то я не стала настаивать.
Лучше всего просто сосредоточиться на чем-то одном за раз.
Болезнь возвращается в тюрьму. Сегодня.
Глава 18
Панацея помогла Рее подняться. Она была такой же серой, как и Кронос. К счастью, его цвет вернулся к приятному нормальному бронзовому; очевидно, боги плохо справлялись с потерей энергии. Однажды я выясню, откуда взялась их сила — было ли это поклонением или чем-то большим? — но сейчас я просто был бы благодарен, что у них что-то было, и что это смогло перенести нас туда, где Болезнь была заморожена в центре города.
— Где мы? — Прошептала я.
— Линмут, Англия, — пробормотала Рея, ее голова упала вперед.
Сам город был прекраснее всего, что я когда-либо видела дома, с мощеными дорожками и зданиями, явно наполненными историей и жизнью, все это было затенено телами, лежащими на улице. Тела, окруженные рвотой и… другими жидкостями организма. Тела, раздутые смертью и болезнью.
Я закашлялась, прикрывая рот, мои глаза наполнились слезами от ужаса того, что я видела.
— Это сделал Болезнь? — Я задохнулась. — За… несколько дней?
И мы зря потратили время. Когда я была на грани смерти, и с отелем, и … #Аргхххх
Мне хотелось запрокинуть голову и закричать, но это никому бы не помогло. Теперь было слишком поздно спасать этот маленький городок, но мы могли спасти остальной мир.
— Болезнь здесь, — сказала Рея, указывая за большой, украшенный резьбой фонтан, который, казалось, составлял центр города. Это скрывало грех от глаз, но когда мы пересекали улицу, я ахнула, увидев, сколько тел было свалено у его ног. Он стоял во весь рост, подняв руки вверх, как статуя, приветствующая свой народ. Его мертвые людей. Без сомнения, он распространял свою болезнь, когда Рея заморозила его, но для тех, кто был рядом, было слишком поздно.
— Сначала Болезнь, а потом мы сожжем этот город, — сказал Кронос со стальным выражением лица. — В противном случае это распространится повсюду, пока для остального мира не останется никакой надежды. Это эпицентр.
Ни один из богов не проявил никакой внешней реакции на смерть, окружающую нас. Они прошли через тела, не удостоив их второго взгляда. Тем временем мое сердце пыталось вырваться из груди. Старые и молодые, дети, которых держали на руках их родители… никто не был пощажен. Никто! Я хотела разорвать Болезнь на миллион кусочков, разорвать его кожу и разорвать то, что лежало под ней.
Все это ради власти. Власть!
Рыдание застряло у меня в горле, а затем чья-то рука обхватила мою, и я уставилась на Крона. Он не смотрел на меня, но каким-то образом он знал, какая агония пронзает меня. Это были мои люди, и их жизни были оборваны. Я открыла коробку. Открылась бы она сама по себе, мы никогда не узнаем. Что касается меня, то это была целиком моя вина. Моя вина.
— Остановись, — мягко сказал Кронос. — Перестань смотреть и перестань чувствовать вину. В этом виноваты только грехи. Они сделали выбор, чтобы быть такими, какие они есть, точно так же, как они делали, когда впервые проявлялись. Ты этого не делала.
Я даже не осознавала, что слезы текут по моим щекам, пока не почувствовала соль на губах. Я была слишком опустошена, чтобы стереть их, да и времени не было.
— Ты не можешь заразиться Болезнью дважды, — сказал мне Кронос. — Тебе придется прикоснуться к нему, чтобы направить его сущность в ожерелье. Мы одолжим тебе силу. Ты недостаточно сильна сама по себе.
Тошнота возвышалась надо мной на целую голову. Я могла видеть, как его глаза перемещаются, когда энергия, которую Рея использовала, чтобы удерживать его, иссякла. Он не собирался сдаваться легко.
Но чего он не знал, так это того, что я была самой упрямой женщиной на Земле, и он только что вывел меня из себя.
— Пора возвращаться в твою тюрьму, ублюдок, — прорычала я, протягивая руку, чтобы схватить его за плечи.
Рея усмехнулась. — Очень по-женски.
— О, заткнись и помоги нам, — рявкнул Кронос на свою бывшую жену.
В тот момент, когда мои руки опустились на плечи Болезни, темная болезненная энергия ударила в меня, заставляя мой желудок скручиваться. Кронос положил руку мне на левое плечо, а Гиперион — на правое. Их взрыв силы прошел через мою спину и наружу из моих ладоней, заставляя Болезнь вырваться из своего замороженного состояния и закричать мне в лицо.
Гнилостный запах желчи и смерти окутал меня, и мне пришлось бороться с рвотой.
— Рея! — Крикнул Кронос.
— О, все в порядке! — Она также положила руки мне на спину, и ее ледяная сила потекла по всему моему позвоночнику, а затем вверх, в руки, и вышла через пальцы. Ожерелье у меня на шее начало вибрировать, такое ощущение, что оно сотрясает весь мой череп. Болезнь упал на колени, когда этот триумвират силы прошел через меня, и я начала чувствовать…
— Меня тошнит, — выпалила я.
— Его сила уходит в ожерелье… Просто держись, — пробормотал Кронос.
Болезнь смотрел на меня с такой злобой, так близко к моему лицу, что это было ужасно.
— Слишком поздно. Ты никогда не соберешь нас всех вовремя, — прохрипел он, прежде чем все его тело начало разваливаться на части. Он превратился из бога в капли черной чернильной жидкости за считанные секунды. Когда он выпал из моих рук, я отдернула их, инстинктивно зная, что не следует прикасаться к каплям.
— Хорошо, давайте осторожно поместим его внутрь ожерелья, — крикнул Кронос. — Рея, защити Мейзи, или я убью тебя сам.
Она зарычала, меняя позу, чтобы встать передо мной и направить черные капли в ожерелье. Внезапно моя грудь стала ледяной, такой холодной, что стало больно.
— У меня сердечный приступ! — Я закричала, схватившись за грудь прямо под ожерельем.
Рея закатила глаза. — Я просто замораживаю кожу вокруг ожерелья, чтобы болезнь не могла прикрепиться к твоей форме.
Прикрепиться к моей форме? #WTF. Было ли это возможно? Нам действительно нужно было поболтать о побочных эффектах этого дерьма, прежде чем мы прошли половину пути.
— И лучше бы ему этого не делать, иначе я привлеку тебя к ответственности, — сказал ей Кронос жестким тоном.
Гиперион рассмеялся. — Брат, я не видел тебя таким влюбленным со времен Реи — до того, как она переспала с половиной пантеона, конечно.
— Заткнись! — Кронос и Рея крикнули одновременно.
Я умирала. В груди у меня было так холодно, что я знала, что скоро встречу Танатоса и свою мать. У меня даже не было времени обдумать заявление Гипериона о том, что Кронос, возможно, влюблен в меня.
Внезапно мне показалось, что ожерелье весит тысячу фунтов. Черные капли исчезли, и я уставилась на кристалл у своего горла, ища признаки тьмы, которую он содержал. Все, что я могла видеть, были ледяные завитки вокруг моего сердца.
— Этого достаточно, Рея, — прорычал Кронос.
С усмешкой она растопила лед, и я почувствовала, что снова могу дышать, потирая замерзшую грудь.
— Это было весело. Кто следующий? Гиперион потер руки, его длинные светлые волосы рассыпались по плечам.
— Да, Дружище, где мы нужны дальше?
Кронос пристально посмотрел на свою бывшую жену.
— Болезнь был твоей ответственностью. Ты убираешь этот беспорядок и следишь, чтобы он не распространился. — Он указал на груды мертвых тел.
Она усмехнулась, выглядя оскорбленной.
— Кто назначил тебя главным?
Заговорил Гиперион. — Мы назначили. Эоны назад. Делай, как тебе сказали.
Я прочистила горло. — Проявляй к ним также уважение, — тихо сказала я. — Я знаю, что для тебя они всего лишь люди, но не для меня. Они важны. Они умерли, когда не должны были.
Кронос прижал руку к моей пояснице, и все эти теплые чувства пронзили меня.
— Устрои им похороны, достойные Титана, — сказал он Рее, и хотя она не выглядела такой уж взволнованной этим, она не стала спорить.
С этими словами двое мужчин отвернулись, Кронос схватил меня за руку и потащил за собой. Только я была посвящена в ошеломленный взгляд, которым Рея бросила на меня, когда мы отступали.
Хах. Возьми эту сучку. #Я забираю твоего мужчину
— Мы идем за Раздором и Беспорядком? Помочь Криусу и Койосу? — Спросил Гиперион, пока мы шли.
Кронос кивнул: — Я думаю, это было бы мудро. На этот раз грехи ведут себя немного по-другому, и что-то подсказывает мне, что они собираются объединиться. Это будут групповые усилия, чтобы сдержать нас.
Гиперион посмотрел на меня сверху вниз. — Мэйзи, как ты себя чувствуешь?
Я пожала плечами. — Как будто медведь сидит у меня на груди.
Гиперион кивнул. — Это должно уменьшиться, когда ожерелье заберет Болезнь и интегрирует его.
Кронос нахмурился. — Я бы не стал приписывать ожерелью больше трех Грехов. Я боюсь того, что это может сделать с Мэйзи. После этого нам нужен новый план.
Я кивнула. — Я думаю, пришло время тебе наконец рассказать мне, как Селена может быть моей матерью. Она мертва уже тысячу лет. Кроме того, у меня была мама, и у нее были мои фотографии в больнице. Я… Мне нужно знать сейчас. — Я позволяла ему уходить и уворачиваться от этого вопроса уже слишком много раз.
Гиперион вздохнул. — Это немного охраняемый секрет, но … Я согласен, ты должна знать. Понимание того, откуда ты родом, очень важно для раскрытия того, кто ты есть. И я боюсь, моя прекрасная Мэйзи, тебе нужно будет точно знать, кто ты, прежде чем все это закончится.
#Приятные #зловещие истории — Лучшие
— Танатос позволяет Селене покидать подземный мир раз в год в полнолуние сбора урожая и возвращаться на Землю в позаимствованном теле, чтобы наполнить Землю своей лунной энергией. Сейчас, обычно она просто бродит по ночам, посылая свою энергию в землю, но двадцать один год назад… Все пошло немного по-другому. Она встретила кое-кого в свою ночь на Земле.
— О. - #Вперед, мама. — Значит, тело, которое она позаимствовала…
Гиперион пожал плечами. — Человек, который вынашивал тебя, который вырастил тебя, был твоей биологической матерью, но энергия Селены, присутствующая во время зачатия, делает тебя рожденной от двух матерей.