Впоследствии это пытались объяснить плаваниями между островами Тихого океана и странами средне- и южноамериканской индейской культуры.
Во всяком случае чтобы там ни толковали, но на вест-индских островах банана не было до тех пор, пока испанский прелат Томас де Берланга в 1517 году не привез с собой его ростки в Санто-Доминго с Канарских островов, откуда Колумб за несколько десятков лет до этого вывез в Вест-Индию сахарный тростник.
На Канарские острова банан попал, совершив дальний путь вокруг Мадагаскара и Африки. Считают, что на Мадагаскар его привезли индонезийские переселенцы, которые две-три тысячи лет тому назад колонизовали этот огромный остров, где их потомки живут и поныне под именем народа «имерина». Приблизительно в те же времена это культурное растение распространилось и на полинезийские острова, населенные, как Считают, выходцами из Юго-Восточной Азии, родины бананов семейства мюса. И в Индии, и в Индонезии, так же как и в теплых районах Австралии и Новой Гвинеи, до сих пор растет дикий банан. Там эта Musa ingens достигает высоты настоящего дерева; ее считают самой высокой травой в мире. Культурные же ее формы не выше трех-четырех метров. Но она, конечно, производит внушительное впечатление, когда подумаешь, что перед тобой всего-навсего зеленая трава, которая не имеет ствола в собственном смысле этого слова. Практически «ствол» банана образуют листья, отходящие прямо от корневища и плотно облегающие друг друга. Новые молодые листья поднимаются вверх изнутри этого ложного трубчатого ствола, достигающего 60 сантиметров в поперечнике и поднимающегося до трех метров.
Когда эта гигантская трава приближается к поре зрелости — а плодоносит она только раз в своей жизни, — на ней появляются крупные алые соцветия. Из них-то и развиваются банановые соплодия — «руки» с многочисленными «пальцами» — бананами. По мере того как стебель растет, он сгибается, и банановые гроздья свисают вниз, к земле. На этом жизнь растения кончается.
Уже задолго до нашей эры существовали сорта, которые возделывались в азиатских тропиках. Селекция привела к тому, что стебель буквально оседал под тяжестью сочных, мясистых съедобных плодов. Разведение этих растений тем более легко, что ведется оно вегетативным способом. Просто отсаживают кусок корневища, следя за тем, чтобы в нем были отростки, такие же, как глазки на посевном картофеле.
Этим самым способом бананы очень рано распространились с Санто-Доминго по всей тропической Америке. И теперь Колумбия и Эквадор, Гондурас и Гватемала такие же крупные поставщики бананов, как и вест-индские острова, на которых занимаются банановодством. Кстати сказать, урожай бананов сильно зависит от количества атмосферных осадков. На засушливых, бедных влагой почвах бананы не растут.
Жители Вест-Индии долго выращивали бананы лишь для себя. А так называемый мучной банан («plantain»), который едят либо вареным, либо жареным, и до сих пор идет только на внутренний рынок. Но приезжие считали особенно вкусными те сорта, которые местные жители ели сырыми. И в 1804 году один из шкиперов привез с собой в Нью-Йорк с Кубы тридцать банановых связок. То был первый случай ввоза бананов в северные районы, если не считать того, что одиночные экземпляры этого растения уже и раньше привозились для оранжерей и ботанических садов[26].
После этой первой попытки доставить бананы на север были сделаны и другие. С развитием же торгового судоходства стал расти и банановый фрахт. Уже в конце XIX века Англия ежегодно импортировала 40–50 тысяч банановых связок с Мадейры, а в Германию всего лишь за первые семь месяцев 1909 года было ввезено 78 тысяч тонн бананов. В Швецию первый банановый груз прибыл в 1908 году.
К этому времени грузовые суда уже были оборудованы холодильными установками, обеспечивающими возможность дальних перевозок «нежных товаров». А сейчас есть и специальные быстроходные дизельные суда с холодильными грузовыми трюмами для фруктов. Они доставляют свежие бананы из Вест-Индии и других дальних мест и в Европу, и в Северную Америку, где потребление бананов (два банана на человека в неделю) самое высокое в мире.
На транспортных судах бананы перевозятся при температуре не выше +12°. Поддерживать ее нужно в течение всего времени перевозки, а продолжительность ее, например от Мартиники до Франции или от Наветренных островов до Англии, девять-десять дней. Равномерность температуры достигается вентиляцией, обеспечивающей одновременно и нужную влажность. Для этого в грузовом трюме часто бывает необходим 75-разовый воздушный обмен в час. Благодаря такому режиму приостанавливается процесс дозревания бананов. Происходит приблизительно то же самое, что и при хирургической операции, когда искусственно понижают температуру тела пациента для замедления обмена веществ и вообще всех жизненных функций.
Следует отметить, что Швеции на банановом фрахтовом рынке принадлежит первое место. Своим флотом из современно оборудованных судов она обеспечивает не только отечественный рынок, но и в большой степени американский, французский и английский фрахты. В разгар сезона случается и так, что до полудюжины, а то и больше шведских банановых судов тянутся «кильватерной колонной» от Мартиники и Гваделупы к Франции.
В последние годы ни одно шведское судно не ходило специально (как это бывало раньше) на Наветренные острова. Но когда я был приглашен в Кастрис — главный город Сент-Люсии — для обсуждения проектов серии памятных марок, там рассматривался и эскиз с изображением шведского парохода «Наветренные острова». И это отнюдь не было случайностью. Ведь именно шведское судоходство в значительной степени обеспечило расцвет экономики и рост жизненного уровня населения тех островов Малых Антил, в основе материального благополучия которых лежало банановодство.
О ПОЛЬЗЕ БОТАНИЧЕСКИХ САДОВ
К числу основных аттракционов для иностранных посетителей Сент-Винсента принадлежит старейший в Новом Свете ботанический сад. Среди роскошных царственных пальм и вокруг заросших кувшинками прудов с так называемыми аквариумами растут великолепные экземпляры дерева путешественников (Ravenala guinanensis). Путешественник не погибнет от жажды, если он в безводных дебрях набредет на эту веерную разновидность бананового семейства. Так же, как и у его родича Ravenala madagascariensis, растущего на островах Индийского океана, у основания листьев дерева путешественников скапливается жидкость, вполне пригодная для питья.
Здесь также растет и пушечноядерное дерево (Соuroupita guianensis), ствол которого почти совершенно скрыт хаотично переплетенными безлистными ветвями с круглыми соцветиями. За причудливый вид этих цветов ребятишки на Сент-Винсенте прозвали их «comb and brush» — «гребень и щетка». Свое же общепринятое название — «пушечноядерное дерево» (Cannonball tree) оно получило из-за своих плодов. В поперечнике они около двух дециметров и заключены в шарообразную скорлупу, куда более крепкую, чем у самого твердого кокосового ореха.
Вы бродите от одной такой диковинки до другой между рядами «рождественских звезд» (Poinsettia) в рост человека и стройных капустных пальм (Euterpe), на стволах которых всегда живут одна или две древесные ящерки из семейства Anolis. На британских островах их называют «wood slaves»[27]. Удачное название, его следовало бы ввести и в США, где несколько необдуманно этих ящериц именуют хамелеонами. Правда, они обладают способностью менять цвет. Когда преследуешь изумрудно-зеленую древесную ящерицу, то, как правило, она быстро становится буро-серо-коричневой. Но настоящие хамелеоны водятся только в Старом Свете.
Однако радующее здесь глаз великолепие и разнообразие флоры и фауны — это еще далеко не все. С самого основания сада главной его задачей стала — и остается и по сегодня — акклиматизация и разведение растительных культур, а также посредничество в их распространении.
История этого сада начинается с XVIII века, когда все континенты мира и важнейшие острова были уже открыты и до Европы дошли сведения обо всех тропических полезных растениях. Оранжереи европейских ботанических садов часто служили транзитными станциями на путях из одной тропической области в другую. Таким образом, отнюдь не случайно Линней смог в Голландии познакомиться с целым рядом экзотических достопримечательностей и дать им названия.
В 1758 году Королевское общество в Лондоне постановило выдать «…золотую медаль тому, кто первым привезет в Англию семена манго для переправки их в Вест-Индию и разведения там манговых плантаций». Об этом упоминает американский ботаник Ричард А. Говард в своем труде «История ботанического сада на Сент-Винсенте, в британской Вест-Индии» (см. «Географическое обозрение», Нью-Йорк, 1954). Сейчас манго растет на Антилах повсюду, где только могут расти плодовые деревья. На плодоножках метровой длины с ветвей свисают манговые плоды, нежные, крупные и сочные. К сожалению, они не переносят перевозки из тропиков в наши широты. Но ввоз манго из Индии в другие тропические страны оказался для них подлинным благодеянием.
Наградной список за подобные перевозки растений в 1760 году пополнился (как сказано у Говарда) именами призеров за оливки, опийный мак, коричное дерево, мускатник, алоэ, индигоносы, хлопчатник, ваниль, гвоздичное дерево, перец, камфорное дерево, хинное дерево и прочие растения, издавна известные в различных цивилизованных странах всего мира. Так как ввоз их плодов из чужеземных стран обходился дорого, то колониальные державы старались поощрять разведение их в своих собственных колониях. Самыми подходящими оказались вест-индские острова.
Многие колонисты и сами старались доставать семена или саженцы таких растений. И вот, чтобы облегчить им это дело, в 1765 году, вскоре после того как Англия захватила Доминику, Сент-Винсент, Гренаду и Тобаго, было решено создать на Сент-Винсенте такой же ботанический сад, как Кью-Гарденс под Лондоном. И в следующем году был отведен участок, возведены дом и лаборатория для первого директора этого ботанического сада Джорджа Юнга, который уже к 1773 году сумел вырастить сто сорок полноценных деревьев — коричных, мускатных, манго и других.