— Насть, ты же знаешь, правила… — начал гундеть Володя.
— Фрунзенцы нарушают правила постоянно. А пять минут назад эта троица пыталась меня пришить. Новичок всё правильно сделал.
— Беркутову это объяснять будешь, — сказал Женя.
— И объясню! Я здесь — старшая по званию. Значит и ответ за всех вас нести мне.
— Ответ себя долго ждать не заставит, — сказал Володя и показал пальцем на дорогу. — Вот — Конюхов с Беркутовым едут.
Рядом с нами остановился автомобиль, из которого сразу же выскочил Конюхов. Командир Беркутов неспеша покинул пассажирское сидение, закурил и по-хозяйски осмотрел территорию бара.
Весь отряд молчал, пока командир расхаживал по парковке, разглядывая лица пойманных врагов и то, что осталось от Пижона. Наконец, Беркутов закончил свою проверку и подошёл к нам. Сигарета в его зубах успела истлеть до фильтра.
— Все живы-здоровы? — спросил он, глядя на нас.
Мы молча кивнули. Один лишь Володька встрепенулся и выкрикнул:
— Так точно, командир!
— Вольно, Орлов, — сказал Беркутов, затем кивнул в сторону Пижона. — Кто его так?
Умудрился же я накосячить на первом же задании. Нужно научиться контролировать силу.
— Моих рук дело, шеф, — решил сказать я прежде, чем кто-то меня сдаст.
— Командир Беркутов, ситуация была… — начала Сусликова.
— Помолчи, Настасья, с тобой мы ещё потом поговорим, — заткнул её Беркутов.
Командир поёжился, осознав, что вдыхает дым от горящего фильтра, смачно сплюнул и посмотрел на меня.
— Хорош, Перекрёстов, — произнёс он и громко прокашлялся. — Очень даже недурно для новичка.
Я не сразу понял, хвалит меня Беркут или готовится отчитать.
— Он целился в Гаврилова, — пояснил я. — Я действовал по обстоятельствам.
— Я догадываюсь, что изжарил ты его не забавы ради. Значит так, бойцы, — командир обратился ко всему отряду. — Как только Конюхов сообщил мне о произошедшем, я покинул совет и сгонял на встречу с представителем фрунзенцев.
Настя звучно харкнула, услышав упоминание вражеского клана.
— Мы побеседовали, — продолжил Беркутов, доставая из пачки следующую сигаретку. — И они отрицают, что направляли людей для нападения на наш бар.
— Брешут! — выкрикнул Женя.
— Помолчи, Гаврилов, — Беркутов закурил. — Мы также поговорили о теперь уже покойном Пижоне. Как выяснилось, его изгнали из клана несколько месяцев назад.
— И что это значит? — спросил я. — Он ведь при мне атаковал графа два дня назад. А теперь организовал нападение на бар.
— А это значит, Перекрёстов, что кроме фрунзенцев, с нами ведёт тайную войну другой клан. Нас зажимают в тиски.
Я помахал рукой, чтобы развеять дым от вонючих сигарет Беркутова, и спросил:
— А у нашего клана хватит сил вести две войны сразу?
Глава 7
— Нас всех поголовно перебьют, — простонал Володька, схватившись за голову. — Слышали, что сказал Беркутов? Наши шансы стремятся к нулю!
Второй час подряд мы сидели в раздолбанном баре «АдреНалей», пока сотрудники разбирали учинённую вражескими магами разруху. Беркутов приказал сторожить точку до самого утра, а сам уехал на встречу с другими командирами. Похоже, их совет сегодня затянется не на шутку.
— Ты чего разнылся, Володь? — спросил я. — Мы вчетвером отбились без единой царапинки. Не факт, что они сунутся к нам ещё раз.
— Сунутся, — сказала Настасья. — Эти ушлёпки кричали, что всех моих дружков поджарят. Что это, если не объявление войны?
— Стойте, помолчите секунду, — попросил я.
Володя и Настя вперились в меня недовольными взглядами. Но меня посетила одна грандиозная мысль, и отмалчиваться я не собирался.
— Чего старших по званию перебиваешь, Перекрёстов? — приподняв правую бровь, спросила Сусликова.
— Нашивки, — проигнорировал её замечание я. — Фиолетовые нашивки на куртках нападавших. Что они обозначают?
— Знак принадлежности Фрунзенскому району, — пояснил Володя.
— А почему мы такие не носим?
Настя молча залезла в карман и достала оттуда синюю нашивку.
— Их носить необязательно. Цепляем при случае, если нужно наглядно показать, кто мы такие, — сказала Сусликова, задумчиво покрутив пальцами нашивку.
— Тогда скажите мне, товарищи, — нагнетая интригу, продолжил я. — Зачем изгнанным из Фрунзенского района обрыганам, показывать свою принадлежность клану, в котором они уже не состоят? Нападая при этом на нашу территорию. А?
Володька присвистнул.
— Дело говоришь. Надо их допросить, — воодушевился Орлов.
— Хорошая мысль, — Настюха размяла кулаки. — Я лично это сделаю.
— Нет уж, ты их до смерти запытаешь! — не согласился Володя.
— Стойте, — остановил мастеров пыток я. — Позвольте мне это сделать.
— Хреновая затея! — усмехнулась Сусликова. — Не хватает нам ещё двух жаренных трупов.
— Я могу больше, чем то, что показал, — решил поспорить я. — Давайте так: ровно пять минут наедине с этими паразитами — и мы будем знать всё. Дайте, так сказать, искупить вину за смерть Пижона.
— Балаболишь ты хорошо, новичок, но этого мало, чтобы разговорить их. Без пыток не обойтись, — сказала Настя.
— Вот увидишь, они расскажут всё, что знают, а я даже царапинки на них не оставлю.
Орлов и Сусликова переглянулись.
— Чё ты на меня смотришь? — бросил Володя Насте. — Ты главная — ты и решай.
— Заинтриговал, чертила, — улыбнулась она. — Пошли, Перекрёстов. Наедине допрашивать ты их не будешь, хочу понаблюдать за этим лично.
— Я тоже! — вскочил Володя.
— Без лишних ушей, — осадила его Сусликова и пошла вслед за мной в подвал.
Там Гаврилов сидел на барном стуле, наблюдая за парочкой выживших агрессоров. Их руки и ноги были припаяны к бетонной стене. Любопытная сила у лысого, только сути её я пока что не понял.
— Выйди, — сказала Сусликова, спустившись в подвал.
— Кто? Я? — не понял Гаврилов.
— Нет, лысина твоя! Оставь нас с Перекрёстовым наедине. Орлов там по твоему обществу уже истосковался.
Гаврилов пожал плечами и ушёл в главный зал.
Плохи дела. Я не хотел бы, чтобы кто-то узнал о том, что я могу забираться людям в голову. Это — моя козырная карта. Было бы куда удобнее создать впечатление, что моя основная способность — бросаться горящими фиолетовыми шариками.
— Ну, я жду, — сказала Сусликова, усевшись на стул.
— Мы ничего вам не скажем! — рявкнул синий от побоев парниша. — Лучше убейте сразу!
Второй вражина молчал, пялясь на пол мокрыми от слёз глазами. Его расколоть будет проще всего.
— Захлопнитесь, наговориться ещё успеете! — рявкнула Настасья. — Чего ждёшь, Перекрёстов, действуй!
Есть вариант — использовать две цепи сразу. Одну на Сусликовой, другую на пленнике. Но такого мне делать ещё не доводилось. Кроме того, велик риск, что Настасья каким-то образом догадается, что я делаю. И тогда я буду в полной жопе.
Ладно, теперь я в клане. А значит, должен доверять этим людям. Главное, чтобы моя способность не породила в них недоверие ко мне.
Хотя… Стоп, нет. Саня-Саня, куда ж ты так торопишься. Есть и другой способ. Рано раскрывать свои карты, жизнь может поставить раком, если в руках нет козырей.
Я подошёл к раскисшему пленнику. Он испуганно поднял глаза на меня. Отлично, нужно лишь усилить этот страх.
Я положил ладонь на его шею, сделав вид, будто собирался схватить подонка за волосы. На самом же деле выпустил психо-цепь так, чтобы Сусликова её не увидела.
Настасья вздрогнула. И я понял почему. Она уловила магическую вибрацию. Видимо, у каждого мага есть подобное ядро, обладающее шестым чувством.
Пока левая ладонь устанавливала контакт с сознанием пленного, моя правая вспыхнула фиолетовым заревом. При таком раскладе Сусликова решит, что её ядро вибрирует из-за моего психо-заряда.
— Рассказывай всё с самого начала, — холодно произнёс я. — Иначе твоя морда расцветёт ярче, чем у Пижона.
В это время психо-цепь ворвалась в его разум.
Трусливый, жестокий, грязный человечишка. Настоящая гиена, доедающая за сильным хищником. Альфой он считал Пижона. Он слушался каждого его слова. Что ж, теперь я — твой хищник.
— А-а-а-а-а! — завизжал пленник. — Говори! Говори, что делать! Я всё сделаю для тебя, умоляю!
— Ты чё несёшь, урод?! — удивлённо завопил второй пленник. — А ну заткнись! Заткни пасть!
— Нас… Нас наняли, — сглатывая вязкую смесь слёз, соплей и слюней, начал выкладывать правду сломанный мною враг. — Дали много денег. Очень много. Пообещали, что возьмут в свой клан.
— Кто и зачем вас нанял? Говори конкретно! — потребовал я.
Заговорит, как миленький. В прошлом я доставал из людей самые тайные и сокрытые воспоминания. Теперь же я допрашиваю пленных. Вот это я понимаю — профессиональный рост!
— Я не знаю! Пижон связывался с ними лично! Он не говорил нам, кто наниматель!
— Не слушайте его! Не слушайте, он лжёт! — принялся орать второй пленник.
Настасья, словно кобра, набросилась на крикливого ублюдка, заткнув ему рот.
— Пусть продолжает, — попросила она.
— Хочешь сказать, вы пошли на риск, наслушавшись обещаний Пижона, который даже не сообщил вам, какой клан даёт заказ?! — прокричал я.
— Мы… Мы знали только то, что кому-то выгодно подставить фрунзенцев и стравить их с Московским районом — с вашим кланом!
— У нас и так напряженные отношения с Фрунзенским, усугублять некуда!
— Есть куда, — вмешалась Настасья. — Их наниматели хотели, чтобы у нас началась настоящая война. Вывод очевиден…
— Да, — согласился я. — Их нанял клан, которому нужно ослабить наш район или же район фрунзенцев.
— Либо и тот и другой, — добавила Сусликова. — Что ещё нам расскажешь, сучёныш?
Нет, на её вопросы он отвечать не будет. Я тут главный.
— Места встречи, телефонные номера, адреса, имена — хоть что-то тебе известно о нанимателях? — спросил я.
— Мне нет…
— А твоему напарнику?
— Он тоже ничего не знает… Но… В телефоне Пижона должны были сохраниться данные!