– Я и наполовину не нужен ей так, как она мне, – наконец, проговорил он, потом слегка улыбнулся и опустил руку на плечо Брэдфорда.
– Спасибо тебе, Брэд. За все спасибо. Ты лучший друг, о котором можно мечтать. – Николас порывисто обнял брата. – А теперь, извини, мне нужно упаковать кое-какие вещи. – Он снова улыбнулся, но на этот раз той решительной улыбкой, которую так хорошо знал Брэд. – Утром я уезжаю. В Бостоне меня ждет одно незаконченное дело.
Приближалось Рождество, и с ним к Глори возвращалось прежнее состояние духа. Джордж Макмиллан стал частым гостем в особняке. Молодой женщине нравилось общаться с этим обаятельным и умным человеком. Так с ней не обходился еще ни один мужчина. Джордж прислушивался к мнению Глори, общаясь с ней на равных. Все больше и больше вовлекал он девушку в деятельность «Подземной железной дороги», пока, наконец, не появился за неделю до Рождества c молодой темнокожей парой.
– Как вы думаете, ваша тетушка позволит им провести несколько дней в подвале? Их ждет работа в Канаде, но сначала бедняги должны несколько дней отдохнуть.
– Пригласите их в гостиную, Джордж. Я поговорю с тетей Флоу.
В действительности, этот разговор уже состоялся, и Флоренс согласилась помогать всем, кто будет нуждаться в этом. Глори догадывалась, что тетушка приняла это решение в надежде, что в заботах о других племяннице будет проще не думать о своих бедах.
Вернувшись в гостиную через несколько минут, Глори познакомилась с молодыми людьми. Их звали Джексон и Белин.
– Мое полное имя Белинда, – объяснила хорошенькая негритянка. Сжимая темную руку мужа, она смотрела на него полными любви глазами и доверчиво улыбалась. Джексон так посмотрел на жену, что эта сцена всколыхнула в душе Глори болезненные воспоминания, и она поспешила отвернуться.
– Мы вам так благодарны, – заговорил высокий негр. – Нам многое пришлось пережить, чтобы добраться сюда. Но мы ни о чем не жалеем. На Севере даже воздух пахнет свободой.
Глори улыбнулась и потрепала Джексона по руке.
– Идемте. Вам приготовили место в подвале. Мы ожидали вашего приезда. – Они спустились в комнатку, расположенную внизу, – Сейчас я принесу ужин. Вас ждет широкая постель и множество одеял. – Глори многозначительно улыбнулась, глядя на влюбленных. – Думаю, вы найдете ее удобной.
Белин схватила руку Глори и поднесла ее к губам.
– Большое вам спасибо, госпожа. Мы с Джексоном никогда не забудем вашей доброты.
– Рада помочь. А теперь отдыхайте. Увидимся утром. – Поднимаясь по лестнице, она увидела Джорджа, ждущего ее с восхищенным выражением лица.
– Надеюсь, вы понимаете всю опасность положения, в которое себя вовлекаете, – наверное, в десятый раз предупредил Джордж девушку. Хотя жители Севера и выступали за уничтожение рабства, представители обществ, ведущих борьбу с ним, продолжали подвергаться гонениям. Их избивали, собрания разгоняли, сжигали газеты.
– Я не могу больше оставаться в стороне. Мой брат – наполовину негр. Разве простительно доверять тем, кто хочет сделать рабами таких людей, как он?
– Вы – необыкновенная женщина, Глори.
Девушка коснулась щеки Джорджа.
– А вы, Джордж, хороший человек.
Молодая темнокожая пара покинула дом за два дня до Рождества. Не боясь больше разоблачения, Глори, наконец, позволила себе расслабиться и наслаждаться приготовлениями к празднику. Она была уже на седьмом месяце беременности, живот заметно округлился, но в остальном фигура мало изменилась. Ребенок довольно часто шевелился. Будущая мать очень полюбила свою драгоценную ношу. В душе Глори надеялась, что родится мальчик, такой же красивый, как отец.
Снова и снова приходилось убеждать себя, что теперь ей совершенно безразличен Николас Блэкуэлл, что невозможно сильно любить человека, который обошелся с ней так жестоко. Мужчина, которого она любила, был не более, чем иллюзией. Негодяй, растоптавший ее как женщину, и был настоящим Николасом Блэкуэллом, грубым, безжалостным, использующим женщин только для удовлетворения потребностей, а потом избавляющимся от них, как от чего-то пустого и ненужного. Но от осознания этого Глори не становилось легче.
Решив, что и без того взвалила на хрупкие плечи тетушки предостаточно своих проблем, Глори помогала ей украшать дом к Рождеству. Для этого они раздобыли веточки омелы, смастерили целые гирлянды из клюквы и кукурузных зерен. Джордж принес пушистую зеленую сосенку, и Флоренс нарядила ее накануне Рождества.
Ради праздника Глори надела не черное, а темно-серое бархатное платье, которое подходило для ее теперешней фигуры, с завышенной линией талии и широкими рукавами. Девушка носила траур не только в память об отце, но и в память о своем воображаемом муже. Николас ушел из ее жизни, умер для нее.
Поужинав жареной уткой, начиненной маисовым хлебом и плодами ореха-пекана, Глори, Джордж и Флоренс вернулись в гостиную. Молодая женщина присела на красивый резной стул красного дерева, чтобы выпить чашечку горячего какао, а Джордж принялся развешивать на сосне оставшиеся бумажные гирлянды. За окном, медленно кружась, падали первые в этом году снежинки, по мощенным булыжником улицам то и дело сновали люди, громко смеясь и распевая веселые рождественские песни. Джордж был ослепительно красив во фраке цвета бургундского вина, с красным воротником. В камине бушевало веселое пламя, высвечивая серебряные нити в светло-каштановых волосах мужчины. В гостиной вкусно пахло кексом с изюмом и корицей. Закончив развешивать бумажные гирлянды, Джордж подошел к Глори, но обратился к тетушке Флоу. По непонятной причине он заметно нервничал и смущался.
– Флоренс, я весь вечер стараюсь найти удобный момент, чтобы кое-что сказать. Поскольку теперь вы самая близкая родственница миссис Хаттерас, думаю, сначала нужно обратиться к вам. Но прежде мне бы хотелось подарить Глори вот это. – Он опустил руку в карман жилета и вытащил оттуда маленькую коробочку, обтянутую бархатом.
Глядя в лицо Джорджу, Глори дрожащей рукой приняла подарок. Она открыла крышку и увидела на белоснежном атласе красивое обручальное кольцо, украшенное бриллиантами и сапфирами.
– Я понимаю, что не должен просить вас быть моей женой так скоро после смерти вашего мужа, – сказал Джордж, явно волнуясь. – Но прошу принять это кольцо в знак нашей дружбы и общения принять мое предложение позже.
На глаза Глори навернулись слезы. Посмотрев на Джорджа сквозь их пелену, она покачала головой и вернула ему коробочку.
– Вы очень многого не знаете.
– Это не имеет значения, – горячо заговорил он. – Я люблю вас, и если Флоренс считает меня достойным, хочу просить вашей руки.
– Боюсь, это невозможно, – раздался чей-то низкий голос. У двери стоял Джереми, пытаясь преградить дорогу в гостиную высокому темноволосому мужчине.
– Николас! – воскликнула Глори срывающимся шепотом.
– Я говорил ему, что нельзя входить без доклада, – оправдывался Джереми, – и пытался заставить его обождать.
– Ничего страшного, Джереми, – успокоила слугу Флоренс, сидевшая на обтянутом гобеленом диване. – Я ожидала капитана Блэкуэлла.
– Кто этот человек, Глори? – Джордж стоял перед девушкой, требуя объясниться.
Глори молчала не в силах отвести взгляд от высокой фигуры в дверном проеме. На Николасе был элегантный черный сюртук, гофрированная белая рубашка и белоснежный галстук, на фоне которого его загорелая кожа казалась еще более темной. Он стоял, высокий и стройный, каким его помнила Глори. Изменилось только лицо. Его выражение стало более мягким, каким-то даже ранимым. Капитан неотрывно смотрел на Глори, словно, кроме нее, в комнате никого не было.
– Глори! – Джордж Макмиллан сжал ледяные руки девушки. – Что с тобой? Этот человек твой друг?
Молодая женщина облизала внезапно пересохшие губы. Она с трудом уловила смысл слов Джорджа. В этот момент в животе зашевелился ребенок, словно напоминая, что сделал с ней Николас, и изумление Глори переросло в холодную, глухую ярость.
– Капитан Блэкуэлл… кажется, так я должна обращаться к вам? – Глори держалась необычайно прямо, с гордо поднятой головой. – Капитан Блэкуэлл – просто знакомый, не более того.
– Почему вы не входите, капитан? – заговорила Флоренс. – Меня зовут Флоренс, я тетя Глории. А это – Джордж Макмиллан. – Но ни один из мужчин не протянул другому руки. Атмосфера накалилась до предела.
– А теперь, после вашего столь грубого вторжения, капитан Блэкуэлл, – обратился к нему Джордж, – надеюсь, вы соизволите объяснить, почему миссис Хаттерас не может выйти за меня замуж?
– Джордж, прошу вас, – взмолилась Глори. – Я потом все объясню.
– А я с радостью все объясню вам сейчас, – уверенно заявил Николас, – Миссис Хаттерас не может выйти замуж за вас по той простой причине, что она выходит замуж за меня.
– Что? – Глори вскочила со стула. – Вы, который меня так ненавидит… С чего это вдруг вы решили на мне жениться?
– Глори, дорогая, – вмешалась тетушка Флоу, – ради Бога, успокойся. Подумай о ребенке.
Флоренс повернулась к Джорджу, который ни на шаг не отходил от девушки.
– Джордж, думаю, будет лучше, если ты оставишь нас. Нам необходимо кое-что обсудить.
Джордж посмотрел на Глори.
– Вы тоже этого хотите?
Девушка хотела было сказать «нет», хотела попросить его остаться. Она понимала, что не сможет вынести присутствия Николаса. Глори решила рассказать Джорджу всю правду, но позже. И уж, конечно, ей не хотелось смущать его присутствием Николаса.
– Сейчас вам, действительно, лучше пойти домой. Поговорим обо всем завтра.
Джордж помог Глори встать, грея своими ладонями ее холодные руки.
– Мне абсолютно все равно, что вы мне скажете. Я люблю и хочу сделать счастливыми вас и ребенка.
Глори сжала его руки.
– Все происходит так быстро! Дайте мне немного времени, Джордж.
Он кивнул и, поцеловав девушку в щеку, вышел из гостиной, смерив Николаса уничтожающим взглядом.
Капитан не предполагал, что такое может случиться. Он собирался быть нежным, молить Глори о прощении, все объяснить ей и сделать предложение. Николас вздохнул. Из-за Глории Саммерфилд он едва не стал жертвой собственной безумной ревности. До встречи с этой девушкой Николас и не подозревал, что способен на такие чувства.