Однако следует обратить внимание на то, что этот «новый» вид был обнаружен не на самой Сент-Люсии, а на крошечном островке Мария-Айланд, лежащем близ ее Атлантического побережья. Здесь же был заново открыт и считавшийся давно вымершим уж. Но на Мария-Айланде мангуста ведь не водится. Единственную опасность для животного мира этого островка представляли профессиональные коллекционеры музейных редкостей. Да и то до той поры, пока сентлюсийские власти не догадались объявить остров заповедником тех местных видов, которых не встретишь больше уже нигде во всем мире…
ПОСЛЕДНИЕ ПОПУГАИ
Самый запущенный зоологический сад, который мне когда-либо доводилось видеть, находится на Мартинике. С его территории открывается отличный вид на банановую пристань и некоторые кварталы Фор-де-Франса. Звери живут здесь на скалах, окруженных старыми крепостными стенами, некогда защищавшими форт Луизу. Однако даже такое благоприятное стратегическое положение форта у самой гавани не помешало англичанам в 1794 году захватить Мартинику и держать ее в своих руках до 1802 года — кстати сказать, к величайшему удовольствию французских плантаторов, которые с приходом англичан избавлялись от необходимости подчиниться декрету Национального конвента в Париже о запрете рабства.
Эти «исторические декорации», грязные и запущенные (что типично для французских колоний), изобилуют густонаселенными крысиными норами. Их обитатели среди бела дня беззастенчиво шныряют в поисках пищи между тесно стоящими звериными клетками. В клетках можно увидеть немало редчайших на земле представителей животного мира, встречающихся только лишь на одном или нескольких островах Вест-Индии, Среди них два последних уцелевших вида антильских попугаев: это амазонские попугаи с Сент-Люсии, синеголовые, с красными пятнами на шее и крыльях, зеленых снаружи и коричневатых изнутри, и принадлежащие к тому же семейству золотисто-коричневые попугаи с Сент-Винсента.
Этих попугаев не увидишь больше ни в одном зоопарке мира. На Сент-Люсии и Сент-Винсенте они, конечно, объявлены заповедными, и директору форде-франсовского зоосада патеру Пиншону удалось заполучить их лишь благодаря его большим связям.
Однако, говоря по чести, эти «заповедные» попугаи давно бы исчезли с лица земли, если бы патер Пиншон своевременно не вывез их на Мартинику. Обычно те, кто «случайно» подстрелил заповедную птицу, немедленно заметают, а точнее говоря, съедают следы своего преступления.
Многие другие виды попугаев на некоторых островах уже безвозвратно исчезли. Притом настолько давно, что об их существовании можно узнать лишь из записок путешественников былого времени. На Маскаренах, например, помимо знаменитых дронтов исчезло не менее 80 видов птиц. Однако лихие кабинетные орнитологи не преминули окрестить большинство отсутствующих птиц всевозможными латинскими названиями, хотя они в глаза не видели ни перышка, ни скелета хотя бы одной из них!
Для того чтобы проследить судьбы этих птиц, приходится, по выражению скептиков, опираться не менее чем на десятки всевозможных «судя по слухам»…
Один из таких гипотетических видов — маленький клинохвостый попугай с Гваделупы Aratinga labati. Он назван так в честь патера Лаба, описавшего его внешний вид точнее всех других путешественников: «На Гваделупе они величиной примерно с черного дрозда, совсем зеленые, если не считать нескольких маленьких красных перышек на голове». Если это описание расцветки точно, то речь идет об особом виде, возможно близком трем видам клинохвостых попугаев. Эти попугаи еще до сих пор живут на Больших Антильских островах — Гаити, Кубе и Ямайке.
Лаба не единственный свидетель. Через два десятилетия после того, как французы заняли Гваделупу, другой французский священник, Ж. Б. Дю Тертр, писал в своей «Общей истории французских Антил…», Париж, 1667 г. (Histoire Generale des Antilles habitees par les Francois. Paris, 1667), что на Гваделупе существует три различных крупных попугая: большой — ара, средний — перроке и маленький — перрике.
И пожалуй, только в отношении одного перрике есть некоторые основания предполагать, что именно он принадлежит к одному из уже исчезнувших видов вест-индских попугаев. Но перрике считается «лишь» подвидом или расой гаитянского Aratinga chloroptera. Другой подвид, по-видимому, был уничтожен около 1860 года на Пуэрто-Рико, а позднее на Мано Айленде, лежащем между Пуэрто-Рико и Гаити.
Значительно хуже сложилась судьба большого попугая ара.
Дю Тертр рассказывает, что гваделупский ара был красного цвета и что он «питался семенами и плодами некоторых деревьев, главным образом плодами дерева манцинеллы, содержащими очень сильный яд, который был гибельным для других птиц и животных». Он добавляет, что от плодов манцинеллы и мясо попугаев ара становилось ядовитым. Однако такая слава, по-видимому, не очень-то помогла этим ярким птицам.
Говорят, что попугай ара встречался на Мартинике, а возможно, даже и на Доминике, но уже к XVIII веку они повсюду исчезли. Причем их истребляли с необыкновенной легкостью. По словам Дю Тертра, эти птицы нисколько не пугались, когда кто-нибудь стрелял в самую гущу сидящей на дереве стаи. «…Они, продолжая недвижно сидеть, смотрели на своих падающих мертвыми собратьев. Можно было по одному и тому же дереву выстрелить пять-шесть раз подряд, прежде чем они изволят взлететь с него…»
Судя по всему, гваделупские ара (Ara guadeloupenis), как был назван этот гипотетический вид, не понимали того, что люди с трещавшими палками несут им смерть. Подобное же отсутствие инстинкта самосохранения было, возможно, и еще у одного из вымерших видов вест-индских попугаев — у красных, кубинских Ara tricolor. Рассказывают, что они были настолько медлительными, что легко становились добычей людей, убивавших взрослых птиц для употребления в пищу и забиравших их птенцов для продажи в Европе.
Несмотря на то что этот вид экспорта был весьма распространен (говорят, что уже Христофор Колумб был инициатором вывоза попугаев в Испанию), все же кубинский попугай ара сохранился на родине дольше других.
Последний известный экземпляр — «гуакамай» (небезынтересно отметить, что испанцы еще в 1496 году так называли всех родичей этой птицы, встречающихся вплоть до Гваделупы) был застрелен в 1864 году на южном берегу Кубы.
От вест-индских попугаев ара сейчас осталось только 15 музейных чучел. Кроме них об этих попугаях рассказывают полуокаменевшие останки костей одной из птиц, найденные на Санта-Крусе. Птицу назвали ара автохтонная (Ara autochtones). Но разумеется, в этом случае отсутствует описание ары людьми, видевшими его живой. Не исключено, что эти птицы вымерли на Санта-Крусе давным-давно, еще до того, как в 1493 году разъяренные индейцы-карибы выгнали Колумба.
Остальные шесть видов попугаев ара описывались еще более произвольно. Об одном из них можно узнать, например, только следующее: «…ара вдвое или втрое больше амазонских попугаев, и окраска их оперения совершенно другая. У тех, которых я видел, перья синие и оранжевые…» Это написано французом, по имени Бутон. Считали, что он видел на Мартинике чудо, ведь в те времена во всех поступавших оттуда отчетах натуралистов-путешественников говорилось только о красных попугаях ара.
Скорее всего, Бутону попались на глаза попугаи, ввезенные на Мартинику из других мест. Однако видный коллекционер-орнитолог из банкирской династии В. Ротшильд осмелился упомянуть это название в своей «научной» классификации орнитологических названий. В своей книге «Вымершие птицы» («Extinct Birds», Лондон, 1907 г.) он одарил мир таким количеством «…судя по слухам…», на какое не отваживались до него все самые лихие писаки-орнитологи, взятые вместе. Он решился описать большинство из тех «видов», которые вызывали сомнения у всех его предшественников…
Второпях Ротшильд забыл лишь одного-единственного вест-индского попугая, а именно несомненно существовавшего красного ара из южной части нынешней Республики Гаити. Француз де Бюффон в своем труде «История природы островов» («Histoire Naturelle des Oiseaux», том 10, Париж, 1770—86) ссылается на шевалье Дешайе, который сообщил ему, что эта птица стала более редкой лишь с тех пор, как в горах начали заниматься земледелием. В связи со всем этим в 1958 году Джеймс К. Гринвей-младший в своей работе «Вымершие и исчезнувшие птицы мира» («Extinct and Vanishing Birds of the World», Нью-Йорк, 1958) иронически писал следующее: «…я предлагаю на следующем орнитологическом конгрессе создать специальный комитет, который бы спускал шкуру с каждого, кто попытается дать им (ара) «научное название»[72].
О том, что даже на Гаити водились попугаи ара, говорят старинные испанские свидетельства, цитируемые Гринвеем. Так, у Лас Касаса сообщается, что в XVI веке на этом острове водились три вида попугаев: большой, средний и маленький. Два последних, видимо, были существующие и поныне гаитянский зеленый Amazona ventralis и маленький клинохвостый. А судя по описаниям большого попугая, то Гринвей считает, что это подвид красного ара.
Сейчас во всяком случае вест-индских попугаев ара не осталось в живых ни на Гаити, ни на каком-нибудь другом из тех островов, где некогда описывались гипотетические виды этой птицы.
Ротшильд, а за ним И. Г. Кларк упоминают еще зелено-желтого и красно-сине-желтого попугая ара с Ямайки и зелено-желтого с Доминики, а также представителя совсем другого рода с Гваделупы. Правда, в существовании всех этих видов, кроме одного или в крайнем случае двух, есть все причины сомневаться.
Но из амазонских попугаев того же островного мира полностью исчезло не более двух предположительно существовавших видов. Правда, они тоже известны только по рассказам очевидцев, но эти рассказы- настолько правдоподобны, что вполне можно предположить о существовании в прошлом на Мартинике попугая Amazona martinicana, а на Гваделупе — Amazona violacea. Мясо этих попугаев было излюбленным блюдом, и уже в XVIII веке их либо истребили, либо экспортировали в Европу. Вот что писал пастор Лаба с Гваделупы: