— Ты как устанешь, скажи, — крикнул ему я, наблюдая, как напарник настырно ковыряет лопатой землю.
Теперь ждем. Слушаем, пытаясь засечь вражеские дроны и вовремя запустить пушку. Мог бы сейчас лежать в спальнике, в моем прекрасном, мягком, теплом, приятном на ощупь спальнике, но нет. Опять грудной пластиной бронежилета на голой земле и с рыскающей неподалеку кровожадной подружкой. Но она бы меня и в спальнике достала при большом желании, тут не работает детское правило «если я спрячусь с головой под одеяло, то монстры из темноты меня не достанут».
Гиннес продолжал ковыряться, углубляя ямку, а у меня страшно, невыносимо чесались руки привести в движение несколько кубометров земли, подняв их в воздух с помощью тротила. Сколько уже можно? Но, с другой стороны, чем лучше выкопаешь, тем эффективнее взрыв образует воронку, а не просто потратит всю свою энергию на красивую вспышку, ушедшую в облака.
— Давай закругляйся, я дальше буду, — с нетерпением прогнал я Гиннеса и пополз на его место. Итак, недостаточно. Надо копать дальше. Но мина-то — вот она, с тротиловой шашкой, с примотанным огнепроводным шнуром-замедлителем и воспламенителем, с чекой… Как если бы сейчас со мной рядом лежала не ТМ-62, а девушка с фигурой богини плодородия, поджавшая под себя ноги и недоуменно смотрящая на меня, теребя скрывающее ее зеленое одеяло. «Чего ты ждешь? Я тут, рядом, я уже готова». Ну потерпи, потерпи, я пока занят… Да к черту, нормальная яма получилась. В конце концов, у нас еще одна мина есть, углубим так углубим.
Соблазнявший меня семикилограммовый боеприпас лег на бок в землю, а я опять взялся за лопатку. Сейчас, моя родная. Я скоро сделаю с тобой то, чего хотел несколько дней, — освобожу из тебя бешеное количество энергии. Теперь ее нужно плотно так прикопать, набросать сверху земли…
Металлический звон раздался из соседней с ямой кучки земли, когда я воткнул в нее лопатку, желая загрести как можно больше. Там мины. Точно такие же, как я закопал, только со взрывателями и непонятно кем положенные. А это значит, что лучше их не трогать. Там кучка минимум из трех, кинули одну разжимную мину-сюрприз под них, и все, поминай как звали. Так, справа от ямки… Тот же металлический звук. Тут, под кустами, просто склад тротила — кто-то готовился встречать танковые колонны. Скорее всего, хохлы, им удалось удержать эту линию в прошлый раз — чуть дальше по посадке будет целое кладбище из покореженных танков, брошенных в бой морпехами. До него меньше полукилометра.
Что же, вечер перестает быть томным. Будем освобождать энергию сразу пяти мин как минимум. Это ли не мечта любого мужчины? Тридцать пять кило тротила. Должно шарахнуть так, что Угледар содрогнется.
Утрамбовал, сверху остался торчать только воспламенитель. Маленькая металлическая трубочка, из которой торчит небольшая чека. Потянуть на себя, повернуть чеку в сторону… Пошел процесс! Через несколько минут на этом месте превратится в пыль абсолютно все. Я начал удаляться от этой точки в каком-то странном полуприседе, пытаясь быть как можно ниже, но при этом развить максимальную скорость. Стоит учитывать, что на мне были еще десятки килограмм всяких приблуд, начиная со шлема и заканчивая гранатами на поясе. Но сейчас думать об этом и тормозить вообще не стоит, совершенно не та ситуация. А запустят в нашу сторону одну из мин и она детонирует по воле капризной удачи где-нибудь рядом с нашей троицей? Надо валить, валить как можно быстрее, и искать яму поглубже.
— Парни, еще на сто метров отсюда, там мин до жопы!
И морпех, и Гиннес быстро поняли, что считать ворон не стоит, — мы дернули дальше, а я все пытался подсчитать в голове, сколько времени у нас осталось. Вот она, ямка, что будет защищать меня от катапультированной взрывом противотанковой мины. Не то место, где я хотел бы спрятаться, но тоже ничего. И спутники где-то неподалеку.
Беготня закончилась, дыхание начало восстанавливаться, а взрыва не было. Я посмотрел на часы и засек еще тридцать секунд. А взрыва все нет. Но оно же каждый раз так, каждый раз с задержкой, к этому пора привыкнуть и не волноваться из-за того, что что-то сделал не так. Все так, там просто невозможно ошибиться. Но тридцать секунд прошли, а взрыва нет. Может, не сработала? Очень даже может быть. Еще тридцать. Туда лезть и смотреть, чтобы понять, что и почему, точно не стоит, а то…
Удар по земле! Столб грязи ушел наверх, сопровождаемый черным едким дымом. Все нормально, не нужно никуда возвращаться — все и так сработало. Не так, как я планировал, куда слабее. Но и миной в лоб не прилетело, а это главное. Мы уже на полпути к маленькой, локальной, никому не нужной победе — победе в вопросе возведения блиндажа.
Рванули обратно — посмотреть на результаты нашего труда. Воронка была весьма стандартная — судя по всему все мины, что лежали вокруг места детонации, сдуло взрывной волной, но в действие они приведены не были. Вместе с кустами, за которыми я хотел прятать наш блиндаж от глаз неприятеля, — от них почти ничего не осталось. Но точку уже переносить некуда (да и не хочется), поэтому не оставалось ничего, кроме как начать опять зарываться в землю.
Итак, лежавшие вокруг мины не детонировали. Оно и логично — думаю, тротилу нужно прямое воздействие высокой температуры и давления, а он был в металлическом корпусе. Когда тротиловая шашка скотчем прикручена к мине, то уже никуда не денется, взорвется. А тут был взрыв хоть и мощный, но в полуметре, да еще и под землей. Откинул в стороны, и все, даже оболочку, наверное, не порвал.
Но здесь же вокруг еще их столько… просто лежат кучами. Капитан с Гиннесом ковырялись в образовывавшейся яме, добираясь до ее твердого дна, не развороченного детонацией, а я все думал о том, что нашу работу можно сделать куда эффективнее, закопав сразу две мины. Так точно сработает, к бабушке не ходи. У меня осталась только одна из принесенных, но можно же взять одну из этих. Горы вокруг, просто горы. И все на меня смотрят так же недоуменно и с таким же призывом, как и первая.
Дано — мне нужна еще одна мина. При снятии она может детонировать, после чего я моментально скончаюсь от полученных ранений. Вероятность того, что она детонирует, хоть и небольшая, но есть. О подлых трюках украинцев на этой войне ходят легенды. Самое занимательное, пожалуй, это минирование своих же трупов, по сравнению с чем подкладывание сюрпризов под противотанковые заряды — это, согласитесь, вообще цветочки.
— Не бойся, все будет хорошо, — опять начала капать мне на мозги моя спутница, — они тебе нужны, правильно? И я тебе нужна. Просто подними одну из них, подними. Ничего не случится.
Я задумчиво поднял глаза и посмотрел в лицо своей персональной богине, в очередной раз склонявшей меня ко всяческим непотребствам. Она стояла неподалеку, опустив расцарапанные колени на холодную землю, чуть откинувшись назад и опираясь на отставленную вбок руку. Наклоненное лицо отдавало не предвещавшим ничего хорошего лукавством, поэтому слушать ее, пожалуй, не стоило совсем.
Пока я размышлял об этом, вплотную подполз к одной из тээмок и начал обвязывать ее армированным скотчем, который нужен мне был для приматывания тротила. Интересно, а разжимная мина, которая может скрываться под найденным мной боеприпасом, насколько чувствительная? Вот я сейчас сижу и обматываю ТМ скотчем, значит ли это, что я подвергаю себя смертельной опасности и сюрприз может сработать в любую секунду? Наверное, нет. Все-таки штука должна быть более-менее надежной, а не взрываться от топота пробегающей неподалеку трясогузки.
Так, несколько мотков вокруг лежащей мины, теперь растягиваем ленту… На сколько? Думаю, метров десяти должно хватить, чтобы меня не размазало взрывом по земле, на которой я буду лежать и тянуть на себя скотч, пытаясь сдвинуть мину с места. Или не хватит? Посмотрим. Где-то метров десять, теперь петля, опять мотаем скотчем вокруг мины, поражаясь собственной гениальности. Все должно быть здорово — я отползаю, тяну за скотч, пока мои спутники продолжают ковыряться в грязи, и, рискуя жизнью, получаю еще одну мину, столь же притягательную, как первая. И я взорву уже не семь, а четырнадцать килограмм в тротиловом эквиваленте! Пока это будет моим личным рекордом.
Тяну… Скотч становится все длиннее, длиннее, а мина все не шевелится. Лежу на земле и с интересом наблюдаю, как натянутая в струну лента предсказуемо лопается, и мина остается гордо лежать на своем законном месте, не сдвинувшись ни на сантиметр. В закованную в шлем голову аккуратно стучится бешенство. Это же надо, столько сидел со скотчем возле этого куска говна, а она даже не пошевелилась. Слов нет. К черту все эти мины, пусть лежат дальше. Был план сделать блиндаж, подорвав две тээмки, мне дали две тээмки, я их подорву, и мы отправимся на заслуженный отдых. На самом деле заслуженный — сколько я уже не спал нормально? Я не говорю про положенные человеку восемь часов, хотя бы часа три нормального сна.
Не только ярость, еще и злоба. Мерзенький такой коктейль от осознания собственного бессилия и неспособности реализовать амбиции разъедал черепную коробку, когда я подошел к воронке, на дне которой уже вполне можно было стоять в полный рост. Капитан уныло долбил саперной лопаткой землю, а при попытке собрать ее и выкинуть из воронки она скатывалась обратно. Эдакий сизифов труд в условиях, когда в любой момент можешь стать жертвой собственной медлительности.
Полноватый и зашитый в пиксельную броню боец поднял глаза, взглянул в мое перекошенное злобой лицо и начал извлекать землю в два раза быстрее, черпая ее руками. Я же, вздохнув, сел на край воронки и наблюдал за ним. Гиннес, наверное, в этот момент собирал ветки и прочий сухостой для того, чтобы накрыть образованное взрывами «укрепление» сверху.
— Капитан, а Капитан. Почему у тебя позывной такой?
— Ну я капитан ВС РФ, командир группы. Так и пошло, — пробормотал он, продолжая вручную выбрасывать из ямы горсти земли.
Злоба на какой-то момент отступила, смененная внутренним хохотом. Вот он, капитан ВС РФ, роет мне, добровольцу-наемнику, руками блиндаж. Сюр какой-то. Но я тоже взялся за лопатку и начал помогать ему, рыхля в яме лопаткой землю и стараясь не попасть Капитану по пальцам. Потом вернулся Гиннес, а я пошел дальше — собирать сухостой и стараться не думать о том, что второй подрыв мог бы быть в два раза мощнее первого.