— Накинь что-нибудь, и пойдем в глайдер. Хэндс вызывает. — Это был Рейнборо.
Я прикрыл глаза, будто на мгновение умер. Все кончено? А может, Хэндс хочет позволить мне с ней попрощаться и надо спешить? Натянув штаны, я выскочил наружу. Рейнборо набросил мне на плечи свою теплую, с включенным обогревом, куртку и повел к глайдеру. С неба смотрели белые звезды; кабина была освещена, и светлое пятно лежало на усыпанной каменной крошкой земле. Сквозь мембрану на месте открытой двери тоже сочился тусклый свет.
Стиснув зубы, я забрался в кабину; сердце колотилось как сумасшедшее. Рейнборо встал за спиной, сомкнул руки у меня под подбородком. Это помогло, и я твердо сказал:
— Борт «Испаньола»-01, борт 02 вас слушает.
— Джим, — раздался ровный — слишком ровный — голос Израэля Хэндса, — когда ты был с Джоном в глайдере, что ты с ним сделал?
Рейнборо прижал меня к спинке кресла. Я бы и сам не выпал. Просто долго соображал, о чем меня спрашивают.
— Джим?
— Я просил меня простить и… — Мэй-дэй! У нас же все переговоры пишутся на кристалл памяти. Наплевать. — Сказал, что люблю его.
— Я спрашиваю: что ты сделал? — тем же ровным тоном повторил Хэндс. Показалось: сорвется и закричит, но пилот не закричал.
— Израэль, что там у вас? — не выдержал Рейнборо.
— Джон очнулся.
— Собака! — охнул Рейнборо. — Ты не мог сразу сказать?
Видимо, Хэндс не мог. Он и сейчас не стал больше разговаривать и прервал связь. А я изо всех сил вцепился в руки нашего пилота и лишь поэтому не заплакал.
Глава 6
Я проснулся, когда еще было темно, от знакомого посвиста: над площадкой снижался глайдер. Хэндс с Юной-Вэл? Я кинулся одеваться, но не успел. Глайдер приземлился на хрустнувшую под ним каменную крошку, и раздался голос пилота Мелвина О'Брайена:
— Вот и мы.
Кого он привез? Я вылез из палатки. У нас все спали, кроме Рейнборо. Оба пилота стояли у прилетевшего глайдера; свет из окон салона ложился на рыжие волосы Мелвина и делал их темно-красными.
— Привет, — сказал Мелвин, увидев меня. — Поздравляю.
— С чем?
— Ты вывел Сильвера из комы.
— Это не я, а Мэй. Он саданул из «стивенсона» по гадости в небе.
Risky fellows восприняли мои слова серьезно.
— Мне тоже так кажется, — произнес Рейнборо. — Не стало гадости, и всем полегчало — и Джону, и Крису, и мне.
— Ага! — сердито начал Мелвин, но Рейнборо перебил:
— Это другое. Я только не вижу связи: почему гадость явилась, когда нам привезли Сильвера?
Пока не уснул, я долго обдумывал вопрос, который мне задал Хэндс, и вроде бы нашел ответ. Объяснять при Мелвине было неловко, но я наступил себе на горло. Это не мои личные переживания, а ценная информация для всего экипажа.
— Когда я увидел, что Джон в коме, мне стало так худо… Думал, сдохну. И я просил… не знаю, у кого… у кого-то просил смерти. В обмен на Джона, чтобы его нам вернули.
Мелвин задумчиво поскреб за ухом.
— Не смерть же к вам прилетала. Ее из «стивенсона» не убьешь.
— Нет. Но мне было очень больно. А весь ваш RF построен на боли. Вспомните.
Пилоты согласно кивнули.
— Наверно, я на свою боль кого-то приманил. Чистильщика, например.
— Чистильщики живут не здесь, — убежденно сказал Мелвин.
— А где?
— Понятия не имею.
— Почему бы и не здесь им обретаться? — заметил Рейнборо. — Хотя я в это не верю, — добавил он, оглядывая чернеющие на фоне звезд мрачные жандармы. — Остров Сокровищ не может быть их планетой.
— Почему нет? — возразил я. — Тут сплошной RF.
— Но мы их не нашли.
— Мы не знаем, что искать. Может, вот они стоят, — я указал на жандармы. — Дремлют под звездами, напиваются чужим страданием, ждут своего часа…
— А ну вас, ребята, — перебил Мелвин. — Болтаете чушь, когда у нас и так сплошь неурядицы. Я лисовину работу привез: будет Алекса выхаживать.
— Что с ним?
— Да кто бы знал? — неожиданно окрысился пилот. — Рей говорит: место плохое, людей с ума сводит. Вот и Алекса довело. До нервного срыва.
— А что говорит Крис?
Мой вопрос повис в воздухе. Мелвин потер переносицу, взглядом поискал поддержки у Рейнборо. Тот был в полном недоумении.
— Все-то тебе известно, — с досадой буркнул Мелвин. — Крис попытался выспросить у Алекса про Чистильщиков, — объяснил он Рейнборо. — Каковы они из себя и где их найти. У Алекса случился первый срыв. Мы перепугались, но он быстро оклемался. А потом ему показали вашу тварь с крыши. Он ее спокойно рассматривал — и вдруг как закричит, забьется… Мы думали: без капитана останемся. Крис приказал его к вам отправить и ничего черного не показывать. Чтоб ни намека на Чистильщиков и RF.
— Так значит, на крыше был Чистильщик? — спросил я. — А в небе тогда что? Мэй говорит: небесная гадость на крышевую совсем не похожа.
— Бедный Алекс, — вздохнул Рейнборо. — Думаю, тварь просто напомнила ему нечто, связанное с Чистильщиками. И это наложилось на первый срыв. Какой черт Криса за язык потянул? Знает же, что нельзя это спрашивать.
— Крис после комы вообще с головой не дружит, — огрызнулся Мелвин. — Алекса чуть не уморил, а теперь рушит корабль.
— В каком смысле?
— Дал техникам резаки и вместе с ними что-то кромсает.
— По крайней мере, люди заняты делом, — заметил наш пилот.
— Это не дело, а бред рехнувшегося второго помощника, — вконец обозлился Мелвин. — Хоть бунт на корабле поднимай.
Я заглянул в салон. Наш капитан дремал в разложенном кресле; молодое лицо было усталым и несчастным. Я хотел уйти, но он вдруг открыл глаза.
— Подойди-ка сюда.
Я подчинился. Мистер Смоллет всматривался в меня, словно увидел новую, удивившую его сущность.
— Том, тебе уже сказали про Криса?
— Я Джим, сэр.
В его синих глазах мелькнуло непонимание.
— Том, когда тебе скажут, что это Крис виноват, ты не верь. Это не он меня убил. И не картинка с крыши. Это «Испаньола». А Крис сейчас убивает ее. Так нужно, понимаешь?
— Да, сэр. Но я Джим, а не Том.
Он опять не понял, как это может быть. И быстро прогнал свое недоумение.
— Крис убьет «Испаньолу», чтобы она не убила всех. Том, поверь: Крис хочет вернуть нас домой. У него не получится… но «Испаньола» не сможет нас убить.
У меня перехватило горло. Проклятый RF, проклятые Чистильщики! Что сделалось с мистером Смоллетом? А что будет после комы с Юной-Вэл?
— Сэр, разрешите, я пойду?
— Иди. Не забудь: Крис не виноват, и картинка тоже.
Я выбрался из глайдера.
— Мелвин, вы считаете, Том сможет помочь?
— Даже не надеюсь, — честно признался пилот. — Но нам некуда деть Алекса, кроме как отдать вам.
На рассвете сквайр Трелони был сильно недоволен, обнаружив в лагере капитана Смоллета, которого опекал его добросовестный юнга.
— Приказ Криса Делла, — хором заявили Том и не расстающийся со «стивенсоном» Мэй, и сквайр не рискнул высказать недовольство вслух.
Затем он смолчал, когда мистеру Смоллету за завтраком сделалось худо. Капитан выронил едва початую упаковку с соком и, бледнея, хрипло вымолвил:
— Увеселительная прогулка. Том, это всего лишь прогулка.
Мистер Трелони кривился, но молчал, когда лисовин сидел рядом с мистером Смоллетом, обнимая его за плечи, как заправский risky fellow, а наш капитан, сжав руками свою седую голову, медленно приходил в себя.
Однако сквайр не сдержал негодование, когда мистер Смоллет сказал решительное «нет» на предложение посетить обитаемый город.
— Это ни в какие ворота не лезет! — кричал мистер Трелони. — Кто мы — пленники вашего диктата? Я требую возможности окупить вложенные в экспедицию деньги. И мне нужно обеспечить дочь на случай, если Крис нас тут погубит. То есть оставит. Капитан Смоллет! Нам необходимо побывать в городе и выторговать там… что-нибудь. Было обещано, что здесь есть Птицы. Раз их нет в джунглях, будут в городе. И мы их отправим на Энглеланд.
Синие глаза капитана уставились сквайру в лицо.
— Мистер Трелони, у вас есть, чем заплатить? Или вы ожидаете, что Птиц вам отдадут даром?
— Не захотят отдать — возьмем силой. У нас оружия навалом.
— Сэр, — вступил в разговор Рейнборо, а его обаятельное лицо сделалось незнакомо жестким и суровым, — мы можем применить оружие только для вынужденной обороны. В ином случае это будет преступлением.
Сквайр презрительно хмыкнул.
— Преступлением против кого? Тех маньяков, что надругались над телами парней с «Эльдорадо»? Или против RF, который сводит с ума всех подряд?
— Здесь живут потомки землян. И по отношению к ним мы будем вести себя как цивилизованные люди, а не какие-нибудь пираты.
Мистер Трелони недовольно пожевал губами, покрутил в руках пустую упаковку из-под мяса.
— Я знал, что risky fellows — извращенцы, самоубийцы и сумасшедшие. Но не ожидал, что они еще и идеалисты к тому же.
— Какие есть, — отрезал пилот.
— Александр, — подал голос доктор Ливси, — быть может, нам все же стоит навестить город? Не с корыстными целями, а для дела? Если нам предстоит здесь остаться, не лучше ли заранее установить дружеские связи с местным населением?
— Останемся — тогда и установим. И имейте в виду: я не вас пошлю этим заниматься. Все связанные с контактом опасности возьмет на себя экипаж.
— Но послушайте, — вскочивший мистер Трелони в сердцах пнул сидение; оно отлетело Мэю под ноги и брякнулось о «стивенсон». Сквайра это не отрезвило. — С чем «Испаньола» вернется на Энглеланд? Скульптуры брать нельзя, Птиц нельзя, а что можно? Что? Капитан Смоллет, я вас спрашиваю.
— Возьмите в плен Чистильщика и потребуйте за него выкуп, — посоветовал Том.
— Наглец! — сквайр сгоряча думал закатить ему оплеуху.
Мистер Смоллет отвел удар — и мистер Трелони, охнув, осел наземь. Капитан всего лишь коснулся его предплечья; дотронулся, как это умеют risky fellows, мгновенно отняв все силы. К сквайру подошел Джойс, придержал, чтобы тот не завалился набок.