Хотя, нет. Дело не в опыте. Ранее мне доводилось воскрешать сразу нескольких человек подряд. Здесь проблема не в количества восставших мертвецов, а в том, какой силой они обладали.
И Валерий Мечников, судя по всему, был до одури могущественным товарищем.
Мои ноги подкосились.
— Саша! — крикнула Сусликова. — Ты как?
— Всё нормально, — успокоил её я. — Но долго в живых я его продержать не смогу. Магический движок теряет топливо с бешеной скоростью.
Нужно срочно поговорить с Мечниковым.
— Остаётся надеяться, что я не поднял пустой труп, и в нём всё ещё теплится душа старика, — добавил я.
— Душа, говоришь? — Мечников, стоящий спиной ко мне, усмехнулся. — У Тайных Рук нет душ. Наше ремесло делает нас бессердечными убийцами.
Что ж, уже хорошо. Хриплый голос старика дал мне понять, что его личность всё же восстала из ада, хоть и ненадолго.
— Как непрофессионально с моей стороны, — сказал старик. — Может, я и бездушный убийца, но стать бессердечным всё же не смог. Я не смог убить его.
— О ком ты говоришь? — спросил я.
Мечников обернулся и посмотрел мне в глаза. Хотя, «посмотрел» — не верное слово. Белёсые глаза старика были слепы.
— Шнейдера, — ответил Мечников. — Я не смог убить его, хоть и имел такую возможность. Из-за моей оплошности этот заблудший юнец всё ещё на свободе.
— Юнец? Парню лет сорок, — подметил я.
— Для меня вы все — юнцы, — усмехнулся Мечников и обратил свой взор на выживших убийц. — И вы! Тоже хороши! Чему я вас столько лет учил? Потратил на вас столько сил и терпения и что в итоге? Тьфу! Умудрились пропустить врага в самое сердце Академии. Потеряли рассудок из-за его магии.
— Простите нас, наставник, — склонил голову раненый ассасин.
— Поздно извиняться, когда моё сердце пронзили десять раз! И ножи были в руках тех, кого я учил, как правильно держать оружие! — воскликнул Мечников.
— Я прекрасно понимаю ваше негодование, Мечников, — перебил мужчину я. — Но я воскресил вас не для разбора полётов.
— Я знаю, зачем ты меня воскресил, парень, — кивнул Мечников. — Хочешь узнать, как победить Шнейдера? Ох, горе мне и проклятье на мою душу! Я воспитал из мальчика не убийцу, а настоящее чудовище.
— Вы расскажете нам подробнее? — спросил я. — От информации, который вы владеете, зависит судьба миллионов людей.
— А у меня есть выбор? — пожал плечами Мечников. — Если даже я захочу отказать, ты заставить меня ответить с помощью некромантии и этих проклятых цепей.
— Верно, — признался я. — Ответ я достану любой ценой.
— Хм, — усмехнулся Мечников. — Ты такой же, как и он.
— Ошибаетесь. По крайней мере, я предоставляю вам выбор.
— Иллюзию выбора, мальчик. Иллюзию, — задумчиво произнёс старик. — Сколько у меня времени?
— В каком смысле? — не понял я.
— Сколько времени ты сможешь держать моё тело в этом мире? — уточнил вопрос старик.
— Не более получаса.
— Мда, — вздохнул Мечников. — Печально. По крайней мере позволь мне окончательно расстаться с жизнью не в чёртовом подвале! Пойдём в мой кабинет. Я начну рассказ по дороге.
— Какие будут приказания, наставник? — виновато спросил один из ассасинов.
— Мой последний приказ — убить каждого, кто будет мешать мне и моему рассказу. Эти люди должны узнать правду о Шнейдере. Если в замке ещё остались мои ученики с промытыми мозгами — лишите их жизни. Кажется, Академии Тайных Рук пришёл конец.
Я приказал соратникам охранять замок вместе с освобождёнными ассасинами, а сам пошёл вслед за Мечниковым.
— Так вы были не просто преподавателем? — спросил я.
— Нет, — помотал головой Мечников. — Я был ректором этой академии.
— Значит, Андрея Шнейдера обучал сам ректор? Неплохое, выходит, образование он получил.
— Я не просто обучал его, — признался Мечников. — Я воспитывал Шнейдера с малых лет. Правильнее сказать — пытался воспитывать. Слишком велико было влияние его деда. Промыл мальчишке все мозги своими сказками о магии разума. По крайней мере, тогда я думал, что это сказки.
— Выходит, вы знали! — воскликнул я. — Вам было известно, что Шнейдер планирует открыть эту ветвь магии. Так почему же вы ничего не предприняли?
— Пусть мои слова прозвучат, как пустые отговорки, но я правда не верил, что это возможно. Правда, это не главная причина. Я игнорировал его безумие, поскольку видел в нём невероятный потенциал, — Мечников тяжело вздохнул. — Если бы Андрей Шнейдер не пошёл кривой дорожкой, из него запросто мог бы выйти новый ректор Академии Тайных Рук.
— Ранее вы сказали, что вырастили из него не убийцу, а чудовище. Что вы имели ввиду? — поинтересовался я.
— Знаешь, мальчик, даже у таких убийц, как мы, есть честь и достоинство. Но Шнейдер лишь притворялся честным убийцей. Он был готов пойти на что угодно, лишь бы достичь своей цели. И я понял это слишком поздно. Лишь тогда, когда он стал достаточно силён, чтобы больше не скрывать свою истинную личность.
— Как это проявлялось? Что он делал? — спросил я.
Стоп, зачем я вообще задаю эти вопросы? Это ведь совсем не то, что мне нужно. Зачем я пытаюсь урвать какие-то факты из биографии Шнейдера?
Точно. Я умею видеть людей насквозь, но разобраться в себе куда сложнее. Шнейдер — другой «я». Поэтому мне так хочется понять, по какой тропе пошёл этот человек.
— Он убивал невинных людей. Тех, кто не заслуживал смерти, — сказал Мечников.
— Какое-то странное заявление для ректора академии убийц, — подметил я.
— Есть разница между заказным убийством, казнью и уничтожением людей ради собственной прихоти, — объяснил Мечников. — Как ты, наверное, догадался, Шнейдер был склонен именно к третьему варианту.
Если задуматься… Я ведь тоже собираюсь сделать нечто подобное. Я намерен убить приговорённых к смерти заключённых магов и впитать их силу, чтобы победить Шнейдера. Но казнь ли это? Я ведь — не палач. Возможно, мы с ним действительно похожи больше, чем мне того хотелось бы.
Мы с Мечниковым вошли в просторный кабинет с давно потухшим старинным камином. Старик подошёл к окну и окинул взглядом виднеющийся за иллюзорной стеной город.
— Сколько осталось времени? — спросил он.
— Минут десять. Если поднапрягусь, — сказал я. — Так что нам лучше поскорее перейти к сути.
— Хорошо, — кивнул старик и уселся за свой рабочий стол. — Если ты не против, мне хотелось бы умереть здесь, в своём кресле.
— Не время, блин, умирать! Мы не договорили про Шнейдера! — воскликнул я.
Старик рассмеялся.
— Прости, угрюмый чёрный юмор убийцы. От него никуда не деться, — сказал Мечников. — Перейду же к сути. Если я верно тебя понимаю, ты хочешь убить Шнейдера?
— Любой ценой, — кивнул я.
— У него есть лишь одно слабое место. И, боюсь, сейчас оно практически полностью им закрыто.
— Не важно, — помотал головой я. — Любая слабина. Всё-что угодно. Мне нужно знать, есть ли у него ахиллесова пята. Даже если эта пята защищена стальными доспехами.
— Он родился без магии, — сказал Мечников. — И без магии поступил в мою академию. Как думаешь, почему я его взял?
— За кровожадность? — съязвил я.
— Нет. Он родился без магии, но не без особых способностей, — продолжил старик. — Шнейдер был антимагом.
— Антимагом? Это ещё что значит?
— Его организм блокировал любую магию. Парень воспитывался, как будущий убийца дворян. С этим потенциалом он мог лишить жизни даже самых могущественных дворянских колдунов. Однако… Его это не устраивало.
— И? — мне не терпелось докопаться до истины.
— Шнейдер плевать хотел на свой дар. Ему хотелось владеть магическими способностями, как и всем остальным ученикам. Ещё в стенах академии парень начал изучать ритуалы вживления магических способностей с помощью кристаллов.
— И вы этого, разумеется, не пресекли! — воскликнул я.
— Это было полезно! Он достиг больших успехов в своих научных работах! — принялся оправдываться Мечников. — Шнейдеру даже удалось вживить себе зачатки различных магических ветвей. И не один раз.
— И чем это закончилось?
— Он много раз владел разной магией, но каждый раз её терял. Шнейдер не догадался, почему так случалось. Но позже я изучил его работы и пришёл к одному очень любопытному выводу. Его организм отторгает полноценные магические силы. Но если вживлять в парня лишь их зачатки, антимагия отторгает способности не так быстро. К примеру, если дать Шнейдеру магию огня, он сразу же её потеряет. Но если дать ему лишь половину этой силы, он какое-то время сможет ею пользоваться.
— Тогда почему этот ублюдок так мастерски владеет магией разума⁈ Почему антимагия не исторгнет из него психо-цепи?
И ответ на этот вопрос пришёл ко мне сам. Ну разумеется. Ведь магия разума разделилась напополам. Половина у меня, половина у него. Мы оба владеем лишь зачатками этой силы.
— Ты догадался, мальчик? — спросил меня Мечников.
— Да. Единственный способ заставить Шнейдера избавиться от магии разума — отдать ему всю её целиком.
— Верно, — кивнул Мечников. — Тогда он сразу же её потеряет.
— А это означает, что мне придётся умереть, — заключил я.
— И это тоже верно, мальчик.
— Меня такой расклад не устраивает, — помотал головой я. — Но в то же время, это — единственный выход. Он думает, что наконец овладел силой, которую никогда не потеряет. Он придёт за мной, чтобы отобрать магию разума вместе с моей жизнью. И сделав это, он проиграет. Его же собственная антимагия убьёт магию разума. Так что ли получается?
— Да, всё так, — сказал старик. — Вопрос лишь в том, готов ли ты пожертвовать собой ради спасения других людей?
Действительно, хороший ведь вопрос! А готов ли я?
— Я не собираюсь умирать. Но и проигрывать Шнейдеру я не намерен, — заявил я.
— Вот, опять! — рассмеялся Мечников. — Ты вновь говоришь, как он. Шнейдер тоже ни за что бы не пошёл на самопожертвование.
— Хватит сравнивать меня с ним, старик, — ответил я. — Я не такой, как он.