авшийся изо рта Ники, и это слегка его отрезвило. Если сейчас не остановиться, они совершат ещё одну ошибку.
Тяжело дыша и ощущая опустошение внутри, он с трудом оторвался от неё. Ника хватала ртом воздух, будто её лишили кислорода. Губы покраснели и слегка опухли — такими яростными были поцелуи. Генри отстранился и откинулся на спинку сиденья, не отрывая глаз от её истерзанных губ. Если это был прощальный поцелуй, то именно таким он и должен быть — отчаянным, с ноткой горечи. Пусть хоть в этот раз их расставание будет заканчиваться жирной точкой, а не многоточием.
Они не могли оторвать друг от друга глаз, будто стараясь запомнить каждую мелочь, сохранить образ. Их пальцы всё ещё соприкасались, и Генри чувствовал, как её мизинец слегка поглаживает его ладонь. Было трудно произнести хоть слово. Ни один не решился сказать "прощай". Он только услышал, как щелкнул замок двери, и Ника выскользнула из салона. Быстро отвернувшись, она чуть ли не бегом кинулась к чёрному входу, оставив Генри одного. Он тут же почувствовал пустоту в груди. Тот самый кусочек пазла, которым Ника заполнила его душу пять лет назад, выпал и вновь открыл зияющую дыру.
Вот и всё.
Он больше никогда не увидит её, боясь рисковать её спокойствием и жизнью своей дочери. Генри успокаивал себя тем, что вдали от него они обе будут в безопасности, но с этим же чувствовал отчаяние, что его близость к ним может стать опасной. Он с яростью ударил по рулю, выплёскивая всю злость.
Будь проклят этот Тарасов!
Генри узнает кто он такой, где его содержат и в каких условиях. Он найдёт пути и способы как можно будет избавиться от него. Подключит все имеющиеся связи. А если таких не будет, то заведёт их, сойдётся с нужными людьми, сделает всё невозможное, но доберётся до этого урода. И тогда Ника и Марго смогут жить спокойно, не загадывая, как может обернуться их жизнь, когда этот подлец выйдет на свободу.
Войт не сразу почувствовал вибрацию. Сначала, подумав, что звонит его телефон он принялся шарить по карманам, но его iPhone молчал. Он кинул взгляд на соседнее сиденье, где лежал белый смартфон, на экране которого мигало сообщение. Должно быть, он выпал из кармана Ники, когда она пряталась от слежки. Выругавшись про себя, он схватил её телефон и выскочил из машины.
Видимо, не судьба так просто отпустить её из своей жизни. Он вбежал в двери и очутился на кухне ресторана. Повара уже вовсю делали заготовки для ужина и мало кто заметил, как Генри пробрался через помещение в главный зал, а оттуда в холл отеля. На стойке регистрации он заметил свою поклонницу Лору. Она взглянула на него, пробормотав приветствия, явно не ожидая его вновь увидеть.
— Лора, — он бросился к ней. — Помните ту женщину, про которую я вас расспрашивал? Она только что прошла сюда… — и тут же осёкся, заметив, как девушка взглядом показывает ему что-то за его спиной. Он обернутся и оторопел.
Ника стояла в центре холла, смотря прямо на него. Он заметил как она сглотнула и ещё крепче прижала к себе девочку, которая держала её за руку. Ника качала головой, пытаясь мысленно внушить ему не приближаться, но Генри уже был не властен над своим телом. Его ноги сами шли в их сторону, а взгляд был прикован к девочке, которая с любопытством смотрела на него. Её круглое личико излучало спокойствие, а глаза, точь в точь как у него, будто магнитом тянули Генри к себе.
— Ты забыла, — он протянул Нике телефон, который та судорожно спрятала в карман.
— Salut, — с улыбкой проговорила девочка. В этот момент сердце Генри взорвалось. Одного слова этой малышки было достаточно, чтобы его переполнила любовь к ней. Даже краски стали ярче, а воздух будто наполнился светом. Он непроизвольно опустился перед ней на одно колено, вглядываясь в её личико. Да, он видел его на фото, но смотреть в живое лицо своей дочери было удивительно. Такое искреннее и красивое, с глазами цвета ясного неба и внимательным взглядом. Она будто изучала его.
— Привет, — выдохнул Генри. Кажется, на минуту он забыл как нужно дышать.
Девочка взглянула на Нику и, дёрнув её за подол, что-то спросила на русском. Ника в ответ только кивнула. Но видно, этого было достаточно для того, чтобы лицо Маргарет просияло.
— Вы правда Генри Войт? Мы с мамой смотрели кино, где вы спасали тонущий корабль, — проговорила она на хорошем английском. — Вы красивый.
Она вдруг приложила свою ладошку к его щеке и, смеясь, тут же отдёрнула.
— Колючий! — взвизгнула она.
Генри, всё ещё чувствуя её прикосновение, провёл по коже рукой. Двухдневная щетина царапала пальцы.
— Марго, так нельзя, — мягко одёрнула дочь Ника.
— Всё хорошо, — Генри жестом успокоил её и протянул руку девочке. — Я Генри. А как зовут тебя?
— Мар-р-ргарита! Мама зовёт меня Марго, — она схватилась маленькой ручкой за его широкую ладонь и со всей силы сжала её.
— Красивое имя, — улыбнулся ей Генри.
— Марго, у мистера Войта наверняка куча важных дел, и маме тоже пора собираться, — Ника попыталась оттащить дочь от Генри, но она лишь покрепче ухватилась за него и упёрлась ногами в пол. Кажется, её только веселило такое противостояние матери. Она со смехом вырвалась из её объятий и кинулась прямо в руки Генри.
— Мы сто тысяч раз смотрели это кино, — она преувеличенно всплеснула руками. — И вы каждый раз спасали корабль! Вы супермен?
Так значит, сама того не ведая, его дочь видела своего родного отца много раз. Пусть только на экране.
Он взглянул на растерявшуюся Нику. Та стояла, не зная как реагировать на то, что малышка упрямо не хотела уходить от Генри. Её дочь всегда отличалась дружелюбием, но никогда не позволяла себе такие выходки. А тут, будто почувствовав тонкую нить, что их связывала, мгновенно прикипела к Войту.
— Нет, я не супермен. — Генри не мог оторвать глаз от дочери. — Но если бы ты попала в беду, я сделал бы всё невозможное, чтобы спасти тебя.
Марго вдруг рассмеялась, и в её улыбке он вновь увидел её мать.
— И мою маму? — прошептала Марго, наклонившись чуть ближе.
— И твою маму, — тихо ответил Генри. Ему не хотелось отпускать девочку из своих рук. Он желал остановить это мгновение и вечно любоваться её сияющим личиком. Но если это невозможно, он навсегда в сердце сохранит эту мимолётную встречу, сделавшую его счастливым и несчастным одновременно.
— Вот ты где, Марго! — к ним подошла крепкая женщина средних лет, одетая в узкую юбку и наглухо застёгнутую блузку. Её светлые волосы были коротко стрижены, а взгляд, не смотря на строгий вид, отдавал теплом. — Доброе утро, — она удивлённо посмотрела на Генри, пытаясь понять, почему тот держит девочку.
— Лида! — Марго кинулась к женщине. — Это мистер Войт! Он спас корабль, помнишь? — она потянула её за руку к Генри и представила. — А это моя няня Лида.
Женщина поздоровалась с ним, но смотрела с недоверием. Она что-то шепнула на ухо Нике, но та покачала головой и, стараясь изобразить искреннюю улыбку, стала что-то объяснять на русском. Генри не мог понять ни слова, но сообразил, что Ника заверяла няню, что совершенно случайно встретила знаменитого актёра, и теперь Марго от него за уши не оттащить.
— А мою маму ты знаешь? — спросила девочка. — Ты же ей телефон принёс! — возразила она, видя как Генри отрицательно покачал головой. Нельзя было допустить, чтобы даже такой близкий человек как её няня заподозрил, что Войт и Ника были знакомы.
— Я обронила телефон, а мистер Войт любезно вернул мне его, — вмешалась Ника. Но Марго нахмурилась, будто не веря.
— Окей, — Лида нежно взяла за руку девочку, пытаясь оттянуть упирающуюся Маргарет. — Нам пора позавтракать, а твоя мама должна уже собираться по делам.
Она уводила её к лифтам, по пути что-то рассказывая, но Марго продолжала оглядываться, ища своего нового друга. Генри поднялся с колена и хотел было подойти к Нике, но она отступила. Её лицо, и без того бледное, сейчас казалось высеченным из мрамора.
— Прости, я не думал, что… — он коснулся пальцами её руки, на секунду задержавшись, но Ника отвернулась и, холодно прошептав "Прощай", пошла вслед за дочерью. Их прикосновение осталось незамеченным. Со стороны и вправду могло показаться, что они незнакомы друг с другом и лишь случай мог свести их в холле отеля.
Ника сжала пальцы, к которым прикоснулся Генри, и поднесла их к губам. Если бы можно было не бояться, она бы ни за что в жизни не отпустила его руку. Да что там? Она бы не остановилась даже тогда, когда он стал целовать её в машине. Она тут же забыла и про Влада и про жену Генри. Волнение, которое он будил в ней раньше, проснулось и ворвалось в её тело с одним только поцелуем. Но, Боже, какой это был поцелуй! Неистовый, безумный, сокрушающий. Она готова была сорвать одежду и беспрекословно отдаться ему. И не могла поверить, почувствовав, что он прервался. Будто её вырвали из самого сладостного сна, дав крепкую пощёчину.
Неужели у него тоже были чувства к ней? Или это было всего лишь прощание?
В его взгляде Ника прочла безнадёгу и сожаление, а его слова о том, что она больше никогда его не увидит, заставили её вздрогнуть. Ведь она сама хотела, чтобы он ушёл из её жизни. Но когда это стало неизбежно, поняла, что ошибалась.
"Пусть это всё будет кошмарным сном. Прошу тебя, Боже, пусть он будет рядом и узнает свою дочь", — молилась она про себя, чувствуя как последняя надежда покидает её. Стараясь не смотреть ему в лицо она выскочила из машины и, не замечая ничего вокруг, добрела до холла. Тут в её ноги кто-то вцепился, и Ника, опустив взгляд, увидела свою девочку.
— Где ты была, мамочка? — видимо Марго снова сбежала от Лиды, так как няни рядом не наблюдалось. Её дочь для своих лет была слишком независимой, часто отказывалась слушаться и убегала, прячась или гуляя одна, совсем не думая о своей безопасности. Этим она немало пугала свою мать. Но ещё больший страх Ника испытала, увидев приближающегося к ним Генри. Она готова была схватить дочь на руки и кинуться прочь, но малышка сама потянулась к отцу. Видя, с какой нежностью тот смотрит на своё дитя, она была готова расплакаться. Он ловил каждый жест и взгляд девочки, буквально впитывая все её движения и слова.