Рассон пожал плечами, но окинул Монро взглядом с головы до ног, прежде чем отвернуться.
— Я хочу поговорить с тобой о машинах, Ли.
— Попробуйте сходить в гараж.
Саймон проигнорировал его.
— В частности, о машинах, которыми ты владел последние десять лет. В частности, об одной машине, но давай перечислим их все.
— Очень надо.
— Прошу прощения?
— Ну, много у меня их было — машин.
— «Много» — это сколько? За десять лет? Прошу быть поконкретнее, если возможно.
Рассон закрыл глаза и откинул голову назад. В такой позе он оставался несколько минут, но Саймон не дергал его, ничего не говорил, просто ждал.
— Двенадцать. Четырнадцать. Не знаю.
— По-моему, много.
— Правда? Почему?
— Я знаю некоторых людей, которые регулярно меняют машины, особенно если покупают новую, а старую отдают с доплатой, и вот так обменивают их каждую пару лет. Ты этим занимался?
— Очень смешно.
— Так чем ты занимался?
— Покупал. Продавал. Ничего особенного, как по мне.
— Может быть. Значит, ты покупал какую-то колымагу, добивал ее окончательно, продавал ее очередному питекантропу, покупал еще одну…
— Вы меня осуждаете?
— Нет. Просто рассказываю, как, мне кажется, было дело.
— Много вы знаете. — Рассон внезапно опрокинул стул на все четыре ножки и сел прямо, упершись в стол. Он облокотился на него и взглянул на Серрэйлера. — Это все?
— Я только начал.
Рассон закатил глаза.
— Какая у тебя была последняя машина?
— Снова про машины?
— Да.
— Не помню.
— Напрягись.
Мужчина развел руками.
— Ладно, давай я помогу. Цвет — черный? Серебряный? Синий? Белый?
— У меня была черная машина. И белый фургон. У меня была красная машина. У меня была…
— За рулем какой из них ты был 3 июня 2009 года? Когда тебя зафиксировал видеорегистратор и тебе выписали штраф за превышение скорости до тридцати миль в час?
— Мне никогда не выписывали штрафы.
— Камеры никогда не врут, Ли. Что за машина?
— Я уже сказал. Ничего не знаю про нарушения и штрафы. Это был не я.
— Какой машиной ты пользовался в этот день и в этот период? Ну же, не надо играть со мной в игры. Сам понимаешь.
Рассон снова запрокинул голову и закрыл глаза.
— Время тут течет очень медленно, — сказал он. — Хотя откуда вам знать. Это было очень, очень давно.
— Но за это время не особо много чего произошло. Это же была твоя последняя машина, правильно? Так что ты должен помнить.
— Последняя, да?
— Да.
— И что это была за машина?
— Ты мне скажи. Производитель и модель. Цвет. Регистрационный номер.
— У меня плохая память.
— Это был бежевый «Форд Фокус», верно?
Он задал этот вопрос внезапно, так что успел увидеть тень удивления на лице у Рассона, прежде чем тот снова нацепил маску равнодушия.
— Регистрационный номер начинается с «APW…».
— Я уже сказал, у меня была дюжина машин.
— Но третьего июня у тебя была только одна — бежевый «Форд Фокус». Что случилось с машиной, Ли?
— Откуда мне знать? Пять лет назад я оказался здесь, здесь машин нет.
— Ты ее где-то бросил? Поджег?
— Я не понимаю, о чем вы говорите. Я уже сыт по горло, это начинает утомлять.
— Ты оставил машину рядом с домами на Ватерлоо Уэй. Перешел через дорогу и зашел через боковые ворота в Аделаид Роуд Парк. Вскоре после этого тебя видели возвращающимся той же дорогой, но уже вместе с молодой женщиной приблизительно двадцати пяти лет, которая, как мне думается, была не кем иным, как Кимберли Стилл.
Рассон выпрямил спину и обеими руками вцепился в стол.
— Стоп, стоп. «Тебя видели?» Кто? Кто видел меня с этой… не важно, как ее звали, кто говорит, что видел меня?
— Этого я тебе сказать не могу, Ли, но сам ты мог бы.
Он видел, как Рассон все сосредоточенно взвешивает, упершись глазами в стол. Он мог продолжать ничего не говорить, ничего не помнить — прикидываться невинным. Он мог давать ложные ответы или отчасти ложные. Или он мог выдать какую-то информацию. Серрэйлер знал, что сейчас он пытается сообразить, к чему это может привести и что будет дальше. Он мог строить довольно точные предположения, основываясь на том, что он действительно сделал с машиной, но он не мог знать наверняка, что именно знает Серрэйлер, и если он знает что-то неприятное, то откуда? Откуда?
Он внимательно посмотрел на копа. Ничего он не знает — ничего важного точно. Он собрал какие-то крупицы — Бог знает, где он их откопал, но это не проблема. Не терять голову, вот и все, что от него требовалось. Ничего им не выдавать.
— Машина, Ли?
— Я не помню.
— Для начала хватит и цвета. Просто назови мне цвет.
— Не помню. Может, черный?
— Подумай получше. Может, марка?
— Не помню.
— Как-то легкомысленно было схлопотать штраф в этот самый день.
— Не было никакого штрафа.
— Когда?
— Когда вы сказали.
— А когда это было?
— Не помню.
— Куда ты отвез ее, Ли?
Доля секунды, и лицо мужчины снова превратилось в маску. Но в его глазах пронеслась тень ужаса.
— Что ты с ней сделал?
— Я не знаю, о ком вы говорите.
— Куда ты отвез ее в своем голубом «Мондео»?
— Это…
— Да?
— Ничего.
— Это был он, да? Голубой «Мондео»? У нас есть о нем запись.
Мужчина закусил губу, стараясь удержаться и не ляпнуть: «Не было у меня никогда голубого «Мондео». Он заставил себя остановиться, хотя его так и подмывало показать Серрэйлеру, что он просто выдумывает на ходу. Но он этого не сделал.
— Или это был «Форд Фокус»? Извини, виноват. Да, конечно. Ты посадил Кимберли в «Форд Фокус», когда вы вышли с ней из парка, — это мы знаем наверняка. Куда ты поехал? В любом случае рванул ты быстро. Наверное, получил еще один штраф, да, Ли?
Рассон встал.
— Все, с меня хватит. Я хочу уйти. Сейчас же.
— Ладно — просто скажи мне, что это был «Форд Фокус», чтобы я смог вычеркнуть его из списка.
— Какого списка? О чем вы говорите?
— Моего списка. У нас есть машина, мы готовы получить подтверждение, но было бы хорошо, если бы ты сам мне сказал.
— В каком смысле у вас есть машина? Как вы могли найти машину, это нереально…
— Что нереально?
— Я хочу уйти. Если вы не выпустите меня отсюда, я вас засужу.
Серрэйлер спокойно поднялся, подошел к двери, открыл ее и передал Рассона ожидавшему снаружи охраннику.
— Спасибо, Ли. Ты нам очень помог. Возможно, нам понадобится поговорить с тобой еще раз.
В коридоре какое-то время было тихо, а потом послышались удаляющиеся шаги.
Серрэйлер развернулся спиной к двери.
— Прекрасно, — сказал он. — Идеально. Он сорвался. Он не знает, что мне известно, и нервничает. Пусть дрожит. Пошли, Монро, — можешь поделиться со мной своими мыслями по дороге.
Пятьдесят семь
Рассона это разозлило и даже на несколько минут разволновало, но когда он вернулся, он успокоился, сказав себе, что, несмотря на некоторые вопросы, копы не знают ничего важного, — и уж точно ничего, что может привести их к правде. Но причина, по которой они стали снова рыться в холодных файлах, была очевидна. Им бы стоило найти себе дела поважнее, чем читать в газетах интервью с этой женщиной, которая пыталась мутить воду.
Миссис Стилл. Он не смог сдержать улыбку.
В сарае все уже было подготовлено, и ему оставалось только как-то скоротать время до темноты. Он нашел старый журнал с кроссвордами под стопкой газет и разгадал несколько нерешенных головоломок, только это не заняло у него много времени. Он хорошо разгадывал кроссворды. Очень, очень хорошо.
Так что ему пришлось прибегнуть к единственному методу, который действительно помогает скоротать время: он выпил две банки сидра и заснул.
— Мэрион?
— Привет, Брен, как ты? Я звонила тебе вчера, но тебя не было дома.
— Да, я весь вечер была с Клайвом и Вики. В пабе проходил квиз. На самом деле я звоню, чтобы предупредить, что у меня не получится в этот четверг, как обычно. Так что давай в пятницу, хорошо? Я подумала, мы могли бы зайти в новый итальянский ресторан, он выглядит очень мило, мы проходили мимо вчера вечером. Как ты на это смотришь?
— Да, отличная идея. Почему нет? Хорошо попробовать что-то новое, и я люблю итальянскую кухню, только если это не пицца. От нее у меня всегда изжога.
— Это из-за основы из теста. Она иногда слишком влажная. Но у них есть много всего другого, я остановилась и заглянула в меню. Мне забронировать нам столик на семь?
— Ты можешь? Было бы очень мило с твоей стороны. У тебя все хорошо?
— Да, но я еще хотела тебя спросить: у тебя не было больше проблем со странными звуками в саду по ночам? Потому что если так, то знай, ты всегда можешь прийти и переночевать здесь, в любое время, нужно только позвонить — постель всегда готова.
— Я знаю, и это тоже очень мило с твоей стороны. Но на самом деле, слава богу, все тихо. Ни писка. Я уже и сама думаю, что это были лисы в саду. Я читала в «Газетт», что они становятся настоящей проблемой в городах. Никто не знает, что с этим делать.
— Надеюсь, они не начнут раскидывать яд.
— Да, но что еще остается? Они же не могут стрелять по ним прямо в городе, а они забираются к людям в дома через патио. Это не шутки. Они распространяют всякие микробы и заразу.
— Тогда лучше не ходи лишний раз в сад.
— Ну да. Мне пора идти, таймер в духовке пищит. Но увидимся в пятницу, Бренда, мне не терпится с тобой повидаться.
Дэйв спустился в клуб в полшестого, взял пинту и вписал свое имя в таблицу. Он был четвертым. Он не будет больше пить до конца игры, у него от этого сбивался фокус, и это была не дружеская встреча, матч был важный. Он увидел пару других игроков у бара и присоединился к ним. Они выглядели очень прилично — чистые рубашки, чистые джинсы или брюки со стрелками, волосы уложены и напомажены. Они настраивались, входили в боевой режим. Он тоже постарается. Они должны победить.