— То есть ты считаешь, — язвительно сказала Ида, — что нам нужно с разными неудачниками дружить?
— Не с неудачниками, а с нормальными парнями. Точно такими, как вы.
— Ну и зачем нам это надо?
— Затем, что всамделишные отношения в тысячу раз лучше, чем пустые мечты о Егоре Криде. Его точно на всю толпу поклонниц не хватит… — начал было Игорь, но его перебил Рустам.
— Постойте, а где Малика с Эдиком? — спросил он, оглядываясь по сторонам.
— Когда я их в последний раз видела, — улыбнулась Анна, — они в прибое целовались.
— Айшайтан! — взвизгнул Рустам. — Папа меня убьёт!
— А если ты сейчас к ним сунешься, тебя убьёт Малика! — крикнула ему в спину Анна.
Рустам замер, не зная, что ему делать.
— Действительно, Рус, — сказал Игорь, — они взрослые люди. Сами как-нибудь разберутся.
— Никакие они не взрослые, — повернулся он к друзьям, — Малике всего четырнадцать.
— Малике почти пятнадцать, — сказала Анна, — её, по российским законам, замуж выдавать можно.
— Серьёзно? — удивился Рустам. — А я думал, что по закону мы все до восемнадцатилетия считаемся детьми.
— Инфа тысяча. Я в клуб «Юных юристов» хожу, так что знаю, — сказала Анна. — Минимальный возраст, с которого можно получить разрешение на вступление в брак, в разных регионах России разный. И у нас, в Москве, он установлен в четырнадцать лет.
— Вы это чего такое говорите? — испуганно сказал Рустам. — Эдику нельзя жениться на Мале! Конечно, он классный парень и мой друг, но нам нужно будет выбрать достойного жениха, способного укрепить связи нашей семьи с другими кланами!
— Так! Стоп! — раздался незнакомый девичий голос. — Вы что, нас без нас уже жените?
Игорь, обернувшись, увидел поднимающуюся от пляжа парочку — смуглого, темноволосого парня в плавках с якорем на поясе и худенькую девушку в буркини. Присмотревшись, он удивлённо приоткрыл рот — ему были знакомы и плавки и буркини с надорванным рукавом. Но не носящие их люди.
— А вот, собственно, и наша сладкая парочка! — воскликнула Ида. — Явились — не запылились.
Слова Иды словно прорвали случившуюся в мозгу Игоря запруду. И он моментально узнал Эдика и Малику. Точнее, их изменённые версии, которые просто поменялись одеждой. Эта мысль, очевидно, пришла в голову и Рустаму, возмущённо переводившему взгляд с юноши на девушку и обратно.
— Маля! — возмущённо воскликнул он. — Почему ты в плавках? Где твоё буркини?
— Так вот оно, Рус, — пробасила Маля, показав рукой на Эдика, который кокетливо помахал ручкой. — Теперь это его фасончик.
— И ты вот так вот просто взяла и сняла его? — продолжил возмущаться Рустам. — При Эдике?
— А чего его стесняться? — сказала Малика. — Он такая же девушка, как и я.
— А… Э… Ну… — начал бормотать Рустам, замерев с вытянутым в обвиняющем жесте пальцем.
— «Программа выполнила недозволенную операцию и будет остановлена», — сказал Эдик, маша перед лицом Рустама рукой. — «Снять задачу».
— Это совершенно недопустимо! — ожил Рустам. — Подумай, что скажет папа!
— Посмотрели на мир чужими глазами — и хватит! — вздохнул Игорь, глядя на них. — Вырубаем трансформатор, пока вконец все не перессорились.
— Прямо сейчас? Давайте хотя бы искупаться сходим, — взмолилась Анна, — а то я даже не испробовала, как в этом теле мускулы работают!
— Да, идём купаться, — поддержал её Эдик, — пока на солнце не сжарились!
— У вас-то купальники есть! — возмутилась Ида. — А нам как?
— Видите вон тот песчаный холм? — показал рукой Эдик. — Девчонки раздеваются справа, парни — слева. Потом прыгаем в море.
— А давайте! Искупаемся напоследок — и по домам! — неожиданно для Игоря согласилась Ида.
Не последнюю роль в её согласии сыграло поднявшееся высоко над горизонтом безумное экваториальное солнце, превратившее пляж в духовку. Обливающиеся потом друзья собрали вещи и разошлись по разные стороны уходящей в океан песчаной косы.
Заминка вышла только с определением сторон — и парни и девушки сначала отправились на отведённую для парней сторону холма. Чтобы потом, не сговариваясь, отправиться на противоположную сторону — и снова встретиться лоб в лоб, обойдя холм с разных сторон.
— Это судьба! — крикнула Анна и начала стремительно раздеваться, бросая вещи на раскалённый песок.
Смущённые Эдик с Рустамом и Игорем поспешили отойти и спрятаться за песчаной дюной, поросшей высохшей травой. Где тоже начали раздеваться, осторожно поглядывая на бывших девчонок через стебли. Дождавшись, когда визжащие Анна с Идой и Маликой бросятся в прибой, Эдик стянул буркини и побежал к морю.
Вслед за ними к морю отправился Рустам. Он до последнего момента не решался раздеться, но потом махнул рукой, стянул шорты и понёсся к воде, визжа и прикрываясь руками. Оставшийся в одиночестве Игорь разделся, аккуратно складывая одежду. И тут же затанцевал на месте, подпрыгивая и маша руками — раскалившийся песок немилосердно жёг ступни.
«Слишком хорошо — это тоже плохо, — мелькнула в голове мысль. — Мы малость переборщили с жарой!»
И потянулся к лежащему в рюкзаке трансформатору, на котором он видел подходящую к ситуации кнопку.
«Нельзя менять законы природы, не посоветовавшись с друзьями», — напомнил ему здравый смысл.
«Я просто немного убавлю температуру, — тут же нашёл он себе оправдание. — Это не физический, не социальный и даже не исторический закон».
И вытащив трансформатор, ещё раз прочитал надпись на клавише «Глобальное потепление», расположенной, как ни странно, в самой середине предназначенного для отмены исторических законов блока клавиш.
«Если я его выключу, то просто сделаю мир чуть прохладнее. И мы искупаемся не при такой отчаянной жаре, — сказал он себе. — А если что-то пойдёт не так, то я тут же отменю отмену». И немедленно нажал на кнопку, заставив мир мигнуть и измениться.
Оглядевшись по сторонам, Игорь убедился, что изменение пошло реальности только на пользу — жгущий ноги песок моментально остыл до терпимой температуры, так как безжалостно лупившее с безоблачного неба солнце скрылось за перистыми облаками. Точно так же изменилась и окружающая природа — безжизненно-скалистая поверхность острова сменилась буйными тропическим джунглями.
«Вот так вот гораздо лучше», — удовлетворённо подумал Игорь, пряча прибор обратно в рюкзак. И бросился в прибой, где орали и кувыркались его друзья, придерживая руками колышущиеся на бегу груди.
Следующие несколько минут, вне всякого сомнения, были самыми лучшими в жизни Игоря. Убедившись, что в воде всё равно ничего не видно, парни и девушки сначала собрались в общий кружок, катаясь на волнах, как на огромных качелях, а потом и вовсе устроили на песке потасовку, отчаянно сопротивляясь набегающим волнам.
Некоторое время спустя, борясь с Идой в прибое, Игорь обнаружил, что к нему вернулось его мужество — он снова был парнем.
«Неужели мы плаваем уже три часа?» — успел удивиться он.
Но оказалось, что нет — на дюне, поросшей зелёным кустарником, приплясывал Рустам, закрываясь от нескромных взглядов трансформатором.
— Пятнадцать минут истекли! — радостно кричал он. — Теперь я снова мужик!
Стоящие у кромки прибоя Игорь с Идой замерли, смущённо отводя глаза. Оба остро почувствовали, что они красуются голышом на виду друг у друга и всего остального мира. Положение спасла нахлынувшая волна, принёсшая несколько сверкающих в пене серебристых рыбин и такую же блестящую от воды Анну, которая бросилась на них, повалив на песок.
После нескольких минут безбашенной возни в прибое они всё-таки сумели одолеть Анну и устало повалились на песок, словно один огромный организм. Стыда больше не было — была только радость от солнца, моря и безбрежное, неохватное чувство свободы.
Задыхающиеся и обессиленные, они лежали на песке, твёрдо уверенные, что через несколько минут продолжат игру. Но вместо этого Игорь услышал громкий крик на непонятном языке. Он поднялся на локтях, абсолютно убеждённый, что их зовут новые знакомые — потерявшиеся во времени Иона с Марфой. И с ужасом обнаружил, что кричит стоящий на гребне дюны бородатый мужчина в костюме пирата — какой обычно носят аниматоры на детских утренниках. Только этот костюм был засаленным и поношенным, словно носивший его пират годами бомжевал на теплотрассе. Под стать костюму было и лицо пирата — изборождённое морщинами и дочерна загорелое. Завершали образ нечёсаная чёрная борода и висящая на кожаной перевязи сабля.
«Этого не должно было случиться, — отстранённо подумал Игорь. — Я не вмешивался в историю! Я просто отключил глобальное потепление…»
— А это что ещё за Карабас? — удивлённо спросила Ида.
— Ида! — зашипел Игорь. — Бери Анну и Малику и плывите за мыс. Там спрячетесь в джунглях.
— А что случилось-то? — подслеповато щуря глаза, спросила Анна.
— Я историю изменил. Случайно. Сейчас попробую это изменение отключить.
— Может быть, мы вас тут подождём? — спросила Малика.
— Нет. Слишком опасно! — сказал подобравшийся к ним Эдик.
На берегу, словно подтверждая его слова, из джунглей выбрались ещё несколько головорезов — таких же оборванных и загорелых. На плечах у них висели связанные за ноги тушки крупных пёстрых птиц.
— Девчонки, не спорьте, пожалуйста, — взмолился Игорь. — Мы не сможем вас защитить. А в джунглях вы сможете спастись, если сумеете хорошо спрятаться. Вам нужно продержаться меньше трёх часов — после этого все изменения отменятся автоматически.
— А вы что будете делать? — тихо спросила Малика.
— Постараемся их задержать, — дрожащим голосом сказал Рустам.
— Поздно, — вздохнула Малика.
Игорь обернулся и испуганно вскрикнул. И было отчего — на расстоянии в пару сотен метров от них из-за мыса огромной плавучей горой выплывал парусный галеон. Уродливый, закопчённый, с множеством сияющих медью пушек, выглядывающих из орудийных портов, и грязно-серыми парусами. И с чёрным пиратским флагом с черепом и костями, развевающимся над кормовой надстройкой.