— Ох! — разглядев, что творится снаружи, Том взял еще круче вверх.
В лобовое стекло теперь смотрело синее искрящееся небо. Мы неслись в эту чистую, играющую искрами синеву — живые, спасенные поверившим в нашу ложь вторым помощником. Освобожденные чужим горем. Крис, спасибо. И простите нас…
— Борт 01, как вы? — заговорил планет-стрелок.
— Все хорошо, — отозвался лисовин, опуская задранный нос глайдера. — А у вас как дела?
— Явились, гады. Собрались, как в театре. Упиваются.
Меня что-то кольнуло.
— Какие они? — спросил я, пытаясь сообразить, что меня насторожило.
— Дыры в небе, — объяснил Грей. — Чернота, а из нее хлещет невидимая гадость. Датчики излучений не фиксируют, но сам чувствуешь.
— Сколько их?
— Три. — Он перевел дыхание; видимо, соседство с небесной гадостью давалось тяжело. — Джим, попробуй растолкать мистера Смоллета. Пусть поглядит, что с Рейнборо. До связи.
Меня осенило: «Собрались, как в театре», — сказал Грей. И мистер Смоллет недавно говорил: «Экипажи Флинта… Театр!» О ком горевали экипажи проклятого Беном Ганом капитана?
Я шагнул в салон, и все размышления вмиг вылетели из головы. Капитан Смоллет вытянулся между кресел, у ног навалившегося на подлокотник, сломавшегося в поясе Рейнборо. Пепельное лицо капитана было повернуто ко мне; руки лежали на ботинках пилота, словно мистер Смоллет задумал обтереть с них пыль, но не успел и умер.
Я кинулся к «бывшему навигатору».
— Проснись. Ю… Джон!
— Что там? — тревожно спросил из кабины Том.
— Не знаю. Проснись, — я затряс Юну-Вэл за плечо. — Ты врач или кто?
— Врач, — шепнула она, не открывая глаз. Ресницы были мокрые. — Но мы не поможем.
Я упал на колени возле мистера Смоллета. Он был теплый, и я нащупал слабый пульс. Обернулся, чтобы сказать об этом Юне-Вэл. И уткнулся взглядом в открытые глаза бывшего старшего пилота. Перегнувшийся через подлокотник Рейнборо невидяще смотрел на меня, зрачки расплылись во всю радужку, а обаятельное лицо было незнакомо строгим. И неподвижным.
Я похолодел.
— Рей в коме?
Жесткие черты «бывшего навигатора» болезненно дрогнули, мокрые ресницы поднялись.
— Он мертв.
Как это — мертв? Я же обманул Криса Делла. Я солгал ему. Рейнборо должен быть жив, я ведь сказал неправду.
— Рей?
— Он не услышит.
Как не услышит? Как это может быть?
— Он отдал свою жизнь тебе, — вымолвил «бывший навигатор».
— Рей, — опять позвал я, начиная осознавать слова Сильвера. — Рей, друг…
Друг. Я только сейчас это понял. Настоящий друг. Умный, душевный. Щедрый на заботу и любовь. Слишком щедрый. Одним прикосновением отдавший жизнь.
— Зачем? — спросил я у него. Как будто он мог ответить. Как будто можно такое спрашивать.
— Чтоб ты жил, — ответил «бывший навигатор».
— Зачем? — снова вырвалось у меня. — Рей! Что ж ты?
— Он не ожидал, что умрет, — тихо произнес Сильвер. — Думал придать тебе сил. Но видишь, как вышло. Тебе придется жить за двоих. Александр хотел… хотел его вернуть… и не смог.
Наш капитан лежал у ног пилота полумертвый. Он отдал бы ему жизнь — если бы Рейнборо взял ее. Рей бы не взял. Ни за что.
А я принял чужую жизнь. Почему? Рей, прости. Я не хочу жить вместо тебя. Ты отдал мне все, а я не ощутил. Я бы вернул… попытался бы. Рей, прости!
— Прощаю, — услышал я.
Померещилось…
…Охочие до зрелищ «театралы» явились и к нам: два черных провала в небе сопровождали глайдер. Казалось, чужие внимательные глаза ловят каждый наш жест, чуткие уши внимают каждому слову, жадные рты впивают нашу боль. Из них текло нечто невидимое, мерзкое — но нам было все равно. Потому что Рейнборо погиб.
Мистер Смоллет сидел рядом с мертвым пилотом, обхватив его за пояс, и тоже медленно угасал. Измученное лицо темнело, под глазами наливались коричневые тени, щеки вваливались все больше. «Бывший навигатор» уговаривал его глотнуть тоника, но мистер Смоллет не слышал.
Отчаявшийся Сильвер тронул за плечо Мэя. Навигатор сидел в обнимку со «стивенсоном», прижимаясь щекой к стволу. Не пальни он по небесной гадости, Рейнборо остался бы жив.
— Мэй, — шепотом позвал Сильвер. — С Александром неладно.
Навигатор поднял голову. На щеке отпечатался след ствола.
— Что ты хочешь?
— Возьми от меня сил и поддержи Александра. — Сильвер сам едва стоял на ногах. — Они убивают его. Как Рея. Только медленно.
— Что у вас? — спросил Том сквозь открытую дверь кабины.
— Александру плохо.
— Всем плохо, — заметил недавно очнувшийся Хэндс. — Иди, — отпустил он лисовина.
Перепуганный Том метнулся к капитану, обнял его за плечи, ткнулся лицом в седые волосы. Запекшиеся губы мистера Смоллета шевельнулись:
— Уйди.
Том не послушался, и его больше не прогоняли. Минуту спустя лисовин выпрямился.
— Он не хочет. Не взял ничего. Мистер Смоллет! — взмолился Том. — Я ваш юнга и имею право…
— Уйди, — приказал капитан.
Так приказал, что лисовин отпрянул.
Мистера Смоллета убьют, подумал я. Упьются досыта нашей первой потерей, а после заставят оплакивать капитана. Следующим будет Том или Юна-Вэл. И так нас прикончат всех — одного за другим.
Мэй отставил «стивенсон» и поднялся.
— Со мной-то ты спорить не будешь? — Он шагнул к капитану, заставил его наклониться вперед и положил ладонь на спину.
Мистер Смоллет придержал покачнувшегося в кресле мертвого пилота:
— Не упади.
«Бывший навигатор» шатаясь побрел в кабину. Как-никак, под биопластом скрывалась женщина; ей было тяжелее любого из нас. Будь оно все проклято…
— Мэй, — сказал я, — мистеру Смоллету понадобятся еще силы. Ты бери у нас с Томом, не стесняясь.
— Не стеснюсь, — ответил Мэй и вернулся на свое место. Рухнул на сидение и сгорбился, прижав к себе «стивенсон».
Том постоял возле капитана.
— Мистер Смоллет, разрешите, я тоже подержу Питера, чтобы не упал?
Не дожидаясь ответа, лисовин уселся в кресло позади Рейнборо и обеими руками обхватил его за плечи. Спинка кресла была широкая, держать пилота было неудобно, однако Том явно устроился надолго. Он, не выносящий прикосновений живых людей, обнимал за плечи мертвеца.
— Спасибо, — прошептал мистер Смоллет.
Нас сведут с ума. Капитана уже довели до безумия, очередь за лисовином. У меня перехватило горло.
Отдышавшись и выждав пару минут, я прошел в кабину. «Бывший навигатор» стоял у Хэндса за спиной. Смуглое лицо казалось жестче обычного, пальцы впились в подголовник.
— Что тебе? — резко спросил Сильвер.
— Я к Израэлю. Где мы будем садиться?
— Где позволят, — ответил пилот.
Сильверу хотелось выставить меня вон, однако Хэндс не прогонял. Я спросил:
— Израэль, почему на краю парка в заброшенном городе не действует RF?
— Тот парк — кусок чужой планеты. Его сюда зачем-то приперли и положили. А под чужую землю, в пункт управления зениткой, RF не проникает.
— Тут есть еще такие куски?
— Встречаются. Но поверху RF присутствует везде. Вряд ли нам дадут время зарыться глубоко в грунт.
В сущности, я тоже так считал. И глупо надеялся, что старший пилот скажет иное и чудом окажется прав. Чудес не бывает.
— Что положено делать с погибшими? Хоронить или отправлять домой?
— Домой. Но мы не сможем доставить его на борт. Нам не дадут повернуть к «Испаньоле».
— Пусть за ним прилетят.
— Хочешь, чтобы еще кто-то влопался, как мы? — горько спросил Хэндс.
— Мистер Смоллет рядом с ним умирает. А следующим будет лисовин либо Джон.
— Уйди, провидец, — не выдержал «бывший навигатор». — Без тебя тошно.
— Послушайте, я еще на Энглеланде знал, что наша экспедиция закончится скверно. А сейчас мы живы потому, что я заставил Тома изменить курс и глайдер не врезался в гору. Хотя я ни черта не видел, никакой горы. И если я говорю, что надо забрать от нас Рея, значит, его надо забрать.
— Израэль, не спорьте с Джимом, — поддержал меня из салона Том. — Он зря не болтает.
Старший пилот ругнулся сквозь зубы.
— Отстаньте от меня. Капитан сказал, что не будет вызывать сюда людей…
— Делайте, что вам говорят, — неожиданно приказал мистер Смоллет.
— Сэр? — Хэндс не поверил собственным ушам.
— Вызывайте глайдер с корабля.
Я выглянул в салон. Мистер Смоллет смотрел прямо на меня, и был похож на себя прежнего. Не скажешь, что он безумен.
Хэндс покорился:
— «Испаньола», ответьте борту 01.
— «Испаньола» слушает, — отозвался планет-стрелок. — Как вы?
— Погано. Дай мне связь с Крисом.
— Даю.
Я стоял, вцепившись в спинку свободного кресла. Никогда я не верил в приметы, почитая их вздором. Но мы объявили Рейнборо погибшим — и он мертв. Я сам уверял Криса, что мистер Смоллет погиб — и наш капитан умирает. И еще я говорил, что Сильвер, Хэндс и Мэй тоже погибли…
— Борт 01, слушаю вас, — сказал Крис Делл.
— Рассказывай, — велел мне старший пилот. — Сам.
Второй помощник выслушал мои объяснения и объявил:
— Ты опять лжешь.
Вот тебе раз.
— Александр! — позвал «бывший навигатор». — Крис не верит Джиму. Скажи… скажите ему, пожалуйста.
Пошатываясь, наш капитан добрался до кабины, остановился в дверном проеме.
— Крис, вышли к нам глайдер. — Он задыхался. — Надо забрать Рея.
— Хорошо, — Делл мгновенно стал покладистым. — Включите маячок, чтоб вас найти. До связи.
Цепляясь за кресла, мистер Смоллет возвратился к мертвому пилоту. Я шел следом, поддерживая капитана. Совсем ему худо… И Тому тоже. Лисовин по-прежнему держал Рейнборо за плечи; его биопластовые усы поникли, глаза помутнели. Он едва признал меня, когда я над ним наклонился.
— Джим? Друг… принеси тоника…
И Тома убивают! Не дожидаясь смерти капитана.
Я разыскал в конце салона тоник и принес лисовину:
— Пей.
Он мотнул головой:
— Дай мистеру Смоллету.
У меня не было сил спорить. У капитана — тоже. Он покорно глотнул, когда я сунул край банки ему в зубы.