Джойс убрал ветки. Женщина лежала на спине, смирно, как покойница. Старая, дряблая плоть. Мне стало жаль усилий, с каким неведомый мастер вытачивал и шлифовал каждую складку, морщинку, вмятину оплывшего старушечьего тела, расползшегося в стороны живота и безобразных грудей. Аллегория старости должна быть более благородной. Или хотя бы менее беспощадной. И что сделали с лицом несчастной статуи? Разбили, раскрошили. С какой же силой надо было бить по камню, с какой злобой… Во вмятины разбитого лица насыпались опавшие листья. Джойс смахнул их.
— Э, взгляните. Доктор, что это с ней?
Доктор Ливси обошел скульптуру и нагнулся над каменной головой с растрепанными жидкими волосами.
— Господи, — вымолвил он.
Разбит был не камень: размозжено лицо женщины; нос, лоб, щеки вбиты внутрь головы — и тщательнейше воспроизведены в белом камне.
— Это уже гадство, — сказал Мэй. — Мистер Трелони, такую скульптуру у вас купят только маньяки.
— Я ее и брать не буду. — Сквайра передернуло.
— Здесь есть еще что-нибудь? — спросил второй помощник у охранников.
Те неловко переглянулись.
— Нехорошо разграблять подчистую, — пробормотал Хантер.
Сквайр оживился; похоже, он до сих пор был не в курсе.
— Где? — наседал Крис Делл.
— Их много, — пробубнил охранник. — Что ж мы — все и сопрем?
— Все не будем. Показывай.
— Там, — Хантер махнул рукой вглубь парка. — Недавно стоят, еще не заросли.
Мистер Трелони ринулся осматривать новые нежданные сокровища, а меня Джойс придержал за локоть.
— Где твой болтливый зверь?
— В глайдере.
— Не оставляй без присмотра. Мало ли, случится неприятность.
— В каком смысле?
Джойс неопределенно повертел в воздухе кистями рук.
— С болтунами часто случаются неприятности. — Он зашагал к поджидающему меня лисовину. — Том, не распускай зверюгу. Всюду бегает, треплет языком. Не ровен час, доболтается.
У Тома округлились глаза. Нас предупредили. Это что же — сквайр велел Джойсу втихаря удавить поюна? Зверя, который разговаривает голосом Юны-Вэл? Если Джойс не удавит, сквайр Хантеру велит. А при случае и сам может наступить, сослепу да невзначай. Только за то, что Александр повторил глупости, которыми сквайр доводил лисовина?
Я бросился догонять Мэя.
— Пожалуйста, вызови Рейнборо. Пусть он пересадит поюна в глайдер Криса.
Навигатор посмотрел на меня, как на идиота, однако просьбу уважил. Мне стало спокойнее.
Впереди, в царящем под кронами зеленоватом сумраке, забелели статуи.
— Экая толпа, — сказал лисовин. — Наверняка они хуже тех.
— Почему? — оглянулся Джойс.
— Когда хорошего делают сразу много, оно резко хужеет.
— Мудрец, — усмехнулся охранник.
Мистер Трелони первым достиг скульптур и затоптался в явной растерянности. Крис Делл стремительно прошелся среди них и повернул назад.
— Мэй, камеру не взяли.
— У меня есть, — отозвался Хантер, с мрачным видом стоя среди коллекции, которую хотел уберечь от разграбления.
Лисовин ошибся: эти скульптуры не уступали трем первым. Тот же белый с дымчатыми прожилками материал, та же поразительная тонкость отделки. Только здесь не было ни женщин, ни детей, ни стариков.
— Но это же сущее неприличие! — возмутился сквайр. — Полсотни голых мужиков. Куда я их дену?
— Оставьте здесь, — предложил Джойс.
— Какой свободолюбивый народ их создавал, — заметил доктор Ливси. — Они все рвутся убежать.
И верно: кто-то, поверженный наземь, пытался вскочить, кто-то силился подняться с колен, а большинство готовы были сорваться с постамента и бежать, бежать…
— Всюду извращенцы, — бормотал сквайр. — Сплошной RF. Голые — и обнимаются.
Лисовин потянул меня туда, где ворчал мистер Трелони. Я пошел с ним, хотя извращенцами не интересуюсь. И Мэй направился туда же, и Делл с камерой.
На одном постаменте стояли двое: парень помоложе, тонкий в кости, как наш лисовин, чем-то смертельно напуганный, и плотный мужчина постарше, одной рукой обнимавший младшего за плечи. Я множество раз видел, как точно так же поддерживали друг друга наши risky fellows.
— Их сорок один человек, — сообщил любивший точность Крис Делл. — Вы правы, мистер Трелони: это RF.
— Экипажи капитана Флинта? — предположил Том. — Памятники?
— Может, и памятники, — Мэй скребнул ногтем постамент, достал нож и попытался острием провертеть углубление. — Твердый, зараза… То-то ребят с «Эльдорадо» раздели и поволокли голыми.
Доктор Ливси с новым интересом осмотрел ближайшие скульптуры.
— Уж больно они натуральные, — произнес он озабоченно. — Вы уверены, что это настоящие изваяния? Верь я в магию, сказал бы, что живых людей просто обратили в камень. Надо узнать волшебное слово, и они оживут. — Доктор подождал ответа от космолетчиков. — Крис, что вы скажете? Магию RF я уже наблюдал.
— Нет, Дэвид: волшебное слово здесь не поможет. Я не понимаю, как это сделано, — признался второй помощник.
— Экипажи Флинта, — повторил сквайр в задумчивости. — Но продавать их родственникам неудобно… Нехорошо ведь, что голые.
Лисовин застонал.
— Сэр, я дам денег, и вы сможете пошить им штаны, — проговорил он, а у самого даже голос задрожал от стыда. — Сил моих нет… — Он повернулся и быстро зашагал прочь.
— Юнга, вернись, — приказал Мэй.
Том и ухом не повел, и мне пришлось догнать его и удержать. Назло сквайру взял за плечи, и Том стерпел, не вырвался.
— Плюнь и не переживай, — посоветовал я.
— Он мой отец, — прошептал лисовин. — Я его всегда любил… даже когда мать лишилась работы, а он ее не взял в поместье. Ни горничной, никем. Побоялся. А теперь — вот… Вздумал продавать RF родственникам.
Я повел Тома обратно.
Крис Делл ходил вокруг скульптур и делал снимки камерой Хантера; сквайр тоже ходил, размышляя, какое найти применение новым сокровищам.
— Ладно, пусть будет по-вашему, — объявил он, когда Делл закончил съемки, — пока не будем их трогать и оставим здесь. Так или иначе, Лайна не сумеет правильно ими распорядиться, а нам лишние хлопоты. Поищем что-нибудь другое. Народ, который умеет изваивать… ваять подобные скульптуры, наверняка способен еще на многое. Крис, вы согласны?
— Да, сэр. — Делл повернулся к Мэю и указал на пытающегося подняться с колен мускулистого парня, чье лицо выражало отчаяние. Дымчатые прожилки на щеках напоминали следы слез и усиливали это впечатление. — Йозеф Вышетравский; он у меня техником стажировался. Что ж, господа, пойдемте обратно. Лично мне пора на корабль.
— Нет, Крис, позвольте! — вскричал мистер Трелони. — Мы оставляем в неприкосновенности ваш RF, но те первые скульптуры заберем непременно. Вы как раз отвезете их на «Испаньолу».
— Хорошо, сэр, — с неожиданной кротостью согласился Делл. Кротость айсберга, плывущего по ночному морю и готового потопить любой неосторожный корабль. — Если сумеем их поднять.
Поднять, разумеется, не смогли. Джойс и Хантер пыжились изо всех сил, изображая, как тяжел вросший в землю постамент с больной малышкой. Я тоже попробовал приподнять. По крайней мере, одному его не сдвинуть. Сквайр понукал нас и требовал, чтобы Мэй с Деллом забрали энергию у остальных и отнесли в глайдер хотя бы скульптуру пытающегося вскочить мужчины.
— Как скажете, — Делл повернулся к мистеру Трелони, протянув руки с хищно скрюченными пальцами.
— Оставьте ваши шутки! — сквайр отскочил.
Сильно расстроенный, он возвратился к стоящим на краю парка глайдерам. И тут же подступил к Рейнборо с расспросами об антигравах и способах их применения. Пилот уверял, что закопавшиеся в землю камни антигравами не поднять и глайдером тоже.
Мэй тем временем сходил к зенитке.
— И все-таки ее не зря поставили, — рассуждал он. — Значит, в небе что-то бывает. И гадость мне не привиделась.
Слушал навигатора я один: Рейнборо беседовал со сквайром, охранники полезли в нору, доктор Ливси был погружен в какие-то невеселые мысли, Крис Делл помогал Тому гоняться за улизнувшим из глайдера поюном.
— Заткнись, трепло! — вопил Александр. — Марш в глайдер. В свете последних событий я вынужден за тебя опасаться.
— Мэй, город заброшен давно, а у зенитки автоматическое управление. Если тут кого-то сбили, он лежит себе на земле… или на крыше. Правильно я говорю?
Навигатор согласно кивнул и окликнул:
— Крис! — Мэй ловко наступил на волочащуюся за поюном липкую ленту, и зверя подбросило в воздух. — Будь другом, прикажи нам с Реем произвести разведку. Надо же понять, на кого тут ставили самострел.
Второй помощник подхватил липучку и намотал ее на руку; поюн Александр, дрыгая лапами, повис в воздухе.
— Мистер Трелони, пилот Рейнборо и навигатор Старджон получают приказ произвести в городе разведку, — объявил Делл с такой ледяной официальностью, что сквайр не посмел перечить. — Пока, ребята; я улетел.
Я дошел с ним до его глайдера. Делл остановился у кабины, держа навесу поюна.
— У нас с Таней был такой же. Он убежал… думаю, его украли… Что ты хочешь услышать? — резко спросил второй помощник. — Я не умею творить чудеса. И здесь вывести из комы невозможно.
Внутри все болезненно сжалось.
— Я не об этом. Вы сможете что-нибудь сделать без Джона?
— Вряд ли. — Делл взял поюна под брюшко и подержал, словно прикидывая вес тощего тельца. — Я хотел задать вопрос… но боюсь, Джон все равно бы не ответил.
— О чем? — Я не надеялся дать ответ вместо Юны-Вэл, однако я знал о ней чуть больше остальных.
— Куда Чистильщики забирают людей и как они выглядят.
— А мистер Смоллет?..
— Алекс не смог ответить. И я не рискну спрашивать его еще раз. Даже в этой вашей норе.
— Его спрашивать нельзя, а Джона можно? — Я ощетинился, хотя лежащей в коме Юне-Вэл было все равно.
— Ну… — Делл посадил Александра себе на плечо и принялся разматывать с руки липучку, — ты сам знаешь: Джон может сказать гораздо больше, чем любой из нас. Мог. — Он открыл дверь кабины. — Прости.