1) Люди сатанинского заблуждения
Константинопольским Собором 1838 г. приверженцы папства характеризуются как «другие темные демоны, появившиеся и покрывшие как туча черная, тяжелая и удушливая»427. Следовательно, должны были православные охранить себя «от их сатанинского заблуждения»428.
Папский еретический догмат Filioque характеризуются Фотием как «богохульный и богоборческий голос», как «богоборчество», «безбожная мысль», а сами католики-еретики как «богоборцы обманщики»429. Легко увидеть католическую «нечестивость и сподвижничество к богоборчеству»430. Фотий называет католиков «агентами антихриста»; «новым предтечей вероотступничества, служителями сатаны»431.
Патриархи и другие делегаты Конгресса в Москве в 1948 г. характеризуют католиков как людей «антихристианского учения», псевдоцерковь папы — «антихристианским папством»432.
Марк Эвгеник говорит, что католики «сами себя откололи и отрубили от тела Церкви... как размышляющие абсурдно, нечестиво и безрассудно прибавившие Filioque. Потому как еретиков мы их отвергли»433.
Никодим Агиорит характеризует католиков как еретиков и некрещеных. Они не крещены, потому что: «а) они еретики... как еретиков мы их гнушаемся... как и ариан... Латиняне все сплошь еретики.... они некрещеные... б) Латиняне некрещеные, потому что не соблюдают троекратного погружения в воду... Следовательно, латиняне не крещеные... как еретики они не могут совершить обряд крещения, потому что отвергли предвечную Благодать и извратили апостольское Крещение с троекратным погружением... Значит, они еретики»434.
Ранее мы увидели, что папство рассматривается Соборами Патриархов как ересь, «новое арианство», «сатанинское заблуждение». Евгений Вулгарис характеризует его как новый Вавилон: «Папство испортило многое в открывшихся нам догматах, и вместе с ними испортило сам дух Христианства, выдумав другие новые антиевангельские догматы... и действительно явило новый по Апокалипсису Вавилон»435.
Платон, митрополит Московский, характеризует в первой половине XIX века папскую Церковь как «ересь папистов», самих папистов называет «суеверными», т. к. папство наполнено пагубными суевериями и подчиняется слепо, вопреки Божьему Слову, решениям папы»436.
Мелетий Пигас, патриарх Александрийский, клеймит позором высокомерие папы, который хочет быть главой Церкви и, соответственно, превратить тело Церкви «в зверя двуглавого»437.
2) Люди величайшей злобы, вечные враги Православия
Святитель Фотий приобрел горький опыт от латинян, которые вторглись в Болгарию и задумали устроить там папскую Церковь. Он «фотографирует» злость латинян. Представитель папы и сам папа «люди нечестивые и отталкивающие… они на недавно созданный в благочестии и устроенный род (=болгар), подобно молнии с громом, или землетрясению, или потоку града, уместнее же сказать, подобно дикому вепрю налетев, виноградник Господа (болгарскую Церковь) уничтожили»438.
Святитель Фотий называет латинян «пресмыкающимися и хищниками»439, которые терзают православных, как «бедствия», как «змей ядовитый», который «изречения учения Владыки (=Христа) задумал превратить в неописуемую отраву (=ересь)»440, как «губящих умы», как ищущих «смерти бодрствующих душой (=православных)»441.
Михаил Кируларий, который характеризует католиков на материале Фотия, говорит о католиках как об «окровавленных». «И начав войну, свои руки в крови обмыли и души свои загубили»442. Он так характеризует нечестивость агентов папы — Гумберта и других вместе с ним: «мужи, из темноты появившиеся... подобно грому с молнией, подобно землетрясению или потокам града, следует же более подходяще сказать, подобно вепрю набросившиеся... и грамоту (об отлучении) возложили на Святую Трапезу храма Святой Софии»443. Здесь Кируларий переписывает Фотия. Как же бы тогда отозвались о католиках и Фотий, и Кируларий, живи они во времена Священной Инквизиции, Крестовых походов, религиозных войн папы?
Марк Евгеник говорит о католиках как о худших из змей. «Должно избегать их (латинян) как змей». Он считает их «христоспекулянтами и христоторговцами».444 Для их характеристики он заимствует слова из Апостола Павла: «Берегитесь псов, берегитесь злых делателей, берегитесь обрезания» (Филип. 3, 2)445.
Константинопольский Собор в 1848 г. характеризует латинян как «терзающих душу волков», «волков под шкурой овец», «коварных и вероломных», «растлевающих душу еретиков»446. Православные патриархи в 1848 г. призывают к самозащите: «Давайте же в душах наших ощутим скорбное чувство... когда коварные мужи и спекулянты душ (=латиняне) учат и научают хитро, чтобы или ее (православную веру) как рабыню увести, или их (детей веры) как ягнят, от матерей своих похитить»447.
Думается, довольно и этих свидетельств. Давайте закончим утверждением Георгия Кремоса: «Начало, середина и конец всех споров — примат папы, как если бы это было, есть и будет цель христианства... Споры, интриги, властолюбие того или иного папы, того или иного приверженца папы, дела коварные и по всему не достойные папы... отменяющие божественный и человеческий закон, всегда человеческие мерзости и гнусные дела освящаются приматом папы... бесстыдно и бесчеловечно»448.
Эпилог
Папство несет на себе неоднократное осуждение от Христа, Апостолов, Отцов Церкви, Вселенских Соборов и Церковного Сознания, и исторически отсекается как ересь и всеересь от Одной, Святой, Соборной и Апостольской Церкви Христа подобно «сгнившему органу»449, как говорит VII Вселенский Собор, как «распространившаяся зараза»450, как говорит Фотий.
Какова позиция Православия, если католики — это нераскаявшиеся еретики? Выкажем ли наивность, поверив в то, что папа обладает любовью и он миролюбив? «Нет», — говорят Вселенские Соборы и Отцы Церкви. Патриархи замечают в 1848 г.: «...каждый... поймет, что слова и нынешнего епископа Рима, как и слова его предшественников с самого раскола, не слова мира, но обмана и безумия, произносимые от корыстолюбия»451.
Необходимо пробуждение, обращение к Исторической памяти. Какое оно папство, исторически противостоящее Православию и Эллинизму? В его поведении всегда чувствовалась лютая ненависть, а значит, нет места и примирению, которое означало бы предательство Православия. Нет компромисса между Православием и ересью-папством. Всякий, кто примиряется с ересью католиков, с самими католиками, отдает себя в руки тем, кто ведет к «бездне нечестивости»452.
Общение с еретиками невозможно, поскольку они не раскаялись. Забота православных — придерживаться нашего грекоправославного самоопределения, как постановили патриархи в 1848 г.: «...придерживаться исповедания, которое мы приняли чистым... отворачиваться от новаторства как от подсказки дьявола: принимающий новаторство считает веру православную не до конца определенной. Но она же была отмечена печатью как завершенная, не принимающая более ни прибавления, ни убавления, ни изменения какого бы то ни было; тот же, кто дерзнет или сделать, или посоветовать, или задумает посоветовать что-то, уже отрекся от веры Христовой, уже добровольно осудил себя вечной анафемой из-за хулы на Духа Святого, если не ясно сказано в Писании и на Вселенских Соборах»453.
С разговорами о якобы «любви» ушло всякое притупление и компромисс. Общение и союз невозможны до тех пор, пока католики остаются в своей ереси. Окружное послание Константинопольского Собора в 1895 г. к папе Льву ХIII замечает: «...поскольку она (=папская Церковь) остается со своими новшествами, православная же — в божественных и апостольских преданиях и законах первых девяти веков христианства... всякое слово к соединению тщетно и напрасно»454.
Православие должно иметь предохранительный клапан: любовь к заблуждающимся еретикам в случае их возвращения, но ненависть к ереси и заблуждению. Эта любовь — любовь Христа, переходящая в правду. Истинная любовь не предает Православия, Христа и Церковь. Как православные, мы должны быть непоколебимы в нашей вере и самоопределении. Давайте будем правы любовью и любить правдой.