– Все в порядке? Я имею в виду, на улице – ты выходил с Рисом, – спросила я.
– Да. Рис просто хотел обсудить еще кое-что. У нас приятель женится. Я один из шаферов.
– О, как мило! Один из тех парней, кто заходит к нам в бар?
– Да, это Деннис, – кивнул Джекс. – Он спрашивал, смогу ли я организовать мальчишник на неделе. – Он взглянул на меня. – Устала?
Я очень устала. Вчерашняя текила и тревожные события этого долгого дня давали о себе знать. Мне хотелось закрыть глаза и ненадолго забыть обо всем на свете. Кивнув, я поднялась с дивана: Джексу пора было везти меня обратно домой.
– Я тоже устал, – ответил он.
Вместо того чтобы взять ключи, лежавшие на кухонной стойке, парень снял ботинки. Я не понимала, зачем он это делает. Неужели собрался вести машину босиком?
– Разве ты не отвезешь меня домой? – спросила я.
Джекс стянул носки и бросил их возле ботинок.
– Я всю неделю оставался с тобой. Как и Клайд. Менять это мы не будем.
Я была даже рада, что один из них сейчас был рядом.
– Уже поздно. Нет смысла ехать к тебе, – продолжил Джекс. – Ты можешь остаться здесь.
Сердце перевернулось у меня в груди. Я никогда в жизни не ночевала у парня дома.
– По-моему, это не очень хорошая мысль.
– Сможешь выпить еще сока.
Я посмотрела на дверь. Все внутри меня похолодело, а на ладонях выступил пот.
– Я не хочу больше сока.
– У меня и фруктовый пунш есть. Не фигня какая-нибудь. «Капри-Сан».
У него был целый холодильник коробочек с соком? Я покачала головой. Это неважно. Очень мило, конечно, но совершенно не важно.
– Я не взяла с собой никакой одежды.
Улыбнувшись, Джекс обошел диван и встал рядом со мной. Я напряглась всем телом.
– Уверен, у меня найдется что-нибудь подходящее. И новые зубные щетки у меня тоже есть. Ты не пропадешь.
Проклятье.
– Калла, в этом нет ничего особенного. Я уже не раз у тебя оставался.
Но здесь все было иначе. Сердце отчаянно колотилось, пока я искала хоть одну не глупую причину не оставаться у него, но на ум мне ничего не приходило.
– Ладно, – в конце концов вздохнула я.
Джекс снова улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой. И мое тело сразу откликнулось.
– Я… Я лягу на диване.
– Ни в коем случае.
– Значит, ты ляжешь на диване? – с надеждой спросила я.
– Черта с два, – рассмеялся Джекс, – он неудобный. Еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь сумел на нем выспаться.
Неужели!
– У тебя есть вторая кровать?
– Только одна, зато большая. – Парень взял меня за руку, и я испугалась, не слишком ли она вспотела. – Двуспальная. Места хватит и для нас, и для здоровенного сенбернара.
– У тебя есть сенбернар?
– Нет, – ухмыльнулся Джекс.
Глупый вопрос.
– По-моему, нам лучше не спать вместе. Понимаешь, это как будто… Не знаю. Просто идея не из лучших.
Джекс приподнял одну бровь.
– Лучшее, что случается в жизни, начинается с не лучших идей.
У меня дрогнули губы, но я тут же взяла себя в руки. Как на это отвечать? Джекс повернулся и потянул меня за руку по направлению к лестнице. Сердце билось все чаще. Я молча пошла следом и даже не стала протестовать, когда он повел меня наверх, потому что очень нервничала.
Там оказались ванная и две комнаты. Двери в них были открыты. В одной стоял рабочий стол, а вдоль стен и возле спортивной скамьи лежали гантели. Внутрь мы не зашли. Джекс повел меня прямиком в спальню и включил там свет.
Я едва дышала.
Как будто не замечая этого, Джекс обошел огромную кровать и принялся рыться в комоде. Я не шевелилась.
Я была в спальне у Джекса.
Посреди ночи.
Когда он выпрямился, у него под футболкой заиграли мускулы, и мне до ужаса захотелось оказаться нормальной. Не то чтобы это желание появилось у меня впервые, для него и раньше существовало множество причин, но будь я нормальной, я бы разволновалась в предвкушении, вместо того чтобы бояться и умирать от отчаяния. Я бы сгорала от нетерпения, а не мучилась от ужаса. Я бы пыталась вспомнить, какие трусики надела утром, а не представляла собственные шрамы.
Я была бы обычной девушкой, которая оказалась в спальне понравившегося ей парня. Конечно, Джекс мне невероятно нравился. Да, мы были знакомы совсем недолго, но мне нравилось все, что я успела о нем узнать.
– Вот тебе футболка для сна, она вполне заменит ночную рубашку. – Парень подошел и протянул мне майку, пока я во все глаза смотрела на него. – Ванная вон за той дверью. Новые зубные щетки в ящике под раковиной.
Но я не сдвинулась с места.
– Я пойду проверю, все ли двери закрыты. Хорошо?
Прижав к груди футболку, я ничего не ответила и не шелохнулась. Джексу пришлось меня обойти. Он остановился, положил руку мне на талию и наклонился к самому уху. Его теплое дыхание приятно защекотало мне шею.
– Помнишь, что я тебе говорил?
Чего он только мне не говорил!
– Я понимаю, раньше ты нечасто ночевала у парней.
Я наморщила нос. Неужели это было так очевидно? Вот черт.
– Мне это нравится, – продолжил парень, а мне это показалось странным. – Это мило.
Он был очень странным.
Но у меня в груди летали бабочки.
– Я говорил, что со мной ты в безопасности. – Джекс чуть сжал рукой мой бок. – Калла, в этом отношении ничего не изменилось.
Я медленно выдохнула. Он сказал это, и я ему верила. Мне пора было повзрослеть. Я готова была остаться у него дома и спать с ним в одной постели, но не заниматься с ним сексом.
– Ты остаешься, – сказал он.
– Остаюсь, – вздохнула я.
– И не будешь спать на диване. Как и я.
На этот раз мое сердце снова перекувырнулось в груди, но я лишь вздохнула и кивнула.
Глава шестнадцатая
Когда Джекс вышел из спальни, я чуть ли не бегом бросилась в ванную и закрыла за собой дверь. Здесь было так же чисто, как и в остальных комнатах. На полу лежал голубой коврик, который прекрасно сочетался с голубой шторкой для душа. Никаких других излишеств не было. Я быстро разделась, стараясь не смотреть в широкое и высокое зеркало. Мне нужно было снять бюстгальтер. Спать в нем я не могла – даже не знаю, из-за шрамов или из-за того, что это просто было чертовски неудобно. Но Джекс не ошибся: футболка оказалась такой просторной и длинной, что свободно повисла на мне и закрыла все до середины бедра. Под нее я на всякий случай надела еще и свою майку.
На мне были сексуальные трусики – ярко-розовые хипстеры с маленьким бантиком посередине, – но это не имело никакого значения. Показывать Джексу свои трусики я не собиралась ни под каким предлогом, так что думать о них или об этом крошечном бантике было просто глупо.
Я смыла макияж, вытащила из ящика новую щетку и попыталась не думать, почему у него в ванной так много новых зубных щеток.
Вернувшись в спальню, я выключила свет, подошла к кровати, откинула одеяло с дальней от двери стороны и нырнула в постель. Повернувшись на бок, я добрых двадцать минут разглядывала закрытые двери стенного шкафа. Усталость вдруг как рукой сняло.
Постель приятно пахла. Она пахла Джексом – его одеколоном и мылом. Глубоко вдохнув, я чуть не подавилась. Неужели я правда обнюхиваю его постель? Похоже, я очень низко пала.
Потом я услышала, как он поднимается по лестнице.
Мне потребовалось собрать всю волю в кулак, чтобы не начать ворочаться и вести себя как полная идиотка. В итоге я сжала зубы и крепко схватилась за подушку, но ничем себя не выдала. Парень вошел в спальню и подошел к комоду, а последовавшие за этим звуки заставили меня пожалеть, что я не вобрала в грудь побольше воздуха, прежде чем задержать дыхание.
Он расстегнул ширинку, и тихий скрежет молнии напряг все мои нервы.
Стянул с себя майку.
Бросил на пол штаны.
Я приоткрыла глаза. В комнате было темно, и я видела лишь его силуэт, но мне ужасно хотелось разглядеть больше. Меня, пожалуй, можно было назвать извращенкой, но… Джекс надел пижамные брюки, но футболку надевать не стал и подошел к кровати с голым торсом.
Видит бог, я бы все отдала, чтобы только увидеть его пресс в ярком свете.
Кровать просела под его весом, парень натянул на себя одеяло и устроился удобнее. Хотя между нами оставалось достаточно места, я все равно чувствовала его тепло. Он молчал, и я вспомнила, что он сказал раньше, когда проговорился, что знает меня дольше, чем я знаю его. Что-то не сходилось: он ведь искренне удивился, когда понял, что Мона – моя мать.
Мне не хотелось думать об этом и вообще не хотелось думать, но мысли рысью неслись в голове, не собираясь останавливаться. Хотя обычно мне было удобно лежать на боку, теперь вдруг я захотела перевернуться на спину, но менять позу мне не хотелось – нужно было как можно скорее заснуть. Я чуть пошевелила бедрами, пытаясь найти удобную позу и надеясь, что Джекс уже уснул. Когда мы впервые спали вместе, он вырубился почти сразу.
– Калла?
Я зажмурилась и задержала дыхание.
– Я знаю, что ты не спишь.
Черт.
– Я сплю.
Джекс усмехнулся.
– Тогда я восхищен тем, что ты мне отвечаешь во сне.
– Я говорю во сне.
Я услышала еще один сексуальный смешок.
– Ты ведь уже не чувствуешь усталости?
– Чувствую, – солгала я. – Я выжата как лимон.
– Ты поэтому ворочаешься с того самого момента, когда я лег?
Я глубоко, подчеркнуто театрально вздохнула и открыла глаза.
– Ты тоже не хочешь спать?
– Уже нет, – ответил он, и, о черт, его голос стал таким низким, что у меня перехватило дыхание. – Ты как? В порядке?
Проклятье, у меня в груди опять запорхали бабочки. Как мило, что он спросил. Боже, он был так добр, что мне хотелось ему об этом сказать, хотя я и не выпила ни капли текилы.
– Да. И нет. Знаешь, могло быть и хуже.
– Да, наверное. – Кровать чуть скрипнула, и я почувствовала, что Джекс подвинулся ближе. Его тепло распространялось под одеялом. – Я знаю пару мест, где может быть твоя мама. Проверим их завтра, прежде чем идти в бар.