Я был там несколько раз и еще обязательно приеду. В Гаване есть один из ресторанов, где любил бывать писатель Хемингуэй – знаешь, который «Старик и море» написал… Я был там несколько раз. Это мое место силы, если можно так сказать. Там как будто время остановилось, и весь этот скоростной и коммерческий бег, разбивается о крепость спокойствия и безмятежности.
– Мне нравится, как ты рассказываешь, – погладила меня по руке Алина. – Хочется еще раз увидеть это вместе с тобой. А Хемингуэя я, конечно, читала, и «Старика» и «По ком звонит колокол» – прекрасно понимаю, о чем ты говоришь.
– По ком звонит колокол, – повторил за ней я, и тут настроение у меня несколько упало, потому что вспомнилась фраза Хэма – «Не спрашивай по ком звонит колокол. Он звонит по Тебе».
***Алина
– Короче, вялые оладухи вроде тебя сейчас мне никогда не нравились. Не считаю, что и далее этому надо потворствовать. В общем, я приняла решение, и пожалуйста меня не отговаривай, – я решительно отодвинула его от себя, встала и начала собираться.
– Что это на тебя нашло? – изумился Руслан. – О чём ты вообще?
– Мне не нравится вялость, которую ты сейчас испытываешь – как я понимаю под воздействием тех событий, которые с нами связанны. Я знаю, как это всё поменять, и я поменяю.
– Что именно?
– Если кто-то думает, что он способен решать за других, их даже не спрашивая, то я против!
– Ты можешь яснее выражаться? – Руслан даже руками за голову схватился. – Я ничего не понял. Вообще! Перейди с женского языка на русский!
– Для особо проницательных, перейду, – я сбросила халат и натягивала джинсы, одновременно уклоняясь от попыток Руслана ухватить меня за что-нибудь. – Эта вся дикая история касается нас двоих, так вот я не вижу никакой причины, чтобы ты один там всё разгребал. Я еду с тобой.
Руслан выкатил на меня глаза, явно не веря своим ушам.
– Это самая идиотская идея за последний год. Не обижайся, Алинчик, но это мужские разборки.
– Мужские и женские, – я уперла руки в бок и уставилась на него сверху вниз. – Если ты не заметил, то я тоже продолжаю иметь кое-какие претензии. С удовольствием посмотрю в морды тем, с отбитыми яйцами. Может, это им всё на пользу пошло, и они теперь научились петь сопрано. Если ты не в курсе, в средние века кастрировали певцов, чтобы добиться хорошего, женского звучания. Я иду с тобой, по любому, хочу послушать голоса.
– Аля, ты меня пугаешь – ты же не с ума сошла внезапно? – занервничал Руслан. – Там почти уголовные разборки. Там просто-напросто всех перебить могут.
– Это с дядей Володей? Вряд ли. Мне папа про него такое рассказывал, по секрету, что скорее он там всех перебьёт. Ничего со мной не случится, идём вместе на разборки! – мне самой было весело от этой мысли. Но тревоги, как я уже сказала ранее, я не чувствовала. Просто хотелось взять всё в свои руки и не позволять каким-то там неизвестным дядям решать за меня про мою жизнь. Фигушки.
– Пойми, это совсем плохая идея, – он вскочил с дивана и ходил кругами по комнате. – Я не знаю, как с предыдущим разобраться толково, а ты добавляешь новое в ситуацию. Тебе не стоит этого делать. Женщин там не бывает.
– Женщины везде бывают. Как это не обидно, но у любого подонка мать тоже женщина. Я хочу их аргументы послушать, почему они считают, что меня надо было украсть и изнасиловать. Очень это интересно. Послушать их версию. Заодно их голос послушаем, интересно, попала я куда целилась?
Мне было реально очень интересно в сопровождении безопасной охраны посмотреть на покусившихся на меня людей. И очень хотелось поддержать Руслана.
Руслан махнул рукой в отчаянии и ушел на кухню. Или в окно выпрыгнет или бутерброды будет делать. Дребезжание двери холодильника ясно обозначило направление его действий.
Дядя Володя, выслушав рассказ Руслана о моем решении ехать, его попытку оставить меня дома не поддержал. Наоборот, кивнул головой и сказал:
– Это можно.
– Разве там не будет опасности для ее жизни? – непонимающе поинтересовался у него Руслан, – это по любому разборка.
– Не будет. На этом уровне это уже не просто разборка. Это решение. В чью сторону примут, тот и выиграл. И наоборот. Нам любые карты сейчас подойдут. Тем более такая, – он с удовольствием оглядел меня. – Я ее помню еще когда она на руках обкакаться могла. Такие дела.
– Фу, как не стыдно гадости выдумывать, – я стукнула его по руке.
В машине нас было пятеро, включая охранника, водителя и самого дяди Володи.
– Где всё это будет происходить? – поинтересовалась я.
– В городском конференц-холле, – нехотя ответил он.
– Прямо там? – от недоумения я аж подпрыгнула.
– А ты что, думала мы такую беседу будем везти на кладбище, перестреливаясь через надгробия? Времена изменились.
– Времена может и изменились, а бандиты нет, – резонно заметила я в ответ.
– Это не бандиты, – покачал он головой в ответ. – Это шпана. Убивать их никто не будет. Из города выгонят и всё. Пинком. Беспредельщики не нужны.
Мы уже заняли свои места за одной половиной стола и с лёгкой тревогой продолжали ожидать остальных.
Немного погодя в зал заявился Арслан, с еще одним, не знакомым мне парнем. Чуть отставая от них, следовал Ибрагим, стараясь не встречаться с нами глазами. Арслан уселся напротив Руслана и пристально на него уставился. Положив руку Руслану на колено, я попробовала передать тому заряд своей энергии и силы. Нечего бояться этот шлак. Найдя глазами взгляд Арслана, я ему улыбнулась, показав зубы.
– Ничего не болит? – поинтересовалась ехидно.
Сидящий справа от меня дядя Володя, в свою очередь, положил мне руку на колено, останавливая от продолжения светской беседы.
Чингиз оказался невысоким мужчиной, хорошо и модно одетым, в очках. Похожим со стороны на какого-то бухгалтера. Никогда бы не подумала, что так может выглядеть какой-то авторитет. Скорее, глава местного самоуправления. Типа, жкх.
Войдя в помещение, он кивнул всем, а точнее никому лично, и занял место во главе стола. Один его сопровождающий встал у него за спиной, другой остался около входной двери.
– Надеюсь все здоровы, – негромко высказался Чингиз. – К делу. Кто начнёт?
– Я, – немедленно влез Арслан. – Этот петух должен нам деньги. Мы…
– Мама твоя петух, – добродушно перебил его Руслан.
Арслан положил обе ладони на стол, словно собираясь перемахнуть через него и добраться до обидчика.
– Всем предлагаю один раз смотреть за языком, – Чингиз снял очки и начал протирать их платком.
Арслан скрипнул зубами. Ненавидяще смотря на Руслана, долго собирался с мыслями, пытаясь перебороть клокочущую в нем ненависть.
– Он, в исполнение своего долга, обязался лечь на эту и через нее отдать нам деньги, которые должен. Когда всё устроили, чтобы ему было удобно с ней сойтись, он дал заднюю и решил пустить нас побоку. Не зная, что она под защитой уважаемых людей, мы забрали ее, чтобы образумить его, чтобы вспомнил. Перед ней я приношу глубочайшие извинения и сделаю все, что можно, чтобы компенсировать ее обиду.
Он замолчал.
– Ты хочешь сказать, что украл мою племянницу, чтобы изнасиловать ее и через это получить деньги? – вмешался Соловей. – Что ты несёшь?
– Что скажешь? – обратился к Руслану Чингиз, жестом останавливая готовую разразиться перепалку.
– Он забрал под себя мой долг у других людей, не дав возможности с ними договориться. Лишил средств мою семью, наехал на кредиторов и оттянул всё на себя, чтобы забрать фирму. Это его единственная цель. Он беспредельщик, и по его действиям это понятно. Сейчас он пытается разрушить не только мой бизнес, но и мою личную жизнь. Девушка, которую он украл, это не невеста. Это моя жена. И рассказывая весь этот бред, он пытается отомстить за позор, который нормальными людьми принят быть не может.
Арслан сжал кулаки, сдерживая себя.
– Вот Ибрагим, – кивнул он на сидящего рядом, представляя того Чингизу. – Я послал его порешать с этим… – он явно сдержался от ругани, – «женихом» его дела. Давай, Ибрагим, расскажи, как было.
Ибрагим долго сидел, молча смотря на Руслана.
– Что ты молчишь, Ибрагим? – обратился к нему Чингиз. – Кто здесь недоговаривает?
Мне тоже было очень интересно знать, кто здесь недоговаривает. Я была абсолютно уверенна, что он вообще родственник Руслана. Мне так его и представили, очень хорошо это помню. А оказывается, он с этой банды. Ничего не понимаю.
Ибрагим посмотрел мне в глаза, что-то явно себе решая.
– Я с ним ходил, чтобы он от долга не убежал, – наконец сказал он.
– Ибрагим, ты что несёшь, собака?! – взбеленился Арслан.
– Говорят, – продолжил тот, не обращая на него внимания, – если во главе стаи орёл, то все летят, как орлы. А если ворона, то все летят падаль искать. Другое не знаю.
***Руслан
– Я бы хотела поехать куда-нибудь, где всего этого, – Алина провела рукой вокруг, – нету. Чего-то это всё мне надоело хуже горькой редьки. Живут же где-то в мире люди без всего этого безобразия. Купаются, загорают, собирают грибы.
Соловей неопределённо пожал плечами.
– Такой народ. Менталитет наш. Так повелось, если что…
– А поехали ко мне на дачу, – предложил я. – Загорать не получится, а сухие грибы есть. И искупаться можно. В бане. Отметим. Я до сих пор не верю, что так всё закончилось.
Я на самом деле время от времени щипал себя под рубашкой, доказывая самому себе, что я не сплю. И весь этот жуткий кавардак, по всей видимости, закончился, благодаря вмешательству, если так можно выразиться высших сил.
Уж Ибрагим-то, с его поступком, тянул в моей иерархии если не на ангела, то как минимум, то его сельского заместителя. Я с благодарностью посмотрел на него, стараясь теплотой взгляда передать свои чувства. Спасибо, мол. Но вслух не сказал. Не подходящий момент. Лишние уши.