Великобритании, то вообще бы не переживал – там-то не водятся акулы-людоеды. По пути на остров Ануман заверил их, что хотя в тайских водах порой замечают тигровых и тупорылых акул, они предпочитают держаться глубины. Вот только он не пояснил, насколько глубокой должна быть глубина.
– Дэнни! – Размахивая руками, к нему мчится Джефферс. – Раз уж ты собрался в старый лагерь, можешь заглянуть в лодку и поискать рыболовные крючки и леску?
– В лодку Анумана, ты имеешь в виду?
– Ага. Я собираюсь поставить ловушки для животных, а Мэг хочет порыбачить.
– Но… там до сих пор Ануман…
Джефферс пожимает плечами:
– Ничего страшного, Дэн. На нем брезент.
– Но он…
– Просто зажми нос. Давай, сделай это – если не для остальных, то хотя бы ради нее. – Джефферсон кивает в сторону Онор, которая сидит у пальмы, закрыв глаза. – Ей нужна нормальная еда.
– Ладно, ладно, загляну.
– Ты крут!
Дэнни воинственно стучит себя кулаком в грудь и мысленно подбадривает: «Ты справишься». Затем заходит глубже в воду и начинает плыть. Приходится противостоять агрессивному течению, которое пытается швырнуть пловца в скалы. Справившись с трудностями, он наконец выплывает на мелководье, опускает ноги на мягкий мелкий песок и выходит из моря.
Сперва Дэнни направляется в старый лагерь. От наскоро сколоченных хижин – деревянных каркасов с крышами и матрасами из банановых листьев – осталось лишь две груды хлама. Братья разгромили лагерь. Дэнни стискивает зубы, изнутри поднимается волна ярости. Тупые сволочи.
Он осматривает лагерь в поисках солнцезащитных очков Онор и наконец замечает их в песке. Они сломаны: оторвана ручка и разбито стекло. Сделав глубокий вдох, Дэнни заставляет себя взглянуть на лодку – на брезент, прикрывающий мертвого проводника, и на выглядывающие из-под него грубые ступни Анумана…
Стоп. Ступни?
Дэнни моргает и хмурится, пытаясь понять, почему голые ноги проводника его встревожили. Вспыхивает воспоминание из микроавтобуса, на котором они ехали к лодке: перекрывая шум за окном, Ануман давал им советы.
– Не ходите босиком!
Когда они собрались в вестибюле отеля в шортах и шлепанцах, один только Джефферсон, в бежевых ботинках и штанах, заработал от гида похвалу.
Когда они рубили деревья в джунглях, на Анумане определенно были ботинки, поскольку он отчитал Дэнни за работу в шлепанцах.
– Вдруг топор отрубит тебе пальцы на ногах?
– Тогда я куплю обувь поменьше!
Майло рассмеялся, а Ануман неодобрительно защелкал языком и покачал головой. Именно тогда Дэнни заметил его обувь: ботинки, старые и потертые, тем не менее чертовски крепкие.
Однако теперь Ануман босой. Разулся перед смертью? Дэнни не припоминает, чтобы он вообще снимал ботинки, разве что перед сном. В голове вспыхивает мрачная мысль. После инцидента с пауками он обвинил в произошедшем Джефферсона из-за обнаруженных следов ботинок. Однако теперь невиновность друга очевидна: его фобия тоже воплотилась в жизнь, когда он упал со скалы. Значит, кто-то другой снял с Анумана ботинки и прошелся в них по песку, пытаясь подставить Джефферсона? Но зачем? Чтобы настроить их друг против друга, намеренно раскалывая и так не слишком сплоченную компанию?
Глава 23Джесси
– Ты точно справишься? – Стоя в воде в одном нижнем белье, я бросаю взгляд на Майло, на котором только шорты до колен. Все наши вещи, в том числе купальники и плавки, остались в рюкзаках на поляне. Желудок отяжелел и раздулся от фруктов, которыми мы объелись, однако в крови бурлит адреналин. – Плыть далеко, ты можешь не осилить.
– Ничего, я в довольно неплохой форме для того, кто провел половину каникул на надувном фламинго в бассейне.
Я фыркаю и спрашиваю:
– Готов?
Не теряя более ни мгновения, Майло ныряет и начинает плыть. Я тоже прыгаю, наслаждаясь ощущениями, которые дарит прохладная вода. Минут пять мы плывем ровным кролем вдоль берега, когда Майло вдруг сбавляет темп и поднимает голову.
– Все нормально? – спрашиваю я.
– Ага, – усмехается он, тяжело дыша. – Просто даю тебе возможность меня догнать.
– Догнать? Я все это время плыла рядом с тобой и уже обогнула бы половину острова, если бы двигалась в своем темпе!
– Если серьезно, – он прижимает руку к груди, – не знаю, как ты раньше плавала для удовольствия. У меня сейчас сердце остановится.
– Тогда давай помедленнее. Спешить ведь некуда?
– Пожалуй.
Несколько минут мы плывем в тишине. Палящее солнце припекает головы, над нами с пронзительными криками кружат чайки. С моря берег смотрится сказочно – белое золото песка, обрамленное изумрудной зеленью джунглей. Ануман упоминал, что владелец сдает остров в аренду и для свадеб. Однако я с трудом представляю на берегу невесту в белом платье под ручку с нарядным женихом.
– Майло? – Он переворачивается на живот и переходит на ленивый брасс. Вода успокаивает, и я чувствую себя более расслабленной, чем когда-либо за долгое время. И храброй. – Можно задать тебе вопрос?
– Конечно.
– Ты скучаешь по своей девушке?
– Чего? – Он недоуменно косится на меня.
– По Белле. Ты по ней скучаешь?
– Она не моя девушка.
– Без разницы. Так что, скучаешь?
Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, его карие глаза отливают медью в жарком полуденном солнце.
– Почему ты спрашиваешь?
– Просто так. – Я опускаю лицо в воду и кролем вырываюсь вперед.
И зачем я только подняла эту тему? Опять принялась за старое – мучить себя? Какого ответа я ждала? «Ну конечно, не скучаю. Ведь мне нравишься ты».
Я мысленно встряхиваюсь. Какой глупый вопрос! Это все некая частичка внутри, которая отказывается верить, будто произошедшее между нами на пляже было не простой дружеской поддержкой. Глупая частичка. Очень, очень глупая.
Я мчусь вперед, пока не выдыхаюсь, затем переворачиваюсь на спину, закрываю глаза и позволяю солнцу согреть лицо.
– Эй, ты! Человек-амфибия! – Голос Майло прорывается сквозь залитые водой уши. – Ты меня убить пытаешься?
Я с ухмылкой наблюдаю, как он приближается ко мне наполовину по-собачьи, наполовину кролем. Доплыв, он закатывает глаза.
– Здрасьте! Как бы между прочим, не все тут олимпийские пловцы.
– Хочешь передохнуть?
Мы миновали примерно четверть пути вокруг острова, и посреди джунглей открылась крошечная бухта.
– Определенно. – Майло высовывает язык и дышит по-собачьи. – Пить хочу. Надо было взять с собой воды.
– Можно поискать манго. – Я указываю на деревья у края бухты.
Он кивает:
– Годится.
Выбравшись на сушу, мы падаем на песок, слишком измотанные, чтобы тащиться в джунгли за водой или фруктами. Несколько минут мы молча отдыхаем, затем живот Майло громко урчит, и я смеюсь.
Он перекатывается на бок и глядит на меня:
– Что ты первым делом закажешь, когда мы вернемся в отель?
– Гигантский бургер, картошку фри, луковые кольца и шоколадный молочный коктейль.
– Ты даже не раздумывала!
– Я уже несколько дней мечтаю о нормальной еде.
– Аналогично. Я собираюсь съесть ведро тайского зеленого карри.
Мы снова погружаемся в непринужденное молчание, я рассеянно разгребаю песок.
– Джесси?
– А?
– За нами ведь приедут?
– Родители?
– Ага.
Я поворачиваюсь к нему:
– Ты сомневаешься?
– Ну, я почти уверен, что наши предки начнут переживать, если мы опоздаем хотя бы на пару часов. Только вдруг они не смогут нас найти?
– Обязательно найдут.
– Думаешь?
– Конечно, – быстро произношу я, пока меня не подвел голос.
По правде говоря, я тоже боюсь. Мне даже думать страшно о том, как отреагируют мои родители, когда мы не вернемся в должное время. Они и так через многое прошли, поэтому начнут представлять худшее и… Я устремляю взгляд на море, сосредоточенно смотрю, как солнечный свет отражается от воды, отчего она вся искрится, будто усыпанная блестками. Нельзя позволять себе думать о ужасе на лицах родителей, когда им сообщат, что я не вернулась с острова.
– Хорошо. – Майло вновь ложится на спину и закидывает руки за голову. Пару мгновений я любуюсь его профилем, затем поворачиваю лицо к солнцу и закрываю глаза. После паузы Майло подает голос: – Я тут думал о наших фобиях…
Я напрягаюсь. Он еще не знает о той змее.
– М-м?
– Дэнни уверен, будто они воплощаются в жизнь, но это явное совпадение, согласись? Мы на острове в джунглях, повсюду полно пауков.
Я вздрагиваю, однако ничего не говорю.
– А падение Джефферса со скалы? – продолжает Майло. – Было темно, плюс он потерял очки, поэтому не видел, куда идет.
– В кустах что-то шуршало, – напоминаю я.
– Скорее всего какой-нибудь зверек. Мы вчера были напряжены до предела и пугались теней.
– М-м… я тоже так подумала, – признаюсь я.
Майло морщит лоб, пытаясь прочесть выражение моего лица.
– В чем дело? – спрашивает он. – Ты чего-то недоговариваешь.
Лучше признаться. Дэнни, вероятно, уже рассказал Онор, а та поделится с Мэг, которая обязательно спросит про змею Джефферса, и тогда все будут в курсе, кроме Майло.
Я сажусь и стряхиваю песок с рук и ног.
– Сбылась еще одна фобия.
– То есть? – Майло тоже садится.
– Ты был не один в яме.
– В каком смысле «не один»?
– Дэнни видел змею.
У Майло отвисает челюсть, он смотрит на меня полными ужаса глазами, утратив дар речи.
– Точнее, кобру. Но все обошлось, – спешно добавляю я, – очевидно, она не успела напасть и…
Майло вскакивает на ноги и кидается обратно к кромке воды. Его лицо искажено яростью.
– И Дэнни промолчал?!
– Он не хотел тебя пугать. – Я тоже встаю и кладу руку ему на плечо, однако он ее скидывает. – Майло, если бы он сказал тебе, ты бы окаменел от страха и не смог бы выбраться из ямы. Или запаниковал и сделал бы только хуже…
– Ни черта подобного!
– Мы ведь видели, как ты реагируешь на змей. Помнишь тот поход в зоопарк? Ты наотрез отказался идти в террариум с рептилиями…