Глеб снова закрыл глаза и вызвал на своём ментальном экране ауру банкира. Та заметно изменилась — приобрела почти нормальные размеры и только над головой имела небольшой провал.
С седьмой чакрой было проще. Вудфорт и сам бы мог открыть её, если бы знал, что для этого надо просто захотеть. Сержант представил её в своём воображении подобно полузакрытому бутону тюльпана и заставил лепестки цветка открыться. Он закрыл её снова, сжав лепестки в бутон, а затем вновь открыл. И так повторил несколько раз, убедившись, что механизм работает и чакра открыта. Седьмая — «коронная» чакра отвечает за поступление энергии из космоса. Человек, обычно, об этом не задумывается и, регулируя поток энергии, поступающий в его психическую систему, управляет чакрами автоматически. Но иногда, при каких-то физических или психических травмах, эта астральная автоматика нарушается и тогда приходится наводить порядок усилием воли.
Восстановив работоспособность «коронной» чакры, Глеб начал чистить четвёртую, пятую и шестую, и через седьмую выводить наружу. Его рука плавно ходила снизу вверх, вынимая что-то из головы Вудфорта и отбрасывая в сторону. Затем он заполнил верхние чакры целительной энергией, с удовлетворением наблюдая, как они засверкали оранжевыми дисками.
Сеанс продвигался успешно. Самое главное было сделано: дефекты устранены, чакры очищены. Оставалось подправить ауру и провести заключительный этап.
Глеб представил, как через ножные чакры Вудфорта потекла в тело светло-коричневая энергия Земли. Он дал ей подняться до солнечного сплетения и остановил поток, направив сверху другой — золотистый поток Космоса. Смешав эти потоки в третьей чакре, ведающей распределением энергии в организме, он чуть выждал, пока смесь не приобрела однородность, напоминая по цвету кофе с молоком и заставил её пройти через всё тело. Он не торопился, наблюдая, как смесь циркулирует по энергетическим каналам, перетекая с одного места в другое и как выравнивается аура, в том числе и у ног.
Через пару минут, посчитав эффект достаточным, он направил эту энергию вниз, в заземляющий стержень. Проверив ещё раз ауру и не обнаружив ни горячих, ни холодных участков, Глеб пригладил её руками, делая пассы сверху вниз.
— Всё, Роберт, — сказал он, не открывая глаз. — Соедини теперь ладони, переплети пальцы и посиди так несколько минут. Я сейчас закончу.
Сержант представил магнит, находящийся перед его собственной аурой и заставил его оттянуть назад ту энергию, которая могла перейти от него к Вудфорту. Затем он представил второй магнит, уже у ауры Роберта и заставил его принять ту энергию, которая могла перейти от банкира к нему самому. Чужая энергия целителю ни к чему, с ней можно перенять и недуги пациента, поэтому закон прост: забери своё и верни назад чужое, случайно тебе доставшееся.
Глеб открыл глаза и посмотрев на встревоженное лицо Вудфорта, засмеялся: — Всё нормально, Роберт. Считай эту битву мы выиграли. А теперь делай как я!
Он сел на стул и, наклонившись вперёд, свесил голову ниже колен. Вудфорт проделал то же самое. Посидев так с минуту, сержант встал и как следует потянулся.
— Хватит, Роберт, хватит, — положил он руку на плечо соседа. — Теперь потянись хорошенько и пройдись по комнате. Устал поди сидеть?!
— Это точно! Задницы уже не чувствую, — засмеялся Вудфорт, сладко потягиваясь….
— Ты знаешь, Рич, я как будто помолодел! — заявил он через несколько минут, энергично вышагивая вокруг стула, на котором восседал довольный Глеб.
— Это я тебя немножко энергией подзарядил, да подправил кое-что. У тебя горло после автомобильной аварии не болело?
— Болело. Врачи патологии не обнаружили, сказали, что скорее всего на нервной почве. Головой то я сильно саданулся — стекло вдребезги.
— У тебя здесь, — показал Глеб на горло, — энергетический канал порвался. А в этом месте, у основания гортани, важный центр, обеспечивающий коммуникацию. Разрыв я соединил, как сумел, так что всё должно быть в порядке.
— Ты думаешь, что я больше не буду заговариваться?! — прямо спросил Вудфорт.
— Надеюсь! — не кривя ответил Глеб. — Ты только не переживай и не думай об этом. Считай — никакого сеанса не было! А то во вред пойдёт, если начнёшь себя вопросами мучить!
— Спасибо тебе, Ричард, — поблагодарил Вудфорт. — Даже если не поможет, всё равно спасибо! — пожал он руку прощаясь.
… Вудфорт выписался через неделю. Вполне здоровым. А в Дейтонском банке на счёт Ричарда Хадсона была переведена сумма в сто двадцать одну тысячу долларов. Этой же суммы недосчитался мистер Эйреман, поскольку пациент Вудфорт, ввиду полного излечения, отказался от дальнейшего пребывания в клинике.
Г л а в а 30
Поджидая Кэрол, Глеб изменил свой обычный распорядок и сделав с утра пробежку, остался в комнате. Кэр приехала около десяти. Он засёк её сразу, едва она появилась перед зданием корпуса. Всё-таки второй этаж — это второй этаж!
Погода с утра не баловала. По небу сновали тучи и, кажется, собирался дождь. На этом пасмурном фоне, девушка, в своём красном платье и лёгком белом жакете, смотрелась ярким праздничным пятном. Пока её красные туфельки споро мерили серый асфальт перед фасадом, Глеб был уже внизу.
— Не перетрудись! — крикнул ему весело охранник Боб, тоже заметив её на экране монитора. Крикнул он правда поздновато — за Глебом уже закрывалась дверь, но Ткач его всё равно услышал.
«Засранец!» — улыбнулся сержант, и так с улыбкой и предстал перед Кэрол, тут же подхватив её и суматошно закружив. Девушка только ахнула и радостно рассмеялась, поддавшись этому кружению и утопая в свете любящих глаз. Куда и девались её страхи, мучавшие до сих пор.
Глеб ласково поцеловал смеющиеся губы и опустил девушку на землю.
— Пойдём отсюда, а то за нами подсматривают! — со смехом кивнул он на уставившуюся на них камеру.
— Пусть завидуют! — вернула она ему поцелуй и шаловливо помахала объективу рукой, одарив стоявшего у монитора охранника такой счастливой улыбкой, что у того всё внутри ёкнуло. «Везёт же некоторым», — с грустью подумал Боб. А Глеб обнял Кэрол за плечи, и они зашагали в парк, подальше от людских глаз и телекамер охраны.
— Ты ждал меня, да?! — заглянула она ему в глаза, чуть забежав вперёд.
— Все три дня, как мы расстались, — бережно погладил он её по золоту волос, останавливаясь. — И считал каждый час и каждую минутку.
— И даже тогда, когда мчался спасать эту девушку?
— И даже тогда! — твёрдо сказал он, не опуская взгляда. — Понимаешь… в смерти Сьюзен в какой-то степени виноват и я! — и заметив, как Кэрол вздрогнула, тут же пояснил: — На прошлой неделе я избил трёх подонков, пытавшихся меня ограбить. И они решили отомстить вот таким образом. Сочли её моей невестой, выследили и убили. Я ведь в субботу приглашал её на обед, — честно признался Глеб. — Если бы она тогда не приехала — была бы жива!
Кэрол на его признание даже не прореагировала (привыкли американцы обедать по кафе и ресторанам!). Зато отреагировала на другое:
— Так они хотели убить меня? — испуганно понизив голос, адресовала она свой вопрос в пространство, оглушённая таким откровением.
— Да нет, — успокаивающе прижал её к себе Глеб, — не тебя конкретно, а просто близкого мне человека. Да, собственно, убивать они и не собирались. Изнасиловать хотели всей кампанией, мерзавцы! Но своё они получат. Полиция уже всех арестовала, а убийцу сам Господь Бог наказал — убегая от полицейских, тот попал под колёса автомобиля. Так что беспокоиться особых причин нет.
— А вдруг их подослали те, кто за тобой охотится?! — вцепилась в его руку Кэрол, настолько сильно, что ногти впились ему в кожу.
— Выдумка всё это, — нежно погладил он её по руке, чувствуя, как слабеет хватка. — Журналисты постарались! А на самом деле хотели убить совсем другого человека, который удивительно на меня похож… У меня есть его портрет, — заметив недоверчивый взгляд девушки, сказал Глеб. — Я тебе его покажу.
— А кто он? — с сомнением спросила Кэрол, всё-таки не очень поверив его словам.
— Частный детектив из Иллинойса. Я думаю, что в Дейтоне он расследовал какое-то дело, и видно весьма удачно, если его решили убрать.
— А откуда у тебя его портрет? И почему ты думаешь, что тебя с ним перепутали?! — не унималась Кэр.
Глеб посмотрел на неё — растревоженную, взволнованную и понял, что сегодня у них ничего не получится. Меньше всего она сейчас думала о сексе.
— Ладно, пойдём, я покажу тебе газету с заметкой про этого парня. Может тогда ты немножко успокоишься, — недовольно сказал он. Его можно было понять. Какому мужику понравится, если все мысли, примчавшейся к тебе женщины, заняты не долгожданной встречей, а чем-то другим!
Кэрол это почувствовала, и пока они шли назад к корпусу, пыталась загладить свою «вину».
— Я приеду к тебе завтра, родной мой, — гладила она нежно его руку, едва поспевая за его сердитыми шагами. — И после завтра…. И буду приезжать каждый день, если ты захочешь….
Глеб упрямо молчал, строя из себя обиженного, а потом тихонько засмеялся:
— Каждый день не надо. А то я умру от сладкого, — поцеловал он её в полураскрытые губы, вкуса спелой клубники….
Г л а в а 31
Первая неделя пролетела стремительно. Пошла вторая. Седьмого числа — первый понедельник сентября, никаких процедур и лечебных занятий не было. Праздник, так праздник! Вся Америка отмечала День труда. Что-то напоминающее наш праздник Урожая, только вполне официально и с американским размахом.
Кэр примчалась с самого утра.
— Поехали, прокатимся, Ричард! Нечего в четырёх стенах киснуть. Я взяла билеты на родео, — радостно сообщила она.
— Отлично, любовь моя, — весело подхватил он её и чмокнул в нос. — Но мне надо переодеться.
— Я подожду тебя в машине, сумасшедший, — шутливо отбивалась она, пытаясь коснуться ногами земли.
— Я мигом, — наконец отпустил её Глеб, всю зацеловав: и глаза, и губы, и полыхавшие румянцем щёки.