Глаза Морган наполнились слезами, и она отставила свой напиток в сторону, после чего бросилась ко мне. Я держала свой бокал так крепко, как могла, посмеиваясь, когда немного жидкости все-таки выплеснулось на одеяло, но никому из нас не было до этого дела.
– Я так сильно люблю тебя, – прошептала Морган. – Я очень счастлива, что ты здесь.
У меня защемило сердце.
– Я тоже, – ответила я, когда мы отстранились друг от друга. – Ну что, готова?
Улыбка Морган была лучезарной, когда та расплылась на ее лице после уверенного кивка.
– Готова.
Меньше чем через десять минут ее мама влетела в спальню, уже в слезах. Тогда-то операция под названием «День свадьбы» и началась.
Мне даже не нужно было пытаться ни о чем не думать, потому что было так легко полностью погрузиться в день свадьбы моей лучшей подруги. Мы смеялись и пили «Мимозу», пока тетя Лаура делала нам прически, двоюродная сестра Оливера – макияж, а организатор свадьбы старалась, чтобы все шло спокойно и непринужденно. Было достаточно легко общаться с мамой и сестрами Оливера, и по тому, как Морган и ее мама светились, находясь рядом с ними, я могла с уверенностью сказать, что все они были поглощены общением и радовались тому, что две семьи становятся одной.
В этом и было волшебство свадебного дня.
Мы сфотографировались в наших халатах, а затем насладились легким обедом. После этого Морган усадила нас всех за стол и вручила именные письма, которые написала для каждого из нас. К счастью, двоюродная сестра Оливера была рядом, чтобы подправить наш макияж после того, как все разрыдались, словно младенцы.
Фотограф и видеооператор были там, чтобы запечатлеть подобные мгновения, и они особенно много потратили времени на тот момент, когда мы одевались – я в сиреневое платье подружки невесты, которое выбрала для меня Морган, мама невесты и будущая свекровь в похожие оттенки, но в собственных стилях, а сестры Оливера в свои великолепные пляжные платья в пол. И, наконец, Морган – каждая из нас помогала ей надеть свадебное платье и зашнуровать его сзади, обуть в туфли, вставить серьги в уши, а также застегнуть ожерелье.
Когда образ был окончательно готов, мы все встали вокруг нее, прикрыв рты руками, и со слезами на глазах любовались ее захватывающей красотой. Платье, которое Морган выбрала в магазине всего две недели назад, сейчас было каким-то образом еще более великолепным: кремового цвета кружево потрясающе оттеняло ее загорелую кожу, вырез в виде сердца и открытая спина придавали ей мечтательный, почти голливудский образ. Она была яркой звездочкой, ее короткие волосы были завиты, а на голове находилась изящно подобранная цветочная корона.
Не успели мы опомниться, как я с Морган стояла за закрытыми дверьми пляжного домика вместе с ее отцом, прислушиваясь, как гости рассаживаются снаружи, и зная, что ее будущий муж ждет в конце дорожки.
Время замедлилось, пока я наблюдала за Морган с ее отцом, их руки были переплетены, а влажные глаза невесты устремлены на него. Мистер Вагнер улыбнулся ей своими такими же затуманенными от слез глазами. Он положил свою ладонь поверх ее, тем самым оказывая поддержку и проявляя заботу. Им не нужно было говорить ни слова, чтобы я поняла, о чем они думали в эту секунду.
Я люблю тебя.
Я горжусь тобой.
Я с тобой.
Мое сердце сжалось от тоски, той самой, которую я всегда испытывала, наблюдая за ними. Я никогда не узнаю, каково это – иметь такого отца, как Роберт, или такую мать, как Аманда, – но эта семья была и моей семьей тоже. И когда Роберт оглянулся на меня, то потянулся другой рукой к моей, чтобы притянуть к себе и обнять. Единственное, что сдерживало меня от рыданий, – это воспоминание о том, как двоюродная сестра Оливера угрожала убить нас, если мы еще раз испортим макияж.
– Я очень люблю вас, девочки, – тихо произнес Роберт, и мы обе прижались к нему, сдерживая эмоции. – Давайте отведем вас обеих к алтарю, да?
Мы кивнули, и Морган с улыбкой потянулась, чтобы сжать мою руку, после чего я выпустила их обоих из объятий и заняла свое место перед ними. Организатор свадьбы кивнула, как только мы заняли свои места, что-то тихо сказав, а затем одарила меня улыбкой и махнула рукой вперед, чтобы я приблизилась ближе к дверям.
– Готова? – спросила она.
И я действительно была готова. Была тщательно сосредоточена весь день. Чувствовала себя хорошо, правильно, тепло, полностью окутанная любовью.
Но в тот момент, когда двери открылись и все гости повернулись в нашу сторону, мои глаза нашли Тайлера, и все, что я подавляла в то утро и день, нахлынуло на меня с удвоенной силой, едва ли не лишив равновесия.
Мои ноги словно приклеились к полу, и если раньше время просто замедлялось, то теперь оно полностью остановилось. Я не слышала тихую игру арфы и не чувствовала дуновение ветра с океана. Не чувствовала ничего, кроме горькой, безжалостной правды на языке. Все, что я могла видеть перед собой – это мужчину, которого я никогда по-настоящему не смогу отпустить.
Каким-то образом мне удалось сделать первый шаг, а затем следующий, и, хотя знала, что должна улыбаться и оглядывать всех пришедших, я могла смотреть только на Тайлера.
И он смотрел только на меня.
Медленно садящееся солнце отбрасывало золотистое сияние на его каштановые волосы, которые были уложены аккуратно, с пробором сбоку, и слегка зачесаны назад. Легкий ветер немного трепал пряди, а его глаза горели, когда он смотрел, как я двигаюсь прямо к нему. Я обратила внимание на гладковыбритый подбородок Тайлера, на то, как он подрагивал, стоило мне сделать еще один шаг. Сильные мышцы его шеи напрягались при каждом глотании и каждом неглубоком вдохе, который вырывался из его груди.
Я видела Тайлера в пижаме, плавках, деловом костюме, повседневных шортах и в футболках. Видела его разодетым для ночной прогулки по городу и даже в смокинге для его выпускного бала в старших классах и моего собственного тоже.
Но я никогда не видела Тайлера Вагнера покрытым шрамами от боли и тоски, стоящего в смокинге рядом с будущим мужем сестры. По его печальному взгляду можно было столько всего прочесть. Я никогда не ощущала такой яростный жар его взгляда, словно пламя было всего в нескольких сантиметрах от моей кожи – достаточно горячее, чтобы заставить меня отскочить из страха обжечься, но достаточно далекое, чтобы на самом деле не оставить на мне и следа.
Почему было так душераздирающе смотреть на него и в то же время так опьяняюще? Почему глубоко во мне все еще теплились надежда, желание и тоска, когда я наблюдала за ним, когда все признаки указывали на то, что мы не что иное, как яд друг для друга?
Как мы вообще можем быть вместе?
Как можем быть порознь?
Я остановилась в конце дорожки, долго наблюдая за ним, и все эти вопросы крутились у меня в голове, прежде чем я наконец, повернулась, чтобы занять свое место на противоположной стороне. Я сделала короткий, резкий вдох чистого воздуха, а затем все взгляды устремились на дверь, откуда вышли невеста и ее отец, шедшие рука об руку.
Гости в унисон ахнули, вставая в тот момент, когда Морган с Робертом медленно начали идти по деревянной дорожке. Оливер тихо всхлипнул, потирая переносицу. Похоже, эмоции полностью захлестнули его. Я слегка улыбнулась, когда Тайлер сжал его плечо, и взгляд Оливера снова нашел свою невесту – в эту секунду на его лице появилась самая яркая улыбка.
Их любовь распространялась на всех, кто находился на пляже. В тот момент было невозможно не почувствовать ее всецело.
Когда Роберт сказал священнику, что они с Амандой отдают Морган жениху, он поцеловал дочь в щеку и передал ее руку Оливеру. После этого все расселись по местам, и церемония началась.
Это было прекрасно.
Эмоционально.
Идеально.
После того как они обменялись своим первым поцелуем уже в качестве мужа и жены, то вместе пошли по дорожке. Тайлер протянул мне руку, чтобы мы шли прямо за ними, как и было отрепетировано.
Но это наше первое прикосновение с той ночи, когда полностью овладели друг другом, и сейчас мы оба сделали короткий обжигающий вдох, когда моя рука легла в его. Я сжала мышцы, скрытые под его смокингом, в основном для того, чтобы не упасть, но и также потому, что не могла не наслаждаться их силой, его теплом, его запахом, похожим на тиковое дерево и бирюзовую воду. Тайлер крепко держал руку, но от меня не скрылась его дрожь при его следующем вдохе.
Мы устремили наши взгляды вперед, каким-то образом умудряясь улыбаться и кивать всем. Для меня этот момент растянулся в бесконечности. Я задавалась вопросом, желал ли Тайлер тоже обнять меня или он просто отчаянно хотел покончить с этим, чтобы никогда больше не прикасаться ко мне.
Как только мы оказались за закрытыми дверьми, он безмолвно ответил на мой вопрос – отпустил руку без раздумий, даже не взглянув на меня. Мгновение спустя Азра уже находилась в его объятиях, и Тайлер поцеловал ее в щеку, когда та улыбнулась и обхватила руками его талию.
Этот поцелуй прошелся по сердцу ножом.
И лезвие его сидело во мне до конца ночи.
Свадебный прием состоялся сразу после церемонии под навесом, установленным на пляже. Он походил на большой бальный зал, настолько его преобразил организатор свадьбы. Гирлянды были натянуты из одного конца в другой, а свечи разного размера стояли на каждом столе – некоторые чайные плавающие, а некоторые декоративные, – чтобы придать ночи великолепное, волшебное сияние. Центральными элементами были простые, элегантные композиции из сирени и клематисов, которые привнесли в вечер свадебные краски. Все вокруг было теплым, уютным и наполненным любовью, а отдаленный шум волн на пляже добавлял атмосферы музыкальной группе, когда та играла легкий медленный джаз.
Все ели, но я поняла, что не могу проглотить больше одного-двух кусочков хлеба. После церемонии мой желудок скрутило в узел, и, когда организатор свадьбы вручил мне микрофон для поздравительной речи, тот скрутило еще сильнее.