Максим подождал конца партии и позвал его. Мишка неохотно отошёл от окна, но слушать стал внимательно. О чём-то они тихо поговорили, Мишка согласно кивнул и вернулся к шахматам.
А Оля всё не могла подойти к Лиде Кокушкиной и Вале Поляковой, потому что не знала, с чего начать разговор. Не начинать же его со слов: «Девочки, мы с Максимом сделали открытие, и нужна ваша помощь». А если рассказывать о капитане Палтусове, то перемены не хватит.
Наконец она решилась.
Лида Кокушкина была добрым человеком. Если кому-нибудь несправедливо ставили двойку, и он плакал, Лида плакала вместе с ним. Даже если тот человек терпел и не плакал, она всё равно плакала из сострадания.
На физкультуре Лида стояла последней, но весила больше многих девочек. В этом году девочки увлеклись похуданием, соревновались, кто меньше весит, перестали есть на переменах и ссорились с родителями, когда те заставляли их плотно обедать. Одна Лида не старалась похудеть. Она жевала с утра до вечера. То ириску, то пряничек, то яблочко. И любила угощать других.
Когда Оля отвела её в сторону, Лида спросила:
— Хочешь пряничка?
Оля взяла пряник, чтобы не обидеть Лиду, надкусила и лишь потом проговорила:
— Приходи, пожалуйста, после уроков ко мне домой.
— Зачем? У вас праздник, да? — спросила Лида. Она обожала ходить к подругам на дни рождения.
— Это тайна. Приходи ко мне и всё узнаешь.
— Какая тайна, а? Скажи только мне, Оля, — стала просить Лида. — Я больше никому.
— Мы с Максимом Михеевым сделали одно открытие, и ты должна нам помочь…
— С Максимом? Разве вы с ним помирились? — удивилась Лида. — А Валя тоже придёт?
В последнее время Лида дружила с Валей Поляковой и без неё никуда не ходила.
— Придёт, я её тоже зову.
Олег Саркисян читал книги с пяти лет. А в шесть лет он уже стал писать романы. Первый его роман назывался «ОЛЕК ЭТО КАРЛСУН КАТОРЫЙ ЖЕВЕТ НА КРЫШИ» и состоял из трёх страниц.
Сейчас он увлекался историей древних народов и сочинял романы про них. Один роман назывался «Принцесса в пещере первобытного племени», другой «Гильгамеш возвращается». На каждый роман уходило по четыре-пять школьных тетрадок. Но пока сам он был и единственным читателем своих романов. Лишь однажды он решился показать один из романов Лиде Кокушкиной. Та поплакала над судьбой несчастной принцессы, попавшей к дикарям, и попросила его написать заметку в стенную газету о дежурстве на этажах. Олег заметку написал, но романы свои больше ей не показывал. Он ходил отдельно от всех, потому что постоянно жил своими творческими планами.
Когда другой занятый человек Максим Михеев подошёл к нему, сначала Олег не понял, чего Максим от него хочет. Он даже решил, что Максим предлагает ему писать совместный роман о тайне полярного плавания.
— Понимаешь, их считали погибшими, а мы нашли личные дневники капитана, они у Найдёновой дома хранятся.
Личные дневники Олег уважал. Он и сам пытался вести дневник своей жизни, но пока ничего увлекательного в его жизни не происходило. Вот почему он согласился помочь разобрать и переписать личный дневник капитана Палтусова.
С Валей Поляковой было труднее всего — она любила командовать.
— Валя, мы нашли у меня дома одну тайну. Приходи сегодня, пожалуйста, к нам, — проговорила Оля и сама почувствовала, как нелепо у неё всё сказалось.
— Кто это — мы?
— Я и Максим. — Теперь Оля даже покраснела.
— Михеев? — удивилась Валя. — Не ужели ты с ним начала дружить? — Валя спросила недоверчиво и слегка насмешливо.
— Не дружу, а так. Мы случайно нашли одну тайну…
— Ладно, приду, — смилостивилась Валя, и Оля успокоилась.
Слухи и сборы
Оля сказала о тайне Лиде и Вале. Лида и Валя сказали по секрету Гале, Марине и Зое. Галя, Марина и Зоя сказали Пете, Наташе, Юре, Вике, Андрею, Ире и старосте класса Тане Мануйловой.
К последнему уроку весь класс знал о страшной тайне, которую обнаружила у себя дома Оля Найдёнова с помощью Максима Михеева.
— Покажи тайну, а? — просили Олю по очереди Ира, Андрей, Ника, Боря, Наташа и Петя. — Ну что там за тайна?
— Не скажешь — завуча приведу! — пообещала Таня Мануйлова.
Оля не выдержала и громко, чтобы слышал весь класс, объяснила Тане Мануйловой, что никакой особой тайны дома нет. А просто хранятся дневники знаменитого капитана Палтусова, о которых никто не знает. Их надо переписать, что бы они стали известны всему миру.
— А-а-а, подумаешь, дневники. Ну и переписывайте на здоровье, — отказались сразу некоторые.
Зато другие стали просить, чтобы Оля показала тетради капитана и разрешила переписывать.
В первый день
В первый день они только по странице успели переписать. Пока разглядывали кошку, пока с Орликом разговаривали. Потом читали про жизнь капитана в книге «Великий Северный морской путь».
Наконец Оля достала три тетради — три части дневника, и все разделились по парам.
Максим диктовал Оле в её комнате. Олег Саркисян и Валя Полякова писали и диктовали друг другу по очереди в комнате родителей. Миша Фраерман диктовал Лиде на кухне и помогал всем разбирать непонятные слова.
Оля поставила будильник на без пятнадцати пять. Пятнадцать минут, чтобы сложить дневники в сундук, а тетради спрятать в секретере. Ещё десять минут чтобы одеться и незаметно уйти, потом могли появиться родители.
Будильник зазвонил, а они почти ничего не узнали о плавании.
— Давайте сначала прочитаем, а потом будем писать, — предложил Миша.
Все согласились. Следующий день была суббота.
— Я маму с папой постараюсь в кино отправить, — сказала Оля.
Отсутствие родителей обеспечено
— Мама, завтра в кинотеатрах такой хороший фильм пойдёт! — сказала Оля вечером. — Девочки говорят, надо обязательно посмотреть.
— Давно не была в кино, сходим все вместе, — ответила мама.
— Лучше вы с папой. А мы с девочками — потом.
— Так у нас не получится. Две трети семьи будут по кино ходить, а треть — дома диван просиживать. Идти, так всем.
— А может, и правда сходим вдвоём, — вступил в разговор папа.
И мама удивлённо на него посмотрела.
— У человека важные дела дома, уроков полным-полно, а мы её в кино потащим.
— Вдвоём так вдвоём, — согласилась мама. — Я в обеденный перерыв сбегаю, возьму билеты.
— А в воскресенье? В воскресенье, говорят, в Пушкине интересный праздник.
— Нет, в воскресенье мы с мамой в Пушкин не поедем. Мы будем «Красавицу» испытывать. Прогоним её по трассе. Поедешь? — спросил папа маму.
Мама, конечно, согласилась.
Раньше Оля тоже бы с радостью согласилась, но сейчас она промолчала. Она боялась — вдруг папа станет допытываться, почему она и в воскресенье хочет остаться дома.
Но папа допытываться не стал. Теперь отсутствие родителей было обеспечено.
Пароль «цветы»
— С шести часов звоним к тебе, предложил на другой день Миша. Если скажешь фразу со словом «цветы» — мы сразу собираемся. Скажешь «стена» — всё отменилось.
— Почему «цветы», можно и другое слово, например, «небо», — попробовала спорить Валя Полякова.
— В другой раз будет «небо», — согласился Миша.
Оля шла домой и думала: «Только бы не перепутать пароль».
Звонки начались через полчаса.
— Найдёнова, ну как, не пора? — заговорщицким голосом матёрого разведчика спросил Олег Саркисян.
Дома ещё никого не было, но Оля не знала, какой пароль произносить, она просто сказала:
— Рано.
Потом, почти одновременно, пришли мама с папой.
— Этот твой фильм, оказывается, из двух серий, — сказала мама, — так что ты ложись спать, нас не жди.
— А начало когда? В семь или в восемь?
— С семи часов оставляем квартиру со всеми стенами, потолком и полом в полное твоё распоряжение, — ответил папа.
Опять зазвонил телефон.
На этот раз спрашивала Лида. Она уже сидела дома у Вали и не могла дождаться узнать, когда же все соберутся.
— У меня в ответе получилось семь цветов, понимаешь, семь цветов, — сказала Оля.
Но Лида не поняла. — Почему семь?
— Ну ответ такой в моей задаче. Семь часов, то есть семь цветов.
Как раз в это время проходил мимо папа, и Оле показалось, что он весело ей подмигнул.
— Ага-ага! Всё поняла! — обрадовалась наконец Лида. — Будем в семь часов.
И вот все собрались, и можно было приступать к чтению.
Сначала читал Максим Михеев. Потом Валя. Она читала с особенным выражением, как артистка. Потом Миша. Потом Олег. Потом снова Максим.
Читали подряд страницу за страницей.
Потом стали некоторые места пропускать, потому что хотели быстрее узнать, что происходило дальше с капитаном Палтусовым и его командой.
Некоторые записи из дневника капитана Палтусова
20 июня 1911 года. Петербург.
Казалось бы, полная победа, а грустно. Десять лет я добивался этого плавания. Изучал и описывал северные берега, подавал рапорты начальству. Наконец всю последнюю зиму следил за подготовкой судна и снаряжения.
И вот — наш красавец «Святой Пётр» стоит у Николаевского моста. Ликующая публика на берегу, оркестры, жена моя родная с сыном на руках. Мы отдаём швартовы.
И кто бы знал, как в этот момент хотелось мне сбежать с капитанского мостика, перепрыгнуть пока ещё узкую полоску быстро бегущей воды, затеряться среди толпы.
Острая тоска подкатила к сердцу. Но чтобы отогнать такую же тоску от четырнадцати бравых сердец моей команды, я спрашиваю сверху:
— Боцман, кого посылал цепь драить?
Немудрёная шутка. Но подействовала.
Все заулыбались.
20 июля 1911 года. Архангельская гавань.
Первая серьёзная неприятность.
Штурман Вячеслав Михайлович, золотой человек, сломал ногу. Вокруг Скандинавии шли без него. Он руководил закупкой продуктов и угля в Архангельске.
За день до отплытия споткнуться о ящик и получить сложнейший двойной перелом кости. Как нелепо! Столько было у нас с ним совместных вечеров в мечтаниях, планах и спорах. А теперь придётся ему остаться на берегу. Врачи уверяют, что в тяжёлом климате может не срастись кость.