Джекс был сильнее и отстранился, самодовольно улыбаясь.
– Джекс, – прошептала я.
Он вошел в меня на пару сантиметров и наклонил голову, так что наши пылающие губы почти касались друг друга.
– Ты этого хочешь?
– Глупый вопрос.
– Что? Правда?
Парень провел большим пальцем по моей груди, сжал сосок, и я застонала от острых ощущений.
– Нечестно, – выдохнула я.
– Мне не нравится, что ты назвала мой вопрос глупым. – Джекс наклонился и принялся целовать меня в плечо, не отпуская сосок, пока мои груди не налились тяжестью. Затем он слегка прикусил мою кожу. – Все еще глупый вопрос?
– Да, – выдавила я и, обхватив его ногами за талию, придвинулась ближе.
С шумом выдохнув, он вошел в меня целиком. Мне никогда не забыть, каково это – ощущать его внутри.
– Милая, – простонал он, – по-моему, ты жаждешь меня.
Так и было.
Но он не двигался. Не-а. У этого парня был чумовой самоконтроль. Джекс замер, войдя в меня до самого основания, а я полностью потеряла терпение. Я качнула бедрами, и мы застонали в унисон.
– Кажется, ты и правда хочешь этого прямо сейчас. – Он поцеловал меня в шею, на которой отчаянно билась жилка. – Ты готова.
– Да, – прошептала я, чувствуя, как пунцовеют мои щеки.
Джекс провел языком по моим губам. Я приоткрыла их. Он страстно поцеловал меня, но потом поднял голову.
– Ты со мной?
Вспомнив, как он спросил об этом, когда мы занялись любовью в первый раз, я кивнула и шепнула:
– Да.
Он снова поцеловал меня.
– Тогда останься со мной.
Не успела я осознать его слова, как он резко вышел из меня. Мой слабый протест сошел на нет, когда парень перевернул меня на живот.
Я замерла.
Волосы упали мне на лицо, и моя спина оказалась у Джекса как на ладони. Это была худшая часть моего тела. Он видел ее и раньше, но теперь все было иначе, совсем иначе. Я попыталась перевернуться обратно, но парень крепко сжал мои бедра и поставил меня на колени. Грудью он прижался к моей спине, и паника смешалась с тысячей других чувств, которые обуревали меня в эту минуту.
– Останься со мной, милая, – проговорил он мне в шею.
– Джекс…
Он ворвался в меня сзади, и я потеряла способность говорить.
Теперь я ощущала его совсем по-другому – полнее, ярче. Я стояла на руках и коленях, а он нависал надо мной. Я не могла дышать. Меня переполняли сильнейшие чувства.
– Ты еще со мной? – спросил Джекс.
Я была с ним. Мне не верилось в это, но я была с ним. Целиком и полностью.
Он провел рукой по моему плечу.
– Калла?
– Да, – выдохнула я. – Я с тобой.
– Хорошо, – пробормотал Джекс.
Он быстро задвигался внутри меня, через каждые несколько толчков ненадолго останавливаясь, чтобы войти еще глубже. В этой позе, когда Джекс был сзади, ощущения были ни на что не похожи. Внутри меня один за другим взрывались фейерверки. Вцепившись пальцами в одеяло, я прогнула спину и подставила ему попку.
У меня было мало опыта в сексе, так что каждый раз Джекс открывал мне что-то новое, но такого я себе даже представить не могла.
Джекс одобрительно застонал и обхватил мою талию, прижав мое тело к своему. Затем он сунул руку мне между ног и большим пальцем надавил на самую чувствительную точку. Это было уже слишком. Я забыла обо всем на свете. Мое тело задрожало, напряжение нарастало так быстро, что у меня закружилась голова. Отвечая ему, я почувствовала, как парень снова ворвался в меня, и подалась ближе к нему.
– Такого у меня никогда не было, – простонал он мне в шею. – Ни с кем. Только с тобой.
У меня перехватило дыхание, и я растворилась в его словах и движениях, быстрых и прекрасных в своей страсти, и скоро комната заполнилась ударами наших тел, соприкасающихся снова и снова, нашими стонами и вздохами. От железного самоконтроля Джекса не осталось и следа. По резким толчкам Джекса я понимала, что он вот-вот кончит.
– Такого еще не было, – снова простонал он.
Это стало последней каплей. Я прижалась к нему всем телом – ногами, плечами, спиной, – запрокинула голову и закричала. Пружина внутри меня сорвалась и с каждым толчком стала растягиваться все сильнее. Руки подогнулись. Моя голова упала на подушку, и Джекс повалился на меня, придавив меня своим телом. Обхватив одной рукой мою ногу, он поднял ее, согнув в колене, и продолжил движение, владея мной безраздельно.
Сильные чувства, его дыхание и звуки наших тел снова довели меня до экстаза, и на этот раз я прокричала его имя, после чего он вошел в меня еще глубже и, зарычав, достиг пика.
Отголоски моего оргазма все еще волнами накатывали на меня. Не знаю, как долго Джекс еще неспешно двигался во мне, прежде чем отстранился, перекатился на другую сторону кровати и снял презерватив. Я не шевелилась – просто не могла. Мои мышцы превратились в желе. Когда парень вернулся из ванной, я лежала там же, где он меня оставил, и позволила ему накрыть меня одеялом и, повернув на бок, подвинуть к себе.
– Все хорошо? – спросил он.
– Угу, – сонно промычала я.
Последовала пауза.
– Тебе не было больно?
– Нет. Было чудесно.
Он поцеловал меня в плечо.
– Тебе понравилось.
В его тоне не было и намека на вопрос, но я снова промычала:
– Угу.
Джекс усмехнулся мне в шею и притянул меня еще ближе, практически втискивая меня в себя.
– Ты все еще со мной?
– Я все еще с тобой.
Глава двадцать седьмая
Я лежала на животе, обнимая подушку. Медленно просыпаясь, я почувствовала легкое, как перышко, прикосновение к своей попе.
Вздрогнув, я открыла глаза, и меня тут же ослепил яркий свет, заливавший спальню. Застонав, я снова закрыла глаза и попыталась спрятаться от него. Казалось, мои кости и мускулы не соединяются друг с другом, и это ощущение было довольно приятным. Как и прикосновения к моей коже.
Никогда прежде я не спала на животе и даже не помнила, как заснула. Видимо, это произошло сразу после того, как Джекс обхватил меня руками.
Мое тело все еще ныло самым волшебным образом. Так что я…
Тут я распахнула глаза.
Когда они привыкли к свету, я увидела лишь двери стенного шкафа, а потом поняла, что Джекс рисует у меня на правой ягодице цифру восемь, если, конечно, ко мне в постель вдруг не залез какой-то незнакомый художник.
Моя спина была голой.
Черт, простыни и одеяло сбились в кучу возле моих бедер, и Джекс точно видел мою ужасную кожу, как и накануне, когда он перевернул меня и овладел мною сзади. Но прошлой ночью то, что парень увидел мою спину, было нормально – он все равно, скорее всего, не обратил на нее внимания.
Напрягшись всем телом, я вздохнула и приготовилась перевернуться, продемонстрировав свою грудь. Хотя я стыдилась своего живота не так сильно, как стыдилась спины, я не сомневалась, что у меня на коже помимо прочего отпечатались еще и все складки простыни, а в этом уж точно нет ничего сексуального. Честно говоря, я не сомневалась, что сейчас я была скорее асексуальна.
– Не надо.
Я посмотрела на шкаф и подумала, не притвориться ли мне спящей, но тут же отбросила эту мысль как совершенно глупую и решила просто прикинуться дурочкой.
– Что – не надо?
Джекс положил руку на мой обнаженный бок.
– Не надо прятаться. Я знаю, ты уже готовилась убежать. Не надо.
Я закрыла глаза и заставила себя не дергаться. Через несколько секунд он снова начал рисовать у меня на заднице смайлики. Казалось, глазами он прожигает дыры в моей грубой, исчерченной шрамами коже, как будто просвечивая ее насквозь рентгеновским зрением.
– У тебя такая сладкая попка.
Хм.
– Правда. У тебя чертовски сладкая задница, – продолжил Джекс, и мои ресницы взлетели вверх, а брови нахмурились. – Тебе повезло родиться с отличной задницей. Никакими тренировками такую задницу не сделаешь.
– Верно, – после паузы ответила я. – Эту задницу сделали бигмаки и тако.
Джекс рассмеялся, и уголки моих губ тоже дрогнули. Тут я почувствовала, как он положил свою ногу поверх моих, а затем его член уткнулся в мою классную попу.
– Тогда ешь побольше бигмаков и тако.
Я тотчас промокла. Сильно. Не знаю, то ли это случилось от его близости к моей самой интимной части, то ли от того, что он велел мне есть побольше бигмаков и тако. В общем, я была готова.
– Пожалуй, с этим я справлюсь, – пробормотала я. – Бигмаки и тако мне не надоедают.
Джекс поцеловал меня в плечо, а коленом развел мне ноги. Его рука проскользнула в пространство между нашими телами.
– Скоро вставать.
Я промычала какой-то протест.
Его смех защекотал мне кожу.
– Уже почти десять. Я понятия не имею, когда придут твои друзья.
– У нас полно времени, – сказала я, хотя и сама не знала, так ли это.
Рука Джекса легла между моих ног, и мои бедра дернулись, когда он провел пальцами по влажной плоти.
– Черт, милая, да ты просто ненасытна. Люблю это.
Ох, при слове «люблю» мое сердце пустилось в пляс, хотя оно, наверное, ничего не значило.
Джекс отнял руку, и я решила, что он потянулся за презервативом, но этого не произошло. Спустя несколько секунд я снова почувствовала его пальцы у себя на попе. Приподнявшись на руках, я посмотрела на него через плечо.
Он один мог выглядеть так невероятно, неописуемо сексуально после бессонной ночи. Его волосы лежали в беспорядке, на щеках топорщилась щетина. Я любовалась им и на мгновение забыла обо всем, а потом поняла, что он разглядывает мою спину. Внимательно. Мои плечи напряглись. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем наши взгляды встретились.
И я сказала то, что должна была сказать:
– Мне это не нравится.
Он нахмурился.
– Почему, детка?
По его тону я поняла, что вопрос вполне искренний, и от этого у меня в горле ни с того ни с сего встал ком. Локти подогнулись, я снова легла щекой на подушку.
– Они ужасны, – прошептала я.