– Но Лора к тому времени не было?
– К тому времени – не было. Он связался со мной через три дня после нашей успешной атаки.
– Почему только через три?
– Потому, что постъядерные бури были необыкновенно сильными. Даже у нас, за тысячи километров от мест бомбардировки, по небу ходили темные тучи, из которых то летел снег посреди летнего дня, то сыпал град, то били в землю гигантские молнии.
– И что же он сказал?
– Он сказал, что уходит. Собирает манатки, грузится на корабль и возвращается домой.
– Но инспекция Лиги…
– Он добавил, что правила игры действуют, и он все берет на себя. Он сказал, что приедет и повинится, будто это он сам натворил дел в зоне своей ответственности.
– Он так и сделал?
– Да, нужно признать, что, несмотря на то что выглядел Лор как безумец и поступал точно так же, он выполнил условия договора, и у инспекторов ко мне никаких вопросов не возникло.
– А что же было у вас на плато Аскансиатль?
– У нас все было хорошо, мы строили новые города, я продолжал удивлять народ своими возможностями…
– Ты сказал «народ»? Ты не сказал – варвары?
– Не сказал?
– Нет, – покачал головой капитан Ринг.
– Ну, это просто выскочило, конечно же, они варвары, а никакой не народ.
– Судя по твоему рассказу, секвестор Мобил, ты выиграл войну благодаря своей инженерной и научной оснащенности. Как же ты рассчитывал эти твои корабли, двигатели, бомбы, в конце концов?
– Корабли рассчитывал архитектурный робот, тот самый, который строил по моему заданию мегалитические объекты.
– Но архитектура и строительство кораблей – разные вещи.
– Да-да, понимаю. Пришлось немного переписать программы, ввести новые коэффициенты, но у меня были помощники – несколько местных программистов. Они входили в круг элиты и работали внутри базы. Очень толковые варвары, скажу я тебе.
– Ну хорошо, а двигатели?
– Это все школа, – махнул рукой секвестор. – Что-то помнил, что-то запросил из библиотеки. Промышленный окислитель у нас имелся, растительные масла тоже были в избытке, их отжимали на нашей маслобойке.
– Маис?
– Подсолнечник…
– Я такого не знаю.
– Цветок шурла, только желтый.
– А, понятно! – кивнул капитан Ринг, который любил цветы шурла за их тонкий аромат.
79
Прошли все сроки ожидания. Первый намечался на три сорок пять, резервный еще через два часа и запасной резервный – через восемь с половиной часов после первого срока.
Кворт пропустил все три, ведь на подвески его судна не вернулся ни один «шершень» – ни целый, ни поврежденный, а в эфире царила полная тишина, сколько бы ни напрягался приемник май-пай.
В конце концов, посовещавшись с первым помощником Луи Олвертом, капитан Кворт все же отчалил от космической станции и направил судно по установленному маршруту для доставки десанта на базу Фулзик.
– До чего же мерзкое ощущение, босс.
– Не по себе как-то, это точно, – согласился Кворт.
Они уже прошли первые тысячи миль в разгоне, а после трехчасового молчания было неплохо перекинуться парой слов. В других обстоятельствах они болтали чаще, но сейчас беседа как-то не шла. Стопорилась беседа, и все тут.
После разгона прошли еще два часа хода на крейсерской скорости. Сидеть в рубке Кворту не хотелось, и он прошелся по судну, где все так же сновали бойцы десанта, решающие свои сиюминутные проблемы.
Суета, конечно, кое-где даже бардак, но это капитана расслабляло. Это было приятнее, чем сидеть в рубке нос к носу со Олвертом и размышлять о судьбе летчиков-штурмовиков.
Солдаты, не таясь, курили фишку, распивали невесть откуда добытый разведенный рингозин, но сейчас Кворт не обращал на это внимания. Он знал, что скоро сбросит эту компанию на другую шею, а потом… Потом ему придумают еще какую-нибудь пытку, в этом сомневаться не приходилось. Он знал, что так легко грузовое судно из прифронтового района не отпустят. Будут выжимать до последнего.
Неожиданно навстречу вышел лейтенант, который отсалютовал Кворту и, остановившись, спросил:
– Куда делись летчики, сэр? Их машины в походе всегда проходили мимо наших иллюминаторов, а сегодня их не было.
– Они на ответственном задании, лейтенант, на которое их послало высшее руководство.
– Гризотты? – задал лейтенант совсем уже странный вопрос, и, прежде чем ответить ему, капитан огляделся.
– Может быть, и гризотты, мне это неведомо. Идите, готовьтесь к высадке, лейтенант. Еще сегодня мы окажемся на месте.
– Да, сэр, конечно, – кивнул офицер и посторонился.
«Вот развели тут беспорядок», – подумал Кворт, двигаясь дальше. Он почти мечтал о том моменте, когда может пройтись тем же маршрутом и не встретить ни одного постороннего. В конце концов, он должен возить грузы, а не десант, ведь для этого имелись специальные десантные корабли с солидным вооружением.
Возвращаясь в рубку, он подумал о том, как могли выглядеть десантные корабли муглов. Наверняка ничего особенного, ведь их строили все те же инсайдеры.
В рубке скучал один Олверт. Кворт предложил ему подремать на кушетке, но он отказался.
– Я в порядке. Наверное, это рингозин на меня так подействовал.
– Бодрит?
– Что-то в этом роде.
– А должно быть наоборот.
– Правда?
Кворт покачал головой и улыбнулся. Он не предполагал, что такой мощный с виду первый помощник ни разу не пробовал настоящей выпивки.
Узнай об этом механики, сразу перестали бы его бояться.
– Френе приходил?
– Приходил, но я отправил его досыпать. Нам все равно не спится, а он замучает своими вопросами.
– Это точно, – согласился Кворт.
«Внимание, коррекция курса на четыре градуса!» – сообщил электронным голосом автопилот, и судно едва заметно качнулось влево.
– Что там? – спросил Кворт.
– Топляк. Обломок какого-то судна.
– Может, с поля боя? – предположил Кворт, подходя к рабочему месту дежурного, которое занимал первый помощник.
– Да ты, кажется, угадал.
– Что там?
– Сейчас, только настройки выберу…
– Так пусть автомат и выберет.
– Не выберет он. Тут какое-то сложное движение, похоже на множество обломков.
Олверт хотел сказать еще что-то, но выхваченные оптикой несколько кадров заставили его замолчать.
Объектом, который заметила система автонавигатора, оказался огромный сектор корабля муглов, с частью рубки и артиллерийской палубы. Сектор был размером с четверть судна капитана Кворта и вращался вокруг некой оси, болтая обрывками кабелей и пневмомагистралей. На нем можно было различить с десяток огромных пробоин от ракет и торпед, которые нарушили целостность корабля, вырвав из него эту главную управляющую часть. Возможно, где-то, истекая аварийной пеной, еще двигался изуродованный корпус, и внутри него боролись за жизнь маленькие перепуганные существа, но это вряд ли, потому что большое их количество, растопырив переломанные конечности, вращалось вокруг фрагмента корабля.
Помимо полсотни муглов в этом страшном круговороте обломков, аппаратуры, сорванных со стапелей пушек и коробок с дыхательными системами вращались обломки «шершней» с их яркими фосфоресцирующими номерами и гордыми эмблемами воинских частей.
Пролетали пилоты – в шлемах и комбинезонах, пролетали их кресла, помахивая пятиточечными ремнями. Вот сопло разгонного двигателя, а вот топливный нагнетатель. Россыпь крепежа – чьего именно, уже непонятно, и снова муглы, муглы, пилоты штурмовиков и снова муглы.
– Доверни вручную, не хочу, чтобы десант видел это, – хрипло проговорил Кворт, возвращаясь в свое капитанское кресло.
80
Казалось, пить алкоголь для полковника Веллингтона было так же важно, как и дышать. Он всегда ходил в мундире с множеством карманов и едва приканчивал одну фляжку, как тут же доставал другую.
– Почему ты так смотришь на меня, капрал? – спросил он, когда Джек в очередной раз покосился на него, наблюдая за тем, как полковник одним движением срывал пробку с новой фляжки, когда предыдущая еще не ударилась об пол навигаторской рубки.
– Я удивляюсь, сэр, как быстро у вас это получается.
– Ты бы лучше учился штурманскому делу, скоростным вычислениям, ориентированию по звездам, чем на пробки глазеть.
– Здесь нет тех звезд, которые я знаю, сэр.
– Ну так спроси у меня, я знаю здешние звезды…
– Я это уже понял, сэр, вы кое-что рассказывали.
– То, что я рассказывал, это лишь сладенькая водичка по сравнению с тем, что я вам, ребята, еще не рассказывал, – многозначительно произнес Веллингтон и одним глотком отпил треть фляжки.
– Вы не устаете пить, сэр? – не удержался от вопроса Джек, поглядывая на пустую и малопонятную звездную карту, на которой не было никаких отметок, кроме компьютерных моделей далеких звезд.
– Устал, капрал, устал, но остановиться нет сил. Выпивка, она поначалу как молодая жена, потом – как теща и наконец…
– Что наконец?
– И все. Дальше никаких образов, только ты и выпивка.
Веллингтон посмотрел на свет на оставшееся во фляжке содержимое, щелкнул по этикетке ногтем и сказал:
– Ты в этом что-нибудь понимаешь, капрал?
– Нет, сэр.
– Что, никогда не пил? – слегка удивился полковник.
– Выпивал, сэр. Совсем немного, в увольнении.
– Ну, может, это и правильно, – пожал плечами Веллингтон и, допив остатки, не потянулся за следующей фляжкой, а облокотился на стол и поставил пустую посуду рядом.
– Тебе просто повезло с окружением, твой командир не пьет, сержант Шойбле тоже ни в одном глазу.
– Наш командир роты очень даже употреблял, сэр.
– Правда?
– Правда.
– И что, сильно?
– Как пил, я почти не видел, он в основном по делу выпивал и в одиночку.
– Это по какому же делу?
– Ну, например, окружили наших, а выхода никакого нету. Одну группу шлем, не пробились, вторую – то же самое. Капитан сам в бой ходит, но арконы все подтаскивают и подтаскивают усиление. Вот тогда он начинает пить – от бессилия.