Он торжествующе улыбался, когда Джейк во все глаза разглядывал белую ванную комнату и кухню.
— Но такое место должно стоить состояние, — задумчиво проговорил он.
— Сорок долларов в месяц. Я уже подписал контракт с хозяйкой, очень приятной старой леди, которая живет наверху. Разве не красиво?
Джейк смотрел на него, на новый хорошего покроя темно-синий костюм.
— Но где ты возьмешь деньги? — спросил он.
— О чем ты беспокоишься? Я плачу за квартиру сейчас, а когда тебе удастся продать песню, ты отдашь мне. Джейк, мы не вернемся обратно в крысиную нору на Черри-стрит. Мы будем жить, как американцы.
Джейк отрицательно покачал головой.
— Я не могу позволить тебе делать это для меня… — сказал он.
— А почему бы и нет? Мы ведь друзья, верно?
— Разумеется, но… Марко, где ты взял деньги?
Юный итальянец вздохнул.
— Ну, хорошо. Я расскажу тебе. Я пошел к мисс Чартериз. По-моему, ты обычно смеялся, когда я рассказывал тебе о ней, а она… Ну, я ей нравлюсь. Понимаешь? И… хм… Ну, черт возьми, я теперь ее молодой человек.
Джейка, казалось, хватил удар:
— Ты хочешь сказать, она платит тебе за..?
— Послушай! Это наш секрет. Хорошо? Но я скажу тебе правду. Она без ума от меня. Она и стонет, и вскрикивает… она просто сходит с ума, как старая ведьма в огне. Я был у нее в гостинице и даже курил. Смотри, настоящее золото! А внутри… Это она мне дала, — он достал золотой портсигар из кармана пиджака. — Она купила его для меня у Тиффани, а я даже не курю. Настоящее золото. А посмотри внутри: «Моему юному богу — Марко». Как тебе это нравится? Она купила мне этот костюм у «Братьев Брукс», кучу рубашек, ботинки… Она просто без ума от меня! И смотри — у меня чековая книжка. Она открыла мне счет в банке. Я намерен купить два новых грузовика и буду иметь колоссальный успех. Как ты на это смотришь?
Молчание.
Марко водворил на место портсигар и чековую книжку.
— Я понимаю, о чем ты думаешь, — произнес он тихо. Я — «жиголо». И ты прав. Я этим совсем не горжусь. В. действительности, я даже, пожалуй, стыжусь этого. Но, Джейк, Бог наградил тебя талантом писать песни. И тот же Бог не дал мне практически ничего, кроме того, что женщинам нравится смотреть на меня, и я неплох для них в постели. Что же я, сумасшедший, чтобы не воспользоваться этим? И в Италии молодые люди оказывают подобного рода услуги богатым женщинам. Вот я и подумал, какого черта, Марко, ты не можешь заняться этим в Нью-Йорке и выбраться таким образом из этих трущоб.
Он как-то робко взглянул на Джейка.
— Ты… хм… мы по-прежнему друзья?
Джейк буквально давился от смеха.
— Что же тут смешного?
— По-моему, это просто замечательно, — смеялся Джейк. — Я так рад, что мы выбрались с Черри-стрит.
— Значит, ты переезжаешь вместе со мной?
— А ты как думал? Конечно, переезжаю. Я бы хотел, чтобы какая-нибудь старая богачка заплатила бы мне тоже.
Теперь они, похлопывая друг друга, хохотали оба.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Твои размышления не стоят и цента.
Бриджит О'Доннелл опиралась о металлическую ограду балкона, выходившего на Большой зал Иммиграционного центра Эллис Айленд. Она обернулась к стоявшему позади нее Карлу Траверсу.
— Я просто наблюдала за иммигрантами, — сказала она, вспоминая тот день, когда она сама проходила через Эллис Айленд и представляя, чем каждый из них будет заниматься в Америке, и придумывая миллион историй, которые они будут рассказывать своим внукам.
— Вы поужинаете со мной сегодня вечером? — мягко спросил он.
Она вздохнула.
— Доктор…
— Карл, — поправил он ее.
— Если вы не против, здесь будет «Доктор Траверс», — сказала она. — А Карл — в Нью-Йорке. Я не хочу, чтобы о наших отношениях распускали сплетни.
— Так, мы поужинаем вместе? У меня дома. Я неплохо готовлю. На самом деле.
— Вы уже достаточно долго пытаетесь затащить меня к себе домой и, похоже, единственный путь прекратить эти уговоры — согласиться. Но никаких амурных дел.
— Никаких амурных дел.
Она работала с ним на Эллис Айленд уже месяц, и Карл Траверс безнадежно влюбился в нее.
И единственное, о чем он мог думать, были именно «амурные дела».
Он жил на втором этаже красивого кирпичного дома, построенного в викторианском стиле, на Гроув-стрит недалеко от Шеридан сквер. Он снимал там квартиру из двух комнат, заполненную, если не переполненную, книгами.
— Похоже, вы любите читать? — сказала она, войдя в комнату.
— Люблю. Книги — самое важное в моей жизни после медицины. И после вас.
Он прикрыл дверь, обнял ее и начал целовать.
— Позвольте мне хотя бы снять шляпку, — запротестовала она, легонько отталкивая его.
— Бриджит, я люблю вас.
— Продолжайте, продолжайте! Если бы вы были ирландцем, я бы сказала, что вы — безграничный льстец.
Она положила шляпку на столик, он помог ей снять пальто.
— Это совсем не лесть. Находясь с вами каждый день в офисе, я…
— Т-ш-ш, — она приложила палец к губам. — Вы очень приятный мужчина, и вы мне симпатичны. Но я не хочу, чтобы вы делали из себя дурака.
Она подошла к окну.
— У вас красивый вид из окна, — сказала она, глядя вниз на Гроув-стрит. — Мне нравится Гринвич Виллидж. Это очаровательное место, здесь забываешь, что живешь в таком большом городе.
Он подошел сзади и положил руки ей на плечи.
— Вы останетесь со мной на ночь? — прошептал он.
— Что вы сказали? Я — девственница.
— Тогда выходите за меня замуж.
Она обернулась и пристально посмотрела ему в лицо.
— Вы, что, серьезно? — мягко спросила Бриджит.
— Очень.
Она подошла к маленькому столику и села на деревянный стул. Минуту она размышляла. Затем подняла на него глаза.
— Если вы заявляете это столь серьезно, — сказала она, — думаю, вам стоит знать обо мне то, что не знает никто. Поклянитесь мне, что вы будете держать это в секрете.
Он был немного озадачен.
— Ну, я полагаю…
— Никаких «полагаю». Поклянитесь.
— Хорошо, я клянусь.
Она стала нервно перебирать пальцами, вспоминая Джейми. Она так давно хотела рассказать все это кому-нибудь. И, хотя она держала Карла на расстоянии, он ей был больше, чем просто «симпатичен». Если он действительно хотел на ней жениться, тогда именно сейчас был момент, чтобы подвергнуть его любовь испытанию.
Слезы наполнили ее глаза, когда она сказала:
— В Ирландии меня разыскивают за убийство.
Глаза Главного медицинского эксперта выкатились из орбит. Он опустился на стул.
— Кого… вы убили?
— Никого. Да и не смогла бы никого убить. Но некоторые люди, с которыми я была знакома в Дингле, — они были фении, и я не смогу назвать вам их имена — задумали совершить некий акт против англичан и решили, что они выкрадут одного из английских лордов. Таким путем они надеялись заставить английское правительство принять закон о самоуправлении Ирландии. Итак, они выбрали графа Уэксфорда — он был очень богат и обладал связями. И, кроме того, они знали, что Джейми питает слабость к женщинам, и они попросили меня, чтобы я помогла им. Они поклялись, что никогда не причинят ему вреда, что не тронут и волоса на его голове, а я была настолько глупа, что поверила им. Мы с Джорджи так или иначе собирались отправиться в Америку, и я рассчитала, что это будет моим последним делом на благо старой любимой Ирландии.
— И как вы помогли им?
Она посмотрела на него несколько отстраненно.
— Только что я говорила вам, что я девственница. Это неправда. Я была любовницей Джейми.
«Счастливый Джейми», — подумал Карл Траверс.
— Дело в том, — продолжала она, — что я влюбилась в него. Конечно, он был сноб и он был высокомерен, но… ну, он хорошо знал, что надо делать в постели. Потом они выкрали его, а я оказалась здесь. А через несколько дней из газет я узнала, что они убили его.
Слезы покатились по ее щекам.
— Клянусь, я никогда бы не сделала этого, если бы я могла предположить, что они пойдут на это. Но теперь: если бы англичане поймали меня, они бы меня повесили.
Она вытерла слезы.
— Итак, теперь вы знаете, что меня разыскивают за преступление и даже знаете больше: вы еще не передумали жениться на мне?
Он встал, прошелся по комнате, встал перед ней на колени и взял ее руку.
— Если вы станете миссис Карл Траверс, — прошептал он, — вы станете американкой, и они, по крайней мере, не смогут депортировать вас.
Бриджит мигнула от удивления. Она никогда не думала об этом.
Фиппс Огден был выбран на второй срок в сенат от штата Нью-Йорк, а до этого он был партнером Дж. П. Моргана. Он занялся политикой не из жажды власти, но, как он это понимал, ради служения обществу, что являлось семейной традицией на протяжении нескольких поколений. Его отец был послом при английском дворе в первой администрации Кливленда, его дед был Государственным секретарем при Милларде Филлморе, а его пра-прадед подписывал Декларацию Независимости.
Богатела Америка — богатели и Огдены, начав с морских перевозок, а затем занявшись банковским делом. Но уже дед Фиппса сделал Огденов очень богатыми благодаря своему хобби скупать недвижимость, чем он и занимался на Манхэттене еще до Гражданской войны, когда большая часть острова была еще занята фермерскими хозяйствами. В результате Фиппс являлся теперь владельцем довольно большого куска Ист Сайда, а его реальный доход ежегодно составлял более двух миллионов долларов.
Высокий, красивый, похожий на аристократа, с серебристой сединой, хорошо одетый, благородный, может, чуточку лишенный чувства юмора, но прекрасно воспитанный, один из известнейших людей в высшем свете Нью-Йорка, Фиппс познакомился с Мод Чартериз два года тому назад в Лондоне и буквально потерял голову. Тогда еще была жива его жена — теперь же, овдовев, Фиппс в свои пятьдесят шесть вел себя, как мальчишка, с тех пор, как Мод начала свои гастроли на Бродвее.