- Мне не нужно, - послышалось мне уже отдаленное возмущение девушки. Очередной звон колокольчика и голоса пропали. Еще какое-то время я топала по улице в том же ритме, но убедившись, что за спиной все тихо, наконец-то остановилась и выдохнула. Обернулась, но на улочке остались лишь пара прохожих и не следа принца и Эллы. К счастью.
Мда, сдается мне, что автор переврала в своей книжонке очень многое. А вот герцог тогда в оранжерее говорил правду, как бы удивительно это не было.
Впрочем, мне остается лишь порадоваться, что личной встречи со всеми удалось избежать и поспешить в центральный книжный, он же издательский дом. Если Элла уже несколько дней ищет мою книжку, значит там они уже точно побывали и встречи можно не опасаться. Но ее энтузиазм меня пугает. Все чаще начинаю задумываться, что мне придется самой накропать эту книжку про братьев охотников, или хотя бы рассказ. Иначе эта упорная девушка просто не успокоиться.
А вот, наконец-то, и он. Издательский дом Орнели и он же центральный книжный магазин столицы. Зайдя в просторное, залитое солнечными лучами благодаря витражному потолку, помещение я с наслаждением вдохнула сухой терпкий запах бумаги, краски для печати и переплетной кожи. Ах, эта чудесная знакомая атмосфера книжных магазинов. Деревянные стеллажи, забитые плотными корешками, прилавки с новинками и бестселлерами, в которых толпятся обсуждая покупатели. Вон попискивают дети в разделе детской литературы. А чуть подальше слегка морщится от шума представительный мужчина в очках у научной литературы. Студенты судорожно роются в учебниках.
И самое любимое – молодые и не очень девушки хихикающие у стенда с женскими романами. Туда мы обязательно дойдем и все послушаем, но сначала встретиться с главным.
Я уверенно скользнула к лестнице на второй этаж. Именно там находилось само издательство, производящее всю прелесть, что продавалась этажом ниже. У входа в святая-святых сидел какой-то замученный секретарь и появление мое воспринял совершенно без энтузиазма. Я даже подозревала почему.
- Леди Эр к господину Орнели, - гордо объявила я, пытаясь всем свои видом передать состоятельность и титулованность.
- Прошу прощения, леди, господин Издатель занят, у него совещание, - достался мне несчастный взгляд от парнишки, явно готовящегося к скандалу с высокородной.
Но я лишь хмыкнула. Кто бы сомневался, что к издателю на встречу просто так не попадешь. Но у меня имелось секретное оружие.
- Хорошо, тогда передайте ему, пожалуйста, - и я полезла в сумочку.
Бедный секретарь с явным ужасом ожидал, что ему сейчас протянут толстенную рукопись очередного «Шыдевра». Даже не сомневаюсь, что тут толпами приходят с пачками бумаг подмышкой. Вон, даже отсюда видно, что у него под столом стопка высится. Но к его счастью, я достала всего лишь небольшой конверт, запечатанный сургучом с инициалами «Ш.Д.» и изящной вязью.
- Если господин издатель будет заинтересован во встрече, передайте, что у буду внизу у стеллажей с женскими романами, - с милой улыбкой добавила я, передавая ему послание.
Парень посмотрел на меня насторожено, но письмо принял и пообещал передать его, как только господин Орнели освободится.
Не слишком расстроенная тем, что не удалось попасть в кабинет сразу, я спустилась вниз, собираясь провести разведку боем. А точнее – подслушать о чем шепчутся девицы у любовных романов, чтобы выяснить, чего сейчас особенно жаждет книжный потребитель. Так как библиотека в моей голове была весьма обширной, я могла предоставить вариант почти на любой вкус.
Не сложно догадаться, что после перемещения сюда, образ жизни богатой наследницы, конечно, прельщал, но наскучил довольно быстро. Для человека привыкшего с семи лет пахать пять-шесть дней в неделю по восемь часов, блаженное ничегонеделанье кажется состоянием противоестественным. Нет, первые несколько месяцев я вполне наслаждалась им, привыкая к новой жизни и заучивая правила поведения и прочие мелочи. Но потом… жизнь стала слишком монотонной. Ни интернета, ни телевидения, книги пресноваты, а со сверстниками мне было просто не интересно. Так что, я начала старательно искать себе занятие.
Сначала в ход пошли традиционные, подходящие леди со статусом. С вышивкой не сложилось – ткань скорее раскрашивалась кровавыми узорами от исколотых пальцев, чем цветными нитками. Отцовское сердце не выдержало и меня отстранили от иголок. Рояль я мучила с преподавателем неделю. После чего не выдержало сердце материнское – пожалело учителя с кровоточащими от ужаса ушами и прочих обитателей дома – от музыки меня тоже отстранили. Последовал черед рисования – мой единственный шедевр красовался на стене отцовского кабинета в академии. Он говорит, что картина прекрасно развязывает языки всем упорным, особенно если объяснить, что это портрет лучшего отца в мире от любящей дочурки. Что-то вроде, что если родное и любимое дитя видит его таким чудовищем, то остальным лучше вообще не связываться. Так было покончено с красками. Последней была попытка пристраститься к конным прогулкам. Я аккуратно и бочком тогда подползла к приготовленной лошадке. Лошадь фыркнула, топнула копытом, взмахнула хвостом и тут же испражнилась. После чего я так же боком от нее отползла и на этом попытка была окончена.
И так, спустя погода метания, мне стало абсолютно ясно – мир изменился, но я осталась все той же бездарностью, с единственной бесполезной способностью зачитываться книгами. Причем не научной литературой, а художественной. Да и та, в этом мире, после моего, не слишком впечатляла. Как я тогда горевала, что не могу перечитать любимых книг. А потом подумала… собственно, почему бы и нет? Нужно превратить свою слабость в силу.
Стоит сказать, получилось это у меня весьма успешно – заработала я прилично. Но, естественно, не сразу.
Кто-то скажет, что это плагиат. Я даже поначалу мучилась совестью, что это не правильно. Но если подумать, в этом мире просто не существовало подобных произведений. Так что моя попытка обогатить духовный и культурный мир этих людей только к лучшему, и я взялась за перо без сожалений.
Первой пробой был сборник сказок. Классические «Золушка», «Белоснежка», «Русалочка», только та, что диснеевская, чтобы с хорошим концом и прочий выводок принцев и принцесс. Заказала небольшой тираж на выпрошенные у папеньки деньги и разослала в местные магазинчики. Сначала было довольно вяло. Удивительно, но распространить его помог неудержимый энтузиазм лорда Себастьяна. Гордясь своей дочуркой-писательницей, он не только скупил большую часть тиража, но и заставил бедных студентов академии штудировать этот шедевр. К счастью, отговорить от подобной затеи нам с мамой его удалось. Зато благодаря этому, книжки от студентов расползлись до сестер, матерей и подруг и, в конце концов, нашли своего читателя. Даже удалось немного подзаработать.
Я решила рискнуть и издала второй сборник. На свои деньги, под другим псевдонимом и в тайне от родителей. Потому что это был сборник взрослых вариантов тех же сказок. Тех самых с кровищей, насилием и убийством. Родителей инфаркт бы хватил, если бы они узнали, что пописывает в ночи их нежная дочурка пятнадцати лет. Второй сборник получил много критики и негодования, но по странности распродался куда охотнее, хоть и не принес мне ожидаемой известности.
Потом меня озарило. Что же я творю! Занимаюсь каким-то глупостями! Надо нести в народ разумное, доброе и вечное! Хотелось замахнуться на Шекспира, но я реально осознавала, что точно стихотворный куплет я не передам, а без этого нет смысла и пытаться, большая часть очарования потеряется. Так что я взялась за другую классику. В ход пошла тяжелая артиллерия – «Анна Каренина» и «Преступление и наказание». Народ классикой не проникся, как и душевными метаниями героев. У книг нашлись свои читатели, но никакой тебе известности и золотых гор не ожидалось.
Понятно, что творить надо для души, а не для денег. Но все же полный кошель золота заработанного своим трудом, приятнее греет душу, чем пылящийся на полках тираж классики. Я разочаровалась в «разумном и вечном» и решила сконцентрироваться на добром.
Мысль о беспроигрышном варианте возникла в голове почти сразу. Собрав оставшиеся у меня деньги, переписанный роман под названием «Первые впечатления» и назвавшись Шарлоттой Джейн, отправила все центральному издательству столицы - дому Орнели.
Не трудно догадаться, что шедевр Джейн Остин, что называется выстрелил и я проснулась известной. Следом были изданы «Эмма», «Разум и чувства» и «Доводы рассудка». Я начала грести деньги, а «почти моими» романами зачитывалась вся столица. И тут я решила рискнуть. Все же… я то по жизни предпочитала жанр ФЛР. В общем… я замахнулась на страшное…
И на свет родилось чудовище издательского мира под названием – «Сумерки». Ага, оно самое. Содрогнулось все королевство, а после и парочка соседних, когда роман перевели. Да, пришлось немного подправить книгу под реалии мира, да и растягивать историю на четыре тома не хотелось. Так что я ограничилась лишь первой, но и ее мне хватило, чтобы дать жизнь целому новому жанру. Потому что, если драконы, эльфы и оборотни тут существовали, как и романы про них, то скрещивать человечку с нежитью – то есть вампиром, он же вурдалак, никому в голову не приходило. И народу понравилось. В ход пошел «Дракула», потом чуток «Дневников вампира». Потом мне надоело, и я занялась уже привычными здесь существами и мне сюжетами – принцы, ректоры, академии, истинные пары, магические связки и т.д. В общем – Шарлотта Джейн стала законодательницей моды на книги, а мой счет в банке приобрел баснословные размеры. Впрочем, все заработанное я успешно вкладывала в своего же издателя и зарабатывала еще больше.
В какой-то момент попыталась спустить деньги с пользой, но в никуда – попросила, чтобы Орнели разослал во все библиотеки по бесплатному экземпляру книг, а еще издал дешевые варианты, на газетной бумаге и в картонной обложке, для горожан, которым хорошие книги не по карману. В итоге заработала еще больше. В общем, для своего издателя я была ангелом небесным и благодетелем, с которым он еще ни разу не встречался. Общение мы вели исключительно по переписке. Зато мою фирменную печать, которой я скрепляла все свежие рукописи он должен узнать. Как только увидит, прибежит как миленький. Тем более, что у меня для него, как и для прочего общества, был заготовлен сюрприз. Я уже достаточно заработала и известна, чтобы позволить себе эксперименты, даже самые необычные. И в сумочке у меня лежала рукопись, которая встряхнет высший свет, если, конечно, господин Орнели решиться ее издать.