Новая жизнь расцвела на некогда дикой земле.
Ждут людей и неосвоенные морские просторы. Море — кладовая сокровищ, На дне морском сохранились развалины древних городов, поглощенных когда-то пучиной.
Жертвы кораблекрушений нашли там последний приют, и давно люди охотятся за кладами погибших кораблей.
Кстати, одним из первых произведений Беляева была приключенческая киноповесть «Остров погибших кораблей». Действие ее происходит в Саргассовом море, куда течениями принесло множество кораблей — от каравеллы времен Колумба до современного океанского теплохода, от парусника до быстроходной яхты. Это грандиозный корабельный музей, живая история флота всех времен и народов, случайно сохранившаяся по прихоти судьбы и морских течений. Далеко не всем погибшим кораблям суждено попасть на такое фантастическое кладбище. Они находят могилу на дне моря.
Изобретенный инженерами подводный телевизор, «чудесное око», обнаруживает на дне океана затонувший город. Находка, взволновавшая археологов всего мира. Оно разыскивает корабль, с гибелью которого связана была тайна выдающегося научного открытия. Оно помогает и рыбакам увидеть косяки рыб сквозь непроницаемую толщу воды, и лов для них всегда бывает теперь удачным... (роман «Чудесное око»).
Однако археологическими находками и запасами рыбы не ограничиваются морские сокровища. Море еще многое обещает дать человеку. И Беляев изображает, как люди начнут осваивать его богатства, рисует подводное земледелие будущего. На плантациях под водой выращиваются водоросли — ценнейшее сырье. На дне построены особые жилища — подводный совхоз, а на берегу выросли химические заводы, В легких водолазных костюмах жители моря чувствуют себя так, как дома... (роман «Подводные земледельцы»).
У жителей другого города, города далекого будущего — Радиополиса — иная жизнь. Радиотехника проникла у них везде и всюду, достигнув невиданного расцвета. Это и средство связи, и управления на расстоянии, и передачи энергии без проводов. Оно вошло в технику, быт, промышленность, преобразило весь жизненный уклад людей (роман «Борьба в эфире»).
Беляев широкими мазками набрасывал контуры грядущих городов. Ленинградец, он мечтал о Ленинграде, где преображен климат, где зелень стерла границы между городом и садом, где рядом со старинными дворцами выросло множество новых светлых, просторных, удобных домов. Каждая квартира — словно дача где-нибудь в теплых краях. Это потому, что в ней свой, искусственный климат, и на балконе, прикрытом невидимым прозрачным экраном, зреют превосходные плоды. По широким улицам, по каналам несутся бесшумно, не мешая друг другу, скоростные машины, с крыш, как стрекозы, взлетают и садятся небольшие воздушные корабли. Человек грядущего бросает вызов даже смерти — и побеждает в борьбе за долголетие могуществом волшебницы-науки... («Лаборатория Дубльвэ»). Не раз возвращается Беляев к будущему наших городов. Города — прекрасные, удобные для жизни, полные зелени, света — предстают перед нами со страниц его очерков. Так будет, жизнь движется к этому, и тем более велика заслуга писателя, сумевшего сквозь даль времен разглядеть ждущее впереди.
«Мы живем в эпоху, когда расстояние от самых безумных фантазий до совершенно реальной действительности сокращается с поразительной быстротой», — говорил Алексей Максимович Горький. Жизнь догоняет сказку, и сказки становятся былью. Сбывается или близится к осуществлению многое из того, о чем мечтали фантасты.
Такова судьба и произведений Беляева. Иногда наука и техника выбирают несколько иной путь решения задачи, чем намечал писатель. Но и тогда совпадают цели мечты и действительности.
Беляев в своем «Человеке-амфибии» устами профессора Сальватора провозглашал грандиозную цель: покорение недоступной еще человеку морской стихии, «Вы знаете, что это за стихия, какая это мощь? Вы знаете, что площадь океана равна тремстам шестидесяти одному миллиону пятидесяти тысячам квадратных километров? Больше семи десятых земной поверхности составляет пространство водной пустыни. Но эта пустыня с ее неистощимыми запасами пищи и промышленного сырья могла бы вместить миллионы, миллиарды человек. Больше трехсот шестидесяти одного миллиона квадратных километров — это только площадь, поверхность. Но ведь люди могли бы расположиться по нескольким подводным этажам. Миллиарды людей без тесноты и давки могли бы разместиться в океане».
И что же? Началось завоевание глубин. В глубоководных аппаратах ученые опускались на километр, а затем и на четыре километра в глубь моря. Недавно были изобретены специальные легкие водолазные костюмы, в Которых человек может долго оставаться под водой, опускаться на десятки метров, без привязи, как водолазы раньше. Существа, похожие на Ихтиандра — в очках, с ластами-перепонками на ногах, — появились в подводном царстве среди зарослей диковинных «неземных» растений. Как и Ихтиандр, они любуются удивительным миром безмолвия, его причудливыми обитателями, пестротой и яркостью его красок. Как и Ихтиандр, они встречают там затонувшие корабли. Люди-амфибии, но не с жабрами, а с искусственными легкими, чувствуют себя свободно в чужой стихии, — как чувствовал себя Ихтиандр, созданный воображением романиста. Летающий человек — Ариэль — разорвал невидимые цепи, которые привязывают нас к земле. Он мог по своему желанию парить в воздухе, подниматься, опускаться, остановиться на любой высоте. Теперь построены летательные аппараты — миниатюрные одноместные вертолеты. На такой маленькой летающей платформе можно носиться по воздушным просторам не хуже, чем это делал Ариэль.
Циолковский выдвинул идею цельнометаллического дирижабля. Не беря балласта, такой воздушный корабль мог бы как угодно долго держаться в воздухе: оболочка то раздувалась бы при подогреве наполняющего ее газа, то вновь сжималась бы, и дирижабль опускался или поднимался бы над землей. Беляев описал путешествие на дирижабле Циолковского в поисках «воздушных рек», постоянных течений в атмосфере, по которым могли бы летать целые планерные поезда, Недавно был предложен проект управляемого аэростата, хотя и не из металла, но также для сверхдальних перелетов; и современная техника в состоянии его осуществить. Когда-нибудь покорят и воздушные реки, воплотится в жизнь и эта мечта!
Если «вечным хлебом» из воздуха пока что еще не питаются люди, то они все же стремятся — и небезуспешно — поставить бактерии себе на службу. И ученые вполне серьезно говорят, что можно устроить природные кладовые редких, нужных нам элементов, запасенных бактериями. А такие элементы иной раз для техники не менее важны, чем хлеб для людей.
Последние годы ознаменованы крупнейшими достижениями во многих областях техники. Сравнительно недолго осталось ждать появления на небе «Звезды КЭЦ» — внеземной станции, форпоста науки во вселенной. Нами запущены первые искусственные спутники Земли. Создание обитаемого спутника — также дело не слишком отдаленного будущего. Не сразу, может быть, появится большой небесный остров в окрестностях нашей планеты, возможно, начало будет гораздо скромнее. Но несомненно, что скоро наступит «эпоха более пристального изучения неба», о которой мечтал Циолковский. И полет на Луну, бесспорно, состоится еще в этом веке. Вслед за ним осуществятся путешествия на Марс, на Венеру. Впервые люди увидят величественное зрелище космоса не со дна воздушного океана, а из межпланетного пространства.
«Человек и Космос! Никогда еще не стояли они так близко «лицом к лицу», Ничтожные пылинки мироздания, они обладали всемогущим умом, умелыми руками, которые подняли их к звездам. Маленькие, нелепые фигурки копошились в океане Вселенной.
Это был мир вечного молчания, полной, абсолютной тишины в холода. Здесь беззвучен громовой грохот всех ракетных дюз, Здесь нет ни ветров, ни облаков, ни дождей, ни туманов, ни перемен температуры, нет «погоды», ни смены дня и ночв, ни времен года.
И, что удивительнее всего, Вселенная поражала не своей грандиозностью, а только необычайностью.
«Эфиролазам» казалось, что они находятся в центре шара, окрашенного в глубокий черный цвет. Млечный Путь опоясывал всю сферу, разделяя ее на две половины. Звезды — пылинки, крупинки — сияли, не мигая, изумрудами, аметистами, алмазами, рубинами, топазами. Бледным холодным светом светились Плеяды, четко выделявшиеся на темном фоне. Вверху виднелся земной шар и возле него — Луна. Земля была на четверть затемнена. На освещенной стороне выделялись знакомые очертания Африки. Вправо пылало Солнце; свет его ослепительно-ярок...»
Не на страницах романа, наяву человек будет наблюдать такие картины...
Жизнь головы, отделенной от тела, оживление организмов после смерти — и здесь наука совершает то, что казалось невозможным. Живет отрезанная голова собаки.
Врачи умеют возвращать жизнь, вырывая ее у смерти, что, наверное, показалось бы чудом в прошлые века.
Идет борьба за здоровье человека, изобретаются новые лекарства, новые способы лечения болезней. Пока редкость — люди, которым перевалило за сто лет, однако придет время — и долголетие перестанет удивлять, оно станет обычным. «Лаборатории Дубльвэ» в разных странах мира добьются победы в битве с природой за человеческую жизнь.
Атомная энергия — о ней, ее великом будущем писал романист — уже стала реальностью наших дней. Она дает ток на электростанциях, где нет ни топок, ни угля, ни падающей воды. Скоро она будет двигать самолеты, локомотивы и корабли. Ею пользуются теперь врачи и химики, инженеры и биологи, Писатель-фантаст словно на чудесной машине времени переносил нас в будущее; и теперь, спустя годы, оно делается явью на наших глазах. Но значит ли это, что книги его устарели, что их неинтересно сейчас читать?
Конечно, нет! Поиски нового, романтика научных открытий, путешествия в неизведанное всегда увлекают. Беляев умел соединить вместе науку и жизнь, на научной или технической основе построить увлекательное повествование. Не всегда, правда, ему удавалось столь же выпукло лепить образы людей, как это сделано в романах «Человек-амфибия», «Голова профессора Доуэля» или «Прыжок в ничто» — лучших его произведениях. Не во всех его книгах столь стремительно развивается действие, столь остры и неожиданны повороты событий, как в романах «Человек, потерявший лицо», «Властелин мира» или «Ариэль». Однако творчество А. Р. Беляева в целом было большим шагом вперед в развитии нашей научно-фантастической литературы. Беляев явился одним из основоположников советской научной фантастики, крупнейшим ее представителем.