– Эй, Маленс, у тебя фишка хорошая?
– Никто не жаловался, сэр.
– Угости меня. А то эта из кафе совсем не берет, должно быть, они ее чем-то разводят.
57
На другой день утром к восьми часам ждали прибытия прикомандированных «шершней», но радарное поле было чистым, не считая несколько статичных спутников и навигационных буев.
Мотористы снова сообщили о каких-то неполадках, и Кворт отправил разбираться с ними лейтенанта Френе, которому до этого позволил поспать часов шесть на диване в рубке.
Практикант широко зевнул и клацнул молодыми клыками.
– Что мне с ними сделать, босс, порвать в куски или пусть живут?
– Пока пусть живут, просто вытряси из них правду – действительно что-то там сломалось или они набивают себе цену?
– Я сожру этих муглов…
– Они фризонталы.
– Тем более, – сонно ухмыльнулся Френе и вышел из рубки.
– Нацист, – покачал головой Кворт.
– Из него этого уже не вытравить, – заметил Олверт. – Станет старше, поумнеет, начнет скрывать свои взгляды, и никто не узнает, что он думает о фризонталах, инсайдерах и муглах. А пока он еще дурак и мочится на стену при всех.
– Хорошая аналогия… из уст туповатого нороздула, – сказал капитан, и они расхохотались, Олверт даже начал икать, а Кворт почувствовал легкую тошноту.
– Ой, Луи, хватит, мы уже хохочем, как муглы в сортире.
– А что смешного они находят в сортире?
– Я… Я не могу тебе рассказать… – ответил капитан, и они снова расхохотались, но их веселье перебил зуммер радарного поля – на нем появились цели.
– Ага, это наши друзья, – сказал Олверт, вытирая проступившие от смеха слезы.
– «Гонзаги» все вернулись?
– Вроде все. Минуточку, сейчас открою старую запись… Да, точно, «гонзаги» все, даже никто не хромает, строй ровный. Минут через тридцать, я думаю, отпустят с подвесок «шершней».
– Уф! – выдохнул Кворт. – Значит, обошлись малыми потерями.
– А может, вообще без потерь? Или не нашли врага и вернулись смущенные.
– Не думаю. Наверняка нашли, и был бой, но скоро мы все узнаем.
И они стали ждать, неловко присев на краешек дивана, готовые немедленно принять вызов, но сорок минут прошли в мучительном ожидании, и с ними никто не связывался.
«Гонзаги» все так же шли ровным строем, дистанция до них сокращалась, но вызывать командование десантных судов было бы признаком малодушия, и Кворт с Олвертом оставались в рамках приличий.
Наконец пытка закончилась:
– Тримма-тау вызывает Абеско… – прохрипел в эфире кто-то, вроде бы майор Гринн.
– Абеско отвечает Тримма-тау, добро пожаловать домой, ребята, – ответил Олверт и посмотрел на Кворта. Тот лишь пожал угловатыми плечами, дескать, пока ничего не ясно.
– Это майор Лаври Гринн.
– Рады вас слышать, майор.
– Наши подвески в порядке?
– Разумеется, майор.
– Мы возвращаемся…
– Да, конечно.
– Мы возвращаемся не все…
– Мы готовы и к этому, майор Гринн.
– Хорошо… Ждите…
58
Еще до того, как до грузовика добрались штурмовики, видеоадаптеры стали выводить на экран передовые «гонзаги», которые проходили мимо навигационной станции.
– Босс, посмотри, ты должен это видеть! – воскликнул Олверт, отодвигаясь от экрана. Кворт подошел к экрану и увидел изувеченные корпуса среднетоннажников, еще державших форму благодаря навесной коацервальной броне, принявшей на себя всю мощь огня мугловской обороны.
Корабли были один увечнее другого.
– Ох и досталось же им, Луи… Ох, и досталось…
– Да уж вижу, босс. Надеюсь, и они доставили муглам неприятностей.
– И я надеюсь, Луи, иначе было бы обидно.
Полное понимание всех последствий этого рейда пришло еще через час, когда на подвески вернулась лишь половина «шершней». При этом десять пилотов потребовали перевести их машины в ремонтные залы, которых на грузовом судне имелось только два.
Делать было нечего, Кворт отдал приказ ремонтным командам немедленно заняться делом, и вскоре работа закипела, хотя все заявки удовлетворить было трудно, в залы загружалось только два штурмовика за раз.
– Ну что, пойдем посмотрим, как они там управляются? – предложил Кворт после получасового сеанса радиодокладов. Бригадиры ремонтных команд казались ему неповоротливыми, и дважды в разговор вмешивался Олверт, обещая лично набить морду каждому, кто будет недостаточно расторопен.
Не успели капитан с первым помощником решить, куда идти – в ремонтные залы, чтобы подогнать ремонтников, или в кафе перехватить по чашечке тако, как в рубку пришел командир летного отряда майор Гринн. Обычно надменный нороздул с комплектом золотых и серебряных аксельбантов, теперь выглядел совершенно иначе, а его аксельбанты остались в походном рундуке.
– Капитан Кворт, помощник Олверт…
– Присаживайтесь, майор, вот сюда, пожалуйста.
Кворт лично подкатил гостю стул, и тот тяжело на него опустился, словно рассчитал силы только до этого места.
– Чашечку растворимого тако? – предложил Олверт, никогда не отличавшийся особыми гостеприимством.
– О чем ты говоришь, какой тако? – возразил Кворт. – За старым сервером стоит бутылка рингозина.
– Рингозин во время вахты?
– А что не так, сынок? – горько улыбнулся майор Гринн, хотя был едва ли намного старше Олверта. – Вахта приходит и уходит, а затуманить голову, прогнать воспоминания иногда важнее, чем дохнуть чистого азота.
– Мы дышим кислородом, майор Гринн.
– Вы – да, то есть мы, нороздулы, дышим кислородом, а гризотты…
– А при чем здесь гризотты, майор? – осторожно спросил Кворт и, повернувшись к первому помощнику, нахмурил брови. Олверт замолчал и вынул из тайника бутылку рингозина.
Вскоре стакан с прозрачной тягучей жидкостью оказался в руках у майора Гринна, который все время улыбался и время от времени извинялся непонятно перед кем. Было видно, что в бою ему крепко досталось, хотя и удалось уцелеть.
– Выпьем, майор, – предложил Кворт и опрокинул в себя треть стакана. Олверт после некоторого колебания последовал его примеру, и лишь потом весь стакан до дна выпил майор Гринн.
Потом повисла долгая, минут на пять, пауза.
– Я ведь чего сказать-то хотел… – начал было майор. Потом посмотрел на Кворта, Олверта и вдруг засмеялся, отчего еще больше стал похож на сумасшедшего.
– Забыл, чего сказать хотел. Это от вашего рингозина. До чего мы дошли, господа, пьем химический дезиксоид, как какие-нибудь муглы.
– Кое-что неплохо перенять и у муглов, майор, – сказал Кворт и сел напротив гостя.
– А вот я с вами соглашусь, хотя вы и фриз, капитан. Не люблю фризов, впрочем, вы это, наверное, знаете. Но тут я с вами соглашусь. Эти мерзавцы нам подсыпали перца, впрочем, и это вы тоже знаете – некоторые подвески остались пустыми.
– Вы действительно нашли десантную эскадру, майор? – спросил Олверт, которому от выпивки тоже заметно полегчало.
– Нашла разведка, наши шпионы в тылу врага, настолько я понимаю. А уже разведка навигационной службы вывела нашу армаду на эту эскадру.
Майор вздохнул.
– Большая эскадра? – уточнил Кворт.
– Семнадцать десантных кораблей, около ста семидесяти тысяч десанта, не считая техники. Однако зря мы надеялись увидеть их танки кувыркающимися в космосе, у них оказалась малочисленная, но весьма эффективная зенитная артиллерия. Били точно, почти не мазали, кое-что доставалось и кораблям-носителям. Причем раздавали очень выборочно – по нас били фугасными, а носителей дырявили бронебойными снарядами.
– А может, это роботы стреляли? Роботы могут стрелять очень точно.
– Нет, не роботы, – покачал головой майор. – Тут чувствовался стиль, навык. Где-то добавляли, где-то убавляли. Машина так не сделает, машина – она тупая, хотя и исполнительная, а эти… эти были художники, так их разэдак. Капитан Кворт, а вы не нальете мне еще этой отравы? Побудем еще немного муглами.
– Иногда это необходимо, – согласно кивнул Кворт.
– Иногда необходимо.
Они выпили еще, и Олверт почувствовал невероятную легкость. Ушли тревоги о конце маршрута, ушли переживания о состоянии рулевых тяг, которые так скрипели, что приходилось отключать датчики, сигнализировавшие о возможной аварии.
Все ушло, остались только легкость и уверенность в собственных силах.
– А что, босс, все муглы пьют рингозин? – спросил он.
– Нет, только муглы-люди, савояры предпочитают фишку.
– Фишка – совсем другое, рингозин мне кажется здоровее, что ли. Ближе к организму.
– Я слышал, в рингозине имеются все необходимые для организма норзов витамины, – совершенно серьезно сказал майор Гринн и после паузы добавил:
– Ну и для организма фризонталов тоже, кэп, прошу меня извинить. – Извиняю, майор. Тем более что всю пользу рингозина для своего фризонтальского организма я уже почувствовал.
И они рассмеялись.
Потом майор сделался серьезным и сказал со вздохом:
– Сегодня вам придет приказ, капитан, оставаться на станции еще трое суток.
– Зачем?
– Остановить десант муглов очень важно. Поэтому всех, кто успеет отремонтироваться через трое суток, снова заберут на подвески десантные корабли.
– Но мы видели «гонзагов», они выглядели скверно, – заметил Олверт. – У некоторых с бортов сорвана вся броня.
– Значит, пришлют другие, дело-то не шуточное. Заверяю вас, господа, что через трое суток здесь будет достаточно «гонзагов» и штурмовиков на их подвесках, чтобы дать муглам настоящий бой. А то, что проделали мы, было лишь разведкой.
– Значит, мы здесь привязаны?
– Увы, – развел руками Гринн. – Давайте уже, налейте этой мугловской мальвазии, выпьем за нашу победу.
И они выпили, а потом помолчали, каждый думая о своем.
В этот момент с капитаном связался бригадир ремонтников материальной части.
– Да, Клокс, слушаю тебя.
– Сэр, ну так какой краской мы будем красить этот коридор?
– Какой коридор? – не сразу вспомнил капитан.