Если он согласится, я свободен. Тогда я сяду в «Модель Т» и уже через сутки увижу Свободный Дом. Если Кэти нравится Шендон, пусть остается с ним. А с Грин-Грином мы разберемся потом, по пути домой.
— Для меня это очень важно, — наконец ответил я Грин-Грину.
— Ваши планы меняются? — спросил пейанин.
— Да.
— Только из-за нее?
— Только из-за нее.
— Странный вы человек, Фрэнк. Проделать такой путь, преодолеть столько препятствий! А теперь все пойдет насмарку из-за женщины.
— Эта женщина много для меня значит.
Я никак не мог примириться с мыслью, что фаворит Белиона, заклятого врага Шимбо, чье имя я ношу, сам останется жив-здоров, постоянно желая моей смерти. Даже по возвращении на Свободный Дом меня будет преследовать образ Шендона, не давая спать по ночам. С другой стороны, зачем ему резать курицу, которая несет золотые яйца? От мертвой птички проку нет никакого. Прожив такую длинную жизнь, забавно вдруг очутиться на феерическом бале-маскараде, где все твои бывшие друзья, враги, жены, любовницы и прочие кружатся в танце вокруг тебя, то и дело меняясь масками.
— Что ты собираешься делать? — спросил Ник.
— Потолкую с ним. Может, удастся кое о чем договориться.
— Вы же говорили, что его пайбарда не продается? — вмешался Грин-Грин.
— Когда я это говорил, я действительно думал так. Но ради Кэти я попробую выкупить его пайбарду.
— Не понимаю.
— И не пытайтесь. Вам двоим, наверно, лучше подождать меня здесь. Вдруг он сразу откроет огонь?
— Что нам делать, если вас убьют?
— Это — ваши проблемы. Ну, до скорого, Ник.
— Пока, Фрэнк.
Я стал опускаться и, чтобы прикрыть свои мысли, поставил блокировку. Прячась за валунами, ползком пробираясь по уступам, я приближался к цели. Лежа на животе, я разглядывал замок, находящийся футах в ста пятидесяти подо мной. Я притаился в ложбинке за двумя массивными глыбами, отбрасывающими густую тень. Положив дуло пистолета на сгиб левой руки, чтобы удобнее было прицеливаться, я взял на мушку ворота замка.
— Майк, — крикнул я, — выходи! Это я, Фрэнк Сэндоу! — И стал ждать.
Прошло не меньше минуты, прежде чем он откликнулся.
— Да?
— Я хочу поговорить с тобой.
— Говори.
Внезапно подо мной зажглись огни.
— Правда то, что рассказывают про вас с Кэти?
Шендон смешался.
— Вообще-то да.
— Она рядом с тобой?
— А зачем она тебе?
— Пусть она сама мне это скажет.
Потом я услышал ее голос:
— Это правда, Фрэнк. Тебе не солгали. Мы не знали, как мы оказались здесь и почему. Мы ничего не понимали. Помню только пожар… Я сейчас тебе все объясню…
Я закусил губу.
— Не надо, обойдусь без объяснений.
— Прости, если что не так…
— Прощать мне тебя не за что. Все было так давно… Будем жить дальше.
Майк усмехнулся:
— Ты в этом уверен?
— Да, более чем уверен. Мы сейчас пойдем по самому простому пути.
— Что ты имеешь в виду?
— Сколько ты хочешь?
— Ты предлагаешь мне деньги? Ты что, боишься меня, Фрэнк?
— Я пришел сюда, чтобы убить тебя. Но если Кэти против, я не стану тебя убивать. Она говорит, что любит тебя. Ну, ладно. Ее дело. Если вы хотите быть вместе, я выхожу из игры. Но и ты перестанешь гоняться за мной. Скажи, сколько ты хочешь, а потом — забирай свои игрушки и катись.
— Какие еще игрушки?
— Это я так, к слову пришлось. Говори, сколько тебе дать, чтобы ты навсегда отстал от меня?
— Мне даже в голову не приходило, что ты предложишь мне выкуп. Даже не знаю, сколько с тебя содрать. Но, учти, я заломлю крупную сумму. Мне нужна гарантированная пожизненная рента. Это раз. И еще я хотел бы сделать некоторые приобретения. Список я тебе составлю. Это два. Фрэнк, а ты не шутишь? Ты в самом деле готов отвалить мне кучу денег? Или надуть меня хочешь?
— Мы оба — телепаты, Майк. Давай снимем блокировки с наших мыслей. Я предлагаю это как одно из условий нашего договора.
— Кэти просила меня не убивать тебя, — сказал он. — Никогда бы не простила мне, если бы я прикончил тебя. Только ради нее пойду тебе навстречу. Ты даешь мне денежки — и мы с твоей бывшей женой исчезаем.
— От всей души благодарю.
Майк рассмеялся.
— Все-таки мне везет. А как ты передашь мне деньги?
— Если хочешь, я дам распоряжение моим поверенным, и банк немедленно откроет тебе кредит.
— Давай так. Хочу, чтобы наша сделка была законной. Итак, ты даешь мне миллион сразу плюс сто тысяч ежегодной ренты.
— А не много будет?
— Для тебя — это пустяк.
— Ладно, спорить не буду. Я согласен.
Интересно, что скажет на это Кэти? Наверно, обрадуется. Вряд ли она сильно изменилась за последние несколько месяцев.
— Еще два условия, — потребовал я. — Первое. Грин-Грин-тарл теперь мой. У нас с ним — свои счеты.
— Забирай его! Кому он теперь нужен! А второе что?
— Без Ника, карлика, я никуда не уеду. Мы с ним — как одно целое.
— А-а-а, коротышка… — И Майк засмеялся. — Бери и его. Честно, он мне даже нравится. Ну, все?
— Все.
Первые лучи солнца щекотали круглое небесное брюхо; факелами Титанов горели вулканы над водой.
— Чего еще тебе надо?
— Подожди, Майк, пока я передам сообщение своим друзьям, — попросил я.
— Грин-Грин, он согласен, — телепатировал я моему союзнику. — Я выкупил его пайбарду. Скажи Нику. Мы улетаем через несколько часов. Мой звездолет будет ждать меня вечером.
— Понял вас, Фрэнк. Мы идем к вам, — пришел ответ.
Теперь мне оставалось разобраться только с пейанином. Мы с Шендоном уладили наши противоречия слишком легко. И это меня настораживало: я чуял подвох. Наверно, он изобрел нечто весьма хитроумное, чтобы усыпить мою бдительность. Я склонялся к тому, что Шендон не вступал в сговор с Грин-Грином. Если бы они договорились за моей спиной, я немедленно узнал бы их планы, так как мы с Шендоном пообещали друг другу снять блокировку со своих мыслей.
Меня смущало, что после тяжелой, тщательной подготовки к бою мы с ним заключили контракт как двое бизнесменов.
Я усмехнулся, — нет, скорее, угрюмо хмыкнул.
Что-то было здесь не так. Что же? Я не знал. В самом воздухе витала тревога; в кронах деревьев, в скальных пещерах таилась опасность. Дьявол! Она ширилась, как океан! В чаду и дыму на туманном небе показался Флопсус, окрашенный в кроваво-красный цвет.
Ветер совершенно улегся, в мире стояла хрустальная тишина. Ко мне снова подступил страх, от которого засосало под ложечкой, — я старался бороться с ним. Внутренне содрогаясь, я лежал, распластанный, на земле, как будто чья-то гигантская рука с небес должна была нанести мне смертельный удар. Я не двигался с места. Я завоевал Остров мертвых, и Токийский залив омывал мою душу горячими волнами. Я попытался представить себе уходящую вглубь Долину Теней. Я весьма впечатлителен, и многие фантазии доводят меня до болезненного состояния. Здешняя обстановка способствовала психической неуравновешенности. Я изо всех сил смирял свою дрожь: было бы очень скверно, если бы Шендон увидел страх в моем сердце.
Больше терпеть я не мог.
— Шендон, — предложил я, — давай снимем блокировку. Я убираю щит, — теперь ты.
— Хорошо.
…И наши мысли встретились, одно сознание проникло в другое.
— Ты этого хотел…
— И ты тоже…
— Уговор есть уговор.
— Да.
— Нет!!! — вырвалось с оглушительной силой откуда-то из недр земли и эхом прокатилось по небу, отозвавшись тысячами цимбал в наших ушах. Меня обдало жаром. Я медленно встал, и члены мои налились и окрепли, мускулы стали тверды, как камень. От красно-зеленых всполохов стало светло, как днем. Я видел, как Майк Шендон вышел из замка и напряженно задрал голову, озирая окрестности. Наши глаза встретились, и я понял, что мне было видение, которое становилось явью, и что слова, произнесенные в странном месте, где я стоял напротив Белиона, прижимая к груди колчан с молниями, оказались пророческими.
— Тогда будет бой!
Огненные вспышки…
— Да будет так!
Темнота…
Передо мной быстрой чередой промелькнули все события: с того часа, как я покинул Свободный Дом, до настоящего момента, который одним махом перечеркнул, уничтожил соглашение двоих смертных. Человеческие конфликты превратились в пустяк; мелкие, вторичные, они ничего не значили для тех, кто сделал нас своим орудием.
Да, сделал своим орудием.
Я всегда считал Шимбо искусственным созданием, атрибутом религиозного культа пейан, образ которого я принимал для строительства новых миров. Он никогда не навязывал мне свою волю. Он приходил ко мне, когда я призывал его, помогал мне и отбывал. Но ни разу доселе он не вселялся в меня по своей прихоти, не подавлял мое «я», направляя мои поступки.
Где-то в глубине души я хотел считать его Богом: мне приятно было сознавать, что Бог (или Боги) есть, ибо не они ли наделяют меня сверхъестественной силой? Я ничего не понимаю, теперь я совершенно ничего не понимаю… Однажды, когда он пришел ко мне, я был внезапно ослеплен вспышкой интенсивного света и невольно вскрикнул, сам не зная почему. Нет, это не ответ. Я просто ничего не понимаю.
Я в упор глядел на Шендона. Мы — два врага, которыми, как шахматными фигурами, играют два других врага. Я представил себе, каково было изумление Майка: он явно не ожидал, что дела примут такой оборот. Я хотел вступить с ним в телепатический контакт, но мои мысли были насильственно заблокированы извне.
Я полагал, что на память Шендону пришла та же сцена, что и мне: он тоже вспомнил о пророчестве Белиона.
Тучи сгущались над головой, и я понял, что это значило. Земля под ногами дрогнула, и я также понял, что это значило.
Никто из нас не хотел умирать. Но все же одному из нас предстояло погибнуть в схватке.
— Шимбо, о Шимбо-Громовержец из Башни Черного Дерева, должно ли быть так, как ты хочешь?