А подруги с торопливой радостью и умилением настоящих друзей сообщали ей, что колес сейчас никто не носит и что они вышли из моды ровно три года назад.
— Надевай старую шляпу и поедем, — торопили они.
— На Пасху? Старую шляпу? Да я лучше умру, чем надену, — и Тони неутешно рыдала, вертя в руках противное колесо. Шляпы ее подруг были кокетливо изогнуты и примяты по последней моде.
И вдруг из-за кустов выехало какое-то странное существо, все в пятнах: белых, зеленых, красных и серых.
— Алло, Пирсон, — сказал папаша Бивер. — Вы не занимались укрощением мустангов на Страстной? Нет, вы, пожалуй, были на охоте, потому что у вас за седлом болтается что-то вроде поросенка в мешке.
— Слушай, Тони, если ты хочешь ехать, то собирайся скорее, — воскликнула хорошенькая Бетти Роджерс. — Мы тебе оставили место в тележке. Плюнь на шляпу. У тебя замечательная вуалька, которая будет прекрасно выглядеть на всякой шляпе.
Пирсон медленно отвязывал от седла то, что папаша Бивер принял за поросенка. Тони с внезапной надеждой взглянула на него. Вообще Пирсон был человеком, подающим некоторые надежды для Тони. А он медленно отвязал пакет и подал его Тони, которая быстрыми пальчиками стала распускать веревки.
— Сделал, что мог, — медленно проговорил он. — Пожалуй, мы с Бегуном сделали даже больше, чем могли.
— О-о-о!.. — завизжала Тони. — Как раз настоящий фасон… и красные розы… Погодите минуту!.. Сейчас примерю…
Она влетела в дом и через минуту выбежала, вся раскрасневшаяся, сияющая от счастья.
— Ах, как тебе идет красный цвет! — хором защебетали девушки. — Но скорее, скорее, Тони, а то мы опоздаем!..
На секунду Тони задержалась подле Бегуна.
— Спасибо, большое спасибо вам, Уэллс, — пролепетала она. — Это именно то, что мне так хотелось. Приезжайте завтра в Кактус и пойдемте со мною вместе в церковь… Хотите?..
— Если смогу, — отвечал он, с любопытством посмотрел на ее шляпу, почесал в затылке и улыбнулся.
А Тони, веселая и сияющая, как птица, впорхнула в тележку Роджерсов, и процессия покатила по дороге в Кактус-Сити.
— Чем это вы занимались, Пирсон? — спросил папаша Бивер. — Вид у вас довольно-таки потрепанный.
— Я цветы красил, — угрюмо сказал тот. — Когда я выехал из Лонг-Эльма, эти розы были белыми… Папаша Бивер, помогите мне сойти с Бегуна, а то я боюсь, что у меня больше краски не останется.
Примечания к сборнику
О. Генри — «Остатки» (O. Henry — «Waifs and Strays»), 1917.
Метель (The Snow Man), 1910. На русском языке под названием «Власть женщины» в журнале «Красная нива», 1925, № 30, пер. Э. Бродерсон.
Небольшой разговор об уличной толпе (A Little Talk About Mobs), 1904. На русском языке публикуется впервые.
Ценитель и пьеска (The Dog and the Playlet), 1905. См. примечание к рассказу «Теория и практика» (в сб. «Деловые люди»).
Сыщик за детективами (The Detective Detector), 1905. На русском языке публикуется впервые.
Кактус (The Cactus), 1902. На русском языке в журнале «Красная нива», 1928, № 40, пер. З. Львовского.
Сердца и руки (Hearts and Hands), 1902. На русском языке в журнале «Красная панорама», 1928, № 47, пер. З. Львовского.
Воробьи на Мэдисон-сквере (The Sparrows in Madison Square), 1904. На русском языке в журнале «Красная панорама», 1927, № 44.
Исповедь юмориста (Confessions of a Humorist), 1903. На русском языке в книге: О. Генри. Избранные произведения. Т. 2. М., 1954, пер. М. Лорие.
Из Назарета (Out of Nazareth), 1903. На русском языке публикуется впервые.
Рассказ резинового дерева (The Rubber Plant's Story), 1904. На русском языке в журнале «Красная панорама», 1928, № 3, пер. З. Львовского.
По кругу (Round the Circle), 1902. В этой ранней новелле О. Генри можно найти «в зачаточном виде» элементы позднейших) рассказов. Сюжетная схема повторена в «Маятнике» (в сб. «Горящий светильник»). Рассуждение о том, что «природа движется по кругу, а искусство по прямой линии», в дальнейшем составило вводную часть в «Квадратуре круга» (в сб. «Голос большого города»).
Красные розы (The Red Roses of Tonia), 1905. На русском языке под названием «Красные розы Тони» в журнале «Запад», 1922, вып. 8, пер. М. Райт.