– Поэтому многие и подписывают Контракт. Его не подписывают те, кто хочет охотиться и оставаться при этом обычным человеком.
Майкл покачал головой.
– Ничего не понимаю.
– Смотри… – Лили подалась вперед и коснулась рукой его плеча. – Те, кто выбирает второй вариант, хотят, чтобы их жизнь не сводилась только к… службе. Кто-то хочет жениться, даже состариться. Проводники душ ничуть не менее важны, чем охотники, но их работа дает шанс на личную жизнь.
– Значит, если я подпишу Контракт, жизни у меня не будет?
– У тебя будет другая жизнь, – объяснила Лили. – Когда ты не стареешь, сразу возникают вопросы. В конце концов тебе придется уйти из полиции. Не говоря уже о том, что во время охоты ты сталкиваешься с отвратительными созданиями. Те, кого мы преследуем, подобны тараканам. Они вылезают только ночью, поэтому и мы ведем ночную жизнь. Нефилимы, которые не заключают Контракт, встречаются с другими людьми и ведут нормальную жизнь, полную любви. – Последняя фраза прозвучала как насмешка.
Майкл пронзил Лили взглядом.
– И ты этого не хотела? Тебе не хотелось полюбить кого-то и провести с этим человеком всю жизнь? Состариться с ним вместе?
Лили отдернула руку, словно ее вдруг обожгло огнем. Вопрос Майкла застал девушку врасплох, и она невольно подумала о Джулиане. Лили отвела глаза, чувствуя неловкость из-за силы взгляда Майкла и образа Джулиана, который никак не могла выкинуть из головы.
– Я сделала другой выбор.
Еще неделю назад Майкл не верил в бессмертие. Черт, да он не верил и в падших ангелов и нефилимов! А если уж быть совсем честным, он, пожалуй, не верил и в ангелов.
Ему было сложно осознать возможность вечной жизни – или жизни до того момента, пока кто-то его не убьет. А нефилимов, похоже, пытались убить постоянно.
Какой станет его жизнь, если он решит подписать Контракт?
Парень спрыгнул с кровати, подошел к небольшому комоду и взял в руки банку, которую Рейф дал ему несколько дней назад. Открутив крышку, он даже отдернул голову – таким резким был запах мяты. Мазь должна была помогать от боли при ушибах и растяжениях. Вязкий бальзам оказался очень холодным, и от этого Майкл поморщился, но леденящая кожу субстанция действительно подействовала очень быстро – мышцы на его боках практически сразу перестали ныть.
Майкл попытался отвлечься от мыслей о только что состоявшемся разговоре, но в его комнате не имелось ничего такого, на что он мог бы отвлечься. Может, если бы под ним ощущалось мягкое женское тело… Так он смог бы забыть обо всем на свете.
Стук в дверь прервал его размышления.
– Да?! – крикнул он.
Дверь открылась, и на пороге возник улыбающийся Реми. Его толстые дреды были убраны в хвост, только с одним справиться не удалось. Парень вошел в комнату.
– Я просто хотел узнать, как у тебя дела.
Майкл фыркнул, не вставая с кровати.
– Дела идут.
Лицо Реми по-прежнему излучало добродушную улыбку.
– Слышал, ты узнал о Контракте.
– Черт, а здесь информация расходится быстро.
Реми прислонился к стене и скрестил руки на груди.
– Есть такое… Контракт – дело серьезное. Принять решение непросто.
– Если ты хочешь узнать, подпишу ли я его, то отвечу честно – понятия не имею. Конечно, неплохо получить прибавку в силе и научиться делать все эти головокружительные трюки, как вы, но вся эта вечная жизнь… Не знаю.
Реми рассмеялся.
– Смертные так забавны. Почти все мечтают о вечной жизни, а когда им предлагают реальную возможность, она уже не кажется им такой привлекательной.
– А ты подписал Контракт? – с любопытством спросил Майкл.
– Ага, лет пятьдесят назад. – Улыбка Реми стала еще шире. – Я хорошо сохранился.
– Черт, – Майкл моргнул. Его собеседнику нельзя было дать больше тридцати, да и то с натяжкой. – А Люку правда восемьдесят?
– Ага. Среди нас есть и те, кто подписал Контракт несколько сотен лет назад. – Реми наклонил голову набок. – Что, это тебя пугает?
В некотором роде да, это пугало Майкла, но за последнее время он узнал столько всего, что на общем фоне известие о бессмертии выглядело наименее безумным. Вероятно.
– А Лили?
– Она подписала Контракт, когда ей было двадцать два или двадцать три, то есть года три-четыре назад. Она самая молодая из нас. Не считая тебя, конечно. Если ты тоже подпишешь Контракт, самым молодым будешь ты.
Майкл пропустил его ремарку мимо ушей.
– Так вот почему кое-кто здесь так опекает ее.
Реми снова хохотнул.
– Лили и сама может о себе позаботиться. Все так носятся с ней совсем не из-за ее возраста.
– Из-за Джулиана? – уточнил Майкл, вспомнив свой первый день в Святилище. – Слушай, приятель, я этого не понимаю. Он падший ангел. С чего ему защищать Лили?
– Кто знает? – протянул Реми. – Все началось с самого первого дня ее охоты. Может, если бы не Анна, все было бы по-другому.
– Анна?
Реми взглянул на приоткрытую дверь и только потом продолжил:
– Анна была одной из нас. Прекрасный охотник и одна из самых прелестных девчонок в мире. Тебе бы она понравилась. – Лицо парня стало непривычно серьезным. – Она была совсем не похожа на Лили. Не пойми меня неправильно, Лили – это… хм, Лили – это Лили. Но Анна всегда улыбалась и вообще была такой девушкой, которую не страшно познакомить с мамой. Понимаешь, о чем я?
Майкл кивнул. Он не мог представить Лили даже на ужине в дорогом ресторане – что уж тут говорить о знакомстве с матерью, будь она жива.
– В общем, она сблизилась с Падшим. Никто не знал об этом, пока Люк их не застукал. Нат запретил ей видеться с ним, но… Анна во всем видела положительные стороны. Она жалела приспешников и одержимых. – Реми покачал головой. – В итоге падший ангел убил ее. Ужасным способом. Люк нашел ее тело вскоре после случившегося. Он расправился с негодяем, но гибель Анны сильно повлияла на него. Да и на всех нас.
– Боже… И как только Лили может доверять Джулиану после такого?
Реми ответил не сразу.
– Я не уверен, что она ему доверяет. Лили… терпит его присутствие. Не знаю, связывает ли их что-то большее.
– Люк, похоже, ненавидит Джулиана.
– Это из-за Анны. Люк был к ней неравнодушен. Мне кажется, он боится точно так же потерять и Лили. Она ему как сестра, так что он выходит из себя всякий раз, когда кто-то или что-то угрожает ей.
Губы Майкла дрогнули.
– Знаешь, самое странное, что Джулиан, по-моему, и пальцем не притронулся ни к кому из нефилимов, после того как начал преследовать Лили, – продолжал Реми. – Люк однажды встретился с ним. И я тоже. Он не стал сражаться с нами. А я знаю, он нас не боится.
Майкл откинулся набок в попытке расслабить мускулы.
– Может, он другой?
– Никому больше этого не говори, – тихо посоветовал Реми. – Здесь все рисуют в черно-белом цвете. Падшие – это зло. Без вопросов.
В полиции было точно так же. Ты либо нарушал закон, либо нет. Третьего не дано, но в этом мире, похоже, существовала огромная серая область. И Майкл не ощущал готовности вставать ни на одну из сторон.
– И ты так думаешь?
Реми улыбнулся.
– Между нами – Бог свидетель – я не знаю. Невозможно всегда ходить по прямой. Лично я считаю, что в этом мире нет даже двух абсолютно одинаковых вещей – взглянуть хотя бы на то, как мы начинали, в сравнении с тем, где мы есть сейчас.
– Что ты имеешь в виду?
– О, прости. Все время забываю, что ты не знаешь нашу историю. – Реми заправил в хвост выбившийся из-под резинки дред. – В двух словах: первые нефилимы, поселившиеся на земле, были не самыми приятными созданиями – не все, конечно, но многие. И они сильно отличались от нас. Первое поколение нефилимов сохранило часть ангельской силы, которую им передали отцы, ведь они пали после самого акта… зачатия.
– Погоди-ка, что? – Майкл потер виски. У него начиналась головная боль. Снова.
– Ангелы пали после соития. Возможно, оно и стало причиной их падения, но точно этого никто не знает. В любом случае их дети – самые первые нефилимы – родились, сохранив особый дар их отца. Помнишь, Ваал обжигал своим прикосновением? Другие могли вдохновлять или мучить. Обрушивать на землю потоки серы или волны огня. Однако нефилимы, зачатые после падения ангелов, являлись совершенно обычными нефилимами. Но первые нефилимы злоупотребляли своими дарами. Они были плохими людьми.
– Потоп, – пробормотал Майкл и кивнул в сторону Книги Еноха.
– Именно. – Реми пожал плечами. – Так что мы не всегда были хорошими. Как можно говорить, что все Падшие плохие? Есть вероятность, что некоторые из них уже изменились. Никто не знает наверняка. Но большинство нефилимов полагает, что риск проверить слишком велик.
– А остался хоть кто-то из первых нефилимов?
Реми едва заметно улыбнулся.
– Их очень мало. Некоторые полагают, что перворожденные Нефилимы до сих пор время от времени дают о себе знать.
– Черт. Да ладно? И что, они прямо сегодня бегают повсюду и хвастают своими ангельскими силами?
Реми рассмеялся.
– Ага. Это слухи, конечно, но, знаешь ли, все возможно.
– И эти нефилимы плохие?
– Приятель, у нас свобода воли. Никто не рождается плохим или хорошим. – Парень сделал паузу и возвел глаза к небу. – Но ты только представь, что случится, если Падшие схватят перворожденного нефилима и переманят на свою сторону. Мы будем бессильны против его ангельского дара.
Глава восемнадцатая
Лили бросила Люка где-то между Джорджия-авеню и Нью-Гэмпшир-авеню. Как ни странно, это оказалось проще, чем она думала. Всего лишь кивнула на группу студенток, выходящих из бара, и этот ловелас не смог устоять.
Мужчины – будь они нефилимами или нет – до ужаса предсказуемы.
Ночь была на исходе, но Лили не устала. В голове роились мысли, от которых ей то и дело становилось не по себе. Вопрос Майкла задел девушку за живое, и она никак не могла выбросить его из головы.