– Получается, так, – подтвердил Смук. – Прости, Петер, я тебя ещё даже не поблагодарил. Кстати, раз уж мы заговорили о благодарности: когда у тебя ближайший турнир по боулингу?
– Завтра… – вздохнул Петер. – Мы играем по пятницам и субботам. Хотя что значит «мы»? Они играют, а я сижу смотрю, какие они крутые. Ослы.
– Он гнался за Изольдой, чтобы как следует напугать её пауком… – начал Себ.
– Не пауком, а сенокосцем, – буркнул Петер.
– Сенокосцы не перестают быть пауками только потому, что ты не в курсе, что они пауки, – занудным тоном произнёс Себ. – И Изольду стукнула проезжающая машина. Ну не сбила, конечно. Так, поддала по заднице бампером. А она… я имею в виду Изольду, а не машину… нравится Бертраму, который капитан их команды по боулингу и решает, кто играет, а кто нет. Понятно?
– Не очень, – честно признался Смук. – Но мне кажется, я могу тебе помочь. Как и наши предки, мы умеем исполнять желания, хотя пользуемся этим нечасто. Но ты меня спас, и я буду рад тебя выручить.
– Ты можешь сделать его суперским игроком в боулинг? – У Себа отвисла нижняя челюсть. – Тогда сделай и меня тоже! А то я не нравлюсь девочкам.
– Девочкам ты не нравишься, потому что ты занудный «ботаник», не выпускающий книжку из рук, – не преминул уколоть брата Петер.
– Не ссорьтесь, – миролюбиво произнёс в шкафу Смук. – Дело в том, что я не могу сделать из тебя другого человека, Петер, мы же не волшебники, мы гнолли, подземные духи, и я не могу сделать тебя отличным игроком, этого ты должен добиться сам путём тренировок. Но я могу какое-то время побыть твоим шаром, чтобы твои друзья вернули тебя в команду.
– Они мне не друзья, эти ослы… – буркнул Петер.
– А ты особенный шар, да? – с искоркой любопытства в глазах спросил Себ. – Ты делаешь страйки, правда? Ты самый что ни на есть волшебный шар, который никогда не промахивается? Это круто…
– Но почему? – спросил Петер. – Зачем тебе это? Я имею в виду – быть шаром? Ты же сказал, что вы, гнолли, живёте на острове, и там, наверное, хорошо, на вашем острове. Что подземному духу делать в мире людей?
Смук вздохнул и попросил задёрнуть шторы на окнах.
Себ быстро выполнил его просьбу. В комнате стало совсем темно.
Тогда Смук наконец открыл вторую дверцу и выбрался наружу.
– Дело в том, что…
И он рассказал, как стал шаром для боулинга. Чёрным с золотой полосой.
10. Стор и Брун
Но начал Смук очень издалека, с тех древних времён, когда предки гноллей, гномы и тролли, из-за наводнения оказались на загадочном острове. Этот остров находится в Северном море, не так и далеко от датского побережья, а загадка его в том, что он словно не присутствует в реальном мире. Это остров-невидимка, его не видно ни с суши, ни с кораблей, и люди никогда не высаживаются на нём, потому что попасть туда можно только ровно в полночь на чёрном пароме, но никто, кроме гноллей, не знает, откуда отходит паром. А если вдруг кто-то случайно и наткнётся на него, то у него не будет пропуска, который нужно предъявить паромщику: камня в форме чёрного баклана. Ведь они сами, гнолли, летают на остров на чёрных бакланах, а паромом пользуются в исключительных случаях, когда нужно перевезти что-то тяжёлое.
Остров как был в те времена тропическим, так им и остался. Климат на нём не меняется уже сотни тысяч лет. На нём до сих пор обитают динозавры, – правда, им пришлось уменьшиться в размерах, иначе бы им просто не хватило места на острове. И теперь они величиной с собаку или кошку. Гнолли зовут их заврами и охотятся с ними, как с собаками. К тому же завры могут защитить от хищников, которых на острове тоже немало. Только не от гигантского кугуара, гнолли ещё называют его горным львом. Остров гноллей не очень большой, но горы там самые настоящие. Кугуары спускаются с гор каждую ночь, и тогда никому нет от них пощады. Это безжалостные и очень сильные кошки. Если бы не они и не ядовитые змеи, жизнь на острове была бы совсем беззаботной.
Поначалу тролли и гномы не любили друг друга, враждовали и поделили остров пополам. Даже теперь можно в разных местах острова обнаружить остатки каменной стены, которую они возвели тогда, чтобы отгородиться друг от друга.
– Это как Великая Китайская стена? – спросил Себ, который как раз читал Книгу рекордов Гиннесса про разные рекорды и великие достижения. – Она почти девять тысяч километров длиной. Китайцы построили её, чтобы защититься от хунну – кочевников, живших к северу от Китая.
– У тебя не голова, а помойка, Себ, – сказал Петер. – Её бы помыть внутри, а то ты только волосы моешь, а внутри скапливается всякий мусор. Не перебивай Смука, мне не терпится услышать, чем всё закончится. Я сейчас понял: я не люблю читать, но люблю слушать истории.
– Тогда ты можешь слушать аудиокниги, – предложил Себ.
– Не, там всё слишком подробно. Они, по сути, ничем не отличаются от бумажных, которые нужно читать самому. Весь драйв пропадает, пока дойдёшь до интересного места. Вот если бы делали такие аудиокнижки, где кратенько пересказывается основное! Вот Смук же рассказывал интересно про свой остров, пока ты не влез. Я аж заслушался. Валяй дальше, Смук! Что потом было? Началась война между троллями и гномами?
Смук сказал, что война бы непременно началась, всё уже к тому шло… Но тут один из молоденьких троллей, Стор, решил побраконьерить и потихоньку пробрался на территорию гномов.
– Ха, потихоньку пробрался, скажешь тоже. Тролли – огромные, ростом с дерево! – не удержался Петер.
– Напрасно ты так думаешь, – возразил Смук.
– Я не думаю, я своими глазами видел в фильме, в этом… про Гарри Поттера.
– Не знаю никакого Гарри, – продолжил Смук, – только тролли бывают очень разные. На нашем острове жили лесные тролли, они ростом с тебя, даже поменьше, с Себа, скорее. И главное, они умели превращаться, менять свой облик. Мы, к сожалению, утратили эту способность. Когда кровь троллей и гномов смешалась, их потомки уже не могли превращаться в зверей или растения.
– А как это произошло? – хором спросили Петер и Себ. – Ты сказал, что их кровь смешалась. Как такое может быть?
– Просто дослушайте до конца, и всё узнаете, – негромко произнёс в темноте комнаты Смук. – Так вот, Стор перебрался через стену и решил половить форель в речке неподалёку. Дело в том, что он очень любил рыбу, а в его поселении не было ни одного водоёма. Можно было, конечно, пойти на берег моря, где тролли обычно рыбачили, но там форель не водилась, она пресноводная. А у гномов в речушке форели было хоть отбавляй, и место было безлюдное.
– И его сцапали? – ахнул Себ.
– Что значит сцапали? – спросил Смук, который не знал этого слова.
– Ну, поймали. Взяли в плен, – пояснил Петер.
– Можно сказать, что его взяли в плен, да, – задумчиво произнёс Смук. – Только не в такой плен, как вы подумали.
– А в какой? Он попал в ловушку или в капкан?
– Такое, кстати, запросто могло случиться, – согласился Смук. – Гномы – большие мастера расставлять западни. Но ему повезло, он миновал все ямы и ловушки. Почти все. Моя прабабушка, рассказывавшая мне эту историю, как я теперь рассказываю её вам, любила повторять на этом месте, что он попал в самую волшебную и коварную из всех существующих на свете ловушек.
Себ округлил глаза, пытаясь угадать, куда угодил Стор.
– Дело в том, – продолжал Смук, – что на речке он встретил Брун, которая пришла постирать одежду.
– Ночью постирать? – фыркнул Петер.
– А когда же ещё? – удивился Смук. – Днём гномы живут под землёй.
– Они тоже не переносят солнечного света? Как и вы? – спросил Петер.
– О, для них солнечный свет был гораздо большей бедой, чем для нас. Я уже говорил, что мы утратили способность превращаться, зато приобрели способность существовать в полумраке. Я вполне могу выносить лунный свет, если луна светит не слишком ярко.
– И кто была эта Брун? – спросил Себ. – Гномиха?
– Мы не говорим «гномиха», – поправил его Смук. – Это звучит обидно. Мы говорим «девушка-гном».
– Она была красивая, как ты? – спросил Петер.
– Нет, в те времена ещё не было красивых гноллей. Собственно, вообще ещё не было гноллей. Они появились как раз благодаря Стору и Брун. Но мы ведь сейчас говорим о красоте в вашем, человеческом, понимании. Они были оба молоды и красивы по-своему, так, как гномы и тролли понимали красоту. И хотя гномы считали троллей уродливыми и, наоборот, тролли считали гномов крайне непривлекательными внешне, какая-то искра пробежала между ними, и они…
– Запали друг на друга! – ахнул Себ.
– Влюбились друг в друга, – пояснил Петер, почувствовав удивление Смука в нависшей паузе.
– Да, мы привыкли использовать это слово. Хотя, как вы уже успели заметить, мы, гнолли, хоть и говорим на разных языках, не всегда понимаем все слова. Нам не хватает практики. Всё-таки не часто удаётся пообщаться с живыми людьми.
– А что, вы общаетесь с мёртвыми? – осторожно спросил Себ.
– Нет, просто я так выразился, – поспешил успокоить мальчика Смук.
– Ты остановился на том, что Стор, сунувшись на речку, чтобы половить чужой рыбки, наткнулся там на гноми… на девушку-гнома, и…
– И…
Смук продолжил рассказывать свою историю, хотя время было уже позднее и пора было укладываться спать, но кто же ляжет спать в такой удивительный вечер, когда случайно найденный рядом с дорогой шар для боулинга превращается в гнолля, рассказывающего истории про загадочный остров, которого не видно ни с земли, ни с проплывающих кораблей.
11. Немного Шекспира
– Как вы уже поняли, – продолжал свою историю Смук, – мы, гнолли, не умеем читать, да и хранить книги под землёй – дело непростое, практически невыполнимая задача. Они отсыревают, бумага покрывается плесенью. К счастью, природа наделила нас великолепной памятью, мы далеко не так забывчивы, как люди. Поэтому вместо книг мы рассказываем истории, переходящие из поколения в поколение, некоторым из них, как истории о Сторе и Брун, уже тысячи лет, но мы знаем её в мельчайших подробностях. Бабушка говорит, что кто-то из гноллей рассказал её одному англичанину, жившему несколько веков назад, и англичанин даже записал её, и потом её показывали в театре. Правда, бабушка расстраивалась из-за того, что он поменял имена, зачем-то назвал парня Ромео, а девушку – Джульетта. Конечно, в его