зданы. Проще сейчас заслать диверсантов из-за линии фронта, в том числе и от нашего ведомства. Возможно даже создание мотоманёвренных групп, работающих в немецкой форме на тыловых коммуникациях в Белоруссии. Но это, пока тылы немецкой армии особо не растянуты, очень опасно и сейчас овчинка не стоит выделки. Хранитель правильно предложил засылать в тыл врага отряды истребителей танков. Обнаружили, ночью подползли, провели диверсию. Тут же скрылись. Тоже самое, по штабам и узлам связи. Опытные и решительные диверсанты нужны как воздух. Поэтому в планах подбор курсантов из спортсменов, подготовка в течение двух месяцев и заброска в тыл врага. Созданы краткосрочные курсы и четыре новых школы, не считая тех, что сохранились в нашем ведомстве. Две будут готовить специалистов для армии, две для партизан. В плане мероприятий это есть, расчёт сил и средств там же.
Судоплатов вручил наркому внутренних дел папку с материалами по партизанскому движению для ознакомления, и принятия срочного решения ЦК партии.
Глава 25
Командир 32-го мотострелкового полка времени даром не терял. За час было подобрано отделение бойцов с сержантом и пулемётчиком. Люди были подобраны из разных батальонов, старослужащие, имеющие хорошую подготовку. Полковой особист побеседовав, подписал документ о проверке данных людей особым отделом полка. Командиром временного отделения назначен сержант Ерохин. Подготовлено оружие и обмундирование, получен сухой паёк на неделю. Выделена бортовая машина.
Лысенко выловил Михайлова среди штабных землянок, когда тот закончил все дела.
— Капитан Михайлов, — остановил комбата Лысенко. — Я бы хотел обратиться к вам с просьбой.
— Слушаю внимательно, товарищ подполковник.
— Пока вы штабными делами занимались, ваши бойцы проводили тренировку по рукопашному бою. Всем очень понравились их действия. Начальник штаба объявил им благодарность от лица службы за отличную подготовку. В моём полку красноармейцы такого делать не умеют. Я бы хотел вас попросить, взять на недельку отделение моих бойцов, пусть потренируются совместно с бойцами Рогова. Я потом их инструкторами в свои батальоны распределю, чтобы передавали передовой опыт. Как вы относитесь к такой моей просьбе?
— Глеб, ау! — мысленно позвал Борис. — Тут к нам в батальон просят взять отделение красноармейцев для обучения рукопашному бою. Просит командир нашего мотострелкового полка.
— Дело нужное, бери, — отозвался Хранитель, — но пусть людей особист проверит, и за спиной командования дивизии этого не делай. Через начальника штаба вопрос реши, и пусть штаб дивизии приказ об этом издаст, не раскрывая, для чего прикомандировываются люди, чтобы можно было их на довольствие поставить.
— Я не против, товарищ подполковник, но при двух условиях. Люди должны быть проверены особым отделом и штаб дивизии должен издать приказ, о прикомандировании этого отделения ко мне на определённый срок, чтобы поставить их на довольствие. Для выполнения служебного задания.
— С этим проблем нет, требования вполне справедливые, — ответил Лысенко. — Вот документ о проверке указанных людей особистом полка, — протянул он лист бумаги, подписанный особистом. С начальником штаба я уже разговор имел по этому вопросу, он согласен. Приказ сейчас оформим и я принесу. Отделению выделена транспортная машина. Оно в полном составе находится около отделения сержанта Семёнова и готово к отправке. Спасибо за помощь, Борис Алексеевич!
— Не за что, товарищ подполковник.
Лысенко обернулся за пять минут. Все эти пять минут он напряжённо размышлял, что за тайны скрыты в ремонтно-восстановительном батальоне, если первым требованием звучала проверка людей особым отделом.
— Товарищи красноармёйцы, вы на одну неделю вливаетесь в состав геройского ремонтно-восстановительного батальона нашей дивизии с задачей, как можно лучше освоить все приёмы рукопашного боя, которые вам покажут на учебных занятиях. В то же время вы будете временно служить в этом подразделении, выполнять все приказы и распоряжения капитана Михайлова и командиров, как положено по уставу. Вас отобрали из полка как лучших, чтобы в дальнейшем вы могли обучать красноармейцев нашего полка. Старайтесь, и присматривайтесь ко всему полезному для ведения боя. Я надеюсь, что вы меня не подведёте! — напутствовал своих бойцов Лысенко.
Он отдал приказ штаба дивизии комбату и приказал стрелкам в дальнейшем выполнять всё приказы капитана Михайлова и командиров батальона. Борис взял список, проверил личный состав, попросил достать удостоверения. Новые документы были у всех.
— Подожди комбат, тут неувязка вышла, — тихо на ухо сказал Лысенко. — Водитель особым отделом не проверялся. И что-то он мне не нравится.
— Чем? — спросил, Михайлов.
— По лицу, так вроде из молодых, но слишком ладный, слишком подтянутый, как будто уже четвёртый год служит. И даже форма на нем не замаслена, как обычно у водителей бывает.
Михайлов взглянул мельком на стоявшего рядом с машиной бойца. Тот действительно выглядел аккуратистом, не в пример старенькой полуторке.
— Я сейчас потребую замены машины, на более новую, и вы её мне дадите, с другим водителем постарше. А этого бойца надо на разработку особисту. Возможно тоже шпион, возможно по губам читает. Я ведь тоже на него внимание обратил, он всё время на вас смотрел, когда вы бойцам задачи ставили. Говорили вы негромко, здесь метров двадцать, не должен был он ничего услышать.
Глеб вместе с командиром полка направились к автомобилю.
— Товарищ подполковник, водитель транспортного взвода красноармеец Иволгин, — представился водитель.
Михайлов медленно обошёл машину, заглянул под днище, потом в кабину, потрогал руль.
— Товарищ подполковник, эта машина нам не подойдёт. Сколько ей лет, Иволгин?
— Четыре года, товарищ капитан!
— Старая, — пояснил свою позицию комбат. — Ходовая часть не перебиралась, на руле люфт свыше допустимого, доски кузова внизу две прогнивших. Может быть обузой для нашей колонны. У нас машины все новые, старше двух лет нет. Надо заменить на более новую.
— Хорошо, товарищ капитан. Машину мы заменим, но для этого надо десять минут.
— Десять минут мы подождём, — согласился Михайлов.
— Садись, Иволгин, поехали в транспортный взвод, — приказал Лысенко.
— Ты представляешь, всего лишь капитан, а наглый до безобразия, — говорил командир полка водителю. — Машину ему новую подавай! Неделю назад ещё старшим лейтенантом был, как капитана получил, сразу нос начал задирать. Что значит быть любимчиком у начальника штаба. Землянки строить целое отделение выпросил, как будто своих людей не хватает. Мы, мол, их подтянем по рукопашному бою, а они на нас поработают. А какие из тыловиков рукопашники? Я раньше как-то думал, что он более порядочный человек. Чем больше человек в тыловых частях служит, тем больше от него дерьмом несёт. Тормози, вон командир транспортного взвода пошел. Давай мигом его ко мне.
Через несколько минут командир полка приехал на другой машине. За рулём сидел водитель около сорока лет.
Борис пока слушал радостные впечатления Галины Ивановны. Товар она распродала практически весь, деньги финансисту сдала. Подходил комиссар Чепига, сказал, что узнает, есть ли ещё товар на базе военторга в Львове. Благодарил за своевременную и хорошую работу.
Сержант Семёнов доложил о проведённом занятии с бойцами, о многочисленных зрителях и о благодарности от начальника штаба дивизии.
Борис подумал, что надо не забыть дать команду Маэстро вписать благодарности в карточки и Рябининой тоже.
Присланный водитель Александр Петрович Дейнега был членом партии с десятилетним стажем. По специальности работал двадцать лет. Последнее место работы — районная автобаза. В машинах разбирался любых, отличный механик, золотые руки. Командир полка расщедрился, не желая снова попасть впросак. Особист организовал пригляд за Иволгиным, памятуя, что одного шпиона у них в полку уже выловили.
Старшина свои вопросы тоже все решил, обсудив с командиром все бумаги на снабжение от корпусных складов.
Борис приказал переоснастить диски для пулемёта Ерохина патронами с бронебойными и трассирующими пулями. Семёнов поделился, выдав бойцам нового отделения по пятьдесят патронов тех и других. Комбат назначил наблюдателей за воздухом и объяснил порядок ведения огня по атакующим самолётам противника. Колонна тронулась в обратный путь.
Доехали нормально, без происшествий. Новых бойцов разместили пока в палатке стрелкового взвода, отдав под начало лейтенанта Рогова. Места там имелись, поскольку одно отделение несло караульную службу.
Глава 26
На границе же двадцать шестого июня развернулись ожесточённые бои, превышающие масштабами и накалом всё, что было до этого. Разведка Хранителя подтолкнула пятую и шестую армию к активным действиям. Командармы решения приняли незамедлительно. Нападение на гитлеровские войска началось с удара по колоннам, двигающимся в направление Устилуга и Любомля. Командармы хотели избежать многочисленных ударов танковыми клиньями в разных точках границы, оставив немцам только одно направление — на Сокаль.
— Внимание! — прокричал в рацию командир группы истребителей Йоган Шельман. — Нас атакуют русские! Приказ Геринга — не отступать!
Тридцать немецких самолётов начали перестроение. Два штафеля сразу начали набор высоты, третий по-прежнему кружил над танковой колонной на высоте тысяча метров. Количество русских истребителе просто устрашало. Они шли тучей, на высотах от пяти километров и ниже.
"Не меньше сотни", — подумал Йоган, бросая свой мессершмит в атаку. Его истребитель, набрав скорость, пронзил построение русских сверху вниз. Огненные струи прошлись по кабине русского истребителя, заставив его закувыркаться в воздухе. Ведомый, Вернер Мольв, тоже зацепил русского, от крыла полетели куски обшивки. Шельман потянул ручку на себя, заставив "Эмиля" задрать нос и начать набор высоты. Сверху уже ждали МиГи.