил ее так поздно? Она боялась надеяться, пока не услышит, что он имел в виду.
Митч тоже смотрел на нее, и это напомнило Бо игру, в которую они играли в детстве. Надо было смотреть друг другу в глаза до тех пор, пока кто-нибудь не моргал первым. Бо заставила себя спокойно сидеть на месте и предоставить обидчику искать выход из тупика.
Митч сделал вдох и открыл рот. Закрыл его, облизнул губы и сглотнул. Попытался заговорить снова.
— Я самый большой дурак, — начал он, но остановился, покачал головой и провел рукой по волосам.
— Ты уже говорил это — и я не стану возражать, — не удержалась Бо.
— Я не знаю, как это делается. — Он перевел взгляд на темный потолок, вздохнул.