елено всей эскадре умножить десант сколько наивозможно, и поднятием такселя давали мы знать гребным нашим судам, чтоб оные шли к кораблю. Около ¾ часа сигналом велено всей эскадре послать пушки к десанту между четвертой и пятой батареей, где удобнее, тогда ж на первой батарее увидели мы поднятой кейзер-флаг, что значило о совершенном завладении островом Видо и о дарованной над неприятелем победе. Потом приезжал к нам на корабль турецкий адмирал Кадырбей с поздравлением о победе». Турецкому флотоводцу было, за что быть признательным – в письме Ушакова Томаре от 5 марта сказано об одном обстоятельстве из штурма Видо: «Справедливо сказать, они (турки. – Е.С.) помогают мне по их возможности, но кораблей турецких в атаке острова не поставил я с нашими, в их собственное сбережение, ибо они, став на якорь, не могут скоро лечь шпрингом, как скорость надобности требует, и в это время были бы они против батарей кормами, их с батарей могли бы расстрелять, а они могли бы нам помешать не деятельностию в скорости сбить батареи; один фрегат их стал между нашими против батареи близко, он во все время не мог оборотиться бортом к батареи, которая стреляла ему во все время в корму, ежели бы я в защиту этого фрегата и нашего подле его стоящего не очистил моим кораблем и при помощи двух фрегатов не сбили бы те две батареи, которые обе по нам стрелять могли, то его батареи в прах бы расстреляли…»
Очевидец с «Захарии и Елисавет» продолжает: «Корабль «Св. Петр» и фрегат «Навархия», будучи в сие время под парусами, проходя мыс крепости Капо Десидеро, атаковали оный и стреляли в корабль «Леандр», фрегат «Брун» и по бегущим к крепости гребным судам, из коих два потоплены». В журнале «Святого Павла» читаем об артиллерийской дуэли «Богоявления» с французским кораблями: «В ½ 1‐го часа сигналом велено кораблю «Богоявление» прекратить бой. Около ¾ часа сигналом велено кораблю «Богоявление» отойти подальше, и видно было, что ядра с крепостей или с корабля «Леандер» перелетали через корабль «Богоявление». В ¾ часа вторично сигналом велено кораблю «Богоявление» отойти подальше… В 1 час сигналом велено кораблю «Богоявление» отойти подальше и осадили фок, тогда ж корабль «Богоявление» прекратил бой, и фрегат «Навархия», подошед к «Богоявлению», палил по неприятелю; и корабль «Петр» был также под парусами. В начале 2‐го часа увидели мы, что на французском фрегате «Бруно» сшиблено грот-брам-стеньги и перешиблен фор-марса-рей, тогда ж английский бриг снялся с якоря, мало спустя турецкий контр-адмиральский корабль снялся с якоря, и фрегат «Навархия» перестал палить, поворотя пошел к SO». Ушаков разъясняет этот момент боя в рапорте царю от 13 марта: «Корабль «Боrоявление Господне» с восточной стороны из-за острова Видо, будучи открыт против крепостей, корабля «Леандр» и фрегата «Бруни», стрелял по оным и препятствовал напервее перевозить и умножать десант на остров, а после бегyщим на гребных судах с ocтpoва. Корабль «Св. Петр» и фрегат «Навархия» в сие ж время, будучи под парусами, проходя мыс крепости Капо Сидеро, атаковали оный и стреляли в корабль «Леандр», фрегат «Бруни» и по гребным судам, бегyщим с острова. И из оных судов два баркаса с людьми потоплены, а корабль «Леандр» и фрегат «Бруни», защищавшие остров, весьма разбиты и едва могли уйтить обратно под крепость. «Леандр» имел несколько пробоин под водою и, не успевая отливать воду, поставлен к берегy на мель (который по взятии уже нами крепостей отлит и исправен)». Ушаков добавляет в письме адмиралу Кушелеву от 1 марта: «Пленный 54‐пушечный корабль «Леандр» корпусом весь xoрош и крепок, обшит медью, и сказывают, что прежде ходил очень хорошо, а теперь, по неимению здесь лесов и припасов, французы вооружили [eгo] paнгoyтoм с фрегата, потому и ходу eгo хорошего быть не может, и необходимо надобно все на негo дoставить новое».
Продолжаем цитировать автора с «Захарии и Елисавет»: «Во 2 часу пополудни канонада с эскадр, атакующих остров, прекратилась и на острове на батареях подняты были флаги союзных держав, в исходе 2‐го часа привезен на корабль «Павел» взятый в плен французский генерал от инфантерии Пиврон (иногда, видимо ошибочно, встречается написание Ливерон. – Е.С.), комендант острова, и с ним 6 человек армейских офицеров. Из бывших на острове до 800 французов спаслись немногие только бежавшие на гребных судах, в плен взято на соединенные эскадры от инфантерии генерал 1, комендант, и штаб обер-офицеров 21, урядников, рядовых 422, остальные были побиты и потоплены. С нашей эскадры пальбою с батарей из всех наших судов убитых (в рапорте Ушакова царю от 13 марта вставлено, очевидно, пропущенное здесь число – 9. – Е.С.) и раненых 28, а на турецком фрегате убито 8, ранено 7; при сей атаке острова Видо взято в плен бомбардирское судно одно и полугалерка. В 3 часа пополудни сигналом велено кораблям «Захарию и Елизавете», «Марии Магдалине», фрегатам «Григорию Великия Армении» и «Богородице Казанской» отойтить от острова подальше и корабль «Св. Павел» снялся с якоря, поворотил оверштаг на правый галс и, подходя по близости турецкого адмиральского корабля, стал на якорь; потом велено кораблю «Богоявлению Господню», фрегатам «Григорию Великия Армении» и «Николаю» отойтить от острова, а потом и всей эскадре и стараться лавированием выиграть на ветр, что исполнено. В 8 часу, отходя дальше от острова, оставя на оном пристойное количество гарнизону с обеих эскадр, стали на якоря. В сие ж время, когда производилось действие на острове Видо, войска наши, на батареях находящиеся, вспомоществуемые всеми силами служителей корабля «Св. Троицы», фрегата «Сошествия», аката «Ирины», шебеки «Макария» и турецкого корабля Патрона-бея (то есть здесь идет речь о дополнительном десанте численностью порядка 900 человек с линкора «Святая Троица», высаженном после 14–00 при огневой поддержке вышеозначенных кораблей на остров Корфу, в район Кастрадэс, между южной «Пантелеймоновской» батареей и фортом Сальвадор. – Е.С.) соединясь с турками и албанцами, на берегу бывшими, сходно с данными им от главнокомандующего повелениями, атаковали наружные укрепления крепостей с сухого пути и, штурмом произведя долговременно жестокий бой с неприятелем, взошли на Сальвадор и Монте-Абрам и из оных сильнейшим укреплением Сальвадором овладели. При том штурме на Сальвадоре и Монте-Абраме французов убито и ранено не малое количество, российских войск убито 19, ранено 55, турок убито 38, ранено 50, албанцев убито 23, ранено 42». В рапорте адмирала царю от 13 марта потери указаны те же, а в рапорте от 21 февраля потерь указано больше – при штурме Сальвадора убитых 21, раненых до 55, отдельно потери на обеих батареях убитыми и ранеными – до 20 человек (в рапорте от 13 марта конкретно – 3 убитых и 17 раненых). При этом в штурме форта Сальвадор («самого важного для обороны», как отмечает Ушаков в частном письме неизвестному лицу) принимали участие русских – 577 солдат, 154 матроса и канонира, и еще 157 албанцев; (численность турок не указана). Потери при штурме острова Видо оценены Н. Кровяковым в 30 убитых и 62 раненых (Е.В. Тарле приводит совсем иные цифры, опираясь на данные Метаксы, но мы их не приводим ввиду того, что там перечислены албанцы, которые в штурме Видо вовсе не участвовали, зато их количество точно совпадает с убитыми и ранеными албанцами в деле при фортах Аврааме и Сальвадоре, – следовательно, тут явно кто-то из двоих ошибся – либо Метакса, либо академик, «переадресовав» данные по общему штурму исключительно к Видо).
В 4-ом часу в море были замечены неприятельские суда, эскадра приготовилась к бою, но противник, если это был он, ретировался. Собственно, это был конец, и французы это поняли. В рапорте от 13 марта адмиралом сказано: «Французы таковым сильным и неожиданным ими действием устрашены беспредельно. Поутру 19 числа из крепости Корфу от командующих войсками генералов Дебуа и Шабо прислано ко мне письмо с просьбою на малое время, на сколько я положу, прекратить военные действия и пролитие крови храбрых войск обоюдных сторон и приступить к договорам о сдаче крепостей. Я по согласию с командующим турецкой эскадры Кадыр-беем положил сроку на 24 часа и в сие время с обеих сторон договоры нами, сделаны, кончены, подписаны и разменены». В вахтенном журнале флагманского линкора есть соответствующая запись: «В исходе (8‐го) часа приезжал к нам на корабль к командующему эскадрой из крепости Корфу на французской лодке под нашим и французским флагом французского генерала Шабо адъютант и с ним два французские же офицеры».
Парламентеры от главного комиссара Директории Дюбуа и коменданта крепости Корфу генерала Шабо привезли документ следующего содержания: «19 февраля 1799 г. Господин адмирал! Мы полагаем, что бесполезно подвергать опасности жизнь нескольких сотен храбрых русских, турецких и французских солдат в борьбе за обладание Корфу. Вследствие этого мы предлагаем вам перемирие на срок, который вы найдете нужным для установления условий сдачи этой крепости. Мы предлагаем вам сообщить нам ваши намерения по этому поводу, чтобы прекратить пролитие крови. Если вы желаете, мы намерены сделать, если вы не предпочтете предъявить нам ваши. (Подписано:) Дивизионный генерал Главный комиссар Дюбуа. Главнокомандующий французскими силами Шабо».
Ход переговоров относительно подробно описан в документах с «Захарии и Елисавет»: «19 числа приезжал на корабль «Павел» из крепости Корфу на французской лодке под нашим и французским флагами адъютант французского генерала, командовавшего в крепости гарнизоном и с ним два офицера армейских, привезя письмо к главнокомандующему от оного генерала Шабо и генерал-комиссара Дебуа, в коем просили остановить военные действия и пролития крови храбрых войск с обеих сторон и положить сроку о договорах до сдачи крепостей, Корфу касающихся. Главнокомандующий, согласясь с командующим турецкой эскадрою, спустя малое время отправил оного адъютанта в крепость с ответом, дал сроку учинить договоры в 24 часа, приказывая на такое время прекратить военные действия во всех местах; в 5 часов пополудни главнокомандующий отправил в крепость Корфу флота лейтенанта Балабина, отправляющего должность при нем адъютанта, с договорами, по коим главнокомандующие обеих эскадр требовали сдачи крепостей, который в 9 часов пополудни возвратился обратно на эскадру… 20 числа приехали на корабль «Павел» под нашим и французскими военными флагами из крепости Корфу на лодке французские комиссары для утверждения и размены договоров; тогда приехал на оный же корабль командующий турецкой эскадры адмирал Кадыр-бей и с ним определенной от Дивана во флот министр Махмут-ефендий, которые заседали обще с адмиралом Ушаковым и французскими чиновниками при заключении капитуляции о сдаче Корфу. По заключении оной отправил[ись] обратно в крепость с майором нашей эскадры Боаселем для подписания сих договоров начальствующим в крепости генералитетом и оный майор Боасель с подписанною капитуляциею вскорости возвратился».