– Хочешь обыскать меня? Валяй. Только откуда фараоны могут знать цену? И детали денежного перевода?
– Не сомневаюсь, что ФБР может отследить все что угодно.
– Если бы им было известно все, что знаю я, они бы просто арестовали тебя, Оскар. Расслабься, никто тебя не арестует. И меня тоже. Видишь ли, Оскар, мы оба не можем обратиться в полицию, потому что по уши виновны, и нам грозит многолетний срок в федеральной тюрьме. Но этого не случится.
Оскару очень хотелось ему поверить, и он даже почувствовал некоторое облегчение. Однако было очевидно, что до развязки еще далеко. Глубоко вздохнув, он признался:
– У меня нет рукописей.
– Тогда где они?
– А почему вы их продали?
Дэнни положил ногу на ногу и расслабленно откинулся на спинку старого стула.
– Я застремался. ФБР схватило двух моих друзей на следующий день после кражи. Мне пришлось спрятать добычу и покинуть страну. Я выждал сначала один месяц, потом другой. Когда все успокоилось, я вернулся и связался с дилером в Сан-Франциско. Тот сказал, что знает покупателя, какого-то русского, который готов заплатить десять миллионов. Это была ложь. На самом деле он обратился в ФБР. Мы договорились о встрече, на которую я должен был принести одну рукопись в качестве доказательства, но ФБР устроило там засаду.
– А как вы узнали?
– До встречи с дилером мы поставили его телефоны на прослушку. Мы отличные профессионалы, Оскар, умеем ждать и все продумывать. Поскольку ситуация была критической, нам снова пришлось покинуть страну и дождаться, пока все уляжется. Я знал, что ФБР располагает описанием моей внешности, так что мне пришлось отсиживаться за границей.
– Мои телефоны прослушиваются?
Дэнни кивнул и улыбнулся:
– Только стационарные. Мы не могли подключиться к мобильнику.
– И как же вы на меня вышли?
– Я отправился в Джорджтаун, где в конечном итоге связался с твоим старым приятелем по имени Джоэл Рибикофф. Нашим посредником. Я не доверял ему – в таком деле доверять нельзя никому, – но мне позарез требовалось скинуть рукописи.
– Мы же никогда, понимаешь, никогда не должны были встретиться!
– Да, предполагалось именно так. Ты перевел деньги, я доставил товар, после чего снова исчез. Но теперь я вернулся.
Хрустнув костяшками пальцев, Оскар попытался взять себя в руки.
– А что с Джоэлом? Где он сейчас?
– Его больше нет. Он умер жуткой смертью, Оскар, и это было ужасно. Но перед смертью он дал мне то, что я хотел. Тебя.
– У меня нет рукописей.
– Ладно. И что ты с ними сделал?
– Что-что… Продал. Избавился от них как можно быстрее.
– Так где они, Оскар? Я их все равно найду, а путь к ним уже обагрен кровью.
– Я не знаю, где они. Клянусь!
– Тогда у кого они?
– Послушайте, мне надо подумать. Вы сказали, что умеете ждать. Просто дайте мне немного времени.
– Что ж, будь по-твоему, но через сутки я вернусь. И не делай глупостей вроде попытки сбежать. Исчезнуть тебе не удастся, а если попытаешься, то сильно пожалеешь. Мы – профессионалы, Оскар, и не тебе с нами тягаться.
– Я не собираюсь никуда сбегать.
– Через двадцать четыре часа я вернусь за именем. Ты мне его назовешь – и можешь оставить деньги себе и продолжить жить, как прежде. Я никому не скажу. Даю слово.
Дэнни поднялся и вышел из кабинета. Оскар смотрел на дверь, прислушиваясь к удалявшимся по лестнице шагам. Затем послышался звук открывающейся входной двери, звякнул колокольчик, и дверь тихо затворилась.
Закрыв лицо руками, Оскар с трудом удержался от рыданий.
Дэнни ел пиццу в баре отеля в двух кварталах от книжной лавки, когда зазвонил его сотовый. Было почти девять вечера, и звонка он ждал давно.
– Слушаю, – сказал он, оглядываясь по сторонам.
В баре почти никого не было.
– Задание выполнено, – доложил Рукер. – Я поймал Джазика в лифте, и мне пришлось его слегка пристукнуть. Вообще-то даже очень прикольно. Доставил ему сообщение, и все прошло просто замечательно. С Петроселли оказалось посложнее, потому что он задержался на работе. Около часа назад я остановил его на парковке возле офиса. Напугал до смерти. Слюнтяй. Сначала отрицал, что был адвокатом Марка Дрисколла, но быстро признался. Применять силу не пришлось, хотя я едва удержался.
– Свидетели?
– Никого. Ушел незамеченным.
– Отличная работа. Где ты сейчас?
– В пути. Буду на месте через пять часов.
– Поторопись. Завтра должно быть весело.
Рукер вошел в книжный магазин за пять минут до шести и сделал вид, что копается в книгах. Других клиентов не было. Оскар нервно копошился за прилавком, не спуская глаз с посетителя. Ровно в шесть он сказал:
– Извините, сэр, но мы закрываемся.
В этот момент вошел Дэнни, закрыл за собой дверь и повесил табличку «Закрыто». Взглянув на Оскара, он показал на Рукера:
– Он со мной. – После чего поинтересовался: – Тут есть кто-нибудь еще?
– Нет. Все ушли.
– Отлично. Оставайся на месте!
Дэнни подошел к Оскару и остановился на расстоянии вытянутой руки. Рукер последовал его примеру. Они молча смотрели на него, и никто не двигался. Наконец Дэнни произнес:
– Хорошо, Оскар, у тебя было время подумать. Что ты решил?
– Вы должны пообещать мне, что никому про меня не расскажете.
– Я никому ничего не должен, – рявкнул Дэнни. – Но я уже говорил, что никто никогда не узнает. И какой мне резон выдавать тебя? Мне нужны только рукописи, Оскар, и все. Скажи, кому ты их продал, и мы больше не увидимся. Но если ты соврешь, ты знаешь, что я вернусь.
Оскар знал. Оскар верил. В тот ужасный момент он хотел только одного – навсегда избавиться от этого парня. Закрыв глаза, он признался:
– Я продал их торговцу по имени Брюс Кэйбл, которому принадлежит хороший книжный магазин на острове Камино, штат Флорида.
Улыбнувшись, Дэнни спросил:
– И сколько он заплатил?
– Миллион.
– Отличная работа, Оскар. Неплохой навар.
– А сейчас не могли бы вы уйти?
Дэнни и Рукер смотрели на него, не шевелясь. В течение долгих десяти секунд Оскар не сомневался, что пробил его последний час. Сердце гулко стучало в груди, а в легких не хватало воздуха.
Затем они повернулись и, не говоря ни слова, вышли.
Глава 6Легенда
Оказаться внутри «Прованс Ноэль» было все равно что попасть на страницу одной из красочных книг Ноэль. Первый зал заставили деревенской мебелью, шкафами, комодами, сервантами и креслами, удобно расположенными на полу, вымощенном старинной каменной плиткой. На приставных столиках у стен были расставлены старые кувшины, горшки и корзины. Гипсовые стены персикового цвета украшены канделябрами, подернутыми дымкой зеркалами и выцветшими портретами давно забытых баронов и членов их семей. Ароматические свечи наполняли помещение густым ароматом ванили. На деревянно-гипсовом потолке висели разные люстры. Откуда-то из скрытых динамиков тихо звучала классическая музыка. В боковой комнате Мерсер восхитил длинный узкий стол для дегустации вин, накрытый для обеда и уставленный тарелками и посудой желтого и оливкового цветов – излюбленной цветовой гаммы деревенской посуды Прованса. На стене возле окна стоял стол для письма – чудесный образец прованского антиквариата, который по плану ей «ужасно захочется приобрести». По словам Элейн, он предлагался за три тысячи долларов и идеально подходил для их целей.
Изучив все четыре книги, написанные Ноэль, Мерсер легко ориентировалась в выставленных на продажу предметах. Она с восхищением разглядывала стол для письма, когда в зале появилась Ноэль.
– Здравствуйте, Мерсер. Какой приятный сюрприз! – Она приветствовала ее, чмокнув в обе щеки, как принято у французов.
– Тут просто восхитительно! – призналась Мерсер почти с благоговением.
– Добро пожаловать в Прованс. Ищете что-то конкретное?
– Да нет, просто зашла посмотреть. Мне ужасно нравится этот стол. – Она, дотронулась до столика. В книгах Ноэль таких было по крайней мере три.
– Я нашла его на рынке в деревне Бонье, неподалеку от Авиньона. Вам обязательно нужно такой иметь. Он отлично подходит для вашей работы.
– Сначала надо, чтобы мои книги покупали.
– Пойдемте, я вам все покажу.
Взяв Мерсер за руку, она провела ее по залам магазина, заполненным мебелью из ее книг. Они поднялись по элегантной лестнице с белыми каменными ступенями и коваными железными перилами на второй этаж, где Ноэль скромно продемонстрировала свои запасы – еще больше шкафов, кроватей, комодов и столов, каждый из которых имел свою историю. Она так любовно рассказывала о своей коллекции, что, похоже, не хотела расставаться ни с одним из ее предметов. Мерсер обратила внимание, что ни на одном из предметов мебели на втором этаже не было ценников.
Маленький кабинет Ноэль располагался внизу в задней части магазина, а рядом с дверью стоял небольшой столик для дегустации вин с откидной торцевой крышкой. Пока она рассказывала о нем, Мерсер задумалась, есть ли во Франции столы, которые не использовались для дегустации вин.
– Давайте выпьем чаю, – предложила Ноэль и жестом пригласила сесть.
Мерсер села на стул возле стола, и они болтали, пока Ноэль кипятила воду на маленькой плитке рядом с мраморной раковиной.
– Я буквально влюбилась в стол для письма, – призналась Мерсер, – но боюсь даже спросить, сколько он стоит.
– Для вас, дорогая, специальная цена, – улыбнулась Ноэль. – Для всех он стоит три тысячи, но вам я отдам за половину этой суммы.
– Для меня все равно дороговато. Можно я подумаю?
– А на чем вы пишете сейчас?
– На маленьком столике для завтрака на кухне. За ним открывается вид на океан. Но вдохновения от этого не прибавляется. Не знаю, в столе дело или в океане, однако слова никак не укладываются в строки.
– А о чем роман?
– Пока трудно сказать. Я пытаюсь начать новый, но пока похвастаться нечем.