– Ой, кто знает. – Я коварно пошевелила пальцами свободной руки. – Может, я повелитель шалящих дверей.
– Ага, конечно. Пакетов нет – они остались в куртке, просто убери в карман. Он слегка осыплется, но ладно, что делать.
И я положила елочный шарик в карман – он еле влез. Это было наше лучшее закрытие: пришли, увидели, подобрали, как настоящая команда, и мне захотелось сделать еще что-нибудь полезное. Моя новая идея была даже лучше, чем коты.
– Ты сказал, не бывает так, что две двери открыты одновременно.
– В одном округе – нет. Иногда бывает, что одновременно открываются на разных концах города. Тогда они, видимо, друг другу не мешают.
– Вдруг это все одна и та же дверь? Просто вы ее закрываете, а она открывается в другом месте. Они же выглядят одинаковыми. Так, может, просто не закрывать ее? И тогда новых не будет, проблема решена.
– Она разрушит город, – покачал головой Антон. – Один раз долго не могли закрыть одну, добраться было трудно, так она полквартала разворотила. Мы как фонарщик из «Маленького принца».
Я неопределенно хмыкнула. Не читала и не собираюсь этого стыдиться.
– Его работа была в том, чтобы каждый день зажигать и гасить фонарь на своей маленькой планете, – спокойно объяснил Антон. – Но планета вращалась все быстрее, и в конце концов он уже ничего больше не делал, только бесконечно зажигал и гасил фонарь. Лучшее в мире описание нашей работы.
– А мог бы вместо этого деньги зарабатывать, – сказал позади нас знакомый голос.
У входа в магазин стояли Дровосек и Страшила. Добрались все-таки. Антон тяжело вздохнул.
– Мы бы вас уже и не нашли, дверь-то закрылась. – Дровосек убрал в карман какой-то сияющий предмет – я не успела его разглядеть. – Хорошо, что ребята на улице подсказали, что один чокнутый тут крушил замок битой. Ну что, зайка. – Он посмотрел на меня недобрым взглядом. – Я попросил аудиенции у самого Гудвина и спросил о тебе. Он сказал, что никого в Стражу не внедрял.
Как хорошо, что мы в таком людном месте.
– Так он тебе все и выдал, – фыркнула я.
Уж если играть, то до конца.
– А ты молодец, не сдаешься до последнего. – Дровосек шагнул внутрь, отгораживая нас от двора. – Лучше давай сюда артефакт, ты все-таки обещала.
– Нету. Это был шалун, – сказала я, не меняясь в лице.
Мне было неуютно: когда дверь погасла, в брошенном книжном стало особенно темно и тихо. Не хотелось, чтобы парни заперли нас тут и избили. Я сжала рукав Антона, порадовавшись, что стражам положено работать в паре.
– Хватит врать, не бывает столько шалунов подряд.
– Ну, так посмотрите на Антона, – склочным голосом сказала я и обеими руками показала на него. – Как думаете, почему он зимой в одном спортивном костюме?
– Откуда мне знать? Он же двинутый.
Антон, словно оправдывая это почетное звание, подобрал с земли биту и двинулся на выход.
– Я бы на вашем месте уматывал, – сказал он. – У меня тот еще денек был.
– Мы тут целый квартал от двери спасли, – поддакнула я. – Как думаете, за кого люди будут болеть в драке?
Пока эти двое размышляли над ответом, нам с Антоном удалось вывалиться из магазина во двор. Что скажут хозяева помещения, увидев разбитый замок, было наименьшей из наших проблем, но для приличия я все равно прикрыла обе двери.
– Можешь одежду поменять, чтоб они поверили в шалуна? – шепотом спросила я.
– Да по заказу оно не работает! Валим отсюда.
Страшила шагнул ко мне, но Антон заслонил меня, подняв биту.
– Это для нас уже дело принципа, – спокойно сказал Дровосек. – Лучше отдайте артефакт, тогда перемирие протянет дольше. Твоя трюкачка нас обманула, и мы сильно разозлились.
– Плохо быть тупыми, да? – вздохнул Антон. – Вы бы хоть одну книжку почитали. Извилины без нагрузки отсыхают.
А потом он покосился на меня и с выражением, убежденно сказал:
– Беги за мной.
И бросился влево, не выпуская биту. Клановцы помчались за нами, но Антон схватил меня за руку и тащил за собой, как бульдозер, приговаривая: «Быстрее, быстрее», так что я не успевала даже думать, просто следовала за ним. Он безошибочно сворачивал в нужные арки, пока мы не вылетели в переулок. Две пары ног топотали следом, но мы уже нырнули в машину и сорвались с места. Я победно вскинула кулак, а Антон на такие мелочи не отвлекался – он вильнул, чтобы не столкнуться с машиной, ехавшей навстречу, а потом вывернул на широкую улицу там, где выезжать на нее, судя по клаксонам водителей, было нельзя. Бита с деревянным стуком прокатилась по полу.
– Сколько людей в городе поседели от твоей езды? – нервно хохотнула я, вцепившись в дверцу, когда нас занесло на повороте.
– Пара десятков.
Антон вписался в поток машин и сбросил скорость. Стоило признать, что, как бы опасно он ни вел себя на дороге, получалось у него довольно круто.
– Они за нами не погонятся? У них машина лучше.
– Машина лучше, а водят хуже.
Я фыркнула и свернулась на сиденье, поглаживая карман, где лежал артефакт. Все получилось идеально. Сейчас вечер субботы, значит, к понедельнику я точно успею добраться до дома. Еще и останется время, чтобы подготовиться к истории архитектуры. Пожалуй, я впервые займусь этим с удовольствием – сегодня я увидела больше колонн, чем древний грек.
Глава 9Сожги, как мост
Прощай,
позабудь
и не обессудь.
А письма сожги,
как мост.
Здание Стражи выглядело спящим – подсветки нет, окна темные. Только на втором этаже, в общем зале, горели настольные лампы, мирно и тускло, как светлячки. Зачем выключили большие люстры, электричество экономят?
Мы с Антоном шли к входу, когда он сказал:
– Надеюсь, он правда поможет тебе добраться домой, так что… – Он нараспев прибавил: – Прощай, позабудь и не обессудь. А письма сожги, как мост.
По ритму слов я сразу поняла: это тоже стихи. Еще одно волшебное заклинание, которое я унесу с собой.
На двери кабинета Павла Сергеевича не было таблички. В первую встречу он свою фамилию и должность не назвал, так что они по-прежнему оставались загадкой.
– Войдите, – раздалось из кабинета, когда я постучала.
Мы с Антоном остановились на пороге. Верхний свет не горел, только торшер около кресла и три длинные лиловые лампы над растениями в горшках. Огромные окна казались черными полукружьями. Никакой техники тут не было – в прошлый раз я этого и не заметила. Забавно, конечно: начальник без компьютера. Разве такое бывает?
– Татьяна, рад видеть. – Павел Сергеевич учтиво поднялся нам навстречу из кресла, где культурно проводил время с книгой. – Все успешно?
Я торжественно показала ему сияющий елочный шар.
– Это третий. И дверь я закрыла.
– Замечательно! Вы даже не трюкачка, вы волшебница.
Он так трогательно обрадовался, что я улыбнулась.
– Теперь мне надо связаться с сестрой и выезжать домой, я свою часть сделки выполнила.
Я представила, как меня везут в тайный аэропорт, откуда могут вылетать только самолеты с особым разрешением. А может, раз уж мы в здании бывшего вокзала, здесь есть линия железнодорожных путей, по которой я отправлюсь за границу города в шикарном поезде с бархатными диванами, как в фильме «Убийство в Восточном экспрессе». Ну, только без убийств.
– Антон, сдай, пожалуйста, артефакт и иди займись чем-нибудь, ты все равно вечно тут полуночничаешь. Но если хочешь, можешь и домой ехать, – добродушно сказал Павел Сергеевич, усаживаясь за стол.
Хочет поговорить наедине, чтобы Антон не узнал секретиков про аэропорты и железнодорожные маршруты. Сейчас достанет из ящика телефон, по которому можно дозвониться куда угодно, и наберет для меня номер Евы. Я отлично провела здесь время, но всю жизнь, с тех самых пор, как ушел папа, я понимала, что такое долг. И сейчас он состоял в том, чтобы добраться домой.
Антон бросил на меня короткий взгляд, забрал артефакт и вышел.
– Ну, как вам у нас? – поинтересовался Павел Сергеевич.
Я немного напряглась: зачем время тянуть?
– Отлично, – бодро ответила я. – А теперь мне хотелось бы…
– Надеюсь, вы уже передумали уезжать? – Он спросил это как бы в шутку, но я напряглась окончательно. – Мы возьмем вас в постоянный штат, на зарплату. Вы и правда блестяще справились – Антон сказал, вы идеальный трюкач.
– Когда он такое сказал?
– После того как вы выручили его в саду Сен-Жермен. Он убежденный одиночка, вы, как я понимаю, тоже, – но, думаю, вы сработаетесь.
Каждый волосок на моем теле встал дыбом, как у взбешенных котов.
– Так, минутку. Что происходит? Мы же договорились.
– Я сказал «подумаю, чем я могу вам помочь». К сожалению, ничем.
Приехали. Он обыграл меня на моем собственном поле дипломатии. Казался таким добрячком, а сам… Я почувствовала себя салагой по сравнению с ним. Несчастной салагой, вынутой из воды. Но я вдохнула и выдохнула, как на работе, когда особенно упрямый клиент ни за что не хотел покупать то, что я продаю. Настойчивость творит чудеса. Главное – успокоиться.
– Я не планирую у вас работать, – мило улыбнувшись, сказала я. – Как я и сказала, мне надо домой. Но когда я окажусь там, буду с благодарностью вспоминать время, которое провела здесь. И особенно вас, Павел Сергеевич.
Ну, вроде складно получилось, голос не дрожал. Но Павел Сергеевич смотрел на меня с сочувствием, как на глупое дитя.
– Дело вот в чем… – задумчиво начал он. – Я надеялся, вы сами поймете и мне не придется быть гонцом с неприятной вестью, но… Уехать отсюда не получится. Как и связаться с вашей сестрой.
Я опустилась на прохладный, обитый кожей стул напротив его стола. Стул был величественный, как и все в этом кабинете.
– То, что вы просили, я принесла. – Голос все-таки дрогнул. – Дайте денег на билет до Кирова или еще как-нибудь меня туда доставьте. Я не хочу у вас работать.