Боже, пусть моей мамы здесь не будет.
Я понимала, что это неверная мысль. Если бы мы ее нашли, и мои проблемы хотя бы частично разрешились, но мне не хотелось даже думать, что она может оказаться в подобном месте.
– Ты чего, мужик? – Ричи попятился, царапая грязными ногтями горло. Кожа на шее была красная. – Ты не коп, чтобы двери выламывать.
– Ты не хотел открывать, – ответил Джекс.
Интересно, часто ли ему доводилось вламываться в дома сомнительных типов? Казалось, ему это было не впервой. Я сделала шаг в сторону, заметив прямо перед собой дыру в полу, и увидела, что находится за спинкой дивана.
Грудь сдавило.
На диване, свернувшись клубком под маленьким пледом, лежал ребенок лет пяти-шести. Рядом с ним спала кошка. Я с ужасом посмотрела на мальчика.
– Что надо? – спросил Ричи.
– Мы ищем Мону, – спокойно ответил Джекс.
– Мону Фриц?
– Как будто я еще какую-то Мону могу здесь искать. Я ведь не первый раз сюда за Моной прихожу, – сказал Джекс. Я сильно удивилась. Впрочем, тут же вспомнила, что он рассказывал, как они с Клайдом и раньше это делали. – Не тяни резину. Ты знаешь, как это делается.
Неужели был какой-то особенный способ?
Ричи снова поскреб горло, но теперь в его глазах мелькнуло понимание.
– У Моны свое дерьмо, у меня – свое.
Джекс шагнул вперед и наклонил голову.
– Ричи, я спрашиваю только один раз.
– Мужик, да я не…
– Один раз, – предупредил Джекс.
Ричи не отвечал, и Джекс рванул вперед, схватил его за рубашку и приподнял так, что кончики пальцев его босых ног едва касались пола.
Вот черт, как бы до драки не дошло.
Я подошла к Джексу.
– Джекс, тут ребенок спит на диване, – почти прошептала я.
– Черт, – буркнул Джекс, но не отпустил Ричи. – Ты что, и Шайю в эту крысиную нору притащил?
– Его проклятая мамаша сбежала. Я стараюсь как могу.
Бицепсы Джекса напряглись.
– Пойдем-ка на кухню. И не рыпайся. Ради Шайи, идет?
Мы перешли на кухню – а точнее, в ту комнату, которая когда-то была кухней. На месте раковины зияла дыра. Краем глаза я заметила, что стена возле холодильника заляпана какой-то коричневой гадостью.
– Моны здесь нет, – наконец сказал Ричи.
– Не возражаешь, если я сам проверю?
– Валяй. – Ричи отошел и прислонился к стойке. – Но я тебе говорю, ее здесь нет. И ты не первый, кто ее ищет.
Я замерла.
– Правда?
– Кто еще ее искал? – спросил Джекс, который не двинулся с места.
Ричи прищурил свои водянистые глаза и посмотрел на меня.
– Есть в тебе что-то…
– На меня смотри, Ричи. – Тот подчинился приказу, а Джейс по-прежнему стоял, не двигаясь. Мне стало страшно. – Кто искал Мону?
– Какие-то парни. Плохие, мать их, парни, – процедил Ричи, сложив на тощей груди жилистые руки. Пожалуй, такие разговоры при детях лучше не вести, но Ричи продолжил: – Они работают на Исайю.
Ох. Плохие новости.
– Мы это уже знаем, – спокойно ответил Джекс.
– Ходят слухи, – добавил Ричи после паузы, – что Мона глубоко увязла в дерьме.
– Это мы тоже знаем.
Ричи поморщился.
– Может, вы знаете и то, что она была посредником в сделке Исайи на три миллиона? И должна была толкнуть дурь больше недели назад?
Я чуть не застонала. Подтвердились мои худшие опасения. Наркотики принадлежали крутому наркобарону, а не Мерзкому Типу.
– Поговаривают, что наркота досталась кому-то другому, так что Исайя хочет, чтобы она сама сказала ему, что дури у нее уже нет. – Ричи сухо усмехнулся. – Мужик, да знал бы я, что дурь валяется у нее дома, а ее самой и след простыл, я бы и сам ее забрал.
Мило.
– Она не жилец, – продолжил он. – Ты ведь понимаешь, Джекс. Хорошо хоть она дала…
– Хватит, – грубо оборвал его Джекс, и внутри у меня все перевернулось. – Есть идеи, где она может быть? Или где Петух?
– Петух? – Ричи снова ухмыльнулся. – Мужик, да он точно забурился где-нибудь с Моной, а если не дурак, так и вовсе сбежал от нее подальше. Джекс, ты же знаешь Мону. Она ширялась и начинала выхаживать, как королева, мол, она толкает дурь для Исайи, вот все и узнали. Мона умом не блещет. Ей нужно было продать наркоту, а не сидеть на ней.
– Почему она не продала ее? – спросила я и почувствовала на себе взгляд Джекса. – Ты что-нибудь об этом слышал?
Ричи кивнул.
– Этот идиот Петух подговорил ее обдурить Исайю. Вместо того чтобы взять ту долю, которая им полагалась за передачу дури, он захотел получить больше. Так что они ее заныкали. В результате засранец Мак оказался в полной жопе, ведь это он должен был забрать у них дурь и передать ее дальше. Вы же понимаете, Исайя руки марать не хочет.
Кажется, все было еще в сотню раз хуже. Я не знала, что сказать.
– Зная Мону и Петуха, подозреваю, они стырили немного себе, ширнулись и свинтили, понимая, что Исайя это им не простит. В общем, плохи у них дела. – Он сделал паузу и развел руками. – И теперь все это дерьмо льется прямо на Мака, Петуха и Мону.
Джекс сжал зубы.
– Проклятье.
– Да уж. Знаешь, кто может знать, где они? – Ричи наклонил голову набок, а Джекс чуть поднял голову. – Знаешь Айка?
– Видел пару раз.
Ричи кивнул.
– Выследи его – он живет к северу от Плимута, в трейлерном парке «Веселые тропы». Найти несложно. У него такой здоровый навороченный крузер на огромных колесах. – Ричи снова посмотрел на меня. – Мы ведь встречались, да? Слушай, мне твое лицо знакомо. Никак не могу вспомнить. Погоди-ка… – Его светлые глаза округлились. – Мать твою, точно же!
– Ричи, – тихо осадил его Джекс, потянувшись к карману, – не выводи меня из себя.
– Эй, мужик, я и не думал. Ты мне нравишься. Всегда нравился, мы ведь оба нюхнули пороха. – Он поднял руки, и я увидела ярко-красные отметины у него на сгибах локтей. – Но тут и другие слухи ходят, будто дочурка Моны в город вернулась. Я сам не верил. Но лучше, чтобы до Исайи это не дошло.
Да, надеяться на это было поздновато.
– Перестань на нее пялиться, – велел Джекс, и Ричи отвел глаза, а сам Джекс тем временем вытащил из кармана несколько купюр и бросил их на стойку. – Купи сыну еды. Услышу, что ты их спустил на наркоту, приду снова. И тогда пощады не жди.
У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела на деньги. Их было не слишком много, но на еду хватило бы. Затем я взглянула на Джекса. Он давал Ричи деньги на еду для сына. Кажется, именно в эту секунду Джекс перестал мне просто нравиться – я влюбилась по уши.
Бросив деньги на стойку, Джекс предупредил Ричи, что нас тут не было, а потом взял меня за руку и вывел на улицу. Мне хотелось забрать с собой и мальчишку, но, учитывая, как складывались обстоятельства, со мной ему вряд ли было бы лучше.
– Думаешь, наверху проверить не стоило? – спросила я, когда за нами захлопнулась дверь.
Джекс покачал головой.
– Ричи не врет. Моны здесь нет. Спросим у Айка, может, он что-нибудь знает.
Спускаясь с крыльца, я пыталась осознать происходящее. Я приехала сюда, думая, что смогу вернуть свои деньги или хотя бы вывести маму на чистую воду, затем поняла, что этого не случится, и решила заработать сама, а в конце концов оказалась в самом центре скандала, в котором были замешаны наркотики и целые миллионы долларов.
И мама.
Ох…
– Все в порядке? – тихо спросил Джекс, чуть сильнее сжав мою руку, когда мы ступили на тротуар.
Я посмотрела на него и поняла еще кое-что – пожалуй, самое неожиданное. Я нашла Джекса. Кивнув, я сказала:
– Нет. Понимаешь, я так давно с этим не сталкивалась, что почти забыла, каково это.
Джекс притянул меня ближе, и дальше мы пошли бок о бок. Он отпустил мою руку и приобнял меня за плечи. Это было мило. Брендон иногда так делал, но это было другое.
– Жаль, что тебе пришлось вспомнить, каково это, – вздохнул Джекс. – Что ты не можешь просто выкинуть все это из головы. Я не хотел…
Взвизгнули шины, запахло жженой резиной. От неожиданности я вздрогнула, а Джекс сильнее сжал мое плечо. Он развернулся, не отпуская меня, и мы увидели черный внедорожник, который пронесся между двух припаркованных автомобилей, задев один из них. Металл заскрежетал от удара и поддался, машина выехала на тротуар.
Мое сердце остановилось, а затем забилось чаще.
Внедорожник мчался прямо на нас.
Глава девятнадцатая
Вот дерьмо, кажется, мы встретим свою смерть под колесами внедорожника на тротуаре в самом мерзком районе Филадельфии, потому что разыскиваем мою сумасшедшую мамочку.
Внедорожник был уже так близко, что я смогла различить логотип у него на радиаторе и почувствовать запах выхлопных газов. В горле пересохло, сердце выпрыгивало у меня из груди.
Джекс сорвался с места.
Одной рукой он обхватил меня за плечи, а другой – за талию, и мы полетели. По крайней мере, мне так показалось: я была в воздухе, и мы двигались очень быстро.
Мы рухнули в сухой куст. Тонкие, острые ветки исцарапали мне руки и разодрали собранный на затылке пучок. В последнюю секунду Джекс перевернулся, поэтому я упала на него. Удар был все равно очень сильным. У меня из легких вышибло весь воздух, глаза взлетели на лоб.
Положив меня на землю, Джекс мгновенно завел руку себе за спину, сел и, заслонив меня, выставил вперед правую руку. В ней было зажато что-то небольшое, изящное и черное.
Внедорожник съехал с тротуара обратно на дорогу, шины снова взвизгнули, из-под колес вырвался дымок, и так же быстро исчез из виду. Джекс вскочил на ноги, по-прежнему направляя руку в сторону удаляющейся машины.
Я была не в силах пошевелиться и распутать сухие ветки, в которых застряла. Если только жители Филадельфии вдруг не лишились способности управлять автомобилем, кто-то явно пытался нас переехать. А Джекс держал в руке пистолет. Он не просто держал в руке пистолет, а носил его с собой все это время – точно, я же видела, как он одернул футболку, когда вышел из дома. Более того, не теряя головы, он еще и сумел подстраховаться и перекатиться по земле, как настоящий профессионал, а теперь держал пистолет, полностью отдавая себе отчет в том, что делает.