Мою руку крепко сжимали, но в спину уже не упиралось то, что я посчитала пистолетом. Ноги дрожали так сильно, что я удивлялась, как вообще могу ходить или даже стоять, а потом мой взгляд выхватил темный внедорожник, припаркованный возле мусорных баков. Его двигатель работал.
Стекло с водительской стороны опустилось, из темноты раздался низкий голос:
– Мать твою, Мо, давай быстрее.
О боже, мужчин оказалось двое, а значит, у меня были все шансы повторить судьбу Петуха.
Каждая женщина в мире знает, что нельзя позволять похитителю увезти тебя в другое место. Что лучше рискнуть и дать отпор, пускай и получив при этом неожиданное ранение, чем позволить увезти себя неведомо куда.
Я заучила эту истину много лет назад, и теперь она помогла мне справиться с шоком.
Когда я дернулась вперед, мой похититель оказался к этому не готов. Он споткнулся, но не разжал руку, пока я не вскрикнула. Я повернулась к нему – его лицо было мне незнакомо. Когда я открыла рот, чтобы закричать что было мочи, мне удалось только пискнуть, потому что мужчина выругался, резко дернул меня за руку, прижал меня спиной к своей груди и плотно зажал мне рот.
Я почувствовала запах табака и какого-то антибактериального геля для рук. Меня охватила паника, пока я пыталась дышать через нос, но тут я поняла кое-что важное. Одной рукой он зажимал мне рот, а другой держал меня за талию – следовательно, если только у него не было третьей руки, никакого оружия он держать не мог.
Поэтому я вцепилась зубами в его руку и не выпускала ее, пока кожа не лопнула. Меня замутило, но я не разжала челюсти.
– Дерьмо! – вскричал Мо и отдернул руку.
Высвободившись на секунду, я отпрыгнула от него и развернулась к нему лицом. Я заметила, как он поднял руку, но это была единственная угроза.
Мою щеку и скулу пронзило болью, я отшатнулась. Боль тупо отдалась у меня в шее, из глаз посыпались искры.
– Какого хрена?! – завопил парень из внедорожника, разражаясь проклятиями.
– Эта сучка меня укусила! – прокричал в ответ Мо. – У меня, мать твою, кровь идет.
– Долбаный нытик. Господи Иисусе. Пихай ее в машину и…
Остальное я не услышала, потому что мое давление достигло пика и сердцебиение заглушило все звуки. Развернувшись, я бросилась бежать.
Мои балетки были не слишком приспособлены для бега, но я не обращала внимания на гравий, который впивался в тонкие подошвы, и с криком неслась к двери бара. Тут меня толкнули в спину, и мой крик оборвался. Я упала и разбила колени.
Меня схватили за талию и подняли. В этом не было ничего хорошего. Только плохое. Очень плохое. Мо развернулся и снова потащил меня к внедорожнику, водительская дверца которого уже была открыта.
Я брыкалась, пиналась и отчаянно махала руками, как ветряная мельница. Мо приходилось бороться со мной, из-за чего он не мог идти быстро. Все это время я не переставала орать.
– Какого черта?! – крикнул кто-то позади нас.
При звуке этого голоса у меня появилась надежда.
– Клайд! – закричала я, стараясь оттолкнуться ногами от бордюра и повалить Мо на землю. – Клайд!
Водительская дверца захлопнулась, мужчина, державший меня, выругался, а потом отпустил, выронив прямо на дорогу. Я снова упала на землю и ударилась коленями и ладонями.
– Вот дерьмо, – буркнула я, пытаясь восстановить дыхание и отряхиваясь, пока здоровенный Клайд бежал ко мне от бара. – Вот дерьмо.
Дрожащими руками я убрала волосы с лица. В этот момент я заметила, что на улице, на углу возле бара, стоит гораздо больше людей.
Когда Клайд добежал до меня, внедорожник вырулил с парковки. Из-под его колес в сторону людей, стоявших возле бара, полетел гравий. Кто-то закричал и выругался. Во внедорожник что-то бросили. Разбилось стекло.
– Калла, – задыхаясь, сказал Клайд. – Ты в порядке?
Я подозревала, что вот-вот упаду в обморок, но была в порядке, не считая боли в скуле и ссадин на коленях и руках.
– Все хорошо.
– Точно? – прохрипел он, и звук его голоса заставил меня забыть обо всем, что только что произошло. Этот звук был неправильным – человек не должен его издавать.
Сев на пятки, я перевела дух.
– Клайд, с тобой все в порядке?
Он затряс головой, но я ему не поверила.
– Я видел, как ты… вышла. Не узнал… того, кто с тобой. Я… решил убедиться… Все эти потрясения…
Кто-то вдруг положил руки мне на плечи. Джекс подскочил ко мне и упал на колени. Он побледнел, черты его лица обострились, как в тот день, когда нас чуть не задавили в Филадельфии.
– Какого черта здесь происходит? Говорят, кто-то пытался тебя утащить.
– Да, пытался. – Собственный голос казался мне незнакомым. Я смотрела на Клайда.
Джекс сильнее сжал мои плечи.
– Что ты вообще здесь делала?
– Я вышла не по собственной воле. Тот человек зашел внутрь. Сказал, что сравняет все с землей, если я дернусь, – объяснила я и снова взглянула на Клайда. Похоже, ему уже было лучше. Он все еще казался бледным, но хотя бы уже не хрипел. – Мне показалось, что у него пистолет.
– Господи, боже мой. Вот дерьмо, – пробормотал Джекс. Он положил руку мне на шею и заставил поднять на него глаза. Я наконец встретилась с ним взглядом, и у меня перехватило дыхание. В нем, похоже, боролись гнев и тревога, но в итоге гнев одержал верх. – Он тебя ударил.
Это был не вопрос, и этого нельзя было отрицать.
– Я его укусила.
– И он тебя ударил? Черт, милая… – Джекс наклонил голову и коснулся губами моего лба, а затем отстранился и снова посмотрел мне в глаза.
– Надо вызвать полицию, – проворчал Клайд.
Не оборачиваясь, Джекс сжал зубы. В его глазах бушевала опасная, ужасающая, взрывная ярость, которая явно искала выхода.
– Сынок, я понимаю, о чем ты думаешь, – продолжил Клайд. – Но нужно позвонить твоему другу Рису. В одиночку ты не справишься.
Что? Джекс хотел справиться со всем один? И тут я поняла. Я все время забывала, что он не такой, как Кэм и Джейс. Джекс просто был другим. Он был грубее и повидал такое, о чем Кэм и Джейс даже помыслить не могли. Он был другим, а следовательно, умел справляться со многим.
Джекс помог мне подняться и прижал меня к груди. Я задрожала.
– Я позвоню Рису, – сказал он.
Посмотрев поверх его плеча, я увидела, что на улице уже полно народу. Похоже, половина клиентов высыпала из бара на мои крики, но главное – среди них стояли мои друзья. Тереза смотрела на меня с открытым ртом. Джейс и Кэм, похоже, были в бешенстве, а бедная Эвери выглядела так растерянно, словно поверить не могла в то, что только что произошло.
На улицу вышел даже Брок – и по его лицу было понятно, что он в любую минуту готов применить некоторые из своих офигительных смешанных боевых искусств ниндзя.
Наконец Тереза бросилась к нам.
– Калла, что здесь происходит?
Я зажмурилась. Теперь правду о прошлом и о моих проблемах от них было уже не утаить.
Было уже поздно, когда я обнаружила, что стою в спальне Джекса. Я даже не знала, что я там делаю. Ко сну я точно не готовилась – внизу в дом набилось полно народа, который не расходился с тех самых пор, когда детектив Андерс вместе с полицейскими приехал в бар, взял у меня показания и провел все необходимые процедуры, с каждым днем становившиеся для меня все более пугающе привычными.
Хуже всего было то, что имя Мо не было знакомо детективу Андерсу. Само собой, все это было связано с мамой, так что зацепки у полиции были, но Мак залег на дно, а против таинственного Исайи не было ни одной мало-мальской улики.
Тереза, Джейс, Кэм и Эвери сидели внизу вместе с Броком. Друзья узнали обо всех моих злоключениях частично от меня самой, а частично из обрывков разговоров с Рисом и его старшим братом.
Поэтому я и оказалась здесь. Я понимала, почему стою в спальне Джекса, пока все остальные сидят внизу.
Мой карточный домик вранья рухнул быстрее, чем я ожидала. Из того, что я сказала Рису и его брату, а потом и им самим, друзья уже поняли, что моя мама пропала, натворив целую кучу гадких дел, которые больно ударили и по моей жизни. В обсуждении не всплыл только пожар, но сейчас он казался самой незначительной из моих тайн.
Так что да, я понимала, почему сижу на кровати Джекса, не в силах спуститься в гостиную и посмотреть друзьям в глаза. Я решила остаться здесь, в окружении запаха одеколона Джекса и воспоминаний обо всех ужасных вещах, которыми мы занимались на этой кровати, на полу и даже в ванной.
Ага, я решила остаться здесь навсегда. План был вполне выполнимым. Может, мне даже удастся уговорить Джекса приносить мне еду хотя бы пару раз в день. Если так, все будет еще лучше.
– Калла?
Я подняла голову и, выпрямившись, повернулась к открывшейся двери. На пороге стояла Тереза. Она была не одна. Позади нее маячила Эвери.
– Джекс разрешил нам подняться, – объяснила Эвери, и Тереза шире открыла дверь, толкнув ее бедром. – Так что мы не сами к тебе ворвались.
Само собой, это все Джекс. Кажется, я тут уже довольно давно сижу.
– Простите, – сказала я, разглядывая свои ноги. – Совсем забыла о времени.
– Мы понимаем. Ночка у тебя выдалась совершенно безумная, – тихо сказала Эвери.
Тереза вошла в комнату и села рядом со мной на кровать.
– Судя по всему, жизнь у тебя тоже безумная.
Я поморщилась.
Эвери многозначительно посмотрела на Терезу, но та не обратила на это внимания.
– Ты ведь прячешься здесь, – сказала она.
У меня дрогнули губы, и от этого мне стало больно. Когда чуть раньше я посмотрела в зеркало, оказалось, что у меня на скуле расплывается синяк, а нижняя губа справа рассечена.
– Это так очевидно?
– Вроде того, – пожала плечами Тереза.
Я глубоко вздохнула. Раз уж спрятаться не получилось, нужно было собраться с силами. Выходило паршиво.
– Простите, девчонки. Знаю, я наврала вам с три короба, хотя у меня не было на то причины.
Тереза наклонила голову набок, а Эвери подошла ближе и встала возле кровати, теребя браслет на левом запястье.