– Да, он уехал, не в силах оставаться дома после трагедии.
– Чем я могу помочь? Посодействовать в переводе?
– Нет-нет, мы по другому поводу.
– Я вас слушаю.
– Вы знаете, что я взял небольшой отпуск и решил совершить морское путешествие.
– Правильное решение. Морской климат полезен, – вежливо ответил аттан.
– Мы решили свозить внука в храм наярит, – уточнил конечный пункт их путешествия Советник. Что-то при этих словах у меня закрались подозрения о цели их визита.
– Сейчас мальчик здесь, мы перевезли его из загородного поместья, – пояснила супруга керна, Клариза.
– Вчера мы с супругой посещали общественную детскую больницу, она под патронатом благотворительного фонда Кларизы, и нам стало известно… – Взгляд аттана сделался пронзительным, и при всей расслабленности его позы я почувствовала, как он весь подобрался. Заметил это и керн Ливинны. Следующие слова он подбирал осторожно. – Что после ваших посещений многим детям становится лучше.
Лицо Ридгарна хоть и сохраняло вежливое выражение, но взгляд заледенел. Это не испугало супругу Советника, которая с полным самообладанием озвучила просьбу.
– Мы бы хотели пригласить вас посетить нас и познакомиться с нашим внуком, – произнесла она, переводя глаза с аттана на меня.
Мы тоже обменялись с ним быстрыми взглядами. Я была растеряна и не готова к подобному повороту.
– Благодарю за приглашение. Мы заедем, как позволят дела.
– Сегодня, – с нажимом произнесла Клариза.
– Боюсь, это невозможно.
– Если вы заняты, отпустите с нами Викторию, – не сдавалась женщина. – Мы не отнимем много времени. Дело в том, что корабль отплывает через несколько дней, и мы не можем ждать.
– С чего вы взяли, что наши посещения имеют хоть какое-то влияние на самочувствие детей? Кто вам сказал подобную чушь?
– Не важно. Этот человек не хотел ничего плохого. Поймите, у нас единственный сын, и если с ним что-нибудь случится…
– А Филипп, он прекрасный мальчик… – Голос женщины дрогнул.
– Сколько ему лет? – быстро спросила я.
– Четыре года.
– Моего сына тоже зовут Филипп, – призналась я. – Думаю, я все же смогу заехать на чай и познакомиться с его тезкой.
– Виктория… – В голосе аттана звучало предупреждение.
– Мы будем очень рады! – быстро произнесла Клариза.
– Простите, вас не затруднит подождать в гостиной? Я бы хотел обсудить некоторые моменты со своей Тенью.
– Да-да, конечно! Мы подождем. – Советник помог подняться из кресла своей жене, и они вышли.
Аттан пальцами отбил дробь по столу, сверля меня взглядом.
– Это глупо и неосторожно. Почему бы тебе просто вслух не заявить о том, кто ты есть. Зачем ты требуешь от нас хранить тайну, когда сама же раскрываешь себя?
– Там ребенок, – только и сказала я, так как никаких иных аргументов у меня не было. – Я возьму мазь. Можно сказать, что она чудодейственная, древний рецепт, передаваемый из поколения в поколение… что-то в этом роде, а вы их запугаете, чтобы ничего иного не говорили.
– Запугаю, значит. – Почему-то мои слова вызвали странную реакцию у аттана.
– Да, у вас хорошо получается взглядом замораживать. Советник дрогнул, это его супруга отчаялась и ради внука готова на все. Кстати, вы знаете, что там с мальчиком?
– Поврежден позвоночник. Целители ничего не смогли сделать. Их род, скорее всего, угаснет: единственный сын ищет смерти в бою, а внук калека.
– Тогда я быстро сделаю массаж, выпью чай, а вы проследите, чтобы мы там не задерживались.
– Ты так уверена, что я захочу поехать с вами?
На миг я растерялась, так как действительно этого ожидала, но быстро взяла себя в руки:
– Ничего, я справлюсь сама.
Аттан поднялся и не спеша подошел, чуть ли не вплотную приблизившись ко мне, нависнув и давя мощью тела:
– Ты забываешь, что пока еще являешься моей Тенью и без моего разрешения не можешь никуда ехать.
– Нога болит? – поинтересовалась я.
– С чего такой интерес? – В голосе сквозило напряжение.
– Он тоже вытерпел много боли, но вы хотя бы ходите, а маленький мальчик вынужден лежать. И вы меня остановите? – подалась я к нему.
– А ты сострадаешь только маленьким мальчикам? – впился в меня взглядом аттан.
– Да, – отстранилась я, так как буквально чувствовала его дыхание на своем лице. – К сожалению, когда они вырастают, то чаще всего превращаются в высокомерных холодных мужчин, считающих, что имеют право распоряжаться чужими судьбами.
Несколько долгих секунд мы смотрели глаза в глаза.
– Ты сейчас только на меня намекаешь? – после молчания поинтересовался аттан.
Миг, и я дрогнула. Хотела уязвить его, но ему удалось задеть меня. Ведь Влад такой же. Из-за его поступков умерла моя мать. Он действовал намеренно. И в портале бросил меня, спасая сына. Решил все сам, не давая мне выбора. И пусть мой выбор был бы такой же, но он не дал мне его сделать. Грудь сдавило от боли и непролитых слез.
Я отступила. Потом сделала еще шаг назад. Сглотнула подступивший к горлу комок и, с усилием совладав с собой, произнесла:
– С вами или без вас, но я еду.
Резко развернувшись, покинула кабинет, чтобы тут же натолкнуться на две пары глаз, в волнении смотрящих на меня.
– Мне нужно взять мазь, и мы едем, – сказала им, чтобы успокоить, и прошла в спальню.
Первым делом сходила умылась холодной водой, чтобы остудить лицо, потом уже пошла к себе и взяла мазь, привезенную еще из поместья. Положив ее в сумочку, надела шляпку и, взяв зонтик с перчатками, вышла.
Странно, я отсутствовала совсем недолго, но в комнате резко изменилась атмосфера, и напряжение зашкаливало. Советник Бернардар был белее снега, а его супруга Клариза нервно кусала губы, и на щеках ее алыми пятнами горел румянец.
– Позвольте узнать, что вы сделали? – тихо прошипела я, подойдя к аттану.
– То, что у меня лучше всего получается, – холодно ответил мужчина, не сводя глаз с керна Ливинны.
– Прекратите немедленно! Мало того, что у мальчика нет отца, так вы его еще и бабушки с дедушкой лишите. – На меня бросили ленивый взгляд голодного крокодила и чуть изогнули бровь. – У них же сейчас сердечный приступ случится! – воскликнула я.
– Разве? – Аттан обвел взглядом гостей, как бы проверяя их состояние. – Ничего страшного.
И это так двояко прозвучало, что непонятно, то ли ничего страшного с ними не случится, то ли ничего страшного, если они все-таки умрут.
– Знаете, пожалуй, мы съездим без вас. Да-да, у вас наверняка есть более важные дела! Не будем вас отвлекать, – предприняла я попытку избавиться от аттана.
– Ну что ты, я не могу отпустить тебя одну, а то ты еще увлечешься и займешься лечением всего дома, как у меня в поместье. Ты же не можешь никому отказать. – В голосе явственно слышались ядовитые нотки. – К тому же нам есть о чем побеседовать с Советником.
При этих угрожающих словах керн Ливинны вздрогнул и, наверное, уже в тысячный раз пожалел, что пришел сюда, а я поняла, что задерживаться у них в доме мне точно не стоит.
– Тогда едем. – Я положила свою руку на сгиб локтя аттана, желая отвлечь его внимание от Советника. Мужчина взглянул на мои пальчики, сжимающие ткань камзола, потом на меня, давая понять, что оценил мой маневр, и сквозь холод взгляда я все же заметила тень удивления.
– Едем, – повторил он, и, пропустив встрепенувшихся гостей вперед, мы пошли на выход.
Филипп оказался белокурым ангелочком с ямочками на щеках. Он рисовал с няней на свежем воздухе и при виде гостей ничуть не смутился. Он помахал дедушке, подзывая его, чтобы показать свой рисунок. Удивительно, но при физическом недостатке, приковавшем его к креслу, мальчик выглядел вполне счастливым и оживленным. Только няней его была крупная женщина. Наверное, ее подбирали с учетом того, чтобы она могла носить ребенка.
– Чай? – гостеприимно предложили нам.
– С удовольствием, – согласилась я. Дело в том, что в карете я ехала рядом с аттаном и до сих пор испытывала напряжение от вынужденной близости с ним. Выпить чего-нибудь оказалось кстати.
Хозяйка дома приказала накрыть стол на открытой террасе, откуда был хорошо виден внутренний дворик, где гулял ребенок. Советник общался с внуком и подходить к нам не спешил. Еще бы! Всю дорогу разговор не клеился, и чувствовалось, что они очень волнуются.
Мы выпили чай, и я попросила познакомить меня с ребенком. Подойдя к нему, похвалила его рисунки, где были вполне правдоподобно изображены божья коровка, птица и жуки. Спросила, какие сказки он любит. Узнав, что ему читают о подвигах принца Валиента, открыла секрет, что тот такой сильный, потому что у него была волшебная мазь. Далее оказалось совсем просто: я поделилась тайной, что и у меня она есть, и предложила его ею намазать. Таким образом, ребенок не испугался и с энтузиазмом воспринял предстоящий массаж. Мы перешли в детскую. Няня раздела мальчика, а я растерла его мазью и в награду напоила компотом, посоветовав полежать и набраться сил. Больше задерживаться в доме мы не стали, сразу же после этого уехав.
– Они сообщат о результате? Может, нужно будет еще раз массаж сделать? – спохватилась я, когда мы отъехали.
– Не получится. Они отбывают сегодня в путешествие, – ответил аттан.
– А…
– Не обсуждается, – оборвал меня мужчина, и я закрыла рот. Что ж, многим детям в больнице хватило просто выпитой воды, а Филиппу я сделала массаж. Помнится, Варгос выздоровел в тот же день, и тогда действительно будет лучше, если они уедут, чтобы не привлекать внимания.
Откинувшись на спинку сиденья, я расслабилась и отвернулась к окну.
Не знаю, докладывал ли аттан королю о произошедшем, он уехал сразу после того, как доставил меня во дворец. Я примерно предполагала, кому он собрался нанести визит, и вмешиваться не собиралась.
Поздно вечером мы опять все втроем совершили путешествие в тайную комнату к королеве. Мужчины с трудом подняли статую и положили ее боком на кровать.