Он кинул носок под ноги.
– Ещё я взял карточку, – робко добавил Себ.
– Какую ещё карточку? – взвился Петер.
– Папину. Она лежала рядом с его компьютером, и я подумал, что в крайнем случае он же захотел бы нас выручить, правда? Значит, надо дать ему такую возможность. А то будет обидно, если он захочет нам помочь и не сможет этого сделать. А если необходимости не возникнет, мы её ему вернём. Целую и невредимую.
– Ладно, – сердито сказал Петер. – Эту логику ты ему сам будешь объяснять. Не думаю, что он обрадуется тому, что мы спёрли его кредитку. Погоди… А пароль? На кой она нам сдалась без пароля?
– Мне кажется, я его знаю, – осторожно предположил Себ.
– Кажется?
– Ну… помнишь, на прошлой неделе папа ставил тебе на планшет блокировку по времени, чтобы ты не мог часами играть в свою «Фифу»?
– Да, было дело…
– Я как раз рядом сидел.
– Ещё бы, – ядовито отозвался Петер. – Поддакивал папочке. Давай, папа, обруби этому Петеру его «Фифу», я сам видел, как он в неё играет ночью под одеялом…
– Я такого не говорил, – возразил Себ.
– Так, мальчики, нет времени на споры. Уже пошли знаки терминала оплаты, – предупредила Изольда. – Решайте быстрее: заезжаем или разворачиваемся?
– Ну? – Петер бросил на брата суровый взгляд.
– Так вот, я видел, какой папа ввёл пароль. А мама говорит, что он ужасно ленивый и везде вводит один и тот же пароль, чтобы легче его запомнить было, и что это очень плохо, потому что хакеры когда-нибудь взломают все папины аккаунты. Так сказала мама.
– А если там другой пароль? – засомневался Петер. – Или ты неправильно запомнил цифры, которые папа вводил.
– Правильно, – успокоил его Себ.
– Ну что, рискнём? – спросил Петер Изольду.
– Давай. У нас всё равно нет других вариантов.
– А что, если пароль не подойдёт? – спросил Петер. В его голосе слышалось сильное беспокойство.
– Думаю, тогда терминал съест карточку, – предположила Изольда. – Обычно он даёт три попытки, а потом съедает её, и нужно обратиться в банк, чтобы тебе выдали новую или вернули эту, – я точно не знаю, как они поступают в такой ситуации.
– Окей, – вздохнул Петер. – Ну смотри, умненький ты наш…
Впереди показались терминалы. Их было больше десяти.
– В какой? – спросила Изольда.
– Давай туда, где написано «по карте». Остальные я вообще не знаю для чего. Какие-то специальные.
Изольда сползла с сиденья, резко нажала на тормоз, и машина, дёрнувшись, остановилась напротив терминала.
Петер протянул ей карточку и скрестил пальцы на удачу.
– Какой пароль? – обернулась Изольда к Себу.
– 7856, – сказал тот. – Я еще запомнил, что это как в таблице умножения: семью восемь – пятьдесят шесть.
– Я тебе устрою таблицу умножения… – пообещал Петер, – если пароль не подойдёт. И «теслу» ты у меня получишь. Я тебя так оттеслю, Илон Маск не узнает.
Изольда ввела пароль, подождала несколько секунд и с испуганным лицом обернулась к мальчикам:
– Ошибка. Не те цифры.
Петер схватил Себа за плечо и тряхнул:
– Вспоминай! Это точно те цифры? Может, другое что-то из умножения.
– Там точно был ответ пятьдесят шесть, – пробормотал Себ.
– Что ты вводила? – быстро спросил Петер Изольду.
– 7856.
– Давай 87.8756.
Изольда снова по пояс высунулась из окна машины и набрала код.
Шлагбаум скрипнул и пополз вверх.
– Йес! – завопил Петер. – Едем быстрее!
– Погоди, карточку заберу… И чека почему-то нет… – медлила Изольда.
– Фиг с ним, с чеком, поехали, пока эта чёртова палка обратно не опустилась, – взмолился Петер.
И они тронулись.
Вскоре мост остался в нескольких километрах позади, а впереди справа они заметили огромную жёлтую букву «М».
19. Утро
– Уже полшестого, – сказала Изольда. – Ночь заканчивается. Сколько нам ещё ехать, Петер?
– Карта показывает двести километров. Значит, нашими темпами где-то часа четыре. Может, пять. Главное, чтобы эти ребята не позвонили в полицию, – очень уж странно они на нас смотрят.
Девушка, которая принесла заказ, и правда о чём-то перешёптывалась с уборщицей, бросая в их сторону подозрительные взгляды.
– Ничего удивительного, – сказала Изольда. – Трое детей среди ночи, одни, без родителей. Дайка я их успокою.
Она подозвала девушку к их столику.
– Скажите, а до острова Морс нам ещё долго ехать? Мы тут поспорили на десять крон, Мадс говорит, что за два часа доедем, а мне кажется – нет. А папу неохота будить, он прилёг в машине хоть немного вздремнуть. Пусть поспит. Ему ещё рулить. – Она посмотрела на официантку широко раскрытыми невинными глазами.
Та сразу успокоилась, и подозрительность исчезла из её взгляда.
– А, вот оно что. Теперь понятно. А мы уже не знали, что и думать… – сказала она с облегчением.
– Ну так как насчёт двух часов, домчимся? – спросил Петер.
– Нет, парень, ты проиграл, – весело ответила девушка и отошла от столика.
– Зачем ты сказала, что меня зовут Мадс? – спросил Петер.
– На всякий случай. Ни к чему им знать наши настоящие имена. Мало ли что.
– Правильно, – поддакнул Себ. – Шпионы в фильмах всегда используют вымышленные имена, чтобы их не нашли.
– А ты помалкивай, математик, – одёрнул брата Петер. – Эйнштейн.
– А точно! Давайте при посторонних звать Себастьяна Альбертом.
– Почему Альбертом? – спросил Петер.
– Так звали Эйнштейна, – объяснила Изольда.
– Ладно, я не против звать этого маленького засранца Альбертом, если тебе так нравится, – согласился Петер.
– И я не против, – высказал своё мнение Себ.
– А тебя никто не спрашивал, – огрызнулся Петер.
– А как назовём меня? – игриво поинтересовалась Изольда, когда они шли к припаркованной машине.
– Изабелла, – быстро сказал Петер.
– Ты опять?! – обернулась она к нему.
– А что? – начал оправдываться Петер. – Красивый лёд. Красивая льдинка. Ты же красивая, – заискивающе сказал он.
– Хорошо, прощаю, – погрозила она ему пальцем. – Но чтоб больше никаких шуток над моим именем, понял?
– Так точно! – ответил Петер, вскинув руку к виску.
– То-то же. Ладно, пусть будет Изабелла. Я не привередливая в именах.
И она осторожно залезла на мешок с углем, который уже всё-таки прорвался в нескольких местах.
– Надо бы его чем-нибудь заменить, – предложил Петер.
– Давайте на заправке купим дрова, – сказал Себ. – Они, конечно, жёсткие, но мы постелем сверху куртку.
– А ты не дурак, Эйнштейн, новое имя на пользу твоей соображаловке, – похвалил брата Петер. – Я схожу куплю. Нам ведь ещё не пора заправляться? – спросил он.
– Ещё больше чем полбака, – ответила Изольда.
– Тогда лучше не здесь. Потом что-нибудь придумаем. Если повезёт, может, и без заправки обойдёмся, – сказал Петер. – А то боюсь – попадёмся. А так скажу, папа за дровами послал, в машине сидит.
Он ушёл и через несколько минут вернулся с сеткой полешек.
Они положили угли в багажник, и Петер помог Изольде забраться на маленькую вязанку.
– О, так я даже стала выше, – сказала Изольда. – Ничего, вполне даже удобно. Только до педалей теперь вообще не достаю. Это минус.
Пришлось сетку порвать, часть дров бросить на заднее сиденье, а из остальных соорудить настил нужной высоты.
– Во, оптимально, – сказала наконец Изольда. – Всё, можем ехать.
И они покатили дальше – через Фюн, мимо Оденсе, в котором родился Андерсен, в сторону Фредериции, потом через пролив Малый Бельт, который, к счастью, в отличие от своего большого собрата, оказался бесплатным, и дальше на северо-запад, по сорок пятой трассе, сначала на Хернинг, а потом, когда Хернинг остался позади, на Хольстебро. В одном месте им пришлось переезжать мост, который сводился и разводился, причём ночью его не сводили вообще, и они порадовались, что не потеряли время, потому что проехали по нему, когда уже было светло. Изольде пришлось надеть очки, и она жаловалась, что в них ей ещё больше хочется спать. Петер купил на заправке, помимо дров, несколько баночек энергетических напитков, и Изольда выпила их уже почти все. Оставалась последняя на всякий случай.
Наконец они добрались до местечка Вестервиг, и Петер предложил свернуть с шоссе на просёлочную дорогу.
– Здесь туристы, судя по тому, что пишут в Сети, снимают домики, – сказал он. – Тут куча немцев, и мы не вызовем подозрения. Мало ли, родители дрыхнут или смотрят телик, а мы пошли к морю.
Они проехали около километра по грунтовой дороге и оказались на высоком крутом берегу, под которым беспокоилось Северное море.
– Теперь поспи, – сказал Петер, заботливо устраивая Изольду на заднем сиденье, – а мы с Эйнштейном пойдём искать камень, похожий на чёрного баклана. Это пропуск на паром, если этот паром, конечно, придёт.
– А ты?
– Я подремал, пока ты рулила. Себ вообще выспался.
– А он может не прийти? – спросила Изольда, засыпая. – Паром.
– Смук говорил, что всё зависит от того, кто его ждёт. Если он тебе очень нужен, то он обязательно придёт.
– Мне очень нужен… – пробормотала Изольда уже во сне.
Петер аккуратно прикрыл дверцу машины.
– Ну что, пошли. Стемнеет уже… – он бросил взгляд на монитор смартфона, – меньше чем через пять часов. Надо поторапливаться. Ищем вот такую птицу…
Он показал Себу несколько фотографий чёрного баклана, в разных ракурсах: сидящего и летящего.
– Должен быть камень какой-то такой формы. Сам не знаю. Смотри внимательно, – может, нам повезет. У меня, предчувствие, что камень сам должен найти нас, а не мы его, – сказал Петер.
И они полезли вниз по крутому склону – туда, где вода выбрасывала на песчаный берег тысячи, сотни тысяч, миллионы и миллиарды камней разной формы и цвета.
20. Поиски камня
– От папы семнадцать упущенных вызовов, – вздохнув, сказал Петер, когда они спустились к воде.
– Позвони ему, – предложил Себ. – Скажи, что мы пошли прогуляться.