В принципе, провести день с наставницей было равносильно прятанью. В аудитории она меня не брала, а студентов, толпившихся под дверью ее кабинета, и преподавателей, которым срочно что-то нужно было у нее узнать, выпроваживала на раз. Исключение сделала только для милорда Райхона. Но на то он и ректор.
– Леди Пенелопа, – Оливер поклонился целительнице. Обернулся ко мне: – Мисс Аштон. Лорд Эрентвилль сообщил мне, что вчера неоднократно пытался связаться с вами, но вы не отвечали на его послания.
– Я их даже не читала. Там было что-то важное?
– Приглашение. Сегодня в посольстве пройдет торжественный прием, закрывающий десятидневные весенние празднования, и лорд Эрентвилль хотел бы видеть вас на нем в качестве почетной гостьи.
Праздничная декада, точно. Тихо ее эльфы отгуляли, без огонька. Если бы не я, совсем скучно было бы.
– Эльфы с почтением относятся к эноре кэллапиа, – продолжал ректор. – Не меньшего почтения, по их мнению, заслуживает и та, кого чудесное создание избрало наездницей. Подобное – большая редкость. Неудивительно, что новость уже достигла дворца эльфийского владыки. Его младший брат, принц Антайвилль, прибудет в академию, чтобы познакомиться с вами.
– Младший брат? – я сморщила нос. – Всего лишь? А почему не сам владыка?
– Он не может покинуть подданных в последний день торжеств, – серьезно, словно не понял сарказма, ответил Оливер. – Я знаю, что вчера у вас с лордом Эрентвиллем вышли некоторые разногласия, но, думаю, вы понимаете, что виной тому не его враждебность, а различие наших культур.
Я вспомнила холодное лицо посла и высказанные мне прежде срока соболезнования и сжала под столом кулак.
– Так что мне сказать эльфам? – спросил ректор, чувствуя, что пауза затягивается.
– Скажите, пусть идут в задницу, – выговорила я четко.
– Элизабет! – возмущенно воскликнула леди Райс.
– Простите, леди Пенелопа. Я имела в виду, что им не помешало бы заняться исследованием толстого кишечника, но прежде отыскать туда путь и ненадолго задержаться на входе.
– Так-то лучше, – одобрила наставница. – Но над формулировками все же следует поработать.
Милорд Райхон поглядел на нас обеих по очереди и кивнул своим мыслям.
– Я предвидел подобный ответ, – сказал он мне. – Но с вами еще кое-кто хотел побеседовать.
– Кто же? – осведомилась я без интереса.
– Ваш отец. Он телефонировал мне вечером, и я обещал, что с утра организую вам разговор.
С этого и нужно было начинать, а не с каких-то там эльфов!
Для разговора пришлось переместиться в кабинет ректора. Оливер подошел к телефону, снял трубку, но тут же вернул на рычаг.
– Элизабет, прежде я должен сказать вам… Лорд Арчибальд, как и многие другие, не знает подробностей вчерашнего происшествия. История об отравленном шоколаде успела просочиться в народ, но подобные случаи всегда обрастают слухами до появления официальной версии. Официальная же версия такова, что доктор Грин пострадал при работе с редкими ядами. Это его собственная идея. Правдоподобно – ведь все знают о его любви к экспериментам, – не вызовет паники в академии и не заставит ваших родителей тревожиться за вашу жизнь.
Будто библиотекаря нам мало, так еще мы сами пишем новую реальность. Официальную. Джереми Адамс стал жертвой взбесившегося ножа-артефакта, другой артефакт испортил защиту эльфийского корабля, и я выпала за борт, Лидия свернула себе шею, когда бродила ночью по кладбищу, а теперь Эдвард Грин отравился, экспериментируя с редкими ядами.
– Но если вы решите открыться отцу, – продолжил Оливер, – и, возможно, уехать, я это пойму. Даже одобрю, наверное.
– Значит, вы обсуждали случившееся с Грином? – сменила я одну неудобную тему на другую.
– Да. И он знает, что я сделал, вернее, пытался сделать, если вы об этом.
– Не сомневаюсь, – усмехнулась я. – Знает, обид не держит и, конечно, сказал, что на вашем месте поступил бы так же.
Вчерашний день оставил мутный осадок в душе, и я еще не разобралась, кто виновен в том, что сейчас мне так мерзко, – ректор, эльфы или же я сама.
– Доктор принял приглашение лорда Эрентвилля и будет на сегодняшнем приеме, – добавил Оливер.
«В качестве новой почетной жертвы?» – хотела съязвить я, вспомнив, что на открытии праздничной декады эта роль была моей.
– Вы обещали мне разговор с отцом, милорд.
Он вернулся к аппарату и продиктовал телефонистке номер. Дождавшись ответа, передал мне трубку и вышел из кабинета.
– Здравствуй, папа. Это я.
Забери меня отсюда, пожалуйста…
– Здравствуй, малышка. Снова дружественный народ обижаешь? Сначала корабль им сломала, теперь коня волшебного свела.
– Папа, скажи честно, эльфы достали тебя в столице, чтобы ты уговорил меня пойти на их идиотское торжество?
Он обиженно вздохнул.
– Я хотел узнать, как ты там. Теперь понимаю, что плохо. И нет, меня не эльфы достали. Лорд Эрентвилль телефонировал в частном порядке, но о приеме не заикался. Сказал, что у меня чудесная дочь, будто я сам этого не знал. Потом объявился советник министерства иностранных дел… Не бери в голову. Хочешь, буду у тебя через час?
– Зачем?
– Просто.
Это было бы здорово, но совсем не просто.
– Извини, малышка.
– За что?
– За то, что ничего не могу изменить в этом мире. Даже чудеса тут протоколируют, согласовывают и подшивают в архивные папки.
– Хочешь, чтобы я пошла на этот прием? – спросила я прямо.
– Если честно, я хочу, чтобы тебе опять было семь и ты каталась бы на моей шее, а не на единорогах. Что до приема – реши сама. Не хочешь – не ходи. Будут докучать – сообщи мне. Отобьемся как-нибудь от великой славы. Могло ведь быть и хуже.
Тон последней фразы, резко серьезный, выбивающийся из его обычной полушутливой манеры, насторожил.
– Насколько хуже?
– Я знаком с лордом Эрентвиллем, Элси. И считаю его неплохим… неплохим эльфом. К тому же он сам отец. Думаю, он искренне сожалел бы, если бы ему пришлось передавать мне твой труп. А я сожалел бы, что не могу свернуть ему шею. Хотя, может, и нашел бы способ.
– Папа…
– Ты сильно рисковала, малышка, и я хочу понять, ради чего. Вернее, ради кого. В прошлую встречу ты рассказывала…
– Это никак не связано, – прервала я его. – Мы с доктором Грином вместе изучали единорога, я тебе говорила. Потому я и догадалась, что может стать противоядием. И пошла в посольство…
– Он тебе не нужен.
– Что?
– Он тебе не нужен. Этот доктор. Потому что, прости за прямоту, он придурок, если верит в то, что ты сейчас сказала. А придурка можно найти и посолиднее, уж поверь, выбор богатейший.
– Папа, пожалуйста. Я говорила, что не стану обсуждать подобное.
– Прости, – сказал он после паузы.
– Не извиняйся. Это я должна просить прощения за то, что доставляю столько хлопот в последнее время. Постараюсь не делать больше ничего такого.
– Не ездить на единорогах? – в голосе отца снова послышалась улыбка.
– И не падать с летающих кораблей, – улыбнулась я в ответ. – И успокой иностранного советника, я пойду на прием. Там ведь будет настоящий эльфийский принц.
И не только принц. Но я запретила себе об этом думать.
Милорд Райхон сдержанно порадовался моему благоразумию, узнав, что я решила принять приглашение лорда Эрентвилля, и предложил проводить меня в общежитие. Казалось, объяснений не избежать, но никто из нас не отважился начать первым, и в итоге молчали всю дорогу. А у самого общежития нам встретился Саймон.
– Он настоящий, – сказал Оливер, когда я с силой вцепилась в его руку. – И не виноват, что преступник использовал его личину.
– Знаю, – пробормотала я пристыженно.
– Думаю, мистер Вульф хотел бы поговорить с вами. Увидимся вечером, Элизабет.
С этими словами он исчез, а я, глубоко вдохнув и приказав себе не дрожать, направилась к Саймону.
– Можете меня ударить, – разрешил он.
– Обязательно, – пообещала я. – Завтра, на тренировке.
– Вы придете? – радость смешалась с недоверием.
– Если вы не отмените занятий.
Я по-прежнему считала Саймона другом, но, видимо, понадобится немало времени, чтобы он перестал ассоциироваться с событиями вчерашнего дня. И он чувствовал мое отношение. Разговор не затянулся, но оставил горькое послевкусие.
«А ведь еще не вечер», – подумала я с тоской и пошла к себе – выбирать достойное встречи с эльфийским принцем платье. Жаль, что у нас с Сибил разные размеры, а то бы я одолжила кое-что из ее гардероба.
Глава 53
Я была уверена, что в посольство меня проводит Оливер. Но вместо ректора явилась Каролайн. Зашла прямо в комнату, когда я при помощи подруг заканчивала сборы. В ее внешности и манерах снова не было ничего, что напоминало бы о задиристой Дикой Кошке, и от осознания, как много людей и нелюдей прячут за масками истинные лица, становилось одновременно и смешно, и грустно.
– Вы умеете удивлять, Элизабет, – улыбнулась она вежливо-отстраненно. – У вас неплохой удар и реакция, когда это нужно.
– Боевой? – спросила я у нее, когда мы спустились к выходу.
– О чем вы?
– Ваша первая специальность – боевая магия?
– Нет, конечно, – она рассмеялась легко и непринужденно, и я подумала, что у некоторых, может, и нет никаких масок – только несколько лиц, каждое из которых настоящее в какой-то момент. – Я закончила факультет искусств по музыкальному направлению. Потом увлеклась артефакторикой. Остальное – для души. Не во всем ведь нужно искать практическую пользу, как, например, в этом?
Она приподняла рукав, демонстрируя уже виденный мной браслет-телепортатор, взяла меня под руку, и мы переместились во внутренние покои посольства, в комнату Каролайн.
– Мое собственное изобретение, – похвасталась она. – В нем ключ, чтобы можно было проходить через здешнюю защиту.
– Но ведь посольство защищено магией эльфов, – не могла не заметить я, хоть все это – артефакты, телепорты и прочие магические штучки – волновало меня сейчас в последнюю очередь.