Девица орудовала табуретом так бойко, что я едва успевал уворачиваться и не мог как следует замахнуться и нанести удар. Чуть не споткнулся о чемоданы новоприбывших, сваленные у стойки ресепшена.
— Помочь? — крикнул Сергеич с порога.
— Сам! — не глядя на него, я ткнул «Дыроколом» зомби в живот…
Дернувшись, Милена сползла на пол и забилась в агонии.
Активирован особый эффект «Смертоносность»: мгновенное упокоение.
+2 универсальных кредита (итого: 26).
— Что и требовалось дока…
Договорить я не успел, потому что со спины на меня набросился притаившийся за ресепшеном бездушный. Тварь намертво обхватила меня руками и ногами, челюсти заклацали у шеи. Еле устоять получилось.
Рассвирепев, со словами «Ах ты ж падла! Получи!» я развернул «Дырокол» и наугад ткнул за спину. Булькнуло. Хрястнуло. Попал! На руку брызнула кровь.
Сергеич ринулся на помощь, но захромал, подволакивая ногу.
Не вынимая копья из повисшего на мне зомби, я разогнался, неловко прыгая назад, и ударил его о стену. Думал, что отвалится — черта с два. Наоборот, нанизываясь на копье все больше, одной рукой он обхватил меня за шею, другой заскреб пальцами по лицу, но мне удалось перехватить запястье.
Сергеич наконец доковылял до меня и велел:
— Повернись.
Я отлепился от стены, развернулся вместе с бездушным на спине.
— Стой ровно! — крикнул Сергеич. — Бью!
Когда он ударил, меня почему-то замотало из стороны в сторону, а зомби, коренастый портье отеля, наконец, отлепился. Оказалось, Сергеич насадил его на вилы, стянул с меня и теперь добивал «Рассекателем». И одолел, хотя бездушный был первого уровня.
Фраг наверняка засчитали обоим, но универсальные кредиты получил только я. Мой баланс достиг двадцати восьми. Странно, что электрик все еще «претендент 0-го уровня». Фрагов у него не меньше, чем у Макса… Может, со временем растет норма для следующего уровня? Высчитывается, исходя из средних значений претендентов по миру? Блин, фигово, когда нет полной информации.
— Все, что ли? — Сергеич огляделся, тяжело дыша. — И где все?
Донеслось далекое верещание одинокого зомби. Не дождавшись ответа, я предположил:
— Молодежный отель… Ночной клуб. Большая часть народа была там, когда все началось, сечешь? Клуб, очевидно, закрыт, и они заперты.
— Повезло нам… — покивал Сергеич и вдруг указал на распахнутую стеклянную дверь с красным крестом, чуть левее ресепшена. — О! Медпункт!
Мы молча рванули туда. Сергеич остался у порога, а я приготовил белый мешок, чтобы складывать медикаменты… но остановился, поняв, что мешок не пригодится.
Медпункт был разграблен. Кто-то тут здорово порезвился до нас и вынес все подчистую, даже холодильник опустошил — ни бинтика не оставил, ни салфетки. А вот компьютер стоял на месте, да только кому он теперь нужен…
Мы с электриком выругались синхронно, причем оба не стеснялись в выражениях.
— И чё делать? — Сергеич беспомощно посмотрел на меня. — Как Максимку спасать?
Глава 24. Авось сгодится, а?
То, что отель предназначался для молодых бездетных пар, сыграло с нами злую шутку. Мы вскрыли с пару десятков чемоданов, но нашли лишь болеутоляющий «Ибупрофен» да, как выразился Сергеич, «супротивопохмельный» «Алка-Зельтцер». В большинстве западных стран лекарства продаются строго по рецепту, и, наверное, поэтому антибиотиков среди вещей постояльцев не оказалось.
Сергеич вскрыл очередной чемодан и загоготал, обнаружив целый склад презервативов.
— Ты гля, какой ё… — он закашлялся от смеха, — террорист! Сгодятся нам, а?
Я заметил, что Сергеич набивает карманы всяким мусором: то пачку долларов сунет, то украшения, приговаривая «а вдруг сгодится».
— Денис, смотри, часы! — воскликнул он и прочитал название: — Ап-пле ватсх! Яблочные! Тема!
— Они заряд день всего держат, а электричества нет. Вот обычная механика нам бы не помешала…
— Да вот же! — Он полез в карман и выгрузил пару наручных часов. — Гля, золотые! Кварцевые! Е-ба, Ро-лекс! Па-тек Пхи-ли-пе!
— «Патек Филипп», — поправил я его на автомате, удивляясь: когда он только успел часы поснимать и с кого? — А есть что попроще?
— Вот еще, — Сергеич вел себя как ребенок, хвастающийся игрушками. — То-ур-би-лли-он!
— Ну, эти явно не попроще, но… — Часы выглядели основательно и надежно, на титановом браслете. Такие и молотком не разобьешь. — Вот их мне и давай, делись, мародер.
— Я себе тогда «Ролексы» заберу, — повеселел Сергеич, получивший одобрение на мародерство. — А Максимке «Патек Филипп» отдам.
Сергеич нацепил «Ролекс», полюбовался блеском золота и продолжил разбирать чемоданы.
— Гля, айфон! Тринадцатый, ёпта!
— Не годится. — Я вытряхнул на пол серый рюкзачок, повертел в руках. — Вот он — да, в самый раз. Выгребай из карманов добро, складывай сюда.
Подержав айфон и погладив экран, Сергеич все равно отправил его в рюкзак и пояснил:
— Там же аккумулятор! Авось сгодится, а?
— Ну-ну…
— Вот тебе и «ну-ну»! Помню, как-то в девяносто седьмом мы с корешем моим в тайге… — начал что-то рассказывать Сергеич, но запнулся, насторожился.
Глядя на мраморную лестницу, что спиралью поднималась вверх, он приложил палец к губам. Я тоже услышал шаги десятков ног, особенно четко выделялся цокот каблучков.
— Валим! Там их толпа! — Сергеич поковылял к выходу.
Ближе всего к отелю были заплетенные вьюном дома для персонала, туда мы и ломанулись, не сговариваясь. Мысль воспользоваться гольф-каром я отмел — уж очень они медленные, да и хрен где их теперь зарядишь. На проверку времени не было. Оставалось только надеяться, что дома пустуют, и мы доберемся туда раньше, чем толпа зомби вывалит из «Маглаяга» на улицу и заметит нас…
Я обогнал Сергеича и выглянул наружу, прячась за торцом. Давай же! Электрик ковылял как мог. Он почти бежал, и каждый шаг отражался на лице гримасой боли. Ну же, родной! Ну соберись! Ну…
Когда Сергеичу осталось до здания шагов пять, из отеля появилась первая зомби в изумрудном коктейльном платье и заверещала. К ней выбежала еще одна, вторая, третья…
Да сколько их там? Как минимум дюжина — все белокожие, стройные и нарядные.
— Что за ЦПХ, на…? — Сергеич сплюнул под ноги, оттолкнул мопед и велик, чтобы опереться о стену. — Может, они сюда не…
Пойдут, еще как пойдут! Изумрудная потрусила к нам, припадая на одну ногу, и стразы на ее платье заискрились в солнечных лучах. Нас разделял бассейн и еще метров тридцать асфальта, но система не подвела, четко отобразив профили бездушных — «нулевки». Но даже так — массой задавят же!
Я распахнул широкую дверь, и мы с Сергеичем оказались на кухне. Щелкнула дверь, захлопываясь.
В нос ударил запах гниения, от обглоданного трупа сотрудницы поднялся рой мух. Ближе ко входу стояли печи, по потолку тянулась гофра вентиляции. Особо не заморачиваясь, стены кухни обтянули дешевой обшивочной доской, в народе называемой «вагонкой». С середины и до двух узких окон в торце громоздились холодильники и шкафы, тележки-столы на колесах с посудой и протухшей едой. Площадью помещение было метров пятьдесят.
— Блокируем вход, — распорядился я, оглядевшись в поисках предметов, что могли бы нам помочь. — Потом свалим через окно.
— Тьфу ты… — Сергеич снова выругался. — Чего бы просто не свалить?
— Не отстанут, а ты щас бегаешь не быстрее черепахи.
На его лице прорезался страх — осознал, что далеко не уйдет, да и с перекошенной спиной боец из него так себе.
Взгляд мой остановился на канистре с маслом, и губы расползлись в улыбке — вспомнилась идея устроить крематорий для бездушных. В нашем отеле это было чревато пожаром, а сейчас самое время и место!
Баррикады моей задумке только помешают, зомби-«нулевки» могут и не сообразить нажать на ручку, чтобы дверь открылась.
— Отставить! — скомандовал я, хлопнул по карману, нащупывая зажигалку, метнулся к канистре, кивнул Сергеичу на окна: — Стой там. План есть.
Свинтил крышку, удостоверился: в канистре именно то, что нужно. Электрик поковылял к окнам, а я принялся разливать горючее по полу и переместился в середину помещения, когда в дверь ударили.
— Чё делать будем? — пробормотал Сергеич.
— Вылезти в окно сможешь? — спросил я, не отрываясь от своего занятия.
— Смогу. Ты эт… холодильники полей. Ох, они горят!
Я распахнул пару холодильных установок, поморщившись от вони тухлых продуктов, плеснул туда масла.
— Значит, выбиваешь стекло… — Он замахнулся, я крикнул: — Не сейчас! По команде! И стоишь у окна с той стороны, понял? Не даешь им вылезти.
— Какого…
— Так надо, Михал Сергеич, — сказал я.
— Ну, это правильно, — ответил он, сообразив, что я задумал.
— Даду-дадуда, даду внедреж! — выплыло вдруг из кладовой памяти и полилось безудержным бредовым потоком: — Ширше — это неправильно. Ширее — правильно!
— Чего? — удивился Сергеич.
Мне было не до ответа — двигаясь по кухне, я азартно и щедро разливал масло от стены к стене, а когда добежал до конца помещения, где стояли тележки, крикнул:
— Бей!
Зазвенело стекло. Я встал у входа и распахнул дверь ровно тогда, когда Сергеич вылез на улицу. Не мешкая рванул к нему, оглядываясь на бросившихся за мной девушек-зомби в разноцветных платьях. Блондинка в ярко-розовом мини растянулась на масле, и товарки побежали по ней, ступая куда придется. «Да откуда вас столько? — изумился я. — Это что, модельное агентство на отдыхе? Или эскорт на вахте?»
В середине кухни я задержался, схватил тележку и толкнул в толпу бездушных. Та их ненадолго остановила, так как обогнуть препятствие они не сообразили. «Все как всегда, — ухмыльнулся я мысленно. — Если красивые — значит, дуры!»
Но заминка продолжалась недолго — красавицы заполонили кухню, за их спинами замаячила пара мужских торсов. Как же самцам — да не слететься на такую красоту?