Хэндс положил ладонь Сильверу между лопаток.
— Не надо, — неубедительно попросил тот.
Хэндс задержал ладонь еще на несколько секунд.
— Рэль, позаботься о себе.
— Я люблю тебя, — тихо сказал пилот. Так тихо, что услышали только Юна-Вэл да я.
— Крис, время! — потребовал мистер Смоллет, прижал кнопку связи. — Понял. Семьдесят две минуты, восемь километров девятьсот пятьдесят метров.
Успеем — если бежать со всех ног. Если хотя бы просто бежать. Но мы выдохлись — и Хэндс, и Мэй, и мистер Смоллет. Том уже израсходовал силы, полученные от капитана, Юна-Вэл скоро потратит отданное Хэндсом.
Впереди были лысые горушки, окружавшие плато с «Испаньолой». По ним еще карабкаться вверх-вниз.
— Алекс, как Крис считает — по прямой? — спросил Мэй. — Или с учетом спуск-подъемов?
— Без учета.
— Так у нас длинней получается, чем у него.
Мистер Смоллет прижал кнопку связи:
— Слушаю тебя. Спасибо, родной, — он улыбнулся. — Крис посчитал до метра.
Дотошный Крис. Если б он еще как-нибудь сумел помочь…
— Бегом, — скомандовал наш капитан.
Хэндс толчком послал вперед Сильвера. Мэй хотел забрать тянущий к земле «стивенсон», но я не отдал:
— Дотащу.
Скучные коричневые горушки едва приближались. Мельтешащие в воздухе золотистые искры сливались в сплошную пелену, и я плохо видел. Тряс головой, моргал. Зрение прояснялось и снова тускнело. Да это же пот заливает глаза. Я рассердился на собственную тупость. Эдак вообще всякий ум отшибет, соображать перестану. А нам еще бежать и бежать, и надо не завалиться, не вывихнуть ногу. Вывих — это боль и ликующие Чистильщики… это смерть.
Начался подъем. Пустяковый — по нему бы трусить, посвистывая. Мы тащились, с трудом заставляя себя сделать каждый шаг. Да еще «стивенсон», будь он неладен…
— Александр, Джиму плохо, — сказал Сильвер. У самого лицо было залито потом, глаза безумные. — Разреши бросить «стивенсон».
— Нет, — отрезал наш капитан. — Джим, отдай мне.
Отдал. Если без чертовой хреновины не обойтись, пусть ее тащит, кто может. Кто-то коснулся спины — то ли Мэй, то ли Хэндс. Ноги пошли уверенней.
— Восемь километров, шестьдесят две минуты, — передал мистер Смоллет сообщение с «Испаньолы».
Не укладываемся. Надо бежать, а мы ползем, как морские улитицы.
Разведзонд, который отслеживал наше самочувствие, куда-то пропал.
— Алекс, где второй зонд? — спохватился Мэй.
— У меня, — хрипло выдохнул «бывший навигатор».
Сморгнув пот с глаз, я рассмотрел: малютка тыкался Сильверу в поясницу, подталкивая изо всех своих скромных сил. Кто-то на борту классно им управляет.
— Крис, можно еще зондов? — спросил я.
— Больше нет, — ответил мистер Смоллет.
Как нас угораздило извести всех своих разведчиков? Мало их Крис закупил перед стартом…
— Бегом, — велел наш капитан. — Том!
Лисовина шатнуло.
— Не могу…
— Останемся здесь? Я останусь.
Том побежал. За ним рванулся Мэй, следом — Сильвер и Хэндс. Мистер Смоллет наподдал мне по загривку, и полсотни метров я не то что пробежал — пролетел. Затем понял, что не слышу шагов капитана. Оглянулся. Он стоял, опираясь «стивенсоном» оземь, низко опустив голову.
— Мистер Смоллет!
Крик получился слабый, но меня услышали. Зонд, который летел впереди, метнулся обратно. Капитан стронулся с места, удерживая «стивенсон» одной рукой, а другую зачем-то вытянув вперед. Пошел, убыстряя шаг. Побежал.
Я дождался его. Он сжимал в руке зонд.
— Хорошо помогает?
Он вложил зонд мне в руку. Эх! У малютки сил — точно у лесной пичуги. И все-таки с ним чуть легче. Я вернул зонд капитану.
Подъем закончился. Мы бежали по дну мелкой расщелины; скрипели и гуляли под ногами каменные обломки. Не навернуться бы — ноги стали совсем ненадежные.
Кое-как нагнали остальных. Мэй притормозил, пропустил вперед Сильвера с Хэндсом.
— Алекс, брось игрушку. Сдохнешь.
Мистер Смоллет мотнул головой.
— Да на хрена тебе?
— Нужен. — Капитан перекинул «стивенсон» на другое плечо.
Расщелина кончилась, и снова подъем — метра три по каменным уступам. Они были удобные, точно ступени, но мы едва всползли. У Тома носом пошла кровь. Капитан отдал ему зонд.
— Бегом!
Ума не приложу, как мы выполнили приказ. Перед глазами мутилось, и я боялся упасть. Упаду — не встану. И Юна-Вэл не встанет — вымоталась вконец. Любимая моя, держись. Немного осталось. Мы добежим… доживем… Мы должны.
Очевидно, несколько мгновений я двигался в полуобмороке. Я не видел, как упал «бывший навигатор», и очнулся, уже стоя над ним. Хэндс сел рядом на корточки.
— Вставай.
Сильвер повернул голову.
— Бегите. Рэль, забирай все — и беги.
Мистер Смоллет поднял «стивенсон». Ствол уперся Хэндсу в лоб.
Пилот оцепенел.
— Израэль, встать.
Хэндс поднялся.
— Пять шагов назад.
Медленно, Хэндс сделал пять шагов. Мистер Смоллет держал его на прицеле.
— Джон, я убью его. Если не встанете. Раз…
Убьет, понял я. Нарочно велит пилоту отойти, чтобы нас не зацепило. Мокрое от пота лицо Хэндса напряглось, губы сжались. Как же это? Его нельзя убивать.
— Два…
— Пощадите, — хрипло вымолвил Сильвер.
Юна, вставай. Я бы поднял ее, да ноги будто приросли к земле, я не мог сдвинуться с места. И Мэй тоже не мог, и Том.
— Вставай, — тихо сказал Хэндс. — Пожалуйста.
Юна-Вэл перевалилась на бок, но подняться не было сил. Мистер Смоллет оглядел нас — меня, Мэя, лисовина, — будто пересчитал.
— Три.
Я ударил кулаком по стволу. Белый огонь полыхнул далеко в стороне. Грохнуло; ударная волна едва не сшибла с ног. Рванув «стивенсон» из рук капитана, я отскочил, Мэй толкнул мистера Смоллета в другую сторону:
— Ты спятил!
Хэндс стоял, уронив руки, полуприкрыв глаза.
Юна-Вэл взвилась с земли.
— Эл, ты… убийца, вот кто!
— Бегом, — приказал мистер Смоллет.
Помчались. Пережитый страх и ярость буквально несли Юну-Вэл над землей. У Хэндса слегка заплетались ноги, его то и дело подталкивал Мэй. Бросив «стивенсон», я мчал вслед за Томом. Мистер Смоллет бежал последним. Я не оглядывался. Меня больше не занимало, как он там.
Злость быстро выветрилась. Не прав я, не права Юна. Капитан знал, что ему не дадут попасть в Хэндса; он же смотрел на нас, оценивая, прося помощи. Нарочно запоздал нажать на спуск — выстрелил, когда я уже ударил по стволу. Ему надо было поднять на ноги Юну-Вэл, и он это сделал. Мудрый наш капитан…
Я притормозил, и мистер Смоллет нагнал меня.
— Беги, — выдохнул он. — Скорей.
— Мистер Смоллет… — Пересохшее горло, казалось, вот-вот порвется. — Возьмите у меня силы. Пусть они добегут… Она. И Том.
— Хорошо, — неожиданно решил капитан. — Отдашь Хэндсу.
Чтобы отдать силы старшему пилоту, его надо было догнать. Хэндс и Мэй были далеко впереди. Я бежал за ними, пока не дошло, что капитан опять меня провел.
— Мистер Смоллет! — Я подумал, что сейчас умру — бездарно, бесполезно.
— Тебя мать ждет. Она не переживет, если…
Ради матери я пробежал еще немного. Сердце колотилось в горле и мешало дышать.
Остановился. Сил больше нет. Упаду и останусь здесь навсегда.
— Крис, время, — вымолвил мистер Смоллет, поддерживая меня.
— Сколько? — беззвучно спросил я.
— Успеем. Пошли.
Успеем? А ведь чем черт не шутит — быть может, на борту замедлили отсчет времени еще больше и у нас есть лишняя четверть часа? С нашего капитана станется утаить, чтобы не расслаблялись.
Каким чудом мы добрались до плато? Не знаю. Внутри все рвалось, ноги отнимались. Увидев вдали черную громаду «Испаньолы», я просто-напросто бревном скатился по склону, обхватив голову руками. Внизу потерял время, сидя на земле, пока мир вокруг не перестал кружиться.
Наконец-то ровное, надежное плато. Бегать по шероховатой стеклянистой массе — одно удовольствие… Мы едва переставляли ноги.
До «Испаньолы» было далеко. Солнце ползло на закат, его край виднелся из-за черного бока нашего корабля, слепил пучком алого света.
Мистер Смоллет откликнулся на вызов Криса Делла. Второй помощник что-то объяснял, наш капитан мрачнел, и у меня похолодело сердце. Неладно дело. Ох, как неладно…
— Ты сожжешь нас, — сказал капитан.
Мы остановились. Разом, как по команде: Том с перемазанной засохшей кровью маской, с кровавыми пятнами на груди; Сильвер — смертельно бледный, со страшно расширенными зрачками; едва живой Мэй; и Хэндс — уже где-то за пределами этой жизни, отдавший все силы Юне-Вэл и державшийся на ногах только своей любовью к ней.
— Шагайте, — махнул рукой мистер Смоллет.
— Александр?.. — начал Сильвер.
— Шагай, — повторил капитан, и мы подчинились.
Черный корабль вдруг понизу окутался пламенем. Донесся нарастающий рокот.
— Что это? — испугался «бывший навигатор».
— Аварийные двигатели, — ответил Хэндс.
— Зачем?
— Мистер Смоллет, зачем? — спросил пилот.
Капитан хотел ответить, но закашлялся; на губах и подбородке завиднелась кровь.
«Испаньола» стояла в озере огня; ревущее пламя кипело, клубилось, лезло вверх и растекалось в стороны. Затем корабль начал расти. Он становился выше, выше, и с ним вздымалось бушующее пламя… Да нет же — это он оторвался от земли, потянув за собой хвост огня. Что за черт? На аварийных двигателях не стартуют. Да и в прошлый раз «Испаньолу» поднимали на антигравах…
Мистер Смоллет ухватил меня за локоть, притянул к себе лисовина и повел к кораблю.
— Израэль, Мэй. Идемте.
— Зачем?! — вскрикнул Сильвер.
— Выполнять! — Казалось, лязгнула оледеневшая сталь.
Я оглянулся. Хэндс вел «бывшего навигатора» следом за нами, обняв за пояс. Рядом, шатаясь, брел полумертвый Мэй.
Клубящееся пламя текло навстречу. Мистер Смоллет крепче сжал мой локоть. Ему тоже было страшно.
Яростный желто-белый огонь с ревом вырывался из дюз, хлестал вниз, ударялся о поверхность, разбивался о нее и расплескивался. Повисшая в воздухе «Испаньола» начала крениться в нашу сторону, грозя рухнуть с высоты. Рев огня как будто стал глуше; может, это я начал глохнуть?