– Прости, – руки сами двигались по её волосам и спине, – прости, прости, прости.
Грудью я чувствовал, как текут по её щекам слёзы.
– Всё в порядке, – прошептала она, едва отдышавшись.
Я последний раз огладил её спину и, опустив руки ниже на бедра, потянул вверх, заставляя пересесть ко мне на колени. Отвёл полы одежды в стороны, чтобы коснуться уже обнажённого тела.
– Давай.
Она на секунду замерла, а затем приподнялась и стала медленно опускаться.
Я вздохнул. В каком-то смысле это было даже лучше. Порой боль тела не так страшна, как боль в сердце. Я качнул бёдрами, проверяя её реакцию. Она тихо вскрикнула, и я замер, продолжая её целовать.
– Ещё, – шепнула она.
Не потребовала, именно шепнула. Что бы это значило? Я окончательно свихнусь, разгадывая эти перепады.
Нервные вздохи скоро затихли, и она стала потихоньку двигаться мне навстречу. Она плавилась в моих руках, подставляясь под каждый поцелуй. Она больше не дрожала. Я крепче сжал руку у неё на пояснице, чувствуя, что осталось недолго.
– Как ты? – спросил я.
– Скажи.
Да чтоб ей пусто было!
– Золотко моё, – я наклонился и впился зубами в нежную кожу.
Талия протяжно застонала и обмякла. Я опустился щекой ей на грудь, наслаждаясь моментом, пониманием того, чьл её нежное тело не дрожит под моей щекой.
Потом она поила меня вином и пыталась кормить пирожными. С закрытыми глазами сам я угощаться никак не мог. Не знаю зачем, но эти минуты я вспоминал потом много раз, куда чаще, чем минуты, когда находился в ней. Она смеялась, когда я промахивался или, напротив, кусал слишком жадно, пачкаясь в креме, и слизывала его с моего носа. Я чувствовал себя идиотом, но какая разница, если на коленях у этого идиота сидело это изящное существо и смеялось. Этот смех. Я слышал его впервые и подумал, что запомню на всю жизнь…
Многие ведьмаки навсегда остаются одни, как Дайкон. Некоторые женятся на толстых трактирщицах, которым нужен в доме мужчина – всё равно какой. А у меня была Талия. Три недели, из которых вместе мы провели три дня, но всё-таки она была. Невидимая, ощущавшаяся только на вкус и на слух, а от того ещё более любимая. Я не заметил, как пролетело время, и понял, что за окном начался рассвет лишь по тому, что Тали встала и пошла тушить лампы.
– Идём, – сказала она, касаясь моей ладони своей и поднимая меня с дивана, – я провожу тебя.
И она вывела меня во двор, не говоря больше ни слова и продолжая держать мою ладонь в своей мягкой руке. Мы остановились у кэба. Шёл дождь – лёгкий и по-летнему тёплый. Откуда-то сбоку слабый ветерок приносил запахи моря. Наверняка выглядели мы очень странно – этакий герой-любовник в узких штанах и с повязкой на глазах и стройная молодая леди в каком-то халате… Или что там у неё было? Я так и не понял. Я опустил руки ей на плечи.
– Значит, ты больше не придёшь? – спросила она тихо.
Я усмехнулся, потому что ждал этого вопроса всю ночь.
– За деньги – нет.
Она вздрогнула.
– За… – она резко выдохнула.
– Если захочешь увидеться – оставь записку у Барни. Я всё ему объясню.
Не знаю, что крутилось в её голове в эти минуты. Возможно, она думала о том, что не хочет встречаться с хастлером. А может, ей просто нужно было время, чтобы открыться. Я не стал ждать. Запечатлел у неё на лбу последний поцелуй и запрыгнул в кэб.
Глава 10
Новая неделя началась с очередной ссоры. Гретхен чуть не силой выдирала из моих рук фолианты, которые я описал, и собирался отправлять Артарию.
– Да успокойтесь вы, – бросил я, кое-как отобрав у магички очередной недочитанный том, – наше дело – отыскать книги, а не выучить их наизусть.
– Ваше дело! – она ткнула в меня костлявым пальцем.
Как же она мне надоела.
– Безусловно. Вы рождены для большего.
Она наклонила голову, будто кобра перед броском, и издала звук, похожий на шипение. Делая вид, что ничего не заметил, я продолжил упаковывать книги. Тонкие пальцы легли мне на рукав, я поднял глаза и встретился взглядом с её пронзительными серыми глазами. Уверен, она хотела что-то сказать, потому что губы её дрогнули – но магичка лишь убрала руку, и я продолжил заниматься своим делом.
С того момента, когда я упаковал книги и отправил их Артарию, Гретхен перестала со мной разговаривать. Она скользила по библиотеке, как привидение, сливаясь с тенями от шкафов. Иногда брала в руки какие-то книги и свитки, но быстро теряла к ним интерес. Кажется, она впадала в то же состояние безнадёги, что было обычным и для меня.
Всё, что мы ищем – мы ищем для кого-то. А что мы получим от этого сами? Медаль за труд? Помню я медали, которые выдавали ведьмакам. И как потом их отбирали, тоже помню. Больше я на эту удочку не попадусь.
Вечером в среду у самых дверей библиотеки меня встретил Лиаро. Рядом с ним стояла уже знакомая мне девчушка. В первый раз я видел её в нормальном платье. Лиаро разорился на недорогое, но очень аккуратно сшитое зелёное платье. Рыжие волосы юной ночной бабочки, собранные на затылке, как обычно, слегка пушились, руки сжимали локоть нашего целителя.
– Нели, – голос бывшего ведьмака был сладким, как патока. Даже я бы растаял. Но Нели лишь крепче вцепилась в своего защитника. – Нели, это Трэйн.
Я кивнул и протянул девчушке руку.
– Добро пожаловать в мир живых.
Та оглянулась на Лиаро и, получив кивок в ответ, пожала мне руку. Пальчики её были маленькими и нежными. Вряд ли она когда-то занималась настоящей работой.
– Ты узнал, откуда она? – спросил я Лиаро.
Тот покачал головой.
– Пошли ко мне? – спросил он вместо ответа.
Я кивнул, так же, как и он, не желая разговаривать на улице.
Остров, где обитал Лиаро, назывался островом Памяти и был немногим престижнее моего. Так же, как и на моей улице, здесь были в основном двухэтажные доходные дома, где снимали жильё бюрократы всех мастей, не самые глупые художники и учителя. Одним словом, все те, кто не любил марать руки и был достаточно умён, чтобы работать головой за деньги.
Я редко бывал в гостях у друга просто потому, что не любил ходить в гости. Поэтому, оказавшись в его небольшой квартирке, я с неведомо откуда взявшимся любопытством разглядывал шторы из изумрудного бархата и кресла из гевеи. Обладая той же площадью, что и я, и примерно теми же деньгами, Лиаро на удивление удачно ими распорядился. Если моя квартира создавала впечатление ночлежки, то в его хотелось остаться и попить чаю. В углу стояло потрепанное пианино, которое многое объясняло – здесь же Лиаро встречал учеников. Впрочем, думаю, что если бы он обставлял дом только для себя, здесь было бы не менее уютно.
– Садись, – он ткнул пальцем на стул и повернулся к Нели. Не дожидаясь приказа, девчушка торопливо кивнула и умчалась на кухню. – Я решил назначить её своей горничной. Я бы взял её в ученицы, но мне нечему её учить. А просто девушка, обитающая в доме с незнакомым мужчиной – это довольно… странно.
– Это не странно, – я усмехнулся. – Это вполне прозрачно. Рад, что ты не сошёл с ума окончательно.
Он улыбнулся в ответ, но тут же помрачнел.
– Так что ты хотел рассказать?
Лиаро вздохнул.
– Я расспросил Нели о том, как она попала к Барни. Сам видишь, девочка домашняя. Она что-то скрывает про войну… Так мне кажется. Но говорит, что семью её убили, и я ей верю. Её спас какой-то имперский травник, который осматривал трупы, искал выживших. Травнику было далеко за пятьдесят – уже тогда. Но он взял Нели в ученицы. А с полгода назад старика обвинили… – Лиаро замялся.
– Обвинили в ведьмачестве, – закончил я за него. – Мало убили магов, теперь давайте истребим и ведьмаков.
– Ну… не совсем так. Основные суды этот лекарь пережил, и никто его не трогал. А где-то год назад нашлись охотники на его лавку, и тут же вспомнилось, что построена она на трофейные деньги. Ему угрожали, но старик не сдался. Он умер от старости или, вернее, от разрыва сердца, и всё имущество оставил Нели. А охотники за наживой тут же закончили дело, и девочка попала в долговую тюрьму. Её продали с аукциона, и за полгода она сменила трёх хозяев или больше.
Лиаро взял со стола статуэтку и покрутил в руках. Я видел, как белеют костяшки его пальцев.
– Девочка умненькая, – сказал он наконец, – хоть и запуганная. Зря не рыпалась, но и не сдавалась. Барни на фоне прошлых хозяев показался ей почти подарком, пока её не заметил… – Лиаро резко выдохнул, и я снова закончил за него:
– Кон.
– Да, – Лиаро поджал губы и поднял на меня большие зелёные глаза. – Трэйн, не пойму, зачем он так?
Я пожал плечами. Объяснить что-то Лиаро мне было бы трудно. Сам я отлично понимал жажду Дайкона, но никогда бы не стал изливать свой гнев на того, кто этого не заслужил.
– Теперь-то всё в порядке, – сказал я.
Взгляд Лиаро стал каким-то странным.
– Трэйн, не думаю, что для Нели это «в порядке».
Я непонимающе посмотрел на него.
– Её жестоко насиловали две недели. А теперь человек, который это делал, наверняка будет появляться у меня дома.
Я молчал.
– Она боится, – сказал Лиаро. – Она вроде бы мне доверяет, но больше никому.
– Ну, а от меня-то ты что хочешь? Я последний, кому стоит общаться с жертвами Империи.
– Я так не думаю, – сказал Лиаро тихо, и я поднял бровь, требуя объяснений. – Хочу, чтобы ты познакомился с ней поближе. С тобой она будет в безопасности, но ей придётся, – он помешкал, – привыкнуть к тебе. Ты будешь для неё как вакцина от внешнего мира.
Я улыбнулся и покачал головой.
– Вот это комплимент. Так меня ещё не обзывали, – я пронаблюдал, как меняется лицо Лиаро, который судорожно ищет подходящие слова. – Ладно, расслабься, Ли, если будет время, может быть. Но не уверен, что сейчас.
Я не успел закончить, когда Нели вошла в комнату с серебряным подносом в руках. Она выставила на столик рядом с нами чайник и две чашки и остановилась в полушаге, убрав поднос за спину, в ожидании нового распоряжения.