С мальчишками оказалось труднее всего. Рыж умеет льстиво улыбаться и беззаботно кокетничать. Она может быть милой и «сладкой», как клубничное варенье (с червями). Но, рано или поздно…
Истерика вспыхивает на кромке сознания и нарастает, как лавина.
– Я хороша для тебя? Скажи-скажи-скажи! – острые ногти впиваются в оголенные плечи Графа. Его поцелуи приятные. Его касания – тоже.
Но она будто снова в подвале, будто опять заперта и неистовствует, беспокойно ищет… Одобрения? Спокойствия? Уверенности?
– Не трогай меня! – голос становится жалобным. – Ты брезгуешь? Я для тебя грязная? Скажи!
Рыж сама не знает, какого ответа ждёт. Граф тогда качнул головой и твёрдо произнёс:
– Ты действительно дёрганая, с бзиками, да? Не стоит нам продолжать встречаться наедине. Мне-то, конечно, приятно, но…
«… Ты в глухом отчаянии»
Последние слова Графа звенели в её голове тревожным колокольчиком. Быть может, он и прав.
Виала в отчаянии и отчаянно хочет заткнуть пустоту «кем-то», но делает это неаккуратно, торопливо, так, словно, на самом деле… Привыкла к своему безысходному отчаянию.
Она не могла потерять Ирту. Та, кажется, последний рубеж, сдерживающий пустоту. Встала, как влитая, не пуская черноту подвала. Надолго ли?
Пустая девочка на Пустом острове… Ей, Виале, здесь самое место.
***
Командир Варгус прибывал раз в месяц и развозил по секторам провизию, одежду и кое-какие мелкие вещицы, которые заранее списком просили прислать. Всё это местные ребята с иронией называли «подачками», потому как вещички приходили второсортные, но от них не отказывались.
Ирта, понятное дело, ждала приезда Варгуса, чтобы урвать дополнительную одежду, ведь её гардероб, привезенный из приюта, был слишком скуден.
Рано утром, к их особняку подъехал фургон. Из него начали выгружать тяжёлые тюки, а подростки столпились у входа, нервно переговариваясь. Когда командир даст «добро», можно будет поделить вещи.
Ирта слышала громкий голос Варгуса, но общался он только со Старшими, да ещё и в приказном тоне. Они будто отчитывались перед ним (что, вероятно, недалеко от истины). Потом Варгус раздраженно махнул рукой и тюк с одеждой вскрыли.
Подростки тотчас побежали разбирать вещи и Ирта, наученная Виалой, бежала в первых рядах, полагаясь на свою природную ловкость.
– Ты смотри, аккуратней, – поучала её Рыж вчерашней ночью, – беги первая, вещи хватай не глядя, не будет-с там времени раздумывать.
– А если не то схвачу? – усомнилась Ирта.
– Обменяемся с кем-то, или перешьем, – пожала плечами Виала, – дело житейское. Ты, главное, набери побольше и беги обратно, а то отберут!
Сказано – сделано. Пичуга и впрямь не собиралась никому уступать, только от шайки Кабаньей держалась подальше. Зло они на неё затаили за произошедшее…
Тут уже оправдываться и ныть бесполезно – за неё всё решили. Зубастый Том, правда, от души посмеялся, когда Пичуга коротко об этом упомянула.
– Ха-ха! Ну и молодец, что Кабана взбесила. Он, скотина такая, по жизни неуравновешенный. Ты ж не собиралась с ним ладить, верно? Отродья Лорика те еще сучата… – Том сразу же дёрнул Толстяка, чтобы вместе с ним поржать над этим.
Оказалось, разозлить Кабана не так уж сложно. Практически все ребята Графа мимоходом упоминали о его поразительной жестокости.
Ирта и раньше таких знавала. Бывает: есть пацан (или же девочка), ничем особо не примечательный, а потом случается что-то «мозг выносящее» и всё, перемкнёт навечно. Жестокость шла рука об руку с приютскими щенками, сопровождала их, защищая от реалий этого мира.
Если Ирта ненадолго прикроет глаза, она вспомнит, как лежала на полу в позе эмбриона, чтобы защититься от пинков и ударов гогочущей толпы.
«Надо выжить, просто пережить, просто пережить…» – бились в голове испуганные мысли. Подождать, пока псы выпустят агрессию, а потом убраться подальше, зализывать раны.
Ежели притормозишь – могут продолжить, или сделать что похуже. Если бы Ирта в своё время не научилась так быстро бегать, сколько раз становилась бы козлом отпущения впоследствии?
Но сейчас дело другое. Не собирается она подставляться под пинки Кабана, а всё же, миссию свою завершит. Ворох одежды Ирта выхватила прямо из-под носа Барбары (та грязно выругалась, но не остановила Пичугу).
Девушка без разбору нырнула в сторону, подальше от толкающихся подростков и побежала обратно, чувствуя, как начинают гореть лёгкие. Приятное ощущение. Такое живое.
Будто она и не на острове Гредсерн, а где-то в приюте на большой земле, где всё также недружелюбно, но знакомо и проверено временем.
– Молодец! – восторженно воскликнула Рыж, встречающая её с «добычей». – Пойдем быстрее, посмотрим.
Виала быстротой не отличалась, а потому, в этот раз предпочла наблюдать за всем со стороны, снарядив подругу.
– Я вечно плетусь где-то в конце, – пожаловалась она, – так ещё и синяки с царапинами получаю! Мы тогда впервые с Барбарой сцепились…
– И часто вы… Дрались? – осторожно уточнила Ирта.
– Ам-м… Ну, иногда? – Рыж пожала плечами, явно утаивая львиную долю правды.
Они вместе продолжили разбирать захваченные Пичугой вещи.
– Ух, повезло! – радостно смеется Виала. – Зелёная юбка… Тут почти все вещи серые, а она – вон какая яркая!
– Забирай её, – пожала плечами Ирта, – тебе больше подойдет.
– Ты точно не против? – пробормотала Рыж, быстро прижимая к груди юбку.
– Да, – кивнула Ирта, пряча улыбку, – я лучше платьишко возьму. Да, тёмно-синее, в самый раз будет…
На самом деле, Пичуга ошиблась, платье ей было коротковато и в плечах немного тесно. Но выбора не было и она приняла новую вещь с облегчением, надоело застирывать одно и тоже.
Ближе к вечеру, на Кухне собралась вся их группа. Им разрешили устроить небольшой праздник по случаю подачек и по стаканам разливали сладкий компот. Нэт и Бенедикт, как Старшие, ненадолго пробыли рядом с подростками, после чего тихо ушли.
Ирта ютилась рядом с раскрасневшейся от довольства Виалой и с интересом разглядывала окружающих ребят. Как мало им нужно для счастья!
Зубастый Том снова вызвался всех развлекать, рассказывая смешные страшилки про говорящий башмак и гномика из ночного горшка. Временами он поддевал Барбару, которая лишь негромко фыркала, держа подле себя верную Мину.
– Ты такой шут, – горделиво заявила Барби, поморщив носик. Её подружки согласно закивали, создавая видимость поддержки.
Ирта слегка нахмурилась. Со дня подставы Мина избегала прямого взгляда Пичуги, будто боялась ответной мести. Ирта, признаться честно, об этом подумывала, но, в итоге, отказалась от подобного.
«Сама ведь сглупила» – так рассудила девчушка.
Граф присвистнул, привлекая всеобщее внимание и достал колоду карт (откуда только раздобыл?). Многие сразу же захотели присоединиться к игре. Ставки на дежурства, да на еду принимались.
Пичуга во всеобщем веселье не участвовала, но с любопытством наблюдала. Похоже, Граф в этом и правда хорош: карты летали в его руках, будто он настоящий волшебник.
В какой-то момент она не обнаружила рядом Виалу и заволновалась. Рыж, впрочем, странным образом вклинилась в компанию Фрэнсиса и Аспида, о чём-то с ними беспечно болтая.
Ирта сделала глоток сладкого компота и немного закашлялась, потому что Никлас вдруг посмотрел на неё своими зеленеющими глазами, да так прямо и остро, что она испытала странную смесь страха и смущения.
Ей сразу же захотелось сбежать, но Ирта буквально не могла оторвать взгляда от карточной игры и профиля Графа, что таил в себе какую-то особенную стать.
«Арюстюкрют» – прозвучал в голове насмешливый голос. Ирта стыдливо опустила взгляд. Да, есть в некоторых людях что-то такое… Что выделяет из толпы. У Графа это, безусловно, гордая осанка, будто выше он их всех.
«Везучий» – думает Пичуга с лёгкой завистью и сразу же себя обрывает. Совсем сбрендила, Ирта? Кого же вдруг «везучим» назвала?
Те, кто попали в приют… Едва ли вели до него хорошую жизнь. И Никлас, конечно, не исключение. Она старалась больше о нём не думать, наслаждаясь вечером, который казался таким оживленным… Нетипичным для Серого Дома.
Но спокойствие вскоре закончится. Все они это, в глубине души, чувствовали.
***
– Ай-йа! – Ирта резво удирала от Кабана. Вот везёт же ей на случайные неприятные встречи!
В последние дни она плохо спала. Во сне всё чудилась далёкая музыка, а только Виала клялась, что ничего не слышала, так ещё и смотрела на подругу укоризненно. Словно Ирта специально её запугивает!
Итак, Пичуга потеряла концентрацию, да и натолкнулась опять на Кабана. Понадеялась, вначале, что тот не заметит…
Джойс лисицей вилась подле него, явно занимая не последнее место в шайке. Совсем некстати вспомнилось: слухов о ней хоть отбавляй. Яркие записочки в комнате гласили:
«Танцующая лисица Джойс – паучиха, сожрёт и не подавится»
Обдумать это Ирта не успела. Кабан её заметил и бешено взревел, почуяв добычу. Но, в этот раз, так просто Пичуга не попадётся – нырнула в лестничный пролёт и бего-ом!
Несётся так резво, только пятки и сверкали. Она выбежала на задний двор Серого Дома и свернула вбок, к пристройкам, на всякий случай. Вокруг было тихо. Вероятно, преследователи отстали.
Некстати вспомнилось: сегодня очередь Ирты отводить господина валоха. Всё её нутро взбунтовалось от одной мысли об этом.
«Не хочу… Совсем не хочу» – да только кто ж у неё спросит?
Пичуга обернулась на Серый Дом. Оказалось, привыкнуть к нему не так уж и сложно. Иной раз это место даже кажется обычным: гомонящие подростки, вечера страшилок… А потом она вспоминала об истинных хозяевах острова Гредсерн, Пустых.
И эти мысли ей совсем не нравились. Омерзительное чувство зажглось в груди, мучая нутро. Ирта отводит взгляд и видит Колодец. Старый, заброшенный, неприкаянный… Он выделялся на фоне ковыля, но был чётко виден даже в самом густом тумане.