Аттан, как только вошел, окинул нас напряженным взглядом и вопросительно посмотрел на короля.
– Ты был прав, в этой наярите слишком мало душевной доброты, и просто так она помогать отказывается, – прозвучала в мой адрес шпилька, выражая недовольство монарха.
– Каковы условия? – сдержанно спросил Первый советник. Вот он-то удивлен не был.
– Она не желает быть твоей Тенью. Так как узы уже разорвать нельзя, то готова удовлетвориться тем, что ты не будешь пользоваться ее телом. Радуйся, смерти твоей не требует.
– Удивлен, – стрельнул в мою сторону глазами аттан.
– Не спешите благодарить. Я желаю свободы, и мне безразлично, какими путями я ее получу.
– Подобного еще не было. Татуировки на твоих руках не убрать, в глазах всего света ты так и останешься моей Тенью.
– Без разницы. Я желаю уехать.
– Нет! – отрезал король, и я с удивлением посмотрела на него, так как слишком категорично это прозвучало. – За последние полвека ты первая наярита, и что я за правитель, если отпущу тебя?
Меня как будто оглушило это заявление. Может, и глупо, но я совсем не предполагала, что желанная свобода окажется иллюзией. Какая мне от нее польза, если, освободившись от аттана, я и шага не смогу сделать без разрешения короля?
– Вижу, у вас на меня большие планы? – процедила я.
– Людям нужна наярита. Ты слишком большая ценность, чтобы так просто с тобой расстаться. Даже ради обретения своей королевы.
– Как вы уже заметили, я не обычная наярита, и мне плевать на хромых, больных и убогих. Какая вам с меня ценность, если я не буду лечить? А заставить меня даже он не может, – кивнула я в сторону аттана.
– Всегда можно найти пути давления, – угрожающе заметил король.
– Успехов! Я слышала, что наярит нельзя принуждать. Поройтесь в своих архивах и узнайте почему, – наобум парировала я, и мой оппонент лишь скрипнул зубами. Наверное, причины действительно имелись. Неплохо бы мне их и самой узнать.
– Не горячитесь, – примиряющим тоном вмешался Первый советник. – Всегда можно найти компромисс. Виктория, куда ты собралась ехать, если не помнишь, откуда ты?
– Разыскивать мужа с ребенком.
– Зачем ехать самой, если у нас больше возможностей найти кого-либо? К тому же путешествовать одной… – скептически посмотрел он на меня, – это прямой путь попасть в неприятности. Дай нам информацию, и наши люди разыщут кого угодно. По крайней мере, у нас больше ресурсов для поисков.
– Найти, чтобы потом шантажировать меня ими? Увольте!
– Мы должны доверять друг другу.
– Вот куда привело меня доверие! – продемонстрировала я ему свои руки с татуировками.
– Так мы ни к чему не придем, – сделал вывод король.
– Почему же, у вас есть шанс вернуть себе любимую, если пойдете на мои условия. Меня же интересует воссоединение со своей семьей. Жили же вы как-то раньше без наяриты и дальше проживете! Я не чувствую в себе моральной потребности помогать страждущим.
– Теперь я понимаю, почему их с детства забирали в храмы, – хмыкнул аттан.
– Возможно. Только я уже в том возрасте, когда поздно промывать мозги насчет служения людям и жертвенности собой ради всеобщего блага.
– Что-то я сомневаюсь, что она наярита. – Ясарат не скрывал своего скептицизма.
– Тогда это разговор ни о чем, – встала я, – но не могу не заметить, что иных у вас не имеется!
– Ясарат, дай мне самому с ней поговорить, – вмешался Ридгарн.
– Идите! – взмахом руки отпустил нас король с кислым выражением лица.
Через двадцать минут мы мерно тряслись в карете. Ничего не объясняя, аттан приказал запрягать, и мы выехали из дворца. Цель нашего незапланированного путешествия была мне неведома. Я даже не позавтракала и не переоделась для прогулки!
Мне ничего не оставалось, как смотреть в окно и гадать, куда мы едем. Постепенно богатые кварталы сменились ремесленными, а потом и вовсе бедными. Мы остановились у длинного двухэтажного здания.
– Что это? – спросила я, выходя из кареты.
– Больница для бедных. Здесь те, кому нечем заплатить лекарям и надеяться не на что. Я хочу, чтобы ты посмотрела в глаза тем, кому могла бы помочь, но до кого тебе нет никакого дела.
Поджав губы и так ничего и не ответив, я последовала за ним. Хороший ход, нечего сказать, а если б знала, куда идем, вообще гениальный.
Наш приезд вызвал суету, и к нам поспешило руководство. Аттан отправился разговаривать по делам, попросив все показать мне. Заметив на моих руках татушки, со мной разговаривали со всем почтением. Войдя в первую палату, я ожидала увидеть взрослых, но там были дети, подростки. Кого-то сбила карета, кто-то получил ножевое ранение в разборках, а кто-то метался в бреду. Переходя из палаты в палату, я не могла остаться безразличной. Были бы это взрослые, бомжи… возможно, сумела бы остаться безучастной, но дети… Со стороны аттана это был продуманный удар.
– Проведите меня на кухню, – распорядилась я сопровождавшим меня людям. Там приказала налить в ведро воды, мотивируя тем, что сейчас жарко и я хочу напоить детей. На меня странно посмотрели, но ослушаться не посмели. Не обращая внимания на косые взгляды окружающего персонала, считающего меня сбрендившей богатой дамочкой, я прошлась по палатам, собственноручно поя детей и желая им удачи. Я не знала, как действует мой дар, но у меня было просто желание помочь им и обычная вода.
Когда я дошла до палаты новорожденных, силы оставили меня. При виде детей моя собственная потеря резанула по сердцу. Малыши кричали, но я подошла к одному младенцу, который лишь кряхтел.
– Слабый совсем, – сказала мне сопровождающая меня женщина. – Вчера родился, мать умерла, его к нам принесли.
Я развернула мальчика. Пеленки оказались мокрыми, и я сама помыла ребенка и перепеленала его, вызвав удивление своими умениями. Распорядилась принести поесть и была шокирована, когда увидела, что детей кормят из рожка. Это не наши бутылочки с мягкой соской. Не знаю, как у них тут с гигиеной, но хуже, наверное, не будет. В моих руках ребенок немного поел и, отдав рожок, я подержала его, чтобы он срыгнул.
Пока занималась одним, других новорожденных тоже перепеленали. Хватило лишь моего недовольного взгляда в сторону детей, как все зашевелились.
Там меня и нашел аттан, пока я агукала с ребенком, который заметно повеселел. Нехотя отдав его, я попрощалась.
– И что вы хотели мне этим показать? – спросила мужчину, когда мы отъехали.
– Что есть много людей, которые нуждаются в твоей помощи, а ты не такая уж и бессердечная, какой хочешь казаться.
Отвернувшись, я посмотрела в окно и, не глядя на него, заговорила:
– Я сейчас держала на руках малыша, который лишь немногим младше моего. В первую очередь я нужна своему ребенку, и меня здесь не удержат никакие больницы. В мире много несправедливости, насилия, болезней, а я одна и буду думать о своей семье, а не о язвах старых Советников и нужных вам людей. Хотите помочь неимущим? – с вызовом посмотрела я на аттана. – Так открывайте благотворительные больницы и повышайте уровень жизни людей!
– Никто в здравом уме не откажется от наяриты, – нарушил недолгое молчание после моих слов мужчина. – Даже такой бракованной, как ты. Ясарат будет искать пути давления на тебя и, можешь поверить, со временем найдет. Если хочешь поскорее обнять своего ребенка – мы поможем, но жить вы будете здесь.
– Я не ваша подданная и хочу вернуться домой.
– На это можешь не рассчитывать.
– Скажите, а что не так было с той водой, которую я подала вам в библиотеке?
– Почему ты спрашиваешь?
– Послушайте, мне же не сложно проверить, подавая напиться и мысленно желая гадость.
– И чего же пожелала ты мне?
– Подавиться, – не стала скрывать я.
– Вода стала затхлой, – ответил аттан.
Обдумав, я улыбнулась:
– Вот вам и ответ. Меня нельзя принудить лечить, иначе я пожелаю такого, что станет еще хуже. Так что не светит вам наярита. Я, конечно, могу посетить еще несколько раз эту больницу и помочь детям, но на большее можете не рассчитывать. Не хочу тратить свою жизнь на толпы страждущих, которым нужна помощь. Повторяю, я одна, а мир большой. Вы ничего не знаете о моих родных и шантажировать ими меня не сможете. Если хотите, чтобы я помогла королеве, вам придется меня отпустить. Народу хватит одного чуда, а возвращение к жизни супруги укрепит власть короля.
– Ехать неизвестно куда одной – безумие!
– Безумием будет дать вам рычаги давления на меня.
– Мы можем принести магические клятвы, что не причиним им вреда и не используем твоих близких против тебя.
– А что мешает найденному мужу «случайно» умереть по дороге ко мне, чтобы я не рвалась уехать? Разбойники на дорогах, лошадь понесла, и вы будете ни при чем.
– Магическая клятва не позволит отдать такой приказ.
– Иногда достаточно намека.
– Ты не понимаешь, клятва не позволит этого сделать. Решай, но я не отпущу тебя, чтобы ты опять не попала в неприятности. Хочешь видеть родных – дождись их здесь.
Мы непримиримо посмотрели друг на друга, и ни один не хотел уступать. Я отвернулась к окну, храня молчание. Некоторое время спустя меня посетила мысль, что визит в больницу был рассчитан не только на то, чтобы ткнуть меня носом в больных детей, но и чтобы проверить мои способности как наяриты.
– Что с детьми? – спросила я аттана. – Кому-нибудь из них стало лучше?
– У двоих спал жар, еще у нескольких пропали боли, один пришел себя после травмы головы. – Я помнила этого парня. Напоить подростка не удалось, но я его умыла. – Завтра будет видна более полная картина.
– Надеюсь, вы не раскрыли, кем я являюсь?
– Всего лишь попросил провести повторный осмотр и сказать, есть ли положительная динамика, – холодно ответил аттан.
Успокоившись, задумалась, как быть дальше. Все же как бы я ни хотела уехать, но в чем-то он прав, – бросила быстрый взгляд в сторону Первого советника, – без хорошей охраны мне не выжить, и я понятия не имею, где мне искать родных. Все же с агентурной сетью короля не сравниться ни одному детективу. Но как сделать так, чтобы не подставить семью и самой не угодить в ловушку?