Короче говоря, карантинная зона получилась на загляденье. Мечта любого командира. При минимуме затрат на оцепление – максимум эффективности. Контролируешь всего один мост, а остальное за тебя делает сама природа. Ну, еще для профилактики вокруг острова, не пересекая условной речной границы, иногда летали вертушки. Но это уже была перестраховка. С момента начала Большой зачистки, как называли операцию сами чистильщики, то есть за два месяца, вертолетчики лишь однажды шугнули любопытствующих граждан. Какие-то модные перцы попытались подойти к острову с юга, по «заливным лугам», используя СВП. Пожалуй, кроме авиатранспорта лишь суда на воздушной подушке имели шанс преодолеть грязевое море, вот вертушки и подсуетились, пресекли нарушение на корню.
Почему же тогда упомянута система «ниппель»? Все просто. На острове все-таки появлялись новые люди. Минуя блокпосты и мост. Каким образом они попадали на остров, сказать сложно, но прибывали они явно «из-за речки», откуда им еще взяться? То есть, выражаясь языком специалистов по химической и биологической защите, «мембрана» была все-таки «полупроницаемой». И в причинах этого феномена пока не разобрался даже любознательный Хромов.
Все, что ему удалось установить, была тонкая, почти неуловимая связь между всеми попадающими на остров людьми. Не то чтобы все они были родственниками – нет, но что-то общее у них имелось. Чистильщики кудашовского отряда выловили уже три десятка «попаданцев», и Хромов не пропустил почти ни одного допроса. Все люди были непохожие, разве что одинаково испуганные и растерянные, да жаловались все они на частичную потерю памяти. Но при этом была в них еще и какая-то скрытая общая черта. Хромов всей душой старался понять, что это за черта, но пока не преуспел. Может быть, для озарения время не пришло?
«А оно вообще тут идет? – лейтенант удрученно вздохнул. – Если выяснится, что нет, я и не удивлюсь. Дни похожи, как капли воды. Только по срокам начала очередного дождя и отличаются. Да и то разница в минуты».
Рядом с БТРом остановился, характерно скрипнув тормозами, штабной «уазик». Майор Кудашов не захотел выбираться под дождь, лишь опустил стекло и махнул рукой Хромову.
– Хром Вольфрамыч, подь сюды! Слушай вводную! Пока льет, поработаем! Выдвигаемся в сторону Замятино.
– Позавчера там были!
– Разговорчики! Валек людей там видел свежих. Человек восемь или больше. И духов в зеленке до сотни рыл. Не перехватим новичков, получим на выходе до отделения бойцов противника. К ночи ведь, как обычно, распогодится, ясно будет, луняво. Самое то – в зомбаков превращаться. Оно нам надо?
– Никак нет.
– То-то. Пойдешь головным. Работай!
– Есть. – Хромов обозначил отдание чести и постучал каблуком в броню. – Масса, заводи!
Вообще-то в задачи отряда химзащиты вовсе не входил такой пункт, как сбор новичков, мистическим образом попадающих на остров. Равно как не полагалось химикам зачищать местность от духов. Для этого имелись другие специально обученные люди. И поначалу каждый действительно занимался своим делом. Спецназ охотился на духов, пристегнутые к военным омоновцы и спасатели под контролем медиков выводили из опасной зоны гражданское население, а химзащита занималась утилизацией трупов, дезинфекцией, лабораторными исследованиями на предмет выявления патогенной составляющей – тогда было еще неясно, микроб стал причиной проблем или токсин. Но потом все вдруг смешалось в кучу. Количество зараженных на острове стало расти катастрофическими темпами, в их числе оказались и некоторые бойцы, а сверху пришел приказ о карантине. Пришлось перераспределять и обязанности, и зоны ответственности. Так химики и превратились в «универсальных солдат». И тебе чистильщики, и спасатели, и по специальности извольте потрудиться, будьте так любезны…
…База отряда располагалась в шаговой доступности от Замятино, на территории бывшего военного склада, который на старых картах обозначался как «Замятино-2», и привязка объекта к населенному пункту была не только словесной, но и материальной. От деревни к складам вела дорога, выложенная бетонными плитами. То есть буксовать в грязи не пришлось, противник, по случаю дождя, передвижению не мешал, поэтому на дорогу ушло всего-то минут десять. Хромов только-только успел закончить мысленное лирическое отступление о навалившейся работе не по профилю, а впереди уже показались знакомые дома.
И сразу же появился повод для объявления повышенной боеготовности. В дождь противник не шлялся, проверено сто раз, но Хромов отчетливо видел движение вблизи крайнего дома по улице Мира – ближайшей к лесу с восточной стороны. Три… нет, четыре фигуры вышли на размытую дорогу и медленно, увязая в грязи, двинулись в сторону пруда – получалось, на север. Судя по тому, что вышли в дождь, идут к воде – это были нормальные люди, не духи. Но факт, что они используют в качестве прикрытия погодные условия и естественную защиту водоема, вызывал другие вопросы. Он свидетельствовал, что это не новички-попаданцы. В основных правилах игры они разбирались. Неужели на острове до сих пор остались незараженные местные жители?
Мысль показалась настолько удивительной, что затмила все прочие, и Хромов мгновенно забыл о разведданных, добытых Валентиновым. Условным стуком он приказал Массе повернуть направо, в сторону четверки неизвестных граждан, а затем обернулся и махнул машине сопровождения. Из кабины «Урала» выглянул сержант Фомин. Проследив за отмашкой командира, он кивнул и вновь спрятался в кабине. «Урал» тоже свернул направо, но двинулся не по следам «коробочки», а прямиком к пруду. Военные собирались взять граждан в клещи.
До исполнения задуманного оставались считаные минуты, когда вдалеке на «бетонке» взвизгнули тормоза «уазика», а затем до Хромова донесся грозный командирский окрик:
– Хром, твою в душу! Отставить! К лесу не приближаться!
Лейтенант мог сделать вид, что ничего не слышит, но это грозило выйти боком. Приказ был? Был. Не расслышал? Твои проблемы. Командир, между прочим, не шепотом говорил, рявкнул во всю мощь луженой глотки. Так что получается элементарное невыполнение приказа. «Подь сюды, фанеру к осмотру». Бац! И ведь не сказать потом, что не за дело получил.
Впрочем, Хромов скомандовал Массе «стоп» вовсе не из опасения, что получит от Кудашова «дюлей», как выражался сам майор. Лейтенант понимал, что Кудашов прав. Гражданские опасно прижимались к лесу. Рисковать лишний раз, приближаясь без подготовки к логову духов, не имело смысла.
Хромов поднял бинокль и попытался рассмотреть беглецов. Первой же мыслью стала: «пресса». Лейтенант видел похожие группы не раз. Не на острове, но видел. А еще он знал, что вездесущие репортеры частенько становятся прямой или косвенной причиной боевых потерь среди личного состава прикрывающих их задницы подразделений. Если бы не окрик Кудашова, лейтенант вполне мог убедиться в этом на собственном опыте.
Хромов еще раз присмотрелся. Впереди шел человек в куртке с логотипом федеральной телекомпании. Лицо вроде знакомое. За ним оператор с сумкой на плече. Дальше какая-то девица, а замыкающим – гражданин в брезентовом дождевике. Если судить по плащу – местный. Хотя физиономия холеная, городская. Попаданец? Видимо, да. А вот съемочная группа наверняка появилась здесь легально. Каким образом, если карантин? Непонятно. Нет, подкупить кого-то можно, кто бы спорил. Но самим-то телевизионщикам это зачем? За тройной оклад, как в горячей точке? Из точки можно свалить, а здесь придется сидеть бог знает сколько. Неужели они не понимали, на что подписывались? Загадка.
– Хром, чего завис?! – снова крикнул Кудашов. – Вали духов и возвращайся!
Лейтенант обернулся и удивленно уставился на командира. Как это «валить»? Каких духов?
– Это люди! – Хромов помахал рукой. – Я приму!
– А ну, подь сюды! – рявкнул Кудашов.
– Масса, задний ход! – обреченно скомандовал Хромов и привычно топнул по броне.
Командир встретил Хромова лично, и не вблизи «уазика», а на четыре плиты «бетонки» дальше по ходу движения колонны, в начале улицы Центральной. Явно приготовился дать взбучку, потому и отошел, чтобы бойцы не слышали. Кудашов был не самый милый в общении человек, но с понятиями, потому его и терпели, даже если давал «дюлей».
– Ты чего творишь, Хром Ванадьевич? – Кудашов строго взглянул из-под кустистых бровей на Хромова. – Ты куда полез? В догонялки решил поиграть, детство вспомнить?
– Люди там, репортеры, – Хром отвел взгляд.
– Да хоть генералы! Ты чего, шары залил? Ты не видел, что прямо у опушки зомбаки толпятся?
– Я… – Хромов покосился на лес. – Никак нет… не видел. Но там ведь озеро рядом.
– Там до озера, как до Пекина! – Кудашов шумно выдохнул и задержал дыхание, а с ним как бы и придержал несколько крепких словечек в адрес Хромова и его родни. – Короче, приказ прежний, Хром Цирконьевич. Снайпер есть у тебя? Пусть валит потенциального противника, пока зомбаки в лес не утащили.
– Товарищ майор! – Хромова вдруг понесло. С чего – непонятно. – Нельзя их валить! Это репортеры с федерального канала! Там ведущий этот… ну, известный, короче!
– На-срать! – строго заявил Кудашов и многозначительно поднял кверху указательный палец.
– Если примем, с нами будут ходить! Понимаете?! Только с нами! У кого еще есть свои федеральные репортеры? У Казанцева даже писаря толкового нет. И Барбосу нос утрем! А Прыщ вообще на удобрения изойдет от зависти! И потом, когда свалим отсюда, кто будет на всех экранах мелькать? Только те, кто рядом с прессой был. Герои, и все такое.
– Герои… – Кудашов усмехнулся. – Тут таких грифов наложат, устанешь бумаги подписывать. И хрен когда рассекретят.
– Да ладно! Уже вся страна в курсе, что тут новая зона нестабильности. А когда на дембель уйдем, так и вовсе поровну станет, какая там категория секретности и куда что наложено. Считайте, эти репортеры – наш личный пенсионный фонд!
– Сладко поешь, соловей. – Майор сдвинул кепи на затылок и почесал залысину. – Лады, Хром Титаныч, под твою ответственность, принимай бродяг. Но если все-таки забегут слишком далеко – вали. Иначе к утру получим плюс четыре свежих морды в рядах противника. А лишние зомби нам не нужны. Все ясно?