– Умник, – окликнул его другой паренек, – поторапливайся.
Его Ирта тоже запомнила со вчерашнего вечера. Он не смеялся вместе со всеми, но держался близко к Графу. У этого парня были чёрные короткие волосы, чуть раскосые тёмные глаза и тонкие губы. Ростом он лишь немного уступал Никласу.
Кажется, кликали его Аспидом, но Ирта в любом случае не горела желанием познакомиться поближе.
Она подошла к графику дежурств и с удивлением обнаружила пометку у своего имени: «уборка на четвёртом этаже».
– Ха? – чуть растерянно пробормотала девушка. Виала дала ей карту дома и Ирта помнила, что четвёртый этаж помечен как «не жилой». Зачем же там убираться?
– О. Не свезло, – пробормотал Аспид, выглядывая из-за плеча девушки. Ей показалось, что странный парень вовсе не о себе говорил.
Без Рыжа Ирта ощутила сильную растерянность. Куда ей идти и что делать? Благо, именно в этот момент на Кухню зашла вторая Старшая, Нэт.
– Ой? Ты на верхние этажи в этот раз, да? – девушка мягко улыбнулась. – Вся группа уже собралась, идём со мной.
О Нэт Ирта слышала лишь со слов Виалы. Если Бенедикт выполнял роль шофера и активно учил парней из Серого Дома, то Нэт отвечала за больничное крыло и воспитывала девочек. Приятная улыбка, тугая коса и очки в тонкой оправе делали из Нэт истинную целительницу, которой безоговорочно хотелось доверять. У Виалы был особый талант к лекарственным травам и потому Нэт относилась к ней особенно хорошо.
«Повезло Рыж» – промелькнула завистливая мысль в сознании, – «если бы и я так могла…»
– Небольшое испытание для новеньких, – ворковала, тем временем, Старшая. – Вот ты, Ирта, будешь мыть окна.
Она показала им инвентарь: ведра, тряпки и швабры, после чего радушно отвела наверх.
– Ах, да… – очки Нэт загадочно блеснули. – Прошу вас: не разговаривайте громко. На этом этаже живут господа валохи.
Ирта поежилась. Тёмный, пыльный этаж даже при свете дня казался ей заброшенным и пугающим. Дверей здесь было немного, но приближаться к ним Ирта бы не осмелилась. От Пустых её отделяло всего ничего…
Рядом боязливо вздохнула Мина. Кажется, без Барбары ей было особенно неуютно. Ирта не могла её винить – сама испытывала нечто подобное в отсутствии Рыж.
«Беспомощность…»
Их группа молча начала убираться. Ирта наполнила ведро водой и принялась оттирать окна в тишине. Мокрая тряпка стирала грязевые разводы и позволяла разглядеть окрестности Серого Дома, столь тусклые и безжизненные. Блёклые цвета наполняли остров Гредсерн от края до края. Сизый туман стелился по земле, не позволяя смотреть вдаль.
Резкий смех в конце коридора заставил Ирту обернуться. В тот момент она впервые заприметила «других» ребят, с коими раньше не пересекалась. Очевидно, что они из группы некоего Кабана.
Среди всех особенно выделялась высокая, фигуристая девушка с короткой стрижкой и лисьими глазами. Темненькая, зеленоглазая – она ассоциировалась с куницей, которая тащит кур с вашего двора и даже не скрывает сей факт.
– Детки Графа уже во всю трудятся, – издевательски хмыкнула она. – Пора бы и вам поднапрячься. Живей!
Судя по капризному тону, девушка не привыкла, чтобы ей отказывали. Следующие за ней ребята покорно начали мыть свою часть коридора, но не она. Незнакомка уселась на подоконник с независимым видом, закинув ногу на ногу. Ирта отмечала, что та (иной раз) подначивала своих же, насмехаясь над их неуклюжими действиями.
Однако, по-настоящему Пичуга удивилась, когда та девочка закурила. Сигаретный дым забивался в нос, вызывал в горле першение и пробуждал какие-то нехорошие, болезненные воспоминания. Болезненная тошнота сжала желудок и Ирта поняла, что бездумно пялится на нарушительницу спокойствия, оставив работу.
– Эй, ты, – лениво окликнула её девушка, – сюда иди. Ну же!
Ирта невольно вжала голову в плечи, боязливо оглядываясь на закрытые двери. Эта незнакомка такая громкая… Не накличет ли беду? Но, чуть помедлив, Пичуга не почувствовала от неё угрозы, а потому осторожно подошла. Никто из окружающих ребят не высказал неудовольствия.
– Тоже хочешь закурить? – с лёгким интересом потянула девушка. – А, точно, надо бы представиться. Я Джойс, группа Кабана.
На её первый вопрос Пичуга молча качнула головой, а на второй, помедлив, ответила:
– Ирта. Группа…
– Красавчика! – хихикнула Джойс. – О, знаю-знаю. Я бы не прочь с ним потискаться, но он отказался шашни крутить с «чужими». Такой забавный…
«Итак, она просто сказала это» – ошарашенно подумала Ирта, разглядывая Джойс пристально и настороженно. Её юбка, кажется, искусственно укорочена, оголяя стройные ноги. Да, некоторые девушки в приютах делали также… Вот только воспитатели потом презрительно кликали их «шалашовками».
– Ты громкая, – медленно заметила Ирта, укоризненно качнув головой, – валохов рассердить не боишься?
– Этих-то? – весело «удивилась» девчушка. – О, нет, они совершенны безразличны к людям. Вона, кстати, идут!
Пичуга прилипла к окну, отзываясь на смелый жест Джойс. Она разглядела размытый силуэт Барбары, которая куда-то вела высокую фигуру в чёрном. Это создание… Казалось на две головы выше Барби. Холодный страх вновь ошпарил загривок Пичуги.
– Ты же из новеньких, верно? Да уж, таким мышатам тут сло-ожно выжить,– хихикнула Джойс, выпуская Ирте в лицо едкий дым.
Та отшатнулась и закашлялась, однако же, спросила в ответ:
– А тебе, значит, здесь привольно?
Тон у Пичуги безэмоциональный. Едва ли бы она стала выводить кого-то из себя намеренно. Джойс загадочно усмехнулась и хрипло прошептала:
– О, я здесь ненадолго. Таким как я подавай… Высший класс.
Ирта промолчала, а потом вернулась к работе, не прощаясь с Джойс. Та, впрочем, никак не отреагировала, продолжая беспечно прикладываться к сигарете.
Слова девушки душили, обвивали горло и задевали самое потаенное нутро.
«– Я здесь ненадолго! Меня точно заберут» – так говорила Ирта, когда появилась на пороге первого приюта в десять лет. Маленькая, но шустрая, в аккуратном платьице – она была девочкой из «хорошей» семьи. По крайней мере, на вид.
Не принимая во внимание обстоятельства, которые вынудили её оказаться здесь… Ирта надеялась на своего единственного неравнодушного родственника.
«Старшая сестра»
Сейчас это воспоминание пахло выпечкой и было пропитано едва осязаемыми солнечными лучами. Виктория, её сестра, с которой Ирту разлучили, отправив в приют… Одно время письма от Тори приходили, зажигая в девочке надежду. Остальные подростки поглядывали на неё недобро, но сторонились (будто ждали неминуемого краха).
А спустя несколько месяцев… Те письма перестали приходить. Ирта, конечно, не поверила в предательство. Она ждала, потом плакала и всё спрашивала у воспитателей: когда же её заберут?
Те кривили губы как-то брезгливо и отворачивались.
«Фантазёрка» – насмешливые голоса звучали от приютских всё чаще. Их тычки и затрещины… Крепли с каждым днём.
Ирта не сдавалась. Однажды, она сбежала, надеясь найти тот адрес, с которого и приходили письма от сестры. Её поймал полисмен в «нехорошем» районе и, на отчаянную просьбу маленькой девочки, недобро хмыкнул:
– Коль адрес верен, сеструха твоя, должно быть, давно мертва. В блудилище такие редко выживают.
Последняя ниточка надежды оборвалась. Ирте было всё равно, когда её вернули в приют и позорили, стегая розгами. Даже когда девчонки собрались ошалелой толпой и били её, пинали с садистским удовольствием – Ирта могла только лишь тихонько скулить.
Виктория умерла. Никто не заберёт её обратно, в «нормальную» жизнь.
Глава 5
Первый этаж Серого Дома условно разделялся на две части. По центру же делила его огромная лестница, ведущая на верхние этажи.
Кухня, зал с кинопроектором (для собраний), медицинский кабинет, выход в заброшенную оранжерею… Всё это составляло первый этаж дома. Ирта (к своему удивлению) не нашла на самодельной карте авторства Виалы ничего, похожего на библиотеку.
Это показалось странным, но пришлось принять. Второй и третий этажи Серого Дома в основном состояли из спален подростков. Но было там и много «ничейных», заброшенных комнат, о некоторых из которых ходили дурные слухи.
– Слышал. Зуб даю – слышал! – бубнил незнакомый Ирте паренёк на кухне. – Говорю ж: где-то играет музыкальная шкатулка.
– А, старые байки, – с видом знатока потянул Зубастый Том, скрестив руки на груди, – да-да, говорят, в одной из заброшенных комнат играет шкатулка…
– И что с того? – с потаенным страхом спросил Роб. – Ну, играет, пусть играет…
– Хе-хе. Поговаривают – мелодия становится громче, застревает в ушах, вертится на языке, побуждает тебя выйти тёмной ночью и найти шкатулку, только чтобы остановить назойливую музыку! Но, ежели зайдешь в дверь к ней… Бац! – он резко хлопнул рукой по столу, отчего даже Пичуга дёрнулась. – И всё! Двери-то за спиной не найдёшь больше. И останешься в кромешной тьме, один… Наедине с голодными тенями из шкатулки.
Стоит отдать должное – говорил Том складно. Ирте не по себе стало от вкрадчивого голоса этого крысёныша. Сразу вспомнилось: ночью ей тоже слышалась будто далёкая мелодия… Ну уж нет, Ирта никогда не выйдет из комнаты!
Она продолжала изучать карту, чувствуя странную неправильность внутреннего обустройства Серого Дома. Помимо главной лестницы, были многочисленные коридорчики, что вели к другим лестницам… Винтовые, узкие, они спускались в совершенную неизвестность.
Серый Дом будто стремился запутать, запугать, заставить тебя нервничать и оглядываться.
– Я думаю… Здесь много «черновых помещений», для слуг, – задумчиво потянула Рыж, – ну, знаешь, быть может, раньше в доме жили богачи! А такие не любят, когда прислуга шастает на виду. Потому и сделали целый лабиринт тайных переходов, хм…
– Сама додумалась? – подивилась Ирта складным словам подруги.
Виала смутилась:
– Н-не совсем… Мне Фрэнсис подсказал.