К тому Колодцу все запрещали подходить. Страшное место. Гиблое.
Разум Ирты рисовал ужасных существ с длинными волосами и острыми когтями, уж они-то точно на дне обитают. Но, иногда… Так хочется посмотреть поближе.
Колодец манил её к себе загадкой (почти как шкатулка из баек).
«Те, кто выходят после отбоя – найдут смерть по частям в Колодце» – мелькает перед глазами памятная записка.
Ирта сглотнула. До отбоя ещё далеко… Ничего, если она просто посмотрит? Девушка идёт к нему и чувствует, как нетерпеливая дрожь ползёт по спине. Ветер доносил до слуха отголоски будто бы далёких голосов.
Пичуга приблизилась к Колодцу и, набравшись храбрости, заглянула в него…
Глава 8
Колодец был глубоким и тёмным. Ирта не могла разглядеть дна, но ей казалось, будто она видит, как плещется вдалеке чёрная вода.
«Если вдруг упаду в него – меня никто не найдёт» – подумалось внезапно и нервозные мысли зароились в сознании.
А Ирта всё смотрела. Чернота Колодца казалась пронизывающей и странной. Будто кто-то наблюдает со дна, только и ждёт, что Пичуга оступится и птичкой полетит вниз…
Девушка резко вздохнула, чувствуя, как капельки холодного пота выступают на висках. Голова закружилась. Она оперлась на каменный бортик, чувствуя невнятную слабость и качнулась, едва не оступившись.
В этот момент её за плечо резко схватили. Хватка была столь сильной, что Ирта едва не взвыла, а обернувшись… Пичуга испытала смесь шока и недоверия. Перед ней стоял Пустой.
Тот самый, которого она сегодня должна сопровождать. Пустые, конечно, друг от друга не отличались, но Ирта почему-то уверилась в том, что это именно он. Существо держало её за плечо, словно предостерегало.
– Я-я… Н-не собира-аюсь прыгать, – глупо растягивая слова, пробормотала Ирта.
Длинные пальцы валоха медленно ослабили хватку, будто ответ его удовлетворил.
«Что Оно здесь делает? Виала говорила: валохи не выбираются из комнат самостоятельно…» – об этом твердила и Нэт.
Однако, Ирта чётко видела перед собой высокое существо и не могла его ни с кем спутать.
– Я… Отведу вас прямо сейчас, – пробормотала она, чувствуя приступ тошнотворной слабости. Опять началось!
Пустой будто выпивал все её силы подчистую, но Ирта не могла жаловаться. Она отошла от Колодца, однако, валох не сразу за ней последовал.
Существо продолжало стоять и смотреть, а потом пошевелило пальцами, будто хотело вцепиться во что-то. Этот жест пробудил неконтролируемый страх в Ирте. Она боролась с навязчивым желанием развернуться и убежать без оглядки.
Валох, наконец, отвернулся от Колодца и медленно пошёл вперёд. Пичуга засеменила следом, чувствуя усиливающуюся усталость. Все её эмоции постепенно осушались, оставляя место для предательской апатии.
«С валохами всегда так…» – звучит в голове извиняющийся тон Виалы.
«А может… Им просто надо чем-то питаться» – перебивают её голос резкие слова Графа.
Ирта чувствует слабость в ногах. Туман обступает со всех сторон и лишь длинная фигура в чёрных одеждах без страха идёт вперёд, будто точно знает дорогу.
В голове засел упрямый белый шум, рассеивая посторонние мысли. Но кое о чём, Ирта, всё же, задумалась.
«Чем-то питаться…» – ей казалось, что монстры всегда хотят «плоть и кровь». Чудища из тёмных лесов, неподвижно застывшие под кроватью хищники…
Но, возможно, Ирта ошибается. Пустые – монстры иного порядка. Вдруг, подростки острова Гредсерн нужны им для еды? Она зацепилась за эту устойчивую мысль, желая поскорее добраться до шахт. Путь казался бесконечно долгим и, когда впереди показались железные ворота, Пичуга выдохнула с облегчением.
Валох остановился, не сразу направляясь к шахтам. Чёрная вуаль, скрывающая лицо жуткого существа, слегка колыхнулась на ветру. Истощенная Ирта вдруг ощутила сильнейшее желание приоткрыть вуаль и посмотреть на лицо… На морду монстра.
Но после поспешно одёрнула себя. Пустой двинулся к шахтам, не издав ни единого звука. Ирта ненадолго проводила его взглядом и понуро направилась обратно, к Серому Дому. Усталость душила, оборачиваясь вокруг шеи стальной петлей. Однако, в этот раз Ирте было немного проще, чем раньше…
По крайней мере, она смогла дойти до Серого Дома, тяжело дыша от натуги.
– О, новенькая? Здорово! Отлыниваешь, али с дежурства пришла? – Бенедикт явился со стороны коридора с ярким румянцем на щеках.
Пичуга безэмоционально кивнула, не желая даже раскрывать рта.
– Вижу, – рассмеялся Старший, – ну, молодец, так и надо. Господа валохи требуют стараний.
Его слова прозвучали неприятно, словно подтверждали все опасения Ирты. На секунду она хотела задать вопрос Бенедикту, но… Промолчала.
Дело не в апатии. Чувство недоверия скользнуло по лопаткам ниже и прошептало змеей:
«Тебе никто не поверит, а ежели слишком много вопросов задавать станешь… Такие долго не живут, Пичуга, не жи-вут»
Ирта сонно покачнулась. Голова резко закружилась, тошнота всколыхнулась в груди, застывая комом в горле. Пичуга медленно пошла в их с Виалой комнату, чтобы просто упасть лицом в подушку и лежать вот так, в спокойствии.
Крепкий сон немного решал проблему крайнего морального истощения, но даже во снах Ирта видела смутные образы.
Силуэт у Озера, руки из Колодца, глаза в стенах… Что-то мрачное копошилось, обретая очертания. Впрочем, туманные видения рассеялись прахом, когда в комнату ворвалась Виала.
– Ита! Ита? Ты как?
Пичуга открыла глаза и поморщилась, заворачиваясь в одеяло. Голова нещадно ныла, а ещё она замерзла.
– Хреново, – честно ответила Пичуга, борясь со слабостью.
– Я заварю для тебя чай, – сразу же засуетилась Рыж.
Наблюдать за ней было по-своему занятно. Движения девушки, когда она заваривала маленький чайничек – ловкие, быстрые, безукоризненные, успокаивали на подсознательном уровне.
– Где ты была всё это время? – вдруг спросила Ирта, нарушая тишину.
Виала неловко замерла и обернулась со странным выражением лица, после чего нехотя пояснила:
– Я… Была с Умником и Аспидом.
Ирта зевнула, искренне не понимая: с чего Виала вдруг заинтересовалась ими? Та, впрочем, торопливо пояснила:
– Аспид мозговитый, мы с ним многое обсуждали и… Вот.
Пичуга с подозрением прищурилась и медленно потянула:
– Он, что, привлёк тебя вместо Графа?
Вспоминая Аспида, Ирта могла признаться: да, он неплох. Не настолько смазливый, как Никлас, но тоже весьма…
– Михиль не такой! – сразу же начала защищаться Виала. – Мы просто общаемся.
Пичуга не поверила. Влюбчивость Рыжа не знала границ, однако, Ирта могла лишь пожать плечами:
– Тогда хорошо.
Граф, или не Граф… Ей, если честно, всё равно. Лишь бы Виала не плакала и не расстраивалась по пустякам. Мальчишки бывают слишком жестокими.
– Та девочка, из подпевал Барби… – неожиданно, упомянула Виала. – Как же её…? А, Мина. Короче говоря – её сегодня от шахт выносили. Видимо, первое дежурство плохо прошло.
Ирта промолчала, уставившись в пол. Что ей сказать? Сама еле на ногах стояла. Будь проклята длинная лестница Дома…
– Я это к чему? – блёкло улыбнулась Рыж. – Барбара сейчас злая, ты держись от неё подальше.
Ирта медленно кивнула. Дельный совет. Она так устала, что не имела никакого желания ссориться с кем-либо. Девушка задумчиво провела ногтем по чашке чая и сделала глоток. Жар прокатился по груди, оживляя внутренние органы. И тогда Ирта спросила…
– А Пустые… Они ведь никогда сами не выходят за пределы комнат?
Виала едва не уронила чайник и нервно рассмеялась:
– Нет, зачем им? Нэт говорит: они ничего не едят и не пьют. Нужду тоже не справляют. Их единственная цель – добыча эсфиата, потому не стоит ни о чём волноваться…
Заученные слова призваны успокоить, но…
– Те валохи, которых мы сопровождаем… Каждый раз разные? – спросила Ирта, нахмурившись.
– Нет, – качнула головой Рыж, – Нэт сказала: нас приставляют к одному конкретному. Почему ты спрашиваешь?
Ирта поджала губы. Пустые не должны выходить из комнат, однако же, как минимум один из них нарушил данное правило. Валох, который пришёл к Колодцу… От его хватки на коже Пичуги, наверное, останутся синяки.
Все говорят, что эти создания пусты внутри и не проявляют ни к чему интерес, но тот, которого сопровождала Ирта, явно… Вёл себя иначе.
Но если она скажет Виале – та не поверит. Только испугается и снова начнёт всё отрицать. Или посмотрит на Ирту, как на сумасшедшую.
«Зачем ты всё это выдумываешь, Ита?» – фальшивый голосок в голове отзвучал обидой на дне.
– Просто так, – медленно отвечает Ирта, – стало интересно, вот и всё.
Виала с подозрением посмотрела на подругу и пожала плечами, будто не захотела сомневаться в истинности этих слов.
«Подумаешь, Пустой…» – устало думает Ирта, – «разве это важно?»
В тот момент она не знала, насколько важным было происходящее в Сером Доме.
***
У Виктории были усталые глаза, это Ирта запомнила с поразительной точностью. Тонкие губы сестры нервно поджаты, словно она ждёт беды, на лице небольшие прыщики. Руки Виктории в мозолях от долгой работы.
– Папа… Умер? – спрашивает маленькая Ирта, когда к их дому подъезжает крытый фургон могильника. – Взаправду?
Девочка не была привязана к своим родителям. Их с сестрой давно загнали жить на чердак, чтобы они не мешались, но теперь, сам факт того, что отец мёртв…
Вчера вечером он кашлял кровью. Сегодня – умер. За два дня угас, как огарок свечи.
– Да, – медленно кивает Виктория, – никому не говори о том, что мы видели.
Ирта понимает, о чём речь. Мама подсыпала папе что-то в еду и теперь… Теперь…
Их мать была очень красивой. Она просила называть её «мадам Делайн» и слыла лучшей актрисой местного театра. Они жили неплохо.
Виктория и Ирта, конечно, давно не ждали от родителей любви, но, хотя бы, ни в чём не нуждались. Но теперь всё изменилось.