- Вулканы! - гордо сообщила та. - Прошу любить и жаловать!
- Не очень-то хочется любить их и жаловать, - вздохнула Валентина, словно хотела сказать «так я и знала…»
Мерилин ахнула, будто не впервые сталкивалась со способностями Линды, а Лариса закатила глаза.
- Это она еще так, разминается, - отмахнулась Эльза.
- Ничего я не разминаюсь. Просто энергию накапливаю! - возмутилась Линда, расправила плечи и… на нас пошла гигантская волна…
- Цунами! - представила копия известной фотомодели так, словно знакомила нас с волной, как с очередным женихом из высшего света.
Девушки заметались по пляжу, заволновались. А Линда взмахнула руками и на крик Мерилин: «А, может, вначале спасемся?» пьяно ответила: «Конечно, конечно. А что ты сказала?»
Откуда-то из джунглей налетел сильный ураган. Схлестнулся с волной, и начал с ней спорить. Стихии встретились у самого берега: водяная стена и свирепый ветер.
- Красота! - провозгласила Линда, обводя взглядом дело рук своих. Вернее, дело своей магии.
Поразительно. Но нас даже не смело с пляжа. Похоже, специалистка по природным бедствиям оградила подруг по шабашу, обеспечив нам несколько незабываемых минут ужаса и паники.
Вспомнились любимые российские автобусы… Неповоротливые махины то обгоняли грузовики на пятачке дороги всего в пару метров, то газовали перед джипами, пролетая у самых капотов, то поворачивали так, что пассажиры повисали на поручнях, как гимнасты на турниках.
«Пять минут страха - и вы дома» - часто язвили водители. И ведь не обманывали, черти! Надо было добавлять только «Возможно, у вас даже останутся все дома…»
Примерно такую же встряску устроила всем и Линда. Пока у нас перед глазами Цунами сражалось с ураганом, выбрасывало фонтаны брызг и возмущенно плевалось пеной, попаданки снова налегли на «успокоительное». Так назвала выпивку неутомимая Мерилин. А сейчас именовала не иначе как «лекарство от общения с некоторыми».
Остров в долгу не остался, в отличие от фанерных копий женихов. Земля дрогнула, затряслась и начала уходить из-под ног зыбучим песком. Девушки запрыгали, как козочки на горячих углях. Линда упустила из внимания свои любимые природные катаклизмы. Волна в последний раз столкнулась с ураганом, разбилась на части и накрыла берег. Еще немного - и мы все погуляли бы на свадьбе Мерилин… видимо с водяным или русалом.
Но сработала чья-то магия или кто-то пришел на помощь. Нас вытолкнуло из-под многотонного водяного пресса - сразу и на поверхность. Даже захлебнуться не успели, не то чтобы испугаться.
Попаданки привычно начали грести - множественные падения в воду после отставки у очередного мира не пропьешь. Даже с таким количеством дармового и вкусного алкоголя. Странно, даже нелепо, но я совершенно не паниковала. Просто машинально плыла, почти не отдавая себе в этом отчета.
«Инстинкт плавать у попаданок развивается с рождения… второго, после того как их перемещают на остров…» - сообщил заплечник.
«Ах так!..» - возмутилась Линда, и на горизонте взорвалось ещё шесть вулканов. Мне почти послышалось, как остров вздохнул. Так вздыхает мама, глядя как дети разносят новую квартиру и захламляют, пачкают только что убранную комнату. Хочется наорать, отшлепать, надавать подзатыльников. Да, в конце концов, расставить по углам. Но настоящая мать отчетливо понимает - не сработает. Хулиганье вырвется на свободу и продолжит с новой силой.
От берега нас унесло прилично, волнение еще не улеглось, и вода усердно утягивала назад, как и положено в штормовом море. Я начала уставать, девушки ныть, что в следующий раз в море полетят бревна, за которые можно цепляться в случае необходимости.
Вот теперь я поняла - для чего заплечник не покидал место нашей вакханалии. Терпел тычки и затрещины от буйных танцорок и выслушивал мнения о женихах-иномирцах.
Вначале из моря вытащили меня, водрузив в точности на ноги, затем остальных девушек выбросило на берег мощной приливной волной. Как водоросли. Примерно так они и распластались на песчаном пляже.
Ночное небо начало светлеть, жемчужины звезд почти растаяли, а воздух наполнился криками птиц. Утро, дорогие попаданки. Словно говорил остров. Пора заканчивать Шабаш. Ночь под Рождество окончена. Дайте мне прийти в себя от катаклизмов и ваших комплиментов. Переварить, усвоить и… выкинуть из памяти…
Девушки вставали, хватали бутылки с остатками алкоголя и чокались друг с другом. То ли прощались, то ли отмечали внезапное спасение.
Мне досталось тоже. Кажется, мое не слишком активное участие в «гадании», соседки по острову приняли за скромность. Поэтому подскакивали, чмокали в щеку, ну или куда попадали, пошатываясь на неверных ногах, чокались и бежали по домам. Я лишь диву давалась - откуда в руках сосуд. Но затем внезапно навалилась усталость. Какая-то нечеловеческая, видимо тоже ведьмовская. Тело заныло, голова затрещала, руки и ноги повисли плетьми. О том, что это лишь начало похмелья думать не хотелось совершенно… Если такое начало, каким же будет продолжение…
Тем более, что я даже не помнила - сколько же выпила. Пока девушки «гадали» я машинально осушала бутылку. А уж когда Линда устроила нам всем Армагеддон… Кажется, у меня в руках опустели штуки четыре, на нервной почве. Хотя обычно я ограничивалась тремя-четырьмя бокалами вина…
«Глотни, станет легче», - посоветовал серьезный заплечник, пошевелив сосуд в моей ладони невидимыми пальцами.
Я посмотрела на бутылку. Не знаю, что там плескалось за «лекарство», но явно не из нашего арсенала «веселительного-успокоительного».
Прозрачный сосуд напоминал амфору, размером с винную бутыль. Внутри искрилось и выпускало струйки белесого пара нечто розовато-лиловое, вязкое как кисель. Я с недоверием посмотрела на жидкость.
Заплечник не стал спорить и ждать, пока решусь на эксперимент. Невидимая рука приложила бутыль ко рту. Я невольно хлебнула терпкого напитка. Слабый запах корицы ударил в нос. Я глотнула ещё и еще, пока сосуд не опустел.
С минуту ничего не менялось. Но затем… затем… Тело словно потеряло вес. Оттолкнись от земли - и лети, куда глаза глядят. Икры перестали ныть, спина побаливать, а пятки гореть от бешеных плясок. Я вскинула глаза и увидела Оталла. Хозяин острова улыбался и смотрел так… словно перед ним любимая женщина, что вернулась с очень удачного девичника. На голове съехавший набок ирокез, юбка вместо блузки, блузка вместо головного убора, бюстгальтер вместо топика, а колготки порваны так, словно девушка напрашивается… Хочется примерно отчитать гуляку, возмутиться, но желание обнять и приласкать гораздо сильнее. Злые слова, обвинения рвутся с языка, но их опережают рваные фразы о том, как скучал, беспокоился. Сама не знаю почему - но я утонула в вишневых глазах блондина. Оталл покачал головой и внезапно поднял на руки.
- Лучше бы ты поменьше пила и танцевала только для меня! - впервые хозяин острова заговорил со мной вслух, не прячась за завесой невидимости.
Он нес меня домой как самое дорогое существо. Осторожно, без спешки и я нежилась в сильных руках мужчины. Внезапно стало тепло, приятно и томно. Жестко очерченные губы хозяина острова завладели моим вниманием. Захотелось коснуться их, глотнуть чужого дыхания, раствориться в неге и страсти, забыть, где мы и кто мы.
- Я… не могу… не должен… не имею права… - с придыханием выдавил Оталл, укладывая меня на кровать. - Это противоречит всему… что положено… Это неправильно…
Но то ли весь алкоголь из моего организма перешел в организм хозяина острова через один единственный поцелуй, то ли я слишком много дышала спиртовыми парами в лицо Оталла. А может мой танец настолько сильно подействовал на блондина… Он не сдерживался. Целовал, обнимал, заставлял выгибаться и почти урчать под лаской, как кошка, которую чешут за ушком. Прижимал так, что я отчетливо понимала - да, тело Оталла требовало своего, очень даже сильно и мощно.
Белая рубашка, свободные льняные брюки блондина перекочевали на пол. С моими лосинами он повозился, не забывая отпускать фирменные шуточки. Кажется, я, Оталл и духовка нашли друг друга в плане чувства юмора и сарказма.
«Я понял, для чего нужны такие штаны землянкам, - пыхтел Оталл. - Это чтобы проверить силу мужчины и его терпение. Порвал - значит не утерпел. Стянул - значит, физически подготовлен».
Когда я оказалась совершенно нагой под тяжелым, богатырским телом блондина он впился в рот поцелуем и овладел мной. Это было так… неожиданно… страстно и сладко.
Внизу живота собрался тугой узел и начал сокращаться, приятными волнами отдаваясь в теле. Мы моментально нашли единый ритм и дальше… дальше началось безумие. Оталл сажал меня на спинку кровати, прислонял к стене, укладывал на матрас и держал на весу. Мы вытворяли такое, что фантастам с Земли и не снилось.
Временами Оталл извинялся, невнятно шептал о том, что не должен и вообще это неправильно… Но не останавливался.
Наслаждение, желание, подчинение мужчине в страстном танце, где он безупречно вел и управлял мной… Боже, как давно я ничего подобного не испытывала. Да и чувствовала ли?
Не хотелось вспоминать и сравнивать. Я оставила прошлое прошлому и шагнула вперед, в неизведанное…
А затем, когда усталость сковала мои члены болезненной слабостью, Оталл провел ладонью по телу. От плеча до живота, не касаясь ниже. Мне стало хорошо, спокойно и сладко. Я потянулась, ощущая расслабленность и разнеженность. Глаза сами собой сомкнулись, и… я провалилась в сон.
Мда… Всегда знала, что бесшабашное женское веселье, переходящее в шабаш, часто заканчивается сумасшедшим сексом с неожиданным партнером…
Пробуждение расставило все по местам. Кроме одного. Что это было между мной и Оталлом? Почему он, собственно, «не должен», «не может»? И что во всем этом «неправильно»?
Глава 6
- Ну что, довела мужика до кондиции? Он даже энергию тебе свою отдал, чтобы усталость снять. Теперь вот подпитывается из космоса, - донеслось из кухни.